– Это Кэл! – говорю я, не веря своим ушам, ослабляя хватку, я роняю телефон, и пытаюсь снова поднять его.

– По твоей маме я тоже скучал. Я просто не хочу все усложнять, не хочу обидеть её снова, – говорит он. По моим щекам текут слёзы.

Он слегка смеётся.

– Тебе повезло, ты видишь её постоянно. Возможно, это был не самый разумный поступок. Жаль, что я не могу разорваться пополам, это бы всё так упростило.

Проходит ещё несколько секунд, и я слышу звук, который издаёт Кэйлен , когда её что-то очаровывает, и она пристально это изучает.

– У меня не получится увидеться с тобой ещё какое-то время, да и сейчас у меня не так много времени... – тон его голоса меняется, и теперь вместо сожаления в нём слышится настойчивость.

Вдруг, моё тело снова способно двигаться.

– Кэл! – кричу я, изо всех сил пытаясь открыть дверь. Я не могу к нему добраться.

– Кэл, подожди! – кричу я снова. Я не знаю, сколько проходит времени, пока я пытаюсь открыть дверь, но наконец-то я слышу приближающиеся шаги. Когда я прекращаю кричать и наваливаться на дверь, я могу почувствовать тишину. Я отхожу от двери, сердце хочет выскочить из груди. Ручка поворачивается, и я перестаю дышать. Но когда дверь открывается, передо мной стоит Рейвен.

– Лорен, что случилось? Ты бросила трубку, а дверь была не заперта, ты кричишь изо всех сил... – гневно спрашивает Рейвен.

– Кэл, – я бегу мимо Рейвен в спальню Кэйлен . Она смотрит на меня из своей колыбели и улыбается мне. Я открываю её шкаф и вижу, что там никого нет. Рейвен бежит за мной в комнату.

– Лорен, дорогая, что-то не так? Что случилось? – она подводит меня к шезлонгу и усаживает, обнимая меня.

– Он был здесь, он был здесь, Рейвен, – бормочу я в промежутках между всхлипываниями.

– Кэл был здесь? – недоуменно спрашивает она.

– Он был здесь! Он был здесь с Кэйлен , разговаривал с ней, – хнычу я, стараясь перевести дыхание.

– Ты видела его? – спрашивает Рейвен, с очевидным замешательством на лице.

– Я-я слышала его. По радио-няне, я слышала, как он разговаривал с ней, – я шмыгаю носом.

Её лицо меняется.

– Дорогая, ты видела его на самом деле? – беспокойно переспрашивает тетя.

– Нет, Рейвен, но я слышала его. Меня заперли в комнате. Должно быть, он запер дверь! – кричу я на неё.

– Дорогая, ты уверена, что тебе это не приснилось? – спрашивает она, пытаясь обнять меня, но я отстраняюсь.

– Нет, – говорю я ей, начиная плакать ещё сильнее. Она недоверчиво смотрит на меня. – Да не спала я, чёрт возьми! – кричу я. Теперь она выглядит озадаченно. Я понимаю, что сказала грубость, и вытираю щёки. – Прости, – начинаю плакать снова. – Но это был не сон. Я знаю, это был не сон, Рейвен!

– Откуда ты знаешь, милая? – спокойно спрашивает Рейвен, как будто если она будет говорить ещё громче, то это выведет меня из себя.

– Потому что я не спала. Мне снились сны до этого, и это был не сон! – я пытаюсь убедить её, несмотря на то, что от крика у меня уже болит горло.

– Может, ты это придумала.

– Ничего я не придумывала. У меня нет галлюцинаций!

– Я не говорила, что они у тебя есть, – быстро отвечает она.

Я встаю и подхожу к шезлонгу, в котором я обычно читаю Кэйлен , и ложусь на него, закрываю лицо руками.

– Почему сейчас, Рейвен? Почему после почти двух лет, я вдруг ни с того ни с сего начала придумывать? – вскрикиваю я.

– Ну, сегодня – день рождения Кэйлен , может это послужило причиной. Может, ты себя плохо чувствуешь из-за того, что у тебя чувства к Стивену, я не знаю! – Рейвен пытается найти причину.

Я смотрю на её лицо: она не поверит мне, не важно, что я скажу.

– Лорен, давай выпьем чаю. Я волнуюсь за тебя, – говорит тетя, выходя из спальни. Я сердито смотрю на неё, она вздыхает и идёт в холл. Я беру Кэйлен к себе на руки. Направляюсь в её комнату, громко закрывая за собой дверь. Сажусь на кровать и прижимаю её к себе, слава богу, с ней всё хорошо.

– Ты ведь знаешь, что мамочка не сошла с ума, да? – спрашиваю её я. Малышка протягивает свои маленькие ручки и машет ими, ударяя меня по лицу. Я не могу не рассмеяться.

– Может, я и сошла с ума. Может, я придумала это все, – бормочу я себе под нос. Затем я замечаю браслет из белого золота на её крошечной ручке, который я раньше никогда не видела. На нём курсивом выведены буквы «П.М.Д». Я хмурюсь, понятия не имея, что это значит.

– Но я знаю, что я не сумасшедшая, – облегченно вздыхаю я, обнимая её снова.

Глава 28

7 февраля 2011 года

Сегодня наша двухмесячная годовщина, и я в восторге. Кэл вернётся домой из Нью-Йорка в любую минуту, а от страстных звонков и сообщений, которыми мы обменивались, я готова запрыгнуть на него в ту секунду, когда он постучит в дверь. Но я не буду. Эта ночь будет особенной. У меня все запланировано. Любимая группа Кэла играет в «TheCave», и все билеты раскупили, но мне удалось достать парочку у Райана, и после ужина на крыше Люк, начальник Хелен будет играть, а после этого будет любимый десерт Кэла: я, как ему захочется.

Когда я слышу, как открывается дверь, я бегу к ней и прыгаю в объятия Кэла, обхватывая его ногами.

– Привет, красавица, – он широко улыбается, прежде чем я атакую его губы. Мужчина легко удерживает меня одной рукой, затем кладёт на пол свою сумку, всё ещё придерживая меня другой.

– Я скучала по тебе, – мурлычу я, целуя его шею.

– Покажешь мне, как сильно? – говорит он, поднося меня к дивану. Кэл начинает расстёгивать мой свитер, и я отстраняюсь от него. Его лицо становится грустным, и я смеюсь.

– Позже, детка, – говорю я, слезая с него.

– Позже? – спрашивает он с таким разочарованным лицом, будто ему пять лет. Он всё ещё идёт за мной, но я продолжаю от него отдаляться.

– Да, у меня всё запланировано. Просто наберись терпения, – таинственно говорю я.

– А как же радушный приём? Это приветствуется, но не обязательно. Я хочу сейчас, – говорит Кэл, поймав и подняв меня.

Я смеюсь, но потом перестаю.

– Ты не знаешь, какой сегодня день? – спрашиваю я немного разочарованно – хотя и не очень сильно. Он ведь мужчина.

– Сегодня же не твой день рождения, да? – спрашивает Кэл.

Я хмуро смотрю на него, и он опускает меня на пол.

– Нет, это всё равно глупая затея, – говорю я, стараясь показаться безразличной. Я подхожу к нашему дивану и сажусь.

Мужчина хмурит брови.

– Детка, не нужно ждать от меня, что я буду помнить все эти идиотские даты, потому что ты меня сильно расстроишь, если это так, – говорит он, садясь на корточки, так что теперь наши глаза на одном уровне.

– Серьёзно, Кэл – говорю я, не веря своим ушам.

– Что? – спрашивает он, а я проскальзываю мимо него.

Он довольно ясно дал мне понять, не ждать от него чего-то потрясающего или запоминающегося. Интересно, отпуск считается? Может, ты и не празднуешь годовщину каждый месяц, ведь прошло только два, но это были самые счастливые два месяца в моей жизни. Какая я дура, хотела отпраздновать с ним, из-за него мне определенно придется это переосмыслить.

– Ты злишься, – вздыхает он, направляясь за своим чемоданом.

– Нет. Ну, хотя да, я злюсь. Я могу простить тебя за то, что ты забыл о нашей годовщине, хотя прошло только два месяца, но если ты думаешь, что я буду прощать тебе каждый праздник, о котором ты забыл, то... – я умолкаю, так как он вытаскивает прекрасную черную коробку, перевязанную красной лентой. Кэл кладёт её мне на колени. Я поднимаю на него взгляд, и он многозначительно улыбается, сложив руки на груди.

– Что вы говорили, миссис Скотт?

По моему лицу расплывается широкая улыбка, и я закатываю глаза.

– Ты придурок, ты знаешь об этом? – смущённо говорю я, развязывая красный бант.

Мужчина садится рядом со мной, целует в шею и наблюдает, как я осторожно снимаю красную ленту.

– Давай, детка, разорви обёртку! – нетерпеливо торопит он и щекочет меня.

– Ладно, ладно. Просто она такая красивая, – говорю я, разворачивая обёрточную бумагу, и когда вижу золотистую коробку с надписью «Christian Louboutin», я замираю. Кэл смотрит на меня, и по его лицу расплывается широкая улыбка.

– Да ладно! – говорю я, и лихорадочно открываю коробку и вижу пару вишнево-красных замшевых туфель, украшенных золотистыми стразами – точно такие же, как у Джессики Альбы на каком-то вечере, и я заставила его смотреть на них вместе со мной. – Боже мой, Кэл! – говорю я, чувствуя себя ужасно за то, что рассердилась на него.

– Прочти открытку, – говорит он с улыбкой, указывая на крошечную карточку между туфлями. Я открываю её и читаю вслух.

– Эти туфли выглядят так, будто они прямо из сказки «Волшебник из страны Оз», и поскольку иногда я как торнадо, принесший тебя в Оз, думаю, ты можешь носить красные туфельки Дороти. А если я уеду и потеряюсь, ты можешь постучать каблуком, и я найду дорогу домой.

Я смотрю на него, а Кэл смущённо смотрит вниз.

– Это банально, да? – спрашивает он со смущенной улыбкой.

Я киваю и забираюсь ему на колени.

– Так же банально, как и то, что ты стал моим Прекрасным Принцем, – говорю я, обхватывая руками его лицо и нежно целуя его в губы.

Он обнимает меня за талию, удерживая у себя на коленях.

– Ты наденешь их для меня? – говорит Кэл с похотливым блеском в глазах.

– У меня есть идеальное белое платье под них, – говорю я, проводя рукой по его волосам.

– Без платья. Только туфли, – говорит он, прикусывая губу с игривой улыбкой, но я знаю его уже довольно долго, и знаю, что он серьёзно.

– Позже, – обещаю я. – Мне нужно бежать и забрать твой подарок, – говорю я, слезая с его колен. Я подбегаю к консольному столику и хватаю свою сумочку.

– Нет, ты можешь быть моим подарком, – умоляюще говорит мужчина, и я смеюсь.