– Лимузин уже здееесь, – говорит она нараспев. Я делаю глубокий вдох и ещё раз смотрю на себя в зеркало.

– Всё в порядке! – кричат они в унисон.

Я беру свою сумочку, и мы все направляемся к двери. Спускаемся по лестнице, и я вижу прекрасный чёрный автомобиль и водителя, ожидающего у двери.

– Чёрт! – говорит Энджела под впечатлением от машины.

– Кто из вас, милые дамы, Лорен Брукс? – дружелюбно спрашивает водитель.

– Она, – обе указывают на меня.

– Добрый вечер, мисс Брукс. Я – Брайан и я буду вашим водителем сегодня, – улыбается он.

Я обнимаю их обеих и направляюсь к машине.

– Желаю хорошо провести время, – кричит Энджела.

– Слишком хорошо, – кричит Хилари и подмигивает, когда я забираюсь в лимузин.

Я машу им рукой, и Брайан закрывает дверь. Я осматриваюсь вокруг и замечаю, как меня окружает салон, отделанный мягкой кожей. Здесь есть телевизор и шампанское в ведёрке со льдом.

– Вау, – единственное, что я могу произносить.

Я слышу, как рядом со мной звонит телефон. Оглядываюсь, как будто сейчас увижу ещё кого-то, сидящего здесь, и неохотно поднимаю трубку.

– Алло, – говорю я нерешительно.

– Привет, красотка. Мне не терпится увидеть тебя. Всё прошло хорошо?

Я позволяю себе выдохнуть с облегчением – это Кэл, а не кто-то ещё, кто мог бы меня смущать.

– Да, всё в порядке, – я погружаюсь в сон, всё ещё пораженная салоном лимузина.

– Если тебе что-нибудь понадобится, просто скажи Брайану, и он позаботится об этом.

Я хочу спросить, взял ли он лимузин напрокат, но вопрос был бы грубым, правда?

– Хорошо, но я, правда, не думаю, будто мне может что-нибудь понадобиться. Кажется, здесь есть всё... – говорю я потрясённо.

Кэл слегка смеётся:

– Ну, хорошо, увидимся примерно через час.

– Жду с нетерпением, – я улыбаюсь и кладу трубку.

Я позволяю широкой улыбке, которую сдерживаю, расплываться по лицу. Это должно быть весело. Напеваю свою любимую песню. Думаю, я чувствую, как останавливается машина, хотя мне очень сложно говорить, ведь машина едет так плавно. В моём животе начинают играть бабочки. Телефон звонит снова, и я отвечаю.

– Мисс Брук, мы прибыли к дому мистера Скота, – говорит мне Брайан.

– Спасибо, Брайан, – отвечаю я и кладу трубку.

Я выхожу из машины, и меня пробирает холодный ветер, развивая моё платье и шаль. Я поднимаю глаза и вижу большой самолёт (или его личный реактивный самолет?) в пятидесяти шагах от меня. Нет, ну правда, а чего я ожидала? Не такого. Кэл выходит с телефоном в руках. Он подходит ближе, и я изучаю его внешний вид. На нём чёрный костюм с серебристой рубашкой, без галстука. Он носит очки, вот что меня, действительно, поражает, я не замечала раньше, и это крайне заводит. Когда он подходит ко мне, то отключает телефон.

– Ты выглядишь... – говорит он с ослепительной улыбкой на лице и пробегает по мне взглядом снизу-вверх, начиная с моих туфель на 12-сантиметровых каблуках.

– Ладно, запомни эту мысль, – говорит Кэл, кусая губу, и начинает обходить меня с взглядом хищника. Как только он полностью заходит мне за спину, его руки обвивают мою талию, и парень нежно целует меня в шею. Я покрываюсь мурашками.

– Я рад, что ты добралась, – шепчет он мне в ухо, и я надеюсь вернуть спокойствие, прежде чем он увидит моё лицо.

К счастью, он берёт меня за руку и, через секунду, уже ведёт в противоположную сторону от лимузина. Я в замешательстве, но стараюсь поспевать за ним на этих каблуках и мысленно призываю свои гормоны контролировать себя.

– Куда мы идём? – наконец-то я снова могу говорить.

– Я подумал, что сегодня нам лучше воспользоваться более личным транспортом, – улыбается Кэл в ответ.

Он достаёт из кармана ключи, и когда мы останавливаемся перед машиной, припаркованной сразу за складом, моя челюсть падает на пол. Передо мной стоит великолепный, полностью чёрный «Астон Мартин».

– Это…это ведь не твоя машина? – говорю я с большим удивлением. Я никогда не сходила с ума от автомобилей и никогда не сталкивалась с дорогими вещами, но «Астон Мартин», чёрт возьми! Я помню, какое впечатление произвело на Стивена и Энджелу автомобильное шоу, на которое они меня притащили, а я как раз собираюсь забраться в такую машину.

– Нет, не моя. Машина – имущество компании, – объясняет он, открывая передо мной дверь с игривым блеском в глазах.

* * *

Я не могу не оценивать тепло машины после холодного ветра снаружи и, конечно, ощутимый вкус безупречной роскоши. «Астон Мартин» напоминает мне самолет, он такой футуристический. У меня такое чувство, что я вышла из этого года и попала куда-то в другое десятилетие. Кэл улыбается, наблюдая за мной.

– Должно быть, ты очень ценный сотрудник, – смеюсь я, всё ещё под впечатлением.

– Я усердный работник. Во всех смыслах, – говорит он, и я мысленно спрашиваю себя, намек ли это или мой мозг достиг дна. Мозг, прекрати!

– Ещё раз, чем ты занимаешься? – я говорю «еще раз», хотя он так и не ответил мне в прошлый. Теперь, когда я еду в этой машине, я стала ещё более любопытной, чем раньше.

– Я работаю в корпорации «Crest Field», – отвечает Кэл и включает радио.

Ладно. Не совсем то, о чём я спрашивала, но я принимаю ответ на вопрос «где ты работаешь?» вместо «чем ты занимаешься?».

– Сколько тебе лет? – спрашиваю я, пытаясь выяснить, намного ли он старше того, насколько выглядит. Кэл должен занимать какую-то неоценимую должность, чтобы пользоваться такими преимуществами работы, как такая машина.

– Двадцать с чем-то, – остроумно отвечает Кэл.

– А почему ты носишь очки? – любопытствую я.

Он похож на человека, который носил бы линзы, если бы у него был выбор.

– Так люди будут думать, что я умный, – лукаво улыбается Кэл и снимает их, к моей радости. Он выглядит в них сексуально, но теперь я могу видеть его завораживающие глаза.

– Ты волнуешься по поводу вечера? – спрашивает он, меняя тему разговора.

– Очень, если честно. Я всё ещё не могу поверить, что иду.

– Ну, хоть кто-то из нас, – вздыхает он.

– Я так понимаю, тебя не интересует искусство?

– Кое-кто однажды сказал мне, что всё вокруг – это искусство, поэтому я не пошёл бы в музей, чтобы увидеть его.

Я немного хмурюсь, здорово пойти с кем-то, кто разделяет мой интерес к искусству, но я слишком возбуждена, чтобы расстраиваться.

– В общем, я решил, что мне надо, по крайней мере, смотреть на что-нибудь красивое, – говорит он, улыбаясь мне флиртующей улыбкой.

Я не могу не улыбаться, вечер начинается очень хорошо. Я не могу дождаться, когда увижу другие сюрпризы, которые могут оказаться у Кэла в запасе.

Глава 11

9 мая 2011 года

Люблю весенний бриз в Сагино. Я закрываю глаза, и прохладный ветерок обдувает меня, оставляя на теле мурашки от смены температуры. Смотря на часы, я вижу, что время три утра. Уже четыре дня мы живем в Сагино. Эти дни пролетели как одно мгновенье.

Кэл остался – скромный жест, но он так много значит. Вот так мы уже давно не были вдвоем, без претензий или расписаний – просто быть с ним целый день и не бояться, что его оттолкнет мой телефонный звонок.

Мне удалось растопить лед, и Кэл показал мне ту часть себя, которую я не видела уже давно. Я знаю, у нас впереди долгий путь, но тот факт, что он остался здесь – это шаг в правильном направлении. Конечно, есть моменты, когда он выглядит потерянным в своих мыслях, куда он уходит, чтобы побыть в одиночестве, оставляя Рейвен и меня одних.

В такие моменты моё сердце тянется к нему. Я чувствую, как он борется с чем-то, что мне никогда не покажет. Я не донимаю его из-за этого, хотя надеюсь, что, в конце концов, он научится полагаться на меня точно так же, как и я на него.

С часу ночи я сижу на балконе. Мне действительно следует постараться немного поспать. Я возвращаюсь в комнату, где Кэл растянулся на кровати, и не могу сдержать улыбку: он похож на маленького мальчика, когда спит, такой невинный и умиротворенный. Я иду на цыпочках к другому краю кровати, снимаю халат и ложусь.

Забираясь под одеяло, я кладу голову ему на грудь. Я не делала так уже месяц, и поэтому осторожно обнимаю его рукой. Я так сильно скучала по этому. Когда всё стало плохо, я ненавидела желание быть рядом с ним. Меня возмущала моя тоска по прикосновениям того, кому, как казалось, я была не нужна, так что я отступала назад.

Поворачиваюсь к нему и наблюдаю за его дыханием. Оно всегда неглубокое и едва различимое – почти такое, как будто Кэл вообще не дышит. Он всегда спит тихо: никогда не храпит и большую часть времени его лицо спокойно. Но бывает так, что его дыхание учащается, будто у него в голове одновременно происходит миллион событий. Я стараюсь насладиться моментом и не думать о чём-то ещё, но он такой непредсказуемый и я не удивилась бы, если бы он вдруг вскочил и сказал, что возвращается в Чикаго.

Должно быть, Кэл услышал мои последние мысли. Теперь он поднялся и посмотрел на меня, возможно попытавшись понять, что у меня в голове. Я бы сказала, что он уделил мне своё внимание, но больше похоже на то, что это я – всё внимание.

– Ты слишком много думаешь, – шепчет он, массажируя мою поясницу.

Я вздыхаю:

– Как и ты.

Я кладу свою ладонь в его. Он с минуту улыбается и встаёт с кровати. Я смотрю, как он берёт сумку, с которой приехал, и исчезает в ванной. Слышу, как начинает шуметь вода, ведь здесь такие тонкие стены. Передвигаясь на другую сторону кровати, я пытаюсь лечь поудобнее. Но это бессмысленно. Я слишком встревожена. Знаю, что не смогу сейчас уснуть. Как только я просыпаюсь, для меня очень сложно заснуть ещё раз.

Поют сверчки – я уже давно их не слышала. Когда ты живёшь в высотке, то скучаешь по роскошной возможности слышать их убаюкивающую, хотя иногда и надоедливую песню.