– Лорен! Я так и думала, что это твоя машина! – визжит она, роняя все пакеты на пол.

– Привет, Рейвен, – отвечаю весело и сбегаю вниз по лестнице. Она встречает меня внизу, крепко обнимает и говорит:

– Я так рада тебя видеть! Я так соскучилась по тебе!

– Я тоже по тебе скучала, – честно говорю я ей и её запах уносит меня назад в детство, когда любую проблему можно было решить кусочком шоколадного торта, пусть и магазинного, ведь Рейвен не смогла бы никогда в жизни испечь и кусок хлеба, даже если бы от этого зависела её жизнь. Рейвен отходит назад, пристально рассматривая мой внешний вид.

– Ты прекрасно выглядишь, мне нравится свитер, – говорит она, поглаживая меня по плечу. Рейвен, как всегда, наклонилась по-светски, и я часто спрашиваю себя, что могло произойти, вырасти она в большом городе, но, точно, она бы не была простым библиотекарем.

– Так что привело тебя сюда? Надолго остаёшься? И где же мой красивый зять? – улыбается она.

Ладно, Лорен, давай начинай думать. Думай, думай, скажи что-нибудь, продолжай улыбаться. К несчастью, я только и делаю, что улыбаюсь, потому что в голову не приходит ни одно слово. Мне, правда, стоит планировать всё заранее.

Рейвен хмурится и убирает с лица свою пурпурную чёлку.

– Угу. Как насчёт того, чтобы помочь мне отнести покупки на кухню и всё рассказать? – говорит она, хватает два пакета и уходит из комнаты.

Я беру ещё три и следую за ней. Мне надо придумать что-нибудь. Я, определённо, не готова говорить ей, что ушла от мужа. Я вхожу в ярко освещённую кухню и кладу пакеты на стол. Пребывание здесь напоминает мне, каким мрачным иногда бывает Чикаго. Хотя она и не готовит, у неё всегда есть все её любимые закуски, много фруктов и овощей в холодильнике. Тётя начинает распаковывать сумки, убирает продукты, но всё её внимание приковано ко мне.

– Ну, как дела? – спрашивает она непринуждённо.

– Все хорошо, – я киваю, вытаскивая из сумки пакет молока.

– Ты не звонила на этой неделе.

– Знаю. Я…эмм, хотела сделать тебе сюрприз, – улыбаюсь я, надеясь, что в моих словах не слышно лжи.

– И ты сделала! Когда я увидела припаркованный «Мерседес» на дороге, не могла поверить своим глазам! Так вы, ребята, надолго у меня останетесь? – спрашивает она как администратор в отеле.

– Ну, я думала остаться на недельку-другую, – говорю я ей, вытаскивая бутылку сока и пытаясь избегать её взгляда.

– Только ты? – спрашивает тетя удивлённо.

– Да, ну только если тебя не затруднит, – отвечаю нерешительно.

– Конечно, не затруднит, милая. Я обожаю тебя, и ты знаешь, что тебя здесь всегда ждут. Просто... две недели довольно долго. А Кэл здесь? – осведомляется Рейвен.

Вот и мой шанс. Просто скажи ей, скажи!

– Н-нет…эмм, собственно, поэтому я и здесь, – отвечаю кротко.

Она прекращает рыться в пакете и смотрит прямо на меня. Её взгляд пугает.

– Что случилось? – спрашивает Рейвен, слегка поднимая голос.

– О, ничего такого. Просто Кэл уехал в очередную командировку, и мне одиноко в пентхаусе по ночам. Вот я и подумала, что давно не видела тебя, – легко смеюсь я. Боже, почему я ей просто не сказала? Я упустила идеальную возможность и теперь, всё время буду как на иголках, и мне придётся помнить всё, о чем я соврала.

– О, – она скептически смотрит на меня, но этот взгляд быстро заменяет улыбка. – Что ж, я, правда, рада, что ты здесь, – говорит она, ещё раз меня обнимая. – Что, если я закончу здесь, а ты пойдёшь в свою комнату и устроишься, и я закажу нам что-нибудь на обед?

– Здорово, – улыбаюсь я и встаю из-за стола. – Тебе, правда, не нужна моя помощь? – спрашиваю ещё раз.

– Нет, я справлюсь. Иди, устраивайся, – настаивает она.

Я выхожу из кухни и иду к своей машине. Ненавижу врать своей тёте, да и вообще врать кому-либо, но если бы я сказала, почему на самом деле здесь... Я открываю багажник и вытаскиваю свой большой чемодан, с хлопком ставя его на землю. Как только я выкатываю чемодан на дорожку к дому, замечаю в дверях Рейвен, с огромной улыбкой на лице и телефон, который она приставляет к уху.

Пожалуйста, скажите мне, что она говорит не с тем, о ком я думаю.

– Лорен, милая, это Кэл! – зовёт она.

Моё сердце замирает на минуту. Рейвен так сильно любит его, клянусь, если бы он не был моим мужем и был немного старше, я знаю, что она бы вцепилась в него, как в сумочку «Шанель» на распродаже, если бы она там была.

– Я тут немного занята! – кричу я ей так мило, как только могу, подавляя раздражение и злобу, и направляюсь обратно к машине, и пытаюсь выглядеть занятой, перетаскивая свои сумки.

– Лорен Брукс! Иди сюда сейчас же, занесёшь свои сумки позже, – говорит она тихим, но убедительным голосом. Я чувствую, как опускаются плечи, формируя самый широкий тупой угол, и медленно иду к крыльцу с не очень довольным лицом. Я помню, что должна притворяться счастливой. Я беру телефон из её рук и быстро улыбаюсь ей как можно шире.

– Я отвечу в доме, – говорю ей.

– Конечно, – отвечает она.

Захожу в столовую и закрываю за собой дверь. Я делаю глубокий вдох и подношу трубку к уху.

– Так и знал, что ты будешь у Рейвен, – говорит Кэл, прежде чем я успеваю дать ему понять, что слушаю.

«Какой молодец», – говорю я про себя и закатываю глаза.

– Ты со мной не разговариваешь? – спрашивает он.

Я вздыхаю в недоумении. Кэл всё ещё думает, что «я с ним не разговариваю». Я ушла от него, а он даже не заметил, приняв всё за обычную вспышку гнева. Очевидно, не понимает.

– Два звонка. Должно быть, сегодня удача на моей стороне, – бормочу я с сарказмом, шагая по комнате.

– Знаю. Я был не прав, – говорит он.

– Ты, правда, так думаешь? Или ты просто говоришь то, что, как ты думаешь, я хочу слышать?

– Я говорю то, что думаю, – он кажется обиженным.

– Кэл, я устала от всего этого, – вздыхаю я.

– Ну, и что ты хочешь, чтобы я сказал? – спрашивает он оборонительно.

Что я хочу, чтобы он сказал? Что я, блин, хочу, чтобы он сказал? Я хочу, чтобы он просил прощения за всё. За то, что играл на моих нервах, за то, что он такая задница, за то, что оставляет меня дома одну целыми днями и, даже не звонит, за то, что превратил меня в человека, которого я даже не знаю, за то, что разрушил мою уверенность в себе, за то, что он вообще есть в моей жизни!

Я не слышу ничего, кроме тишины на другом конце провода. Упс, я, наверное, сказала всё это вслух.

* * *

Я сижу в своей старой спальне в тишине уже двадцать минут в ожидании его звонка. Вообще-то, я не должна его ждать. Я должна быть счастлива, что он не пытается мне перезвонить. Я провожу рукой по волосам и вздыхаю. Я слышу тихий стук в дверь.

– Милая, все в порядке? – тихо спрашивает Рейвен, входя в комнату.

– Да, всё нормально, – отвечаю ей и заставляю себя в очередной раз улыбаться.

Она открывает рот, как будто собирается что-то сказать, но затем улыбается и меняет тему.

– Я совершенно забыла, что обещала миссис Ингрэм пообедать с ней сегодня, ещё до того, как ты приехала. Может, ты к нам присоединишься? Она будет рада тебя видеть, – говорит Рейвен.

– Нет, всё нормально. Думаю, я просто останусь здесь и обдумаю кое-что. Передавай ей привет.

– Хорошо, если тебе что-нибудь понадобится, просто позвони мне, – говорит она, словно мне снова двенадцать лет.

– Со мной всё будет в порядке, – уверяю я её.

– Увидимся позже, дорогая, – говорит тетя и закрывает дверь.

Вдруг я осознаю, что очень вымоталась. Я начинаю снимать с кровати большое покрывало и цветные простыни, заменяя их на те, что привезла из дома. Я осматриваю комнату, делаю глубокий вдох. Скоро это место станет таким, как раньше. Я забираюсь в постель и обнимаю подушку, будто она плюшевая игрушка.

Глава 8

9 мая 2008 года

– Я учился в университете Иллиноиса два года, а затем перевёлся в штат Индиана, где играл в футбол. Веришь или нет, но, сначала, моим основным предметом была криминология. Забавно, как я перескочил из криминологии в журналистику, они так отличаются друг от друга. Сначала, я занимался этим в старшей школе только из-за одной девушки, в которую втрескался. Потом сменил предмет, криминология становилась слишком сложной, но, думаю, это самое лучшее, что я сделал в своей жизни. И тогда, когда я выпустился, то вернулся в Чикаго. Мой отец помог получить работу в газете «Трибьюн», где мой босс отдал мне развлекательную колонку. Кто её, вообще, читает? Но, тем не менее, дело в том... – Джейсон всё никак не затыкается.

Я продолжаю кивать и улыбаться, притворяясь, что мне интересно слушать, о чём он говорит уже двадцать минут. Джейсон не задаёт мне ни одного вопроса, кроме того, что я хочу заказать. Затем он говорит, что его блюдо вкуснее, и я тоже должна его заказать. Я смотрю на часы уже третий раз. Мне ещё никогда в жизни не было так скучно. Не знаю, нервничает ли он и просто мелет чушь, чтобы это скрыть, или он действительно такой самовлюблённый. В клубе Джейсон казался совершенно другим. Да, внешность бывает обманчива.

Я отпиваю из своего стакана с водой. Лёд растаял. Осматриваюсь вокруг и восхищаюсь изысканностью ресторана. На фоне тихо играет пианино. Я действительно могла бы наслаждаться атмосферой, если бы Джейсон просто помолчал минутку.

– Я помню свой первый журналистский опыт, статья о декане, который спит со студенткой. Я тогда хорошо повеселился, даже несмотря на то, что получил за неё тройку. Мой профессор всегда говорил, что я могу писать лучше и за свою последнюю работу я получил пятёрку, – продолжает он. – А как насчёт тебя? – спрашивает он, наконец.

Я чуть не давлюсь водой. Не ожидала, что мне предоставят возможность говорить. Я думала, он, по крайней мере, перескажет все статьи, которые написал, прежде чем задать мне этот вопрос.