Я никогда не думала, что с нами может такое случиться. Я знаю, что он может быть закрытым, но никогда не могла и подумать, что это произойдёт так скоро. Иногда я хочу вернуться в ту первую минуту нашего знакомства и сказать себе: «Беги от него!».

Телефон в моей руке звонит снова. Это он. Я нажимаю кнопку «Ответить», но продолжаю молчать.

– Ты закончила?

Я прикусываю язык, подавляя упрямое желание обзывать его, как только можно.

– Кэл, ты где? – спрашиваю я, как можно спокойней.

– Я буду дома завтра, – он игнорирует мой вопрос. Я слышу рёв фоновой музыки и это очень похоже на...

– Ты что, в клубе? – мой голос почти поднимается до визга на последнем слове, я не могу поверить своим ушам.

– Где-то в два, – продолжает он, очевидно, намеренно, игнорируя меня.

– Кэл, ты что, в чёртовом клубе? – в этот раз о спокойном голосе не может быть и речи. Он в чёртовом клубе. Бог его знает где, а он говорил мне, что приедет сегодня. Я делаю глубокий вдох. От злости у меня трясутся руки, но я заставляю голос успокоиться.

– Меня тошнит от всего этого дерьма, Кэл. Мне плевать, когда ты вернёшься, потому что меня здесь уже не будет, – и я оказываю ему ту же любезность, что и он мне минуту назад. Я бросаю трубку. Больше не буду это терпеть. Я не его коврик для ног под дверью. Он не может делать что хочет, а потом приходить домой, когда ему вздумается без какой-либо причины. Это конец. Я больше не буду играть с ним в эти игры.

Я хорошая, ну, была хорошей женой. Не знаю, понимает ли он это, но точно знаю, что он не ценит, как сильно я его люблю. Из всех мужчин, в которых можно было влюбиться, почему это должен был быть он, совершенно неспособный показывать свою любовь, особенно жене?

До нашей свадьбы я знала, что Кэл любит меня. Он заставлял меня чувствовать самым важным для него человеком. Вспоминая то время, я думаю, что может я так сильно влюбилась в него, что совсем не замечала, что он любит только себя. Кэл говорит, что любит меня, но его поступки доказывают, что ему плевать.

Звонит домашний телефон, отрывая меня от моих мыслей, и я его отключаю. Не хочу больше говорить с ним, или, вернее, слушать, как он отчитывает меня. Я иду в гардеробную за чемоданом. Открываю все ящики и начинаю наобум вытаскивать вещи и кидать их в чемодан. И игнорирую те, что забиты красивым бельём, которое я надеваю только для него.

Я слежу за питанием и каждый день занимаюсь спортом, так что моё тело всё ещё привлекательно для него. Но ему всё равно, ведь надо бывать дома почаще, чтобы замечать это. Я достаю из шкафа ещё пару рубашек и штанов и, тоже, бросаю их в чемодан. Затем я возвращаюсь в комнату, обуваю кожаные сапоги и смотрю на себя в зеркало. На мне чёрный кашемировый свитер и леггинсы. Я потратила два часа, чтобы накрутить волосы. Я выгляжу мило. Я ждала его как дура, потому что поверила, что он вернётся домой, когда сказал.

Мобильник звонит снова. В порыве гнева я выхожу на балкон и с удовлетворением выбрасываю телефон. Так он перестаёт звонить.

Чувствуя себя намного лучше, я возвращаюсь в комнату и попытаюсь застегнуть чемодан, но в нём слишком много вещей. Конечно, если бы я сложила всё аккуратно, то это решило бы проблему, но, у меня нет настроения с этим возиться. Усаживаюсь на чемодан и принимаюсь утрамбовывать его содержимое, пока, наконец, не могу его закрыть.

Я хватаю кожаную куртку, которую он подарил мне на медовый месяц и швыряю через всю комнату. Мне тошно от мысли, что я надену её. В шкафу я нахожу другую кожанку, которую купила сама. Хватаю чемодан, довольно большой, полностью забитый и чертовски тяжёлый. Слава Богу, он на колёсиках, иначе у меня были бы серьёзные проблемы. Я вытаскиваю его в холл и ставлю у лестницы, затем переворачиваю набок и пинаю. Он останавливается посередине лестницы, так что я пинаю его до первого этажа.

Внизу я хватаю ручку и качу чемодан к входной двери. Я осматриваю этот красивый пентхаус, как я раньше думала, с его окнами на всю стену, дорогой мебелью, новейшей электроникой. Но в своих мыслях я вижу лишь зарешёченные окна и холодную кровать – это тюрьма, где я обитала в тишине. Ладно, это ложь, я натворила много всего, но на всё были причины. Я чувствую, как к глазам подступают слёзы, и стараюсь с ними справиться. Я действительно не должна плакать, он этого не стоит.

Проигрывая эту битву, я вытираю слёзы и замечаю на пальце своё эффектное кольцо. Оно ничего не значит. Я снимаю его и швыряю на столик у двери, прямо туда, куда Кэл кладёт свои ключи, когда приходит домой. По крайней мере, он не сможет его не заметить.

Делаю глубокий вздох, открываю дверь и направляюсь к лифту, таща за собой чемодан. Я могу спокойно не закрывать дверь. Охрана здесь лучше, чем в любом казино Вегаса, так что шансы быть ограбленным очень малы. Не говоря уж о том, что мы на десятом этаже. Я нажимаю кнопку лифта и отхожу назад в ожидании, нервно играя с волосами.

Не знаю, даже куда мне идти. Ну, было бы логично, если бы я поехала к тёте Рейвен, но не уверена, что хочу ехать туда. Вместо того чтобы засыпать меня объятиями с поцелуями, она, вероятно, засыплет меня вопросами и советами, типа «Что происходит?» и «Тебе правда нужно поговорить с ним». Я не в том настроении, чтобы слушать это прямо сейчас. Но у меня всё еще нет плана. Мне надо выдумать что-нибудь для неё. И надо думать о том, чего я хочу и что собираюсь делать. Я так долго была с Кэлом, что не могу даже вспомнить, когда я была без него. Я растворилась в нём, чего не должна делать женщина ни с одним мужчиной.

Приезжает лифт. Я ставлю чемодан и нажимаю на кнопку «Гараж». В животе появляется неприятное ощущение, пока я спускаюсь, напоминая мне о тех бабочках, которые появлялись у меня, когда мы с Кэлом только встретились. Наконец-то лифт приезжает, двери открываются, и я вижу парковку. Кэл ненавидит, когда я спускаюсь сюда одна, но я всегда твержу, что здесь повсюду камеры и охранник Джефф, которому я только что махала; он следит за всем как ястреб.

Я направляюсь к нашим парковочным местам и останавливаюсь возле белого мерседеса, который Кэл подарил мне на день рождения. Помню, как я встала в то утро с завязанными глазами, и он повёл меня вниз. Там я нашла ювелирную коробочку, в которой лежало прекрасное изумрудное ожерелье. Я была в таком восторге от него, что не заметила ключи от машины, хотя я спрашивала себя, почему это он привёл меня на парковку, чтобы подарить ожерелье.

Это был один из тех хороших дней, но сейчас это только воспоминание. Нет смысла фантазировать, размышляя о прошлом, когда я живу в настоящем, хоть оно и оказалось неудачным. Сколько ещё я буду держаться за воспоминания, если они выцветают с каждым днем все больше и больше? Я открываю багажник, кладу туда чемодан и захлопываю его. Глубоко вздыхая, я сажусь в машину и закрываю дверь. Откидываясь на спинку кресла и хватаясь за руль, я сижу неподвижно какое-то время. Вдруг, на меня с чудовищной силой нахлынули мысли о том, что я делаю, и я прислоняюсь головой к рулю.

– И что мне теперь делать? – тихо спрашиваю я саму себя.

Глава 6

3 мая 2008 года

– Не могу поверить, что ты хотела с ним переспать, – смеётся Энджела, вытирая барную стойку.

Мы проводим инвентаризацию всех алкогольных напитков, обычное дело до открытия клуба. Это Энджела потянула за кое-какие ниточки, чтобы меня взяли сюда на работу. Её мама училась в колледже вместе с моей тётей Рейвен и, к счастью, они оставались на связи, так что когда я переехала в большой город, я не была какой-то безызвестной девушкой без друзей. Энджела устроила меня на эту работу и познакомила с Хилари, которая искала соседку по комнате, чтобы делить с ней аренду.

– Знаю. Такое ощущение, что я – Хилари, – шучу я и притаскиваю ящик «Patron Tequila».

– Нет, она переспала бы с ним прямо на пороге, – хихикает Энджела.

– По её словам, я так и должна была сделать. Она сказала, что это «освободило бы меня», – говорю я, показывая воображаемые кавычки.

Энджела смеётся, а потом вздыхает:

– Ну, я скажу, что мы живём только один раз. Но ты не должна делать ничего такого, о чём потом будешь жалеть, – её тон меняется от игривого до серьёзного по мере того, как она это произносит.

– Так, когда вы снова увидитесь? – спрашивает Энджи легкомысленно.

– Не знаю. Жду звонка. Он ещё не звонил, – признаюсь я неохотно.

– После такого поцелуя он точно позвонит. Тебе надо думать над тем, почему ты откажешь ему в следующий раз, если он заедет за тобой на машине, – она подталкивает меня локтем, и мы смеёмся до того, как Энджела замечает кого-то в двери. – Смотри, кто сюда заходит, – язвительно говорит она.

Я оборачиваюсь и вижу Майкла. Какая ирония, одно из моих самых больших разочарований идёт прямо ко мне.

– Знаешь, для того, кто здесь больше не работает, ты проводишь тут ужасно много времени. Ты разве не должен ловить преступников? – издевается она, шутливо ударяя его тряпкой. Теперь он работает охранником на полставки.

– И тебе добрый день, Энджи, – Майкл ухмыляется, проходя мимо неё.

– Была доброй, пока ты не пришёл, – поёт Энджела и возвращается обратно, закручивая волосы в пучок и оставляя нас одних.

– Лорен, надо поговорить, – говорит парень, и серьёзность в его голосе сменяет игривость.

Я поднимаю одну бровь.

– Нет, Майкл. Нам не надо говорить, – отвечаю я коротко и прохожу мимо него. Я чувствую, как он подходит ко мне сзади.

– Пожалуйста, – настаивает он, беря меня за руку.

– Майкл, мы с тобой не разговаривали уже два месяца. Что теперь поменялось? – спрашиваю я, вырываясь.

Он минуту стоит молча, а затем выпаливает:

– Я скучаю по тебе. И хочу, чтобы мы, по крайней мере, были друзьями. Как вы со Стивеном. Ведь вы расстались и остались друзьями!

В этот раз, обе мои брови устремляются вверх.