– Конечно, к чему этот вопрос?

Но она не ответила. Следующее что сделала моя жена  – это жадно впилась в мои губы поцелуем, и я забыл свой вопрос.


Как бы мне не хотелось уходить, но я всё-таки был обязан. Слишком много людей от меня зависит, особенно сейчас, когда отец практически не появляется в компании. Для него уход из семьи Фиби – потеря. Он называет это именно так и эта «потеря» слишком ударила по здоровью моего отца. Вся наша семья опасается за его жизнь, но отец слишком упрям, чтобы позволить хотя бы кому-то вынести себе приговор, неважно каким он будет!

Для меня это всё казалось странным, ведь мама всегда говорила о том, что он очень серьёзно относится к вопросу физического здоровья, да мы и сами это знали, что случилось сейчас можно только гадать. Я, конечно, вынес свою версию, но решил оставить предположения при себе. Всему виной моя сестра… как бы это больно не было признавать. Конечно, всё можно списать на возраст, о котором постоянно толкует отец, но это совсем не так!

Вспоминается произведение великого русского писателя Льва Николаевича Толстова в его бессмертном произведении «Анна Каренина»: «Все счастливые семьи счастливы одинокого, каждая несчастливая семья, несчастна по-своему!»


Я и сам чувствую себя слабым, когда вспоминаю глаза наполненные слезами и упрямство на лице. «Сестра, кого ты хотела защитить, зачем нужно было приносить себя в жертву!» Жалею, как же я жалею, что не смог её оставить! Она говорила об Англии, об образовании и я поддался. Чувство долга переполняла мою сестру, и я ненавижу тот день, когда позволил себе смириться! Много раз я прокручивал в своей голове эту ситуацию и тогда, когда было поздно, находил варианты решения проблемы, да вот только это никому уже не нужно! Слишком поздно....

Серость и скука в лицах проходящих мимо меня клерков, натянуто-вежливые улыбки охраны. Стандартное выражение лица моей секретарши, с которой она встречает меня каждый день. Чем ближе я подхожу, тем любезнее она становится, но я готов поклясться в том, что когда я прохожу мимо, милая улыбка на лице девушки трансформируется в оскал! Да, я требователен к персоналу и возможно меня есть за что ненавидеть!

Порой мне кажется, что я всё это ненавижу, работа не приносит былого удовольствия. Раньше, когда я был мал, мне всё казалось очень поэтично. Ещё малышом я воображал себе как передо мной раскрываются железные двери лифта, и я вальяжной походкой тигра направляюсь в свой кабинет, а все присутствующие в здании передо мной пресмыкаются! Так оно и есть, только вот мечта воплотилась, а удовольствия так и не принесла. Поверить сложно, я ещё ребёнком воображал себя сильным и властным кукловодом.

Я умею управлять людьми, меня этому учили, я могу принимать жёсткие решения, совершенно не заботясь о том, что это принесет, кому-то беды или доставит неудобства. Это не правильно со стороны морали, этики и психологии, но если мне всё этого не делать, то грош цена мне как руководителю! В моих руках власть, это как тяжкое бремя, которое я несу с собой до могилы. А когда дойду до края передам уже своему сыну, который взвалит на свои плечи весь этот груз.


Наверное, каждый менеджер среднего звена мечтал бы оказаться в кресле генерального директора развитой компании. В борьбе за такие места не чадят никого, мне же оно досталось в наследство. Всё было бы гораздо прозаичнее, не будь всё это тяжким трудом. Ничего не делается просто так, я не виноват, что родился в семье богатого человека, а не в семье курьера. Я никогда не узнаю, что такое идти по винтовой лестнице вверх к мечте, только по тому, что это всё у меня уже есть. Всё это благодаря отцу, это он начал всё с нуля, я же просто продолжил.

И во имя трудов моего отца я с самого начала своего восхождения, корпел над учебниками в школе, был лучшим в Гарварде и именно ради него, да и ради благополучия своей семьи делаю то, что должен делать сын. Брать бразды правления экономически развитой компании дело не их лёгких, но выбора у меня нет. Я всегда знал, что тут моё место и что я смогу. И мой сын тоже сможет!

Металлические створки лифта распахнулись и полдюжины сотрудников «Уолтер-интерпрайзес» пропустило меня вперёд, так как по этикету начальство должно идти вперёд как флагман! Всё те же лица, те же голоса в приёмной, все, так же как и всегда.

У каждого из нас свои проблемы, не в зависимости от обстоятельств я должен держать лицо, даже если на нас обрушится цунами, ни один мускул не дрогнет! Я пример не только для подражания, но и как стратегический ресурс, сотрудники должны видеть во мне неуёмное желание идти вперёд и смотря на меня, чисто в психологическом плане произойдёт тоже самое. Говорят, что каждый имеет право на ошибку, так вот, я не имею.

Отдав пару коротких распоряжений секретарю, я удался в свой кабинет и до обеда погрузился в работу. Для кого-то это странно, для меня это жизнь. Иногда я не замечаю ни минут, ни часов. У моего секретаря даже есть такая обязанность, как напомнить мне про ланч, так как я могу и не вспомнить.

Время неумолимо бежало вперёд, я перебирал всевозможные договора, статистики, анализы рынка, маркетинговые отчёты. И под конец устав, просто закрыл глаза. Нет, я не хотел спать, и не устал физически. Казалось, что мне давит галстук, жмёт пиджак, болит голова. Злил даже тот факт, что за окном пропало солнышко, новь начался дождь. Для Сиэтла это не удивительно, так как тут постоянные дожди…

Замигал мой рабочий телефон, а через секунду я услышал голос своей не в меру «милой» секретарши:

– Мистер Уолтер на линии ваша жена.


Всё было сказано будничным тоном, так словно это самая скучная фраза за всю её жизнь. Я в свою очередь удивился, так как Кира вполне могла позвонить на мой личный номер, а не связываться со мной через секретаря.

– Соедини. – Так же отрешённо ответил я.

Ещё один писк и я не дожидаясь, каких либо слов сказал:

– Что-нибудь случилось?

Папка с грохотом упала на пол, и гулкий звук разнёсся по всему кабинету. Пока я доставал злосчастный офисный предмет. Кира неожиданно рассмеялась и уже звук её смеха отражался от стеклянной стены, которая служила окном из моего кабинета. И этот звук заставил меня улыбнуться и впервые поблагодарить офисный телефон за то, что была включена громкая связь. Это очень удобно, особенно тогда, когда не хочется отрываться от дел, к тому же мой кабинет звукоизолирован и быть подслушанным кем-либо возможности не представится.

– У тебя там война?

– Нет. – Сухо ответил я. – Что ты хотела милая? – более нежно добавил я.

– Просто хотела ещё раз сказать, что люблю тебя!

Интонация её голоса унесла меня в наш медовый месяц, в то время когда не было никаких бед и эти слова я слышал практически каждый день. Тогда меня грело не только солнце, тогда я мог заряжаться положительной энергией только от её улыбки и искренности в глазах. Сейчас теплота проскользнула в моё сердце всего на миг, но тут, же рассеялась… Я нахожусь на эмоциональной грани, попросту я подавлен....

– Я тоже люблю тебя. – Я сказал то, что подумал, сказал правду.

– Сегодня такой чудесный день! – я невольно взглянул на небо и ничего чудного не увидел. Сиэтл заволокло грозовыми тучами. – Когда ты приедешь? – Кира спросила это с таким воодушевлением, что мне захотелось тут же оказаться дома.

Взглянув на настольные часы, практически судорожно выдохнул, так как сейчас всего три часа дня и, следовательно, работать осталось два часа. Два долгих часа. Меня никогда не напрягало, рабочее время, но сегодня, точнее после её слов я захотел домой!

– Скоро…

– Я буду тебя ждать! Приходи скорее!

Я был заинтригован, но почему-то так и не спросил, почему Кира так хотела видеть меня раньше времени. Вскоре она отключилась, а я погрузился в работу.


День стал тянуться невыносимо долго, прошло всего пол часа, а казалось. Что прошла вечность. Попытался всё выкинуть из головы, просто погрузиться в работу, она помогает забыться. Так и получилось.

Снова замигал телефон, вновь моя секретарша заговорила.

– Мистер Уолтер! – взволнованно начала говорить девушка. – В приёмной представитель «Арбент».

– Проводи в конференц-зал.

Я был спокоен, голос мой не дрогнул, но на деле спокойствие не витало в моём сознании. Джордж Арбент давний партнёр отца, самый скользкий тип в США. Я не разделяю мнение отца по поводу нашего сотрудничества, давно намеревался разорвать всяческие связи между нашими компаниями. Видимо слухи всё-таки до него дошли. Да и как им не дойти, если я в открытую порицал его действия, даже самые безобидные.

Меня ждало не самое приятное совещание, точнее это не совещание, а скорее разбор полётов с последующим разрывом отношений. Выйдя из своего кабинета, через несколько минут я встретил взволнованный взгляд секретарши. Она смотрела на меня так, будто бы увидела смерть.

– Как это понимать!?

На моём лице появилась смертельная скука, а когда я повернул голову, встретился с двумя налитыми кровью глазами. На меня смотрел никто иной, как Николас Арбент сын и по совместительству правая рука Джорджа. Мы с ним в чём-то похожи. Он, так же как и я, приемник своего родителя и видимо пришёл показать мне кто в доме хозяин. Да, мы в чём-то зависим от «Арбент», но это такие мелочи, я спокойно могу отказаться от всего, что они нам предлагают, так как считаю, что всё это тянет нас на дно. Отец всегда говорил, что на любого даже самого мерзкого партнёра нужно смотреть спокойно и принимать решения с холодной головой. Тут я с ним не согласен…

Николас смотрел на меня как на пушечное мясо и был явно вне себя от гнева, в руках он держал папку с бумагами, и я вспомнил, что не включил их в смету. Видимо в этом весь сыр бор, что ж придётся показать ему, как громадная махина под названием «Уолтер-интепрайзесс» прожуёт и выплюнет его со всеми потрохами. Это будет жёстким ударом по самолюбию восемнадцатилетнего юнца, но это бизнес, а тут играют по своим правилам.