Мысли и образы крутились в моей голове. Я вспоминал всё, слова, жесты, поцелуи, то, как она страстно впилась в меня губами, тогда, полгода назад. Как я вообще мог так сделать? Мной двигала ревность, жгучая ревность,  сожгла единственный мост к сознанию, она ведь стала верить мне.

 Может быть, алкоголь так подействовал, но, зная Киру, она едва ли решилась бы на такой отчаянный поступок, будучи совершенно трезвой. Хочется верить в то, что у меня всё ещё есть шанс, что она, возможно, не вычеркнула меня. Я же… я же её обидел. Меня тогда словно подменили, я отчаянно старался верить в то, что был прав, что Кэт сказала правду, а она всего лишь выдумала эта. Дрянь!

И только сейчас я мог трезво мыслить, хотя особой трезвостью мои мысли назвать нельзя, идеи в хаотичном порядке приходили в мою голову, одна хреновая сменяла другую, более хреновую. Проанализировав свои поступки и слова, я, конечно же, пришёл к выводу, что я кретин, и к тому, что нужно действовать. Может быть, ещё не поздно всё изменить.

Самолёт приземлился в Бостоне в 18.23, и я решил сначала заехать в квартиру для того, чтобы взять ключи от машины. Мысли всё ещё вихрем носились по моей голове, и я совсем забыл про существование Кассандры. Но как только я зашёл в дверь, понял, что серьёзного разговора не избежать. Что ж, давно пора.

Кассандра сразу же вышла ко мне на встречу. Наши глаза встретились, мои взволнованные последними событиями, а её полные любви и спокойствия. Ну, зачем мне это всё? Всё-таки Касс была не просто подружкой на вечер, она была моей девушкой и то для меня не просто так. Девушка стояла, оперившись о косяк, на ней была моя майка с надписью «Бостон рулит». Я так и остался  стоять в дверях, если бы она не подошла бы и не обняла меня, прежде поцеловав в щёку.

– Прости меня, – прошептала Кассандра, мирно положив  голову на мою грудь.

– Кассандра, нам нужно поговорить.

– Я знаю, я всё знаю,  Ты ездил в Вейл, и я тосковала без тебя три дня, нам просто нужна была пауза. Такое бывает. Это нормально, правда? – и сама себе отвечая. – Всё хорошо, просто я себя накрутила. Да и тебя тоже. Прости меня. Ладно? Всё ещё злишься на меня?

Она подняла свои глаза на меня и в них читалась боль, боль разочарования или понимания неизбежности положения. Что я мог ей предложить? Ровным счётом ничего того, что она от меня ждала.

– Нет, не в этом дело, присядем, – я старался быть спокойным.


Кассандра медленно пошла в сторону гостиной и села на диван, я последовал за ней. Сев она внимательно на меня смотрела, будто бы заглядывала в душу. Смотрела и видимо понимала, что сейчас что-то будет. И я пытался собраться, пытался придумывать что-то менее обидное что-то, что возможно её потом успокоит, потому, как сразу будет бурная реакция. Это я уже знал, она очень эмоциональна, и её постоянное «сдерживание» себя, потом выливается в катастрофу.

– Что ты мне хотел сказать? Что случилось?

Чёрт! Кассандра была для меня отдушиной в моменты отчаяния. И она была бы идеальной, милая, добрая, сексуальная, образованная, знает, где и как себя показать, отменное чувство стиля, юмора, да её достоинства можно перечислять часами! Но она не та. Карие глаза прожигали во мне дыру. Я не хотел обидеть её, она и так терпела меня на протяжении полугода, стараясь угодить мне и поддерживать в любых начинаниях.

– Я долго думал, и пришёл к выводу, что наши отношения исчерпали себя, – я был вполне твёрд в своих суждениях, голос мой не дрожал, но было неуютно.

На миг её глаза расширились от удивления, а потом промелькнула вполне знакомая для меня ярость.

– Что? Ты меня бросаешь? Почему? – её голос был на гране срыва, она сглотнула комок в горле.

– Зачем всё это выяснять? Главное смысл. Прости, но на этом всё.

Касс вскочила со своего места и буквально за секунду долетела до меня.

– Зачем? Ты ещё спрашиваешь зачем? Я терпела все твои гулянки и похождения. Любила тебя, поддерживала, ждала от всех твоих подружек и принимала тебя, не зная, от очередной ты пришёл или просто задержался! А всё ради того, чтобы однажды услышать, что наши отношения себя изжили? И это всё что ты мне хочешь сейчас сказать?

Я стойко терпел её истерику, а что мне ещё можно было сделать? Всё что мог я уже сделал.

– Что конкретно ты хочешь знать? – спросил я спокойно.

– Почему? – её взгляд был ледяным.

Можно было в очередной раз солгать… можно было придумать что-то но я всё решил… Сидя в самолёте, я уже знал почему это сделаю.

– Я люблю другую.

Эти слова мне дались не так легко. Они сразу же добили Кассандру, и та с воплем раненного зверя стала кричать всё то, что она обо мне думала:

– Я ненавижу тебя, Уолтер! Ты ублюдок! Моральный урод! Да как тебя вообще земля носит! Мой отец сотрёт тебя в порошок и вашу мелкую компашку! Он другую любит! Да пошёл ты со своей любовью, сволочь! Ненавижу тебя!

Кассандра еле сдерживала себя, чтобы не кинуться на меня в драку. Сказать она могла всякое и оскорбления в мою сторону, меня не трогали, но угроза, это уже слишком. Я спокойно встал и взял ключи от машины, стараясь вспомнить, куда я её поставил в последний раз. В этот момент Кассандра схватила меня за руку и дёрнула с такой силой, что мне пришлось развернуться. В этот момент она была похожа на дьявола в женском обличии. Глаза пылали ярким пламенем и, похоже, в этом костре горел я вместе со своей «компашкой». От хороших манер не осталось и следов и аристократией даже не пахло.

– Нет, слушай меня, Крис! Я сама лично, сотру тебя в порошок и ту шалаву, которая на ближайшие полгода займёт моё место! Понял?

Я резким движением высвободил свою руку, в которую она вцепилась, словно тиски.

– Вспомни о гордости. Прекрати унижаться, ты же всегда была выше этого. Так будь и сейчас.

Кассандра дала мне пощёчину, да такую, что треск от удара отразился даже от стекла. Я и не чувствовал боли, сейчас меня накрыло облако, которое как туман затягивало остатки благодетельности которую я хотел сохранить до конца разговора.

– Да, гори ты, синим пламенем, – зло прошипела девушка.

– Это всё?

– Смотри, как бы  не аукнулось тебе всё то, что ты сейчас делаешь! Я тебе этого никогда не прощу! И той мрази, что на моём месте будет, тоже.

– Она и не на твоём месте.

–Да пошёл ты!

Это было последнее, что я услышал. Надеюсь, до завтра она уберётся из моей квартиры. Сейчас мне предстояло отправиться в отель, хотелось побыть одному. Теперь я стал её смертным врагом, что ж, она сама выбрала свой путь, я её и не заставлял. Ведь мы понимали, что рано или поздно, всё это закончится, просто сейчас пришло то время.


========== Глава 33 ==========


 Стены в моём номере давили, а я всё думал и думал. Что мне теперь сделать? Может быть, просто прийти или написать СМС? Да! Напишу сначала СМС! Я вытащил телефон из кармана брюк и понял, что я стёр номер! Чёрт! Вот же кретин! У меня практически ничего не осталось с тех времён. Я ещё помню тот момент, когда беспощадно стёр все воспоминания о ней в своём мобильном и пытался стереть из памяти. Но мне мог! Боже мой! Вот почему я не мог этого сделать…

Я практически не спал ночью и поэтому встал в шесть часов утра и только тогда составил план своих действий. Он естественно был не идеален и ходил по лезвию ножа. Нужно просто поговорить, извиниться, объяснить всё. Она поймёт, обязательно поймёт. О том, что она может меня не простить или не принять той правды, что я собирался поедать, я старался не думать.

Насколько мне известно, второй курс начинал свою учёбу раньше остальных, но это на нашем направлении, а как у юристов дела обстоят, я не знал. Подойдя к стенду, я с сожалением осознал, что расписания нет. Пришлось идти в учебную часть. Там я легко справился, мисс Кавальски с радостью предоставила мне нужные данные и даже не спросила, зачем мне юристы. И отлично. Я стремительно шёл по коридору.

Подойдя к аудитории, я понял, что преподавателя нет на месте. Дверь была открыта, я посмотрел на спины студентов. Юристы корпели над произношением французского языка. У каждого был свой компьютер, и я так понял, что и тексты тоже разные. Из разных углов доносились бессвязные предложения. Некоторые слова были далеки от реальности, мысленно усмехнулся. Разве можно учиться в Гарварде и не знать французского до такой степени? Но всё это меркло и бледнело по сравнению с тем, что я собирался сделать.

Кира сидела ко мне спиной и усердно что-то говорила, похоже, что это был очередной текст. Меня даже никто не заметил, я прошёл к её месту и встал сзади. Кира была полностью сосредоточена, наушники постоянно с неё слетали, и она без конца их поправляла. Её французский был не идеален, и она явно злилась, потому что компьютер никак не хотел воспринимать её произношение. Сейчас я был благодарен, тому факту, что десять лет назад меня заставили его выучить! Как всё кстати!

Ничего не выходило, и девушка от досады легонько ударила по столу рукой. Я подошёл в плотную и, взяв мышку, на которой ещё покоилась её кисть, и вместе с ней выключил повтор произносимого текста, Кира резко вскинула голову, и застыла.  Мы просто смотрели друг, на друга не произнося ни единого слова. На заднем плане всё ещё гул чужих голосов. Чьё-то раздражение, чья-то победа в неравной борьбе между техникой и человеком. Оцепенение прошло, и она выдернула свою руку.

– Что ты делаешь? – недоверчиво спросила девушка.

Я молча снял с неё наушники, полностью игнорируя её состояние. Они плотно прилегали к голове, я нажал на кнопку записи, но сначала сказал:

– Помогаю тебе. Разве не видно?

– Зачем? Мне ничего не нужно, я  замечательно справлялась сама!

И она попыталась снять с меня гарнитуру, я увернулся.

– Тебе нужна помощь, а я могу её оказать, только и всего. Пользуйся моментом.

На это Кира ничего не сказала и я, прочитав бегло текст, стал его повторять. Всё то время, что я говорил, она, не отрываясь, смотрела на экран, где компьютер фиксировал прохождение задания. Кира иногда переводила на меня взгляд, но я старался быть сосредоточенным. Я знал, что мистер Бёль никогда в жизни не будет проверять запись, ему гораздо интереснее были показания компьютера и процент прохождения. За её зачёт я мог и не беспокоиться. Или у них был не зачёт… не важно.