— Держите, — и протянула слегка помятый портрет. — Пора уже выставку делать: «Мое творчество на уроках английского.»

— Я подумаю, — опять неожиданно для себя ляпнула Янка (совсем как только что на паре, про погоду, которая нелётная… И прорезается же это унаследованное от папы остроумие, когда оно совсем не в тему!). Но Оксана ничуть не рассердилась, с готовностью рассмеялась, запрокинув назад голову и демонстрируя дужки идеально ровных белых зубов. Конечно, с такими зубами грех не смеяться — неудивительно, что у них каждый раз на английском прямо первое апреля… Или это так срабатывает небезызвестное одесское чувство юмора, трудно сказать.

Глава вторая. Цыганка

Самое главное, чему может научить тебя Учитель — это быть самим собой.

Козьма Прутков

Сиреной протрубил звонок с последней пары. Задумавшись о своем, Яна от неожиданности подпрыгнула на стуле, и последняя строчка только придуманной песни напрочь вылетела из головы. Еще секунду назад прекрасно ее помнила, а тут на тебе! Откуда только взялась эта обостренная чувствительность?.. До чего же хорошо было раньше, когда запахи были просто запахами, а не одуряющей вонью или «амбрэ» (как изысканно выражалась историчка, принюхиваясь к кому–то из девочек). А на звуки — те, что исходили снаружи, — Янка вообще не обращала внимания, и можно было врубать что–нибудь любимое на всю катушку. «Может, это мне в отместку, что над соседями издевалась?» — сами мысли казались словно чужими и какими–то для Яны не типичными — месяц назад ни за что бы так не подумала! Да что это, в конце концов, с ней происходит?..

Народ уже собирался вовсю, до одурения грохотал стульями и радостно топал ногами. Еще бы, химичка по случаю понедельника отпустила без письменного домашнего задания, да и погода выдалась не по–сентябрьски теплая, надо ловить момент. В их насыщенной учебой, бесконечными парами и наставлениями директора жизни такие удачные дни выпадают нечасто — что–что, а нагрузки здесь нешуточные. «A la guerre comme a la guerre!» («На войне как на войне!»), любит повторять француженка Алла Павловна, задавая на дом по несколько страниц текста. (Это вам не демократичная Оксана, которую «ашники» воспринимают как равную себе, вроде старшей подруги. Остальные преподаватели подобным гуманизмом не страдают.) Кое–кто из родителей на каждом родительском собрании туманно грозится забрать своих чад в обычную школу, но никто почему–то не забирает — их лицей считается лучшим в городе.

Яна зажмурилась, изо всех сил пытаясь вспомнить, что же там было в конце: мелодия осталась, а слова исчезли, будто кто–то отформатировал мозги. «Ого сравнение, надо записать!» — от этой мысли она заулыбалась и еле внятно замурлыкала себе под нос. Заслышав такое, Галина не выдержала и вызывающе–громко над самым ухом фыркнула — дескать, имей совесть!.. Оказывается, она стояла рядом уже минуты три, в полной боевой готовности с сумкой наперевес, и выжидательно смотрела на зазевавшуюся подружку. (А та ее в упор не заметила, ну и дела…) Галькины живые черные глаза прямо–таки искрились от возмущения: что–то с Янкой сегодня не то! В их проверенной годами дружбе она, Галя, всегда была заводилой, а более мягкая и мечтательная Яна никогда не возражала. «Ну, практически никогда, — уточнила про себя Галя, многозначительно поглядывая на наручные часики. — А тут прямо бунт на корабле!»

К ним на всех парах подлетела Юлька, тоже готовая отчалить в направлении родных пенат. «Три товарища» — так окрестил в прошлом году Кузьменко, по совместительству местная звезда юмора (они тогда как раз проходили Ремарка). Но затем в этой крепко спаянной команде появилась Маша, за ней Алина, и теперь Кузьменко кроме «банды» никак их не обзывает — видно, ничего хотя бы сравнительно остроумного придумать не может!

Юлька сунула любопытный нос в лежащий перед Яной огрызок листика, в который та сосредоточенно «втыкала», выражаясь на лицейском жаргоне:

— Ты идешь? — и помахала растопыренной пятерней в миллиметре–другом от лица: — Эй! Есть кто–нибудь дома?

Янка с видимой неохотой подняла от своих бумажек голову:

— Идите, я вас догоню.

— Ну как хочешь. Ждем пять минут! — Галя обиженно отвернулась: она категорически не переносила, когда ей оказывали подобное вопиющее неуважение. Но Юлька просто не могла удалиться без спецэффектов:

— Приземляемся! — и заскользила в воздухе узкой ладонью с синими разводами от пасты, медленно снижаясь до самой Янкиной парты: — В–ж–ж! Идем на посадку!

Внизу со скучающим видом караулил Андрей, при виде него Галя расцвела пышным цветом. Надо сказать, они встречаются всего месяц и Галина до сих пор не может поверить, что заполучила себе такого парня — судьба–скупердяйка вдруг ни с того ни с сего расщедрилась и подбросила презент! Даже подруги на редкость единодушны: красавчик, и вообще похож на ДиКаприо — такие же рассыпчатые пшеничные волосы на пробор, голубые глаза, а улыбка… Мальчик с рекламной картинки, куда там ДиКаприо!

Единственное, что Галю иногда смутно беспокоит — такая красота просто не может пройти незамеченной у всех остальных представительниц женского племени. Янка на эту тему любит глубокомысленно повторять: «На красивых мужчин лучше любоваться издалека!» (Фраза–то наверняка не ее, где–то услышала. Сама Яна ни с кем не встречается — никто ей не нравится, что ли, — хоть желающие и имеются, Галя точно знает.) «Ну и дурочка, — по–матерински снисходительно подумала Галина, — дождется, пока всех разберут!»

Андрей между тем наклонился (рост у него дай Боже) и небрежно клюнул Галю в щеку. Та украдкой покосилась на подруг: хоть не пропустили, по достоинству оценили?.. Но уже в следующее мгновение он сам всё испортил, Казанова на полставки:

— А где Янка?

— Зачем она тебе? Что–то ты слишком интересуешься! — Галя довольно чувствительно пихнула его кулаком под ребро, тот комически согнулся в три погибели, еще и руками прикрылся:

— Начинается!

Чтоб отвлечься от неприятной темы, Галина выудила из сумки пачку сигарет и зажигалку и только примерилась закурить, но Андрей перехватил на лету ее руку и с ужасом показал куда–то вверх:

— Директор из окна смотрит!

Реакция у нее всегда была хорошая: тьфу ты, за это можно вылететь из лицея с треском! Да еще если на территории засекут… И с опозданием заметила, что Юля с Машей уже не просто давятся, а откровенным образом заливаются от смеха. «У него всего один недостаток — чувство юмора," — с грустью констатировала про себя Галя. А Юлька всё не унималась — чтоб она да пропустила такой богатый повод позубоскалить!..

— Ведро «бычков» вокруг лицея! — сообщила Юлия пронзительным тонким голосом, передразнивая Николая Васильевича, их безжалостного директора.

— Пошли! — Галя с размаху дернула Андрея за руку, с еле скрытым нетерпением увлекая за собой. И спохватилась, что забыла про девчонок: — Вы идете?

Те с одинаковым непонятным выражением на лицах переглянулись:

— Нет, нам… туда, — Машка невразумительно ткнула пальцем куда–то в противоположную сторону.

Торопясь и перескакивая через широкие ступеньки, Яна рысью сбежала вниз по неудобной лестнице еще советских времен. (Каждый раз приходилось делать над собой усилие, чтоб не зазеваться и не споткнуться где–то на середине.) Лицей уже сказочным образом опустел, перемена закончилась, лишь одинокая парочка с преувеличенным усердием целовалась в вестибюле у подоконника. Не иначе как на рекорд идут!

На крыльце было девственно пусто, если не считать какого–то случайно затесавшегося преподавателя из незнакомых. (На вид преподавателя: строгий портфель из коричневой кожи, изрядно мешковатый серый костюм, очки…) Неужели девчонки ее не подождали? Всего пять или семь минут, она же просила!.. Янкино недавнее воздушно–парящее настроение, накатившее без предупреждения на лабораторке по химии, сразу же выпало в глубокий осадок: и далась ей эта песня! Всё равно ничего не вспомнила, а они ушли без нее. Так и подруг можно растерять…

Погруженная в мрачные мысли, она шла по улице, никого вокруг не видя, и едва успела остановиться у перехода, словно тревожный звоночек звякнул внутри. Красный — хорошо, хоть вовремя заметила… (Бывало иногда, что Янка в рассеянности проходила, даже не взглянув по сторонам, машины от такой наглости обычно тормозили. Наверно, ангелы–хранители сильные, на совесть работают…) У Гальки с недавних пор выработалась порядком надоедливая привычка хватать ее за руку у самой «зебры». Галина батьковна, похоже, к ней именно так и относится — как к маленькому желторотому несмышленышу! Хоть и старше всего на три месяца.

Красный застыл, казалось, навеки. К зебре мягко подкатил темно–синий джип, из окна его высунулся парень со стрижкой «короче некуда» и энергично замахал рукой — переходи, мол, нечего стоять! Янка с превеликой осторожностью сделала несколько шагов (мало ли что взбредет ему в голову?), и вдруг услышала энергичную ругань за спиной. Как обнаружилось, двое ребят устремились на красный следом за ней, обрадовавшись такой оказии, но джип их не пропустил, подкатил к самым ногам.

«Пешеход всегда прав! Пока жив», — отчего–то вспомнилось, и Яна зябко поежилась, хоть на улице стояла почти тридцатиградусная жара. Джентельмены, только бы следом не увязались!.. Так и есть: машина медленно ползла за ней, похожая на блестящее хромированное привидение, затем бесшумно приоткрылась передняя дверца и оттуда приглашающе поманили рукой. «Только этого мне не хватало!» — Яна резко замотала головой и проворной ящерицей шмыгнула в первый попавшийся переулок.

Как ни крути, а настроение этот маленький инцидент поднял. Она принялась украдкой изучать свое отражение в витрине продуктового магазина: и действительно, хороша! Длинные золотистые волосы развеваются на ветру — ни за что бы на свете не согласилась их обрезать! Это ее визитная карточка, — большие карие глаза смотрят вопросительно. Ну, и плюс ко всему любимый светлый сарафан с красной майкой — красное ей идет. Нет, внешностью своей Янка довольна, грех жаловаться, вот если б еще на несколько сантиметров повыше… И ноги чуток длиннее, как у Машки. И загар бы хоть какой–нибудь, хоть самый захудалый, а не эта вызывающая молочная белизна… В толпе загорелых дочерна, прожаренных солнцем южан она выглядит инопланетянкой.