− Так ты сказала, что она пропала.

− Да... То есть нет… В общем я позже смогла ей дозвониться, она-то мне и рассказала, что поехала в Клинчпорт, чтобы навестить дедушку, а когда приехала, то узнала, что он при смерти.

Ух!

Лени хмуриться.

− Как его зовут?

− Э… Кого?

− Хватит дурить! Твоего дедушку.

− Ааа… Дедушку…Джон Сторм.

− Ну значит ты не исполнишь последнюю волю своего любимого Джона Сторма. – Лени берет меня за наручники и ведет к своей машине.

− Лени, черт возьми. Не будь свиньей, − горланю я, пытаясь вырваться из его рук. – Мой дедушка… Слушай дай мне навестить его, а потом я приеду обратно, и ты со спокойной совестью отправишь меня за решетку. Я тебе обещаю. – Я так вошла в роль, что из моих глаз льются слезы.

− Ты бредишь? Ты преступница. Причем пытаешься самым наглым образом сбежать.

Мы останавливаемся возле его седана. Лени открывает дверь.

Я не верю, что все кончено. Просто не верю.

− Ну хочешь… поехали со мной, − выпаливаю я.

Дьявол! Что я делаю?

− Ты выглядишь жалко, когда подхалимничаешь.

− Вовсе нет. Это ты жалкий. Обида, которую ты до сих пор держишь в себе, выгрызла твое сердце. Я давно поняла, что у тебя отсутствует тот орган, который должен отвечает за чувства, − тараторю я.

Ву застывает.

− Хорошо.

Хорошо? Что означает слово «хорошо»? Хорошо, я поеду с тобой. Или хорошо, что ты так думаешь. А может быть хорошо, катись к черту Деби Сторм.

− Что, хорошо? – бубню я.

− Хорошо, я поеду с тобой. Но только туда и обратно. Проведаешь своего деда и в камеру.

Спасибо! Спасибо! Спасибо! Я готова порхать. Вот-вот за спиной прорежутся крылья.

− Спасибо, − говорю я, только теперь в слух.

Итак, подведем неутешительные итоги. Всего за пару часов я наворотила кучу дел; треснула электрошокером мистера Паркера, отчего тот теперь лежит в коме; пыталась скрыться от полиции, но расправа в виде Лени Ву все равно меня настигла; выдумала несуществующего дедушку и приписала ему страшную болезнь.

Да уж!


Простояв пару часов в пробке, я порядком вымоталась. А может быть в навалившейся на меня усталости виноват вовсе не затор?

Лени сидит на пассажирском сидение. Приняв невозмутимое выражение лица, он набирает на телефоне сообщение. Дабы разрядить обстановку пытаюсь включить радио. Приемник такой древний что, когда я хватаюсь за регулятор громкости, ручка отваливается.

− Да чтоб тебя, − ругаюсь я и Ву хмыкает. Вот только не понятно он усмехается надо мной или же всему виной только что пришедшее сообщение.

− Хм… − Он опять щелкает по кнопкам сотового.

− Не поможешь? – Протягиваю ему отломившуюся деталь. – А то без музыки очень скучно.

Лени берет регулятор и моментально прикручивает его обратно.

− Больше не ломай, − бубнит Ву, а я сразу же берусь за настройку какой-нибудь радиостанции.

Через секунду салон машины наполняет душераздирающая трель звонка.

− Да, − отрезает Лени. – И что?.. А тебе что тяжело…

Это Мэдисон! Он разговаривает со своей сестрой (в седане так тихо, что я слышу ее вопли).

− Привет Мэд, − кричу я и на моем лице появляется улыбка, а Лени корчит недовольную гримасу.

− Привет, − Слышится глухой голос подруги. – Ты с моим братом?

Да поверь я тоже удивлена, что нахожусь в одной машине с твоим братом.

− Хватит орать. – Детектив кидает в меня грозный взгляд и переводит связь на громкоговоритель. − Да она с твоим братом, − рычит Лени. – И не забудь кормить Бадди. Его нужно выгуливать хотя бы раз в день. Можешь заезжать вечером.

− Вы вместе! Не могу поверить, − верещит Мэдисон. Я представляю в какой она эйфории.

− Нет. Это не то что ты думаешь, − отнекиваюсь я. – Мне нужно…

− Ты меня слышала? – повторяет Ву не обращая на меня никакого внимания.

− Да, да. Я его к себе заберу. Хорошо? Деби, так ты завтра придешь на работу? – трещит Мэд.

− Мэд слушай…

− Нет, − нагло прерывает меня Лени. – Бадди плохо адаптируется к новой обстановке.

− Я не буду ездить к тебе ради твоей псины. Ты в своем уме? Хочешь сказать, чтоб я после работы выгуливала твою собаку и подбирала за ней дерьмо? – ворчит подруга.

Ву прищелкивает языком.

− Мэд, а ты не…

− Тогда перевози его очень аккуратно, его может укачать в машине, − ровно произносит Ву. – И дай ему витамины. Они в верхнем шкафчике. В кухне.

Неожиданно! Такая забота о собаке. А я-то думала, что Лени ничто больше не интересует кроме своей задницы.

− Мэд, − снова начинаю я. − Подойди пожалуйста…

− И у Бадди…

− Может хватит, − фырчу я, обращаясь к Лени. – Дай мне договорить. Почему ты меня все время прерываешь? – Я нажимаю кнопку на панели приборов, которая отвечает за фары.

− Это вообще-то мой телефон. И Мэдисон звонит мне, − подчеркнуто говорит он. – А если тебе что-то не нравится – заткнись.

− Хватит, − встревает Мэдисон. – Может скажете куда вы собрались на ночь глядя?

В машине опять воцаряется тишина. Мы переглядываемся.

− Плюша захотела навестить своего деда, который находится при смерти, − рапортует он. – Потому что навряд ли в ближайшие двадцать лет, которые она проведет за решеткой, ей разрешат видеться с родственниками.

− Не поняла, − моментально реагирует Мэд. – Ты это о чем?

Крепко сжимаю руль, отчего костяшки моих пальцев белеют.

− Слушай тебя тут плохо слышно, − впутываюсь я. Выхватываю у Лени из рук телефон и швыряю его в окно.

− Ты чокнулась? – визжит Ву. – Останови машину! – приказывает он, а я сильнее жму на газ.

− И не подумаю, − огрызаюсь я. – Зачем ты так? Можно же было сообщить об этом потом.

− Тебе не нравиться правда?

− Ты… Ты просто говнюк.

Следующие два часа мы едем молча. Если бы не звуки, что воспроизводит радио, мы бы уже давно поубивали друг друга (мне так и хочется все ему высказать).

− Останови здесь, − командует детектив Ву, когда мы равняемся с домиком. Яркая неоновая вывеска гласит о том, что это мотель «Тропики».

Хороши «Тропики». Лес, что окружает несколько ветхих сооружений, настолько густой, что мне так и мерещится, как из-за какого-нибудь дерева появится маньяк техасец с бензопилой в руках.

− Что ты хочешь? – Притормаживаю, а затем сворачиваю на стоянку, где мирно покоится еще несколько машин.

− Ты же не думаешь, что я буду ночевать в машине?

Как только я останавливаю авто, Лени выскакивает на улицу.

− Я могу вести машину хоть всю ночь, − хвалюсь я. Только вот Ву не слышит; он уже размеренно шагает к входу в мотель.

Глушу машину и топаю следом. Открываю дверь и вхожу в довольно-таки теплое помещение. Свет приглушен. Телевизор, что висит в углу, доносит до нас новости. Кидаю на него беглый взгляд и подхожу к стойке где Лени уже во всю судорожно давит на кнопку, для того чтобы вызвать администратора.

− Иду... Иду. – Пожилой мужчина выходит из-за коричневого занавеса. – Зачем так шуметь, − ворчит он и подходит ближе. – Что вы хотели?

− Нам нужно два номера, − кидает Ву. – И желательно с телефоном.

Старичок щурясь пролистывает тетрадку, исписанную именами и фамилиями постояльцев. Затем вытаскивает из кармана очки, насаживает их на нос и еще раз вдумчиво просматривает журнал.

− Остался только один номер. В нем нет телефона, зато есть телевизор, ванна и кровать с водяным матрацем. Вашей супруге понравится, − бубнит администратор

Я обмираю.

− Нет…− отрицательно мотаю головой. – Мы не супруги. Еще чего!

Лени хмыкает.

– Хотя… есть еще один, но он без душа, телевизора и в нем одна койка. – Мужчина поднимает на Лени вопросительный взгляд, явно дожидаясь от него ответа.

− Если возьмешь его, то будешь сам там спать, − ровно говорю я, кидая в моего наглого сопровождающего грозный взгляд.

После моего заявления Ву плотно сжимает челюсть и выдает:

− Хорошо, мы возьмем тот который со всеми удобствами.

− Как расплачиваться будете? – Мужчина сразу же оживляется.

− Плюш, как расплачиваться будешь? – спрашивает Лени.

Что? А как же мужская щедрость? Ведь согласно ролям, заложенным в нас природой, мужчина – это добытчик, он вроде приносит мамонта, оберегает и защищает, вроде как расплачивается по счетам. Буравлю нахала мистера Ву взглядом, но тот даже не реагирует.

Закатываю глаза.

− Сколько? – недовольно выговариваю я, доставая наличные.

− Шестьдесят. Сутки. И вам придется оставить залог в размере ста долларов. – Старичок радостно тянет руку.

− Вот. – Вкладываю в его ладонь двести баксов. – Это просто обдираловка.

Мужчина открывает ящичек стола и извлекает оттуда ключ с брелоком. На нем выбита цифра тринадцать. Лени забирает ключ и выходит на улицу, а я стою, дожидаясь своей сдачи; даже не подумаю оставлять грабителю-администратору чаевые.


− Завтра с утра тронемся, – провозглашает Ву, когда я вхожу в наш гостиничный номер. Затем он снимает кобуру с пистолетом и бросает ее на кровать.

Почему он все время командует?

− Почему именно с утра? – Прохожу в середину небольшой комнаты, ставлю на пол свой багаж. – Можно же воспользоваться моментом и выспаться хорошенько?

− Дай мне свой телефон. Мне нужно позвонить и предупредить капитана.

− О чем? – с опаской спрашиваю я. А вдруг Лени сообщит, что нашел меня. И что тогда?

Я неохотно тянусь в карман и достаю сотовый. Буду надеяться на снисходительность детектива.

− Какая тебе разница? – ворчит он. – Не твое дело. – Ву выхватывает трубку из моих рук. – Вообще-то я не просил тебя выкидывать мой телефон в окно.

Ты сам виноват.

Пока Лени с недовольной гримасой жмет по кнопкам, я осматриваюсь. Номер, что мы сняли (вернее сняла я), оказался довольно-таки мрачным: сплошь темные тона и пластик. Пластмассовые стулья, стол и прикроватные тумбочки сводят меня с ума. Даже над дизайном стен и потолка хозяева гостиницы не стали ломать голову, а просто оббили все пластиковыми панелями. Справа от окна красуется двуспальная кровать. Неужели и изголовье спального места сделано из того же столь жуткого материала?.. Я приглядываюсь. Нет… дерево.