Задумчиво глядя на свое отражение в зеркале, Клэр взяла щетку и принялась медленно расчесывать свои густые локоны. Как ей вести себя теперь, когда она окончательно поняла, что любит Стюарта? Что делать?

– Ничего, – вслух сказала она. – Абсолютно ничего. – Она положила щетку на полку под зеркалом и вновь посмотрела на себя. – Если я скажу ему об этом, все только усложнится.

Кто знает, что произойдет, когда война наконец закончится и он не сможет пугать ее виселицей? Ведь тогда помилование Шермана уже не будет иметь никакого значения. Она, Клэр Будро, будет свободна. А что, если тогда Стюарт скажет, что такая жена ему больше не нужна, что он собирается найти себе более подходящую супругу, женщину-янки, с которой у него будет много общего. Такую, например, как Салли Разерфорд.

Мысль о том, что Стюарт может предпочесть ей одну из этих злобных заносчивых девиц, которых Клэр видела вчера на балу, привела ее в отчаяние. Слезы снова навернулись ей на глаза, но она все же испытала некоторое удовлетворение оттого, что может реально смотреть на вещи и даже предвидеть, что такой поворот событий нельзя исключать. Она согласилась с всеобщим мнением о том, что Стюарт был первым женихом в Бостоне, и, будучи разумной женщиной, поняла, что эти испорченные самовлюбленные девицы без борьбы не уступят мужчину, о котором много лет мечтали. Да еще бедной южанке, на которой он женился – как все они предполагали – в силу каких-то подозрительных обстоятельств.

Клэр медленно надевала теплое шерстяное платье, продолжая обдумывать сложную ситуацию, в которую она попала. И тут у нее внезапно появилась мысль, которая, как показалось Клэр, поможет ей выбраться из затруднительного положения.

– Надо выбросить из головы всякие глупости, забыть про дешевое кольцо и наслаждаться обществом Стюарта, пока это возможно, – сказала она себе, кокетливо сдвигая набок шляпу. – В любом случае завидный жених Бостона – мой муж и сейчас он принадлежит мне!

* * *

Был один из редких для Бостона ясных зимних дней. Клэр вышла из дома, чтобы прогуляться по парку, и жадно вдохнула свежий бодрящий воздух. Взглянув на безоблачное небо, она весело улыбнулась, легко сбежала по ступенькам и пересекла узкую улочку, мощенную булыжником, которая отделяла особняк Стюарта от входа в парк.

Овальный парк был небольшим, но каждый дюйм его поверхности использовался полностью. Деревья росли на определенном расстоянии друг от друга, образуя аллеи, и, хотя в это время года на ветках не было ни одного листочка, Клэр легко могла себе представить, как в разгар лета зеленый свод защищает дорожки от жары, создавая прохладную тень.

Медленно разгуливая по парку, она с интересом разглядывала тщательно распланированные клумбы и думала о том, какие цветы расцветут здесь весной. От одной мысли о том, что она может думать о будущем, у Клэр стало легко и светло на душе. Она словно получила подарок, который ей еще только предстоит открыть. В дальнем конце парка стояла скамейка, и миссис Уэлсли, присев, предалась созерцанию мраморной статуи Христофора Колумба, установленной неподалеку.

Несмотря на холодный влажный ветер, ощущение спокойствия, царившего в этом укромном месте, сняло напряжение, и Клэр, удовлетворенно вздохнув, позволила себе помечтать. Скрежет ключа в замке калитки вернул молодую женщину к действительности. Подняв глаза, Клэр увидела маленькую симпатичную даму лет тридцати пяти, которая направлялась прямо к ней. Клэр поднялась со скамейки и приветливо улыбнулась женщине.

– Доброе утро! – вежливо поздоровалась та. – Держу пари, что вы – миссис Уэлсли, не так ли?

– Да, вы не ошиблись, – ответила Клэр, не очень, впрочем, удивляясь, что женщина узнала ее.

– А меня зовут Луиза Мей Олькотт, – представилась женщина, протягивая руку Клэр. Ее рукопожатие было крепким и ободряющим. – Мы с вами соседи. Я живу рядом, в доме номер десять.

– О, да, я очень рада познакомиться с вами, – лучезарно улыбнулась Клэр. – Мой муж говорил мне о вас. Вы писательница, правда?

– Да, я пытаюсь писать, – рассмеялась мисс Олькотт. – Надеюсь, я вам не помешала.

– Нет, ни в коем случае, – успокоила ее Клэр. – Сегодня такой чудесный день, что просто грех сидеть дома. Надо насладиться хорошей погодой. Не хотите ли присесть на минутку?

– С огромным удовольствием, – откликнулась мисс Олькотт, садясь на скамейку рядом с Клэр. – С самого утра я работала над новой книгой и немножко устала, поэтому решила сделать перерыв. А когда я выглянула в окно и увидела вас, то решила, что у меня выдалась прекрасная возможность познакомиться с вами. Я слышала, что майор Уэлсли женился и уволился из армии, но у меня не хватало смелости навестить вас почти сразу после приезда в Бостон.

– Да, вы правы, мы действительно только что приехали в Бостон, – подтвердила Клэр, – и город я еще не знаю.

Мисс Олькотт понимающе кивнула.

– А сами вы из Джорджии? – осведомилась она.

– Да, – улыбнулась Клэр, удивляясь, что эта женщина так много знает о ней.

Словно разгадав мысли молодой женщины, писательница сказала:

– Вас, наверное, удивляет, откуда я так много знаю про вас. На самом деле я не слишком любопытна, но когда живешь на таком маленьком пятачке, как наш Луисбург-сквер, то невольно знаешь о соседях почти все.

Клэр согласно кивнула, надеясь, что мисс Олькотт все же не знает сплетен, связанных с ее замужеством.

– Вы живете здесь вместе с родственниками? – вежливо осведомилась она.

– Только с отцом, – ответила писательница. – Он немного… эксцентричен, а так как мои сестры повыходили замуж, мне приходится заботиться о нем.

– С отцами такое часто бывает, не так ли? – вздохнув, сказала Клэр.

Луиза удивленно взглянула на девушку.

– Боюсь, что с моим отцом хлопот больше, чем с другими, – заметила она.

– Сколько у вас сестер? – поинтересовалась Клэр, которой новая соседка нравилась все больше.

– Три, – ответила Луиза. – Именно о них я и пишу свою новую книгу.

– О ваших сестрах? – удивилась Клэр.

– Да, именно о них, – кивнула писательница. – Разумеется, я пишу о четырех вымышленных сестрах, но использую свои детские воспоминания.

– Как интересно! – восторженно воскликнула Клэр. – Я с нетерпением буду ждать выхода книги в свет. Вы уже придумали название?

– Пока нет, – вздохнула Луиза. – Мне кажется, что придумать название книги – самое трудное в творчестве писателя. Мне с огромным трудом даются названия. Правда, у меня еще много времени, поскольку книгу я только-только начала писать. В последние годы у меня почти не было времени, чтобы заниматься творческим трудом. Днем я заботилась об отце, а вечером и даже ночью работала в госпитале сиделкой.

– Вы работали сиделкой? – воскликнула Клэр и, не удержавшись, добавила: – Я тоже!

– Правда? – удивилась Луиза. – А где вы работали?

– В госпиталях в Атланте и Саванне, – ответила Клэр.

– Миссис Уэлсли, у нас так много общего, – искренне обрадовалась Луиза. – Я работала в госпитале в Вашингтоне.

Клэр радостно улыбнулась. Луиза Олькотт ей нравилась все больше. У всех сиделок есть одна цель – помочь больным и умирающим, и независимо от политических взглядов эта цель объединяет их.

– А как получилось, что вы встретились с майором Уэлсли? – полюбопытствовала Луиза, дружелюбно улыбаясь. – Он был вашим пациентом?

– Да, он был ранен. Это случилось неподалеку от Саванны, и мне поручили заботиться о нем, – ответила Клэр.

– Ну, могу вас только поздравить и заверить, что вы перечеркнули надежды многих девиц в Бостоне, мечтавших выйти замуж за доблестного майора, – улыбнулась Луиза.

– Да, я понимаю, – тяжело вздохнув, Клэр уставилась на носки своих туфель. – Но когда я увидела его в лазарете, то понятия не имела, сколько девушек мечтают о нем. Он был тяжело ранен в грудь, и я с трудом выходила его.

– Я вас прекрасно понимаю, – сказала писательница, бросая на Клэр сочувственный взгляд. – Когда человек заболевает, он теряет весь свой блеск.

Некоторое время обе женщины сидели молча, думая о тех трагических потерях, свидетельницами которых им довелось быть. Ведь они в течение нескольких лет заботились о чьих-то мужьях, братьях, отцах, многих из них провожали в последний путь.

– Ну что ж, поделать ничего нельзя, так устроена жизнь, – неожиданно сказала Луиза, поднимаясь со скамейки. – Мне пора возвращаться. Я очень рада, что познакомилась с вами, миссис Уэлсли.

Клэр тоже встала.

– Пожалуйста, мисс Олькотт, зовите меня Клэр, – предложила она. – Спасибо за милую беседу. Надеюсь, мы будем видеться часто.

– О, я в этом совершенно уверена, – откликнулась Луиза, пожимая руку Клэр. – Давайте встретимся на следующей неделе и вместе выпьем чаю.

– С большим удовольствием, – обрадовалась Клэр. Попрощавшись еще раз, Луиза повернулась и пошла к калитке.

Клэр опустилась на скамейку, провожая взглядом новую знакомую.

– А ведь правда, – с улыбкой проговорила она, обращаясь к Колумбу, – Бостон не такой уж плохой город.

Подшучивая над собственной глупостью, Клэр поднялась, неожиданно испытав непреодолимое желание поскорее вернуться в тепло и радушие своего нового дома.

19

– И как прошла твоя прогулка? – спросил Стюарт, встречая жену на пороге холла.

– Все было просто замечательно. Мне очень понравился этот маленький парк. – Клэр благодарно улыбнулась Стюарту, когда тот помог ей снять плащ. Она опасалась, что муж все еще сердится на нее за ее утреннюю холодность, но его глаза утратили свое грозное выражение, и, когда он улыбнулся Клэр в ответ, тонкие напряженные морщинки вокруг его рта исчезли.

– Это твой плащ? – спросил он, внимательно рассматривая прекрасный, подбитый мехом плащ, который держал в руке.

– Нет, это плащ твоей матери, – потупясь, ответила Клэр.

– А разве у тебя нет плаща? – удивился Стюарт.