Капитан Пенуорден пристально посмотрел на решительное лицо молодого человека, встал и одобрительно хлопнул его по плечу:

– Это говорит настоящий Пенуорден! Если бы вы изменили свои взгляды, приняли присягу королю и парламенту и предоставили своим проклятым мятежникам заниматься безнадежным делом – что ж, тогда бы я выдал за вас замуж Кэролайн и вы могли бы жить в Трендэрроу.

– Но, сэр, – заметил улыбаясь Майлс, – если бы я сменил шкуру, я не был бы истинным Пенуорденом.

Мужчины расхохотались. В этот момент в гостиную вошла Кэролайн и весело сказала:

– Не могу понять, зачем вообще вести разговоры о войне, когда вы, джентльмены, имеющие столь различные взгляды, можете вести себя друг с другом так дружелюбно.

– Войны затевают не такие, как мы, – заметил капитан. – Во всем виноваты горячие головы и тупицы, засевшие на высоких постах. Такие, например, как неистовый оратор Патрик Генри в Виргинии и фанатичный политикан лорд Норд в Англии. Но только не повторяй моих слов про лорда Норта, – поспешил он добавить, – а то меня, как Майлса, могут арестовать за измену.

Кэролайн в ужасе взметнула руки к шее, глаза ее расширились.

– Я думала, опасность миновала, что теперь уже нечего бояться…

Отец успокаивающе похлопал ее по плечу:

– Ну, ну, дорогая. Я ведь только пошутил.

– Как можно так шутить, папа!

Майлс мягко вмешался:

– Не волнуйтесь из-за меня, кузина. Мне не причинят вреда.

– Тогда почему вы всегда носите шпагу? Почему папа тоже сменил трость на шпагу? И в кобуре на вашем седле есть пистолет, я сама видела.

Майлс оставался невозмутимым.

– Лондон – опасное место, это всем известно. Джентльмен должен защитить себя от грабителей, разбойников…

– Не обманывайте, пожалуйста, – запальчиво ответила Кэролайн. – Я не ребенок, чтобы успокаивать меня такими ответами. Вас же могут арестовать?

– Это возможно, – ровным голосом сказал Майлс. – И все же не думаю, чтобы я окончил свою жизнь на виселице.

Она прижала ладони к щекам, в страхе глядя на мужчин. Но вдруг ее глаза просветлели. Она положила руку на руку капитана и посмотрела ему в лицо:

– Папа, Лондон уже не так меня привлекает. Он очень шумный и грязный, и в нем много нищих и трущоб. Мы не можем вернуться в Трендэрроу? И чтобы с нами поехал Майлс?

Отец ласково похлопал ее по руке.

– Именно это я ему и предложил. Но он не поедет, дитя мое. Он хочет, чтобы мы забыли о его существовании.

Устремив взгляд на Майлса, она медленно проговорила:

– Он знает, что это невозможно.

Майлс намеренно помедлил некоторое время, а затем спросил:

– А как же насчет Тимоти? Он тоже хочет покинуть Лондон? Или вы с ним не советовались?

– Она никогда этого не делает, – заметил Николас. – Кэролайн всегда сама принимает решения, а Тимоти только с радостью их поддерживает.

Покраснев, она отстранилась от отца и холодно спросила:

– Если его это устраивает, кому это мешает?

– Я не возражаю, дитя мое. Знаешь, хорошо, что я твой отец, а не муж. – Он незаметно подмигнул племяннику. – Даже если бы вы предали свои идеалы, предложение стать мужем Кэролайн было бы для вас не таким уж подарком.

– Что это еще за разговоры о женитьбе? – спросила пораженная Кэролайн.

– Это так, дорогая, просто шутка, – густо покраснев, сказал отец. – Наверное, я неудачно пошутил.

Она перевела недоверчивый взгляд с отца на Майлса. Тот слегка улыбнулся, приподняв одну бровь, отчего у него стал несколько высокомерный вид.

Это возмутило ее.

– Я не считаю эту тему подходящей для шуток. Хотя ко мне быстро приходит понимание, что я слишком мало знаю о людях… О самых близких мне людях.

Она быстро отвернулась, чувствуя, что может расплакаться, и выбежала из гостиной.


Кэролайн отправилась вместе с Тимоти к его брату, чтобы поздравить того с рождением сына. Она много раз в своей жизни навещала новорожденных, сопровождая Амелию. Девушка несла шаль, игрушки или продукты, если родители новорожденного были бедными. В простых, выбеленных известкой комнатах фермеров она восхищалась крошечными созданиями, сумевшими пережить трудный момент появления на свет.

Но этот визит с целью познакомиться с будущим наследником лорда Бренкомба был совершенно иным. На огромной кровати под балдахином возлежала на кружевных подушках мать новорожденного, на ее черных кудрях красовался чепец с лентами, изнеженные пальцы были унизаны кольцами, а в вырезе роскошной розовой рубашки сверкало бриллиантовое колье.

Кормилица принесла ребенка, и Кэролайн, как все и ожидали, подтвердила, что он настоящий Бренкомб, вылитый отец. Интересно, когда ей придет время родить, у нее тоже будет так? И Тимоти будет гордиться тем, что миниатюрное создание столь похоже на него? Она посмотрела на жениха, который у окна оживленно и весело разговаривал с братом.

В первый раз ей пришла в голову мысль, которая раньше никогда не приходила, – в брачную ночь она ляжет рядом с Тимоти на дубовую кровать и займется с ним любовью. Интересно, любит ли ее Тимоти как женщину или относится как к сестре?

Несмотря на то что в комнате было жарко, ее пробрала невольная дрожь. Бессознательно она крепко стиснула крохотную ручонку младенца, так что тот запищал от боли. Смутившись, она попыталась его успокоить, но он продолжал плакать, и она отдала малютку кормилице, которая поднесла младенца к груди. Кэролайн поймала на себе удивленный взгляд Люси Бренкомб.

– Ты хорошо себя чувствуешь, Кэролайн? – спросила она. – Ты так побледнела, как это бывало во время твоих приступов.

– Нет, нет, уверяю тебя, все нормально. Но в Лондоне в такую жаркую погоду, на мой взгляд, слишком тяжело.

– Тебе не очень-то нравится находиться вдали от своего любимого Трендэрроу, верно? Хотя я не могу себе представить, как вы там развлекаетесь. Ничего удивительного, что Тимоти желает проводить в городе как можно больше времени. Тебе стоит разрешать ему это.

– Ты полагаешь, это действительно было бы разумно?

– Ты имеешь в виду игру в карты? – Люси беспечно пожала плечами. – Нужно быть терпимой к слабостям мужа. В конце концов, во многих отношениях Тимоти еще мальчик. Лорд Бренкомб не раз признавался мне, как он рад, что Тимоти будет находиться под твоим руководством и влиянием. Уверена, без тебя он совершенно пропал бы.

Кэролайн показалось, что в голосе Люси присутствует едва уловимая насмешка. Девушка извинилась и распрощалась, несмотря на мягкие возражения Тимоти.

В экипаже она забилась в уголок и, невидящим взглядом уставившись в окно, вновь думала о брачной ночи.

Тимоти сказал:

– Брат намерен уехать в Девон, как только Люси оправится, чтобы перенести путешествие. Они хотят показать сына моему отцу. Хорошо, что перед смертью он увидит внука.

Кэролайн не смогла скрыть удивления.

– Разве твоему отцу настолько плохо?

– Мама написала Люси, что вряд ли он доживет до конца года. Наверное, мне придется побыть теперь с ним. – Вдруг лицо его прояснилось. – Хотя, по правде, чем я могу ему помочь? Лучше насладиться веселой жизнью в Лондоне, пока есть время до того, когда мы начнем носить траур.

– Но может, твоей маме будет приятно, если ты будешь рядом?

– Она не просила меня приехать.

Кэролайн снова отвернулась к окну.

– Тимоти, я хотела поговорить о нашей помолвке…

Он покраснел и быстро проговорил:

– Ах, ты об этом… Послушай, может быть, лучше немного отложить ее? Будет очень досадно, если мы назначим день свадьбы, а отец вдруг умрет и разрушит все наши планы. Кроме того…

– Да? – подтолкнула она его, когда он умолк, избегая смотреть ей в глаза.

– Дело в том, что мне очень нравится жить в Лондоне. Развлечения, которые я обожаю, не подходят для женатого мужчины. Я знаю, ты сможешь мне простить некоторые… гм… неблагоразумные поступки, но приходится думать об отце и брате. Как младший сын, я завишу от них в смысле денег. Думаю, твой отец вряд ли простит мне, если я поставлю твое приданое на проигрышную карту.

– Естественно! Да и я тоже не прощу этого. Значит, мой дорогой, ты предпочитаешь мне общество своих друзей, беспечных и разбитных?

– Господи, Кэролайн, я вовсе не увлекаюсь женщинами! Говорю тебе, они относятся ко мне как к забавному и глупому ребенку.

Она задумалась.

– Иногда мне тоже начинает казаться, что так и есть на самом деле.

Он удивленно посмотрел на нее:

– Вот ты, Кэролайн, понимаешь меня. Я ведь совершенно не хочу стать знаменитым, отличиться чем-нибудь грандиозным… Я предпочел бы оставаться простым и веселым парнем, который способен развеселить компанию. Меня нисколько не соблазняет мысль заседать в парламенте, отправиться в кругосветное путешествие или командовать войсками на поле боя. Моя шпага может спокойно пребывать в ножнах, если только мне не придется защищаться от воров. Все это больше подходит таким мужчинам, как твой кузен Майлс…

– А что мой кузен? – резко спросила она.

– Ну, он сделан из другого теста. Майлс рожден, чтобы командовать, как твой отец, только он не такой громогласный. Да, он умеет сказать речь, но слишком серьезно, на мой взгляд, относится к жизни; Очень великодушный, как я имел случай убедиться. Но в его присутствии я чувствую себя чертовски неловко, потому что никогда не знаю, что он думает.

– Это верно, – пробормотала она, вспомнив приподнятую бровь и легкую улыбку Майлса. Она опять глубоко задумалась и не слышала, что говорил Тимоти.

Он осторожно тронул ее за руку.

– Я тебя обидел, Кэролайн?

Она недоумевающе посмотрела на него:

– Чем?

– Ну, тем, что предложил отложить нашу помолвку.

– Ах, этим, – равнодушно пожала плечами она. Неверно истолковав ее тон, Тимоти начал поспешно извиняться:

– Если ты помнишь, то это была не моя идея. Перед отъездом в Лондон твоя мама сама мне это предложила. Она сказала, что ты еще слишком молода, совершенно не знаешь жизнь и неопытна… в отношении мужчин. По правде говоря, признался он, наморщив лоб, – я никогда не думал о тебе в этом смысле. Ты не казалась мне моложе меня. Напротив, я всегда считал тебя более умной, более знающей. Поэтому-то мои родные считают, что для меня наш брак был бы очень подходящим.