Кажется, я ничего не упустил.

Скажите, а моя жена сможет оспорить завещание?

- Вы давно женаты?

- Десять лет, за это время она сделала несколько абортов.

В комнату заглянула медсестра.

- Иван Петрович проснулся.

Олег вскочил с дивана и бросился в комнату умирающего тестя. Он лежал в реанимации, и был подключен к различным приборам.

- Олежка, - едва слышно проговорил Петрович и даже растянул губы в подобие улыбки.

Олег сел на стул возле его постели и взял за руку. Ольга тихонько вошла, но осталась стоять возле входа. Старик украдкой взглянул на нее и еще шире улыбнулся.

- Сейчас, сейчас, моя родная, - прошептал он почти неслышно, - Олежка, сынок, прости дурака старого... давно нужно было рассказать, но я ей пообещал... она не хотела тебе говорить, ты ведь так мечтал о сыне... она думала ты от нее уйдешь, если узнаешь... она знала, что ей нельзя рожать, потому и в больнице лежала постоянно... Надя настаивала на аборте, а она надеялась на кесарево, хотя понимала, что до родов еще нужно дожить. Она умерла от остановки сердца, у нее был врожденный порок.

Олежка, она знала, на что шла, но думала, что ты не будешь себя винить, если не узнаешь правду. Но она ошиблась, а я дал обещание умирающей дочери... прости, если сможешь...

Олег сидел, как в воду опущенный, он только-только успокоился, а тут опять разбередило старую рану, и снова заболела голова. Но нужно отпустить старика...

- Ты не виноват, Петрович, - проговорил он уверенным голосом, - я тебя понял. Она так хотела.

- Спасибо тебе, камень с души снял, - он снова улыбнулся в сторону Ольги, - Она меня уже ждет... кстати, просила предупредить тебя. Сказала, если камень из головы не выкинешь, встретишься с ней. Чудно, правда? Наверное она хочет, чтобы ты забыл о ней и жил дальше. А ты иди сынок. Мне пора заждались меня мои женщины, Аленушка, Машенька и Наденька.

- Кто такая Машенька? - удивился Олег.

- Мама Аленушки - моя самая большая любовь.

- А как же Надежда...

- Она была бездетной, совесть не позволила ее бросить, когда Маша родила. И я забрал Алену. А у нее ... я не помню, как правильно ее зовут... но ты умный... разберешься... прости, Лялечка я уже иду, не стой у двери я тебя догоню иди... Иди и ты, и пусть меня больше не реанимирую, устал. Прощай. Иди-иди, и я пойду...

И Олег вышел вместе с Олей, но заглянув опять, увидел на мониторе прямую линию.

Пришел врач и констатировал смерть. Ольга что-то говорила Олегу, но он ее не слышал. Потянулся к носу, мокро, а на пальцах увидел кровь. А потом появилась Аленка похожая на ангела.

- Забери меня, - прошептал Олег.

- Дурак ты, - она рассмеялась, - рано тебе еще.

Олег открыл глаза. Он по-прежнему был в больнице только под капельницей. В кресле рядом с его постелью, свернувшись, как кошка спала Ольга. И правда, рано ему на тот свет, когда такая кошка дежурит у его постели. Это Петровичу было на земле одиноко. А сейчас он встретит своих любимых, и наверное станет счастливее. При этих мыслях исчезла горечь, возникшая, когда он разговаривал с нотариусом по телефону. И потому возникшее к Ольге вожделение, не показалось осквернением памяти тестя, ведь он в раю с любимыми и ему там хорошо. А ему - Олегу, должно быть хорошо здесь на земле, чтобы не было желания самому отправиться на небеса.

- Оленька, - тихо позвал он ее, и она сразу проснулась, - Иди ко мне.

- Слава Богу, очнулся, - улыбнулась и села к нему на постель, - напугал ты тут всех.

- Сколько я был в отключке?

- Часа два, - ответила она, глядя на часы, - нельзя тянуть с операцией.

- Согласен, - Олег обнял ее за талию одной рукой, - но сначала нужно сделать наследника. Предлагаю начать прямо сейчас.

- Это после того, что произошло два час назад? - удивилась Ольга.

- Оль, ты сама прекрасно слышала Петровича, - улыбнулся Олег, - он был рад соединиться со своей семьей. Я думаю нужно отнестись с уважением к его желанию, и не пытаться оплакивать его счастье. Я и так его на неделю задержал, благодаря своей жене. Однако ты ушла от темы.

- Ты только что был в обмороке! - возмутилась Ольга, а он уже добравшись до ее шеи, притягивал ее к своим губам, - Уймись, ты под капельницей!

- Но ты-то нет.

- Олежка не мучь меня, потерпи чуть-чуть.

Олег сжал зубы и сглотнул, но в этот момент в палату вошел врач.

- Пришел в себя? Вот и славно, - он улыбнулся, - Я тут вам рецептик выписал. По-хорошему вам бы остаться на операцию. Но я понимаю ваша ситуацию, поэтому, как поймете, что взволнованы, таблеточку под язык. Постарайтесь не допускать кровотечений и обмороков, иначе вас просто не успеют довезти. Я разговаривал с нотариусом - похоронами он займется, но без вас совсем обойтись не получится.

- Спасибо вам большое, - поблагодарила его Ольга.

- Вы меня простите, - смутился доктор, - но вы так похожи на Тимохину...

- Это я и есть, - призналась Ольга.

- Вы не могли бы для дочки автограф оставить?

- Как дочку зовут? - спросила она, улыбаясь и доставая программку последнего спектакля и ручку, всегда лежащие в сумочке про запас.

- Анастасия, - ответил врач, - Да, еще, Олег Петрович, постарайтесь не курить и за руль не садиться. И с операцией не затягивайте. А сейчас пока без резких движений.

- Значит, мы свободны? - решил Олег. Встав, как сказал доктор, без резких движений, правда голова у него при этом все равно закружилась и он на минуту зажмурился.

- Конечно, я вас больше не задерживаю.


Часть третья. Глава 6


- Куда поедем? - спросила Ольга уже в машине.

- А тебе сегодня рано вставать? - поинтересовался Олег.

- Нет, у меня съемки в два часа, а потом спектакль до девяти. Я думала утром согласиться на фотосессию, но какая фотосессия может быть с красными глазами, с тобой же не выспишься, а сейчас уже три часа утра.

- Тогда едем на дачу, - решил Олег.

- В Сосенки? - Ольга усмехнулась.

- Ты зря смеешься, ты не представляешь, как там хорошо.

Дача и правда была чудная, а главное - очень большая, из тех, которые задуманы для отдыха, а не для работы. Большая гостиная с камином и двумя большими угловыми диванами, четырьмя креслами и большим мягким ковром посередине, на котором стоял стеклянный журнальный столик и ваза с ароматной травой.

Дальше длинная столовая, с таким же длинным столом и парой десятков стульев. Просторная кухня, вероятно для того чтобы нескольким хозяйкам не было тесно. Санузел то же предполагал большую семью, две душевые, два туалета, две раковины и огромное зеркало с подсветкой.

Второй этаж был спальным, несколько комнат с двухэтажными кроватями, вероятно, предназначались для детей, остальные для взрослых, и так как их было много, они были маленькими.

- Я включил отопление сильнее, скоро станет тепло, - сказал Олег, когда Оля спустилась со второго этажа, - пойдем пока к камину, я разжег. Как тебе дом?

- Масштабно, - оценила Оля, подойдя к нему и улыбнувшись.

- Что ты, мы все здесь не помещаемся, - рассмеялся Олег, - вон посмотри на камине, я заказывал древо нашей семьи. Бери, - он подал Оле бокал вина, - Это Юрка, мой самый старший брат, его дочь Татьяна, я ее с семи лет нянчил. Это ее дочери Ира и Света, с ними тоже на праздники регулярно оставался. Это Кирилл Юрьевич, его с детства так называют, умный и серьезный парень, сейчас МГУ с отличием заканчивает.

Вот второй брат Яша, его сын Семен, и внук Артемка. Третий брат Игорь, его дочь Елизавета и ее дети Алеша и Алиса. Лизины братья Антон и Илья. Это Павлуша четвертый сын моих родителей, Анна Павловна - самая шустрая и любимая моя племянница, Дмитрий и Егор Павловичи. И всем своим племянникам и их детям я всегда был и остаюсь дежурной нянькой, хотя мог бы воспитывать своих,

- вздохнул Олег, поставил бокалы на камин и обнял Ольгу, - Оль давай обвенчаемся!

- Ты с ума сошел! - возмутилась было Ольга, но Олег не дал ей сказать.

- Мне месяц остался, - произнес он глядя ей в глаза, - ты сама слышала, что сказал Петрович. То же самое мне говорил врач. Я бы тебе замуж предложил, но какой смысл тебе разводиться, чтобы стать вдовой...

- Но операция...

- Оль операция тоже может меня убить, а если я выживу, могут возникнуть проблемы с памятью. Этот осколок в моей голове уже почти двадцать лет, но раньше он не двигался, а сейчас почему-то сдвинулся и когда я волнуюсь, он начинает что-то там задевать.

- Но ведь операция дает возможность выжить, - настаивала Ольга.

- Ты права, я не спорю, - согласился Олег, - Еще два дня назад я, не задумываясь, лег бы под нож, зная, что могу не проснуться. А сейчас я хочу быть с тобой, потому что я люблю тебя, и у меня на это есть всего три недели. И сейчас в моих планах поскорее развестись, зачать наследника, если ты позволишь, и обвенчаться с тобой.

- Кажется, ты уже все решил! - заметила Ольга.

- Ну... когда я сказал, что мы едем к маме, ты и не подумала отказаться, а теперь, я предлагаю тебе пойти со мной под венец и ты в раздумьях. Вывод: нужно все решать самому. Логично? Ольга рассмеялась, но он подхватил ее на руки и понес в самую дальнюю спальню.

Утро наступило для них слишком быстро. Олег проснулся первым и еще какое-то время любовался и ласкал взглядом свою любимую. Вчера, когда он писал о ней статью, у него было время подумать о собственных чувствах. И он с удивлением обнаружил, что всерьез в нее влюблен. Какие бы он вопросы себе не задавал, всегда его сердце отвечало, что она ему необходима. А когда он снова ее увидел, понял, что сопротивляться самому себе бесполезно. И он выпустил свои чувства, позволив им завладеть своей мимикой, жестами, действиями, словами - все, чем только могла владеть его любовь к ней. И она все оправдывала. И его желание ее поцеловать при всех. Даже понимая, что ее могут узнать, он себя едва сдерживал. Он прикасался к ней бережно, трепетно, но обязательно вкладывая в это всю свою любовь. Он все время держал ее за руку, желая разделить все, что его волновало, или наоборот радовало.