Мистер Бантинг начал службу с молитв и чтения из Библии. Затем он поднялся на кафедру и разразился пространной проповедью о преимуществах доброжелательного отношения к соседям. К величайшему сожалению Аннабелл, его проповедь оказалась намного привлекательнее, чем его лекции в классе. Местами его речь звучала даже вдохновенно. Богослужение явно удавалось викарию значительно лучше, чем преподавание.

Для его прихожан это, конечно, было хорошо, но в значительной степени подорвало надежду Аннабелл выдворить викария из классной комнаты. Ничего удивительного, что лорд Саймон отмахнулся от ее заявлений. У него не было оснований считать, что викарий проводит занятия иначе, чем совершает богослужение.

Когда служба закончилась, прихожане встали со своих скамеек, но почтительно оставались на местах. Аннабелл догадалась, что они ждут, пока герцог выйдет первым. Она взяла мальчика за руку, и они последовали за викарием и его помощником по узкому проходу к дверям. Лорд Саймон шел за ними по пятам.

Как только они оказались под открытым небом, Аннабелл взглянула на лорда Саймона и не смогла сдержать любопытства.

– Не ожидала увидеть вас здесь! – выпалила она. – Миссис Уикетт говорила, что вы не часто ходите в церковь.

Он насмешливо приподнял бровь.

– Меня ждет нагоняй, мисс Куинн? Имейте в виду, это не лучший способ сделать из меня прилежного прихожанина.

Лукавый блеск в его темно-серых глазах вызвал яркий румянец у нее на щеках. Аннабелл не совсем поняла, то ли он смеялся над ней, то ли просто обратился к своей обычной язвительной манере вести разговор. Как глупо с ее стороны так теряться и трепетать в его присутствии. Лучше бы она прикусила язык, тогда бы избежала его насмешек.

Мистер Бантинг любезно раскланивался с людьми, покидавшими церковь. Не обратив внимания на Аннабелл, он одарил лорда Саймона заискивающей улыбкой.

– Для меня большая честь видеть вас и герцога на сегодняшней службе, милорд. Должен сказать, вы удачно выбрали время, потому что как раз на этой неделе мне пришлось сменить помощника. Вы позволите представить вам и его светлости мистера Гарольда Тремейна?

Он указал на молодого человека в церковном облачении, стоявшего поодаль. С первого взгляда у Аннабелл создалось впечатление, что мистер Тремейн больше походит на разбитного джентльмена из высшего общества, чем на смиренного малоимущего помощника викария. У него были густые волнистые каштановые волосы, одна прядь которых затейливо спускалась на лоб. С его сверкающими белизной зубами на утонченном благородном лице он казался воплощением мирской искушенности, никак не вязавшейся со строгой черной сутаной.

Мистер Тремейн обменялся рукопожатием с лордом Саймоном, затем присел, упершись ладонями в колени, и обратился к Николасу:

– Это и вправду большая честь служить вам, ваша светлость.

Мальчик настороженно взглянул на него, затем опустил голову и принялся с интересом рассматривать свои ботинки. Аннабелл надеялась, что со временем ей удастся помочь ему преодолеть застенчивость. Трудно было ожидать этого от ребенка в первый же его выход на люди. Но в конце концов он должен научиться разговаривать с людьми, которыми ему однажды придется управлять…

– А кто эта очаровательная юная леди?

Аннабелл осознала, что мистер Тремейн обращается к ней. Она держалась позади, понимая, что всего лишь наемная служащая и поэтому не заслуживает быть представленной.

– Мисс Куинн, гувернантка моего племянника, – сказал лорд Саймон.

– Ах! – воскликнул мистер Тремейн, устремив на нее одобрительный взгляд голубых глаз. Взяв ее затянутую перчаткой руку, он слегка сжал ее. – Мистер Бантинг упоминал, что делит с вами свои классные обязанности. Однако он никогда не говорил, какая вы хорошенькая.

Улыбнувшись, Аннабелл отняла у него руку. Льстивый комплимент заставил ее почувствовать себя неловко, потому что она всегда считала свою внешность весьма заурядной. И все же было приятно, что ее заметил красивый мужчина.

– Благодарю вас, – с улыбкой ответила она, – но я бы предпочла, чтобы похвалили мои педагогические способности, а не что-то малосущественное.

– А-а, так вы синий чулок? Наверное, любите читать? Я сам очень интересуюсь историей. Может, мы могли бы когда-нибудь побеседовать с вами?

– Звучит заманчиво…

– Боюсь, расписание герцога оставляет ей слишком мало свободного времени, – вмешался лорд Саймон. – Собственно говоря, она с мальчиком прямо сейчас возвращается в замок Кеверн.

Положив руку ей на поясницу, он увлек Аннабелл к герцогской карете в тени большого дуба. Николас семенил рядом с ними, откровенно радуясь тому, что его оставят наконец в покое.

В полном замешательстве Аннабелл подняла взгляд на лорда Саймона. Тепло его руки, проникавшее сквозь платье, угрожало превратить ее ноги в желе – непрошеная реакция, которая только рассердила ее.

– Почему вы так заторопились уйти? Я не закончила разговор.

Он скользнул по ней холодным взглядом.

– Я нанял вас на службу не для того, чтобы вы флиртовали с местными жителями.

– Флиртовала? Я, конечно же, не…

– Лорд Саймон! – прозвенел женский голосок. – Вы же не собираетесь так рано нас покинуть?

Аннабелл оглянулась через плечо и увидела леди Луизу с группой ее жеманных знакомых, торопливо приближавшуюся к ним. Белокурая красавица взмахнула изящной рукой, затянутой в перчатку.

– Отправляйтесь немедленно. – Лорд Саймон подтолкнул Аннабелл к карете, а затем вернулся назад, встретив леди Луизу на полпути.

Аннабелл так и подмывало задержаться. Просто назло ему. Но она не осмелилась ослушаться приказа. Кроме того, ей не хотелось подвергнуть Николаса льстивым заигрываниям этих лицемерных аристократок.

Когда мальчик забрался в карету, она еще раз украдкой взглянула на лорда Саймона, стоявшего теперь рядом с леди Луизой. Склонив к ней голову, он внимательно слушал, что она ему говорила. Затем он улыбнулся, подал ей руку, и они вместе направились к церкви.

Это зрелище пробудило неприятное чувство в душе Аннабелл. Она отнесла его на счет разочарования в характере дяди герцога. По крайней мере теперь разрешилась тайна его появления в церкви.

Должно быть, он знал, что леди Луиза тоже будет присутствовать там.

Глава 11

Понедельник был Днем рассмотрения жалоб и разрешения споров.

Этот день недели Саймон терпеть не мог, потому что ему приходилось разбирать каждую мелкую кляузу, представленную ему арендаторами поместья. Ничто не раздражало его так, как необходимость с раннего утра часами выслушивать заявления об украденном с веревки белье или о наведении порчи на корову, в результате чего она стала давать негодное молоко.

По обычаю слушания проводились в библиотеке, являвшейся частью первоначальной цитадели замка. Саймон занимал напоминающее трон кресло, которым пользовались все предки Кевернов. На нем сохранилась все та же старая бугристая обивка и облупленная позолота на подлокотниках, как и во времена его отца.

Как было издавна заведено, рядом с ним стоял старый слуга, готовый оказать лорду любую помощь, которая потребуется. Не то чтобы Ладлоу мог многое сделать. Седовласый старик совсем согнулся, страдая артритом. Если бы он не опирался на длинный позолоченный посох, то непременно бы свалился, как старый искривленный дуб, на который был очень похож.

В эту минуту Саймон разбирал ссору между домохозяйкой средних лет и ее соседом, чьи козы забрались к ней в сад и объели все растения.

Миссис Маддивер стояла лицом к лицу со своим противником, работящим молодым фермером по имени Дженкинс. Уперев руки в пышные бедра, она сердито жаловалась:

– Только огрызки остались в моем саду. Все мои розы и астры пропали – все пропали!

– Вы оставили ворота открытыми, – возражал в ответ Дженкинс. – Это ваша собственная вина.

Она ткнула его пальцем в грудь.

– Вы выпускаете своих коз свободно бегать. Теперь вы должны заплатить мне за ущерб. Десять шиллингов и ни пенсом меньше.

– Десять! – взорвался Дженкинс. – Это грабеж! Да я лучше позволю содрать с себя шкуру.

– Отличная мысль. Может, я так и сделаю.

– Хватит! – оборвал их Саймон.

Когда они не прекратили спорить, Ладлоу стукнул посохом об пол. Это привлекло их внимание, и они оба повернулись к Саймону, все еще продолжая переругиваться.

– Все мои растения поедены, милорд, – жаловалась миссис Маддивер. – И пастернак, и тыквы тоже.

– Глупости, они снова вырастут, – возражал Дженкинс. – Такова их природа.

– Зима приближается. Не думаете же вы, что я способна на чудо?

– Сейчас всего лишь сентябрь. Нужно быть уж совсем никчемным огородником, чтобы не вырастить урожай до зимы.

Женщина рассвирепела, и прежде чем эта пара снова сцепилась, Саймон поспешил вынести решение:

– Миссис Маддивер, вы можете взять саженцы в саду замка, чтобы возместить утраченное. А вы, Дженкинс, отдайте ей круг сыра от ваших коз – самый большой и самый лучший.

Оба дружно запротестовали. Дженкинс говорил, что штраф слишком велик, а миссис Маддивер – что она предпочитает серебро в кармане, потому что сосед может отравить сыр. Саймон пригрозил, что оштрафует каждого из них дополнительно, если они откажутся подчиниться вынесенному решению.

Когда эти двое, ворча, вышли из библиотеки, Саймон вздохнул с облегчением.

– Надеюсь, это последняя жалоба на сегодня, – сказал он Ладлоу.

– Позвольте мне проверить, милорд.

Тяжело опираясь на посох, сгорбленный старый слуга, едва волоча ноги, направился к двери. Саймон еще много месяцев назад пытался убедить старика уйти на пенсию, но Ладлоу отказался, и Саймону не хотелось вновь поднимать этот вопрос. Он понимал, каково было бы оказаться однажды отстраненным от дел. Мужчине требуется чувствовать себя полезным, а не убивать время в кресле-качалке, укутав колени пледом.

Он встал, чтобы размять ноги, и поморщился от сильной судороги в левом бедре. Они с Ладлоу стоят друг друга – парочка старых калек. Сырая погода и длительное сидение ухудшали состояние старой раны, в то время как интенсивная физическая активность оказалась лучшим лекарством. По этой причине Саймону не терпелось поскорее закончить с разбирательством и выбраться из замка. Множество дел в поместье требовало проверки. Бригада рабочих прокладывала дренажную канаву вдоль восточной границы имения, и, по донесениям, на юге объявились браконьеры.