— О, вот вы где. — Я вздрогнула и повернулась за звук голоса.
— Не хотела вам мешать, Алевтина сказала, что вас можно найти в гостиной.
Мама говорила, есть женщины, которые своим видом показывали кто в доме хозяин. Они помыкали мужьями, контролировали детей и единственное, что волновало в их «контролируемой» жизни — деньги. И такая женщина сейчас стояла передо мной. Первой моей мыслью, было сбежать. Не хотела нарываться на неприятности, тем более, вдруг женщина окажется мамой Андрея. От подобной мысли я фыркнула. Женщина в красно-лиловой — жарковато для краснодарской зимы — искусственной шубе, с волосами, убранными в элегантную прическу, оглядывала меня с ног до головы. Под этим взглядом я ощущала себя маленькой и глупой, не познав все горести бренного мира.
Лена, рисовавшая свои картинки и, не издавая ни звука с тех пор как мы спустились в гостиную, с диким, присущая детям, криком радости, бросилась к женщине на руки.
— Баба, бабушка приехала! — воскликнула малютка, падая в объятия.
— Здравствуй, моя кроха. — В голосе женщины я уловила нотки радости. — Иди ко мне на ручки.
В семейной сцене я почувствовала лишней. Я уже подошла к двери террасы, как голос остановил меня:
— Почему вы сбегаете?
Я поджала губы. Врать я не умела, потому ответила:
— Извините, почувствовала себя лишней и решила оставить вас наедине с внучкой.
Что-то такое женщина уловила в моем голосе, ее голубые глаза внимательно следили за моими глазами. Может тоску?
Женщина, держа в руках Лену, подошла ко мне.
— Как я рада Вас видеть! — вымолвила она так, словно я была ее очень дальним родственником. — Андрей про Вас столько рассказывал!
Сомневаюсь. Андрей не относиться к типу людей, которые охотно делятся сплетнями. И правдой.
— Тамара, правильно? — продолжала женщина.
Лена обнимала бабушку, счастливо, улыбаясь.
— Да, а вы?..
— Я - Оля. Просто Оля без каких-либо обращений по отчеству. И молодая девушка, хочу сделать замечание.
Что я говорила о контролершах?
— Вас учили не позволять детям разговаривать с незнакомыми?
— Алевтина не пускает, кого попало, — объяснила я, — и Андрей Дмитриевич говорил, что у Лены есть бабушка.
Наглая ложь. Андрей и словом не обмолвился о возможной бабушке, как и о том, что у девочки есть родственники. Мне было стыдно признать свою неосторожность, и я замолчала, осознав, что впервые солгала.
В комнате стало тихо. Музыка, игравшая в стерео, смолкла, погружая комнату в мертвенную тишину. Лена молчала, переводя глазки цвета растопленного шоколада с меня на бабушку и обратно. Неожиданно для нас обеих — меня и Оли — Лена потянулась ко мне.
— Няня, хочу к няня.
Оля нахмурилась, но промолчала.
Приняв девочку, я еще больше смутилась. Кажется, с этой женщиной мы не поладим.
— Чаю?..
От слов Оли я обалдела:
— Ты с ним трахаешься?
— С кем? — Я, правда, не поняла о ком она.
Оля, усевшись на диван, словно тот был троном, указала мне на соседнее место рядом с собой.
— Нет, спасибо.
С чего она взяла, что я с Андреем трахалась? Я так и сказала.
— Вы красивы и у вас есть сиськи, — выплюнула она смехотворное обвинение. — У мужчин начинает шевелиться в штанах, при виде сисек.
Если бы это был мой дом, я бы выгнала наглую старуху, надавав пинка. Поведав напоследок, что о ней думаю, запретив разговаривать с малюткой. Но это был не мой дом, и я не мама Лены (что действительно огорчало), потому я с гордым видом, на которой была способна, ответила:
— При виде меня у Андрея Дмитриевича точно не шевелилось. И он меня не привлекает. А если быть честной — у нас деловые отношения, не больше.
— И думаете, я поверю?
Я скрипнула зубами.
— Позвоните и спросите.
— Хм…
Алевтина Сергеевна как раз вовремя появилась с серебряным подносом в руках. Чайный сервиз от «Rosenthal»[1] кричал о роскоши. Изысканный рисунок цветочных веточек, выполненный в черно-золотом цвете с золотой акконтовкой в стиле барокко, поразил меня. Я не привыкла к роскоши, предпочитая жить размеренно с минимальными тратами, и от вида этого великолепия задержала дыхание. Такой сервиз стоит не больше ста тысяч рублей! Это большие деньги!
— Хм, — протянула Оля, пригубив чай.
Мои нервы вопили. С одной стороны я хотела прикоснуться к сервизу, почувствовать пальцами дорогой фарфор, провести линии по незатейливому рисунку, с другой — я боялась его разбить. Андрей за это меня убьет и закопает в саду, злобно, ухмыляясь, что мой хладный труп не найти лучшим сыщикам.
Под мои размышления, Лена точно накликав беду, потянулась к изящной кружке.
Кружка упала и с тихим звуком разбилась.
Я ахнула, волосы встали дыбом на затылке.
До второй жизни не накопить такой огромной суммы!
Девочка, улыбаясь своей шалости, потянулась к сахарнице. Перехватив ее маленькие пальчики, я пожурила девочку. Лена недовольно надула губки. Она разбила сто тысяч! У двадцатипятилетних девушек случаются инсульты?
— Пусть разбивает, это пятый сервиз.
— А? — глупо повторила я.
Разбивала пять раз?!
— Андрюша не любит сервизы. — От тона, с каким было произнесено — Андрюша, меня передернуло, — я настаивала на них. Ему претит такая роскошь. Согласитесь, принимать гостей со стаканом — неэстетично.
Меня передернуло. Снова.
— Итак, — сказала Оля, поставив кружку на поднос, — что привело тебя сюда?
Я так устала отвечать на подобный вопрос, что пробубнила:
— Понравился город.
— Ты знала, к кому устраиваешься на работу?
— Нет.
— Ты знаешь о его прошлом?
— Нет.
— Тебя он привлекает?
— Нет!
Она кивнула, удовлетворенная моими ответами.
— И сколько времени намерена пробыть здесь?
— Пока не выполню контракт.
— Что ты знаешь о нем? О его жене?
В этом доме достали с подобными вопросами. Не о чем спросить больше что ли?
— Что тебе нужно?
Ее глаза блеснули, и я поняла, что фамильярность ей не понравилась. Наплевать. Я не собиралась обращаться к ней как к уважаемой даме, пока она оскорбляет и ведет бессмысленный допрос.
Оля сложила руки на животе, вперив в меня взгляд.
— Я люблю Андрея, люблю как сына, — так она не его мать? — и ты должна понимать, я буду оберегать его от таких девиц как ты.
Если эта женщина вела себя столь по-хамски, то какой была жена Андрея?
Фууу.
Какой у него противный вкус.
— И ты решила, что я с ним спала и своим долгом обязана сделать все возможное, чтобы я вылетела отсюда? Во имя своей ненаглядной дочурки?
Бредятина.
— Примерно так, — сухо подтвердила мои догадки, Оля.
Я облокотилась о спинку дивана, прижимая к груди спящую Лену. Раньше бы я удивилась, ее любви поспать. В горле крутились все известные матерные слова, но я благоразумно молчала.
Оля обескуражила следующими словами:
— Простите.
Я моргнула.
— И все? После всех оскорблений, вы говорите «простите»?
— Тамара, — мягко произнесла она, — я правда виновата перед тобой. Я очень люблю Андрея, и зная, что после…
На этом слове Оля замолчала.
— Что после?
— Это не моя тайна.
— Понятно.
На самом деле ничего не понятно. Ни повадки этого дома, ни почему старуха набросилась на меня с кулаками, обвиняя в «связи» с Андреем, ни запрета этой семьи говорить о матери малышки. Все настолько меня достало, я с чувством выругалась.
У меня свои тайны, хуже или лучше — я не знала. Тошнит от хождения вокруг да около. Хотелось напиться.
Оля, заявив, что останется в особняке неделю, попросила Алевтину Сергеевну — не знаю, откуда она появилась, — проводить в ее покои! Не выдержав богатейских заморочек, ни сказав не слова, поднялась в комнату Лены, уложив ее в кроватку.
Перед душем, не придя в себя от перепалки с Олей, я написала сообщению Андрею. Наплевав на его привычки ничего не рассказывать, я требовала ответа на вопросы и уважения к себе.
Я с такой злостью тыкала длинным ногтем по сенсору телефона, что не заметила, как отправила сообщение Андрею и застонала:
«Предатель. Я была бы очень обязана, чтобы ты предупреждал о своих родственничках!»
Прошло полчаса. Я испугалась. Сейчас он в полном праве отчитать или как любил пугать — уволить.
Прошел еще час. Я не решалась спускаться вниз, оставшись в комнате Лены, рассматривая ее альбом для рисования. Громко зазвонил мобильный, оповещая о новом сообщении. От испуга издаваемого звука, я подпрыгнула. Зараза. От волнения забыла поставить на беззвучный. В кроватке тихо — Лена крепко спит.
Андрей удивил ответом:
«Мы сами виноваты в предательствах, из-за слабости наших характеров».
Он читает мне нотации?
Не успев обдумать мысль, как пришло другое сообщение. Я уже догадывалась о его содержании:
«А как же домашнее задание?» — я так и слышала, как Андрей рычит, — «Если вы хотите узнать мои секреты, придется открыть свои».
«У меня нет секретов».
«Ха».
«Я серьезно Минаев. Предупреждай о визитах своих родственников, чтобы я не выглядела полной дурой».
Андрей смеялся надо мной.
«Так вот что тебя задело. Не нравиться быть в меньшинстве, и не вписываться ни в одно из обществ? Или обидело неправильное представление Оли о тебе, завидев сиськи?»
Я проигнорировала замечание Минаева.
«И сколько еще мне ждать родственничков?»
"Ещё не поздно" отзывы
Отзывы читателей о книге "Ещё не поздно". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Ещё не поздно" друзьям в соцсетях.