— Так, отлично. Может объяснишь ему кто я, а то он обдумывает мое убийство.

Андрей недоуменно посмотрел на меня. Стараясь не встречаться с ним взглядом, я смело проговорила:

— Уходи Паша.

— Паша? — переспросил Минаев.

— Уходи! — закричала я.

Минаев пальцами прикоснувшись к подбородку так, чтобы я посмотрела на него.

— Что он делает в моем доме?

— Вообще-то я здесь и спрашивай меня.

Андрей нахмурился.

— Заявился в мой дом и командуешь? Все забыли о правилах приличия.

— Это ты забыл. Вломился в мой дом и сломал дверь!

Паша вплотную подошел к Минаеву, тыча в него пальцем.

— Знаешь, сколько я заплатил за нее?

— Это всего лишь дверь!

Мужчины…

— Я пойду приготовлю чай.

29

Когда Тамара скрылась в кухне, мужчины переглянулись между собой и одновременно сунули руки в карманы брюк. Андрей Минаев пристально рассматривал перед собой мужчину. Они были знакомы несколько лет заочно, каждый слышал друг о друге что-то. И каждый был не в восторге от этого.

— Неплохо выглядишь, — первым подал голос Павел, с наслаждением рассматривая Минаева. Тот нахмурил идеальные черные брови, заправил за ухо прядь волос.

— А ты не похож на гомика.

Павел побледнел. Он не ожидал, что кто-то отгадает его секрет. Но еще страшнее стало, когда Минаев вплотную подошел к Паше. Они были почти одного роста, не в пользу Одинцова. Минаев шире в плечах и в несколько раз крупнее, и все же не это пугало больше. Глаза…в них отражалось неимоверная злость. Он гадал, на что пойдет этот человек, угрожай ему кто-нибудь в семье. Совсем как отец его бывшей невесты.

— Обманывать можешь ее, но не меня. Притворяться гомиком, лишь бы быть рядом с ней — мерзко.

Одинцов толкнул Минаева.

— Умник, да?

— Трезво смотрю на вещи. Скажу я не в восторге что у нее такой родственник.

Павел усмехнулся.

— Ну да.

— И где тот хмырь, что отшивался в твоей квартире?

— Поверь, ты не захочешь знать…

Андрей отошел на несколько метров, к книжным полкам, наблюдая за Одинцовым в отражении в зеркале. Ему не нравилось, что этот скользкий тип находится в его доме. Странно, что он вообще пришел к нему и это настораживало.

Вдруг он услышал посторонний шум, резко обернулся и увидел, летящий в него старинный телефон. Последнее что он увидел, склонившееся к нему лицо. Дальше его накрыла темнота.

* * *

Приготовив две чашки чая, я поставила их на поднос, размышляя о чем беседуют Павел и Андрей.

— И зачем он приехал? — пробубнила я под нос.

Неожиданно раздался звонок в дверь.

Я оглянулась.

В дверь снова позвонили, на этот раз более настойчиво.

Вздохнув от досады, я пошла, открывать дверь.

Первые две вещи, которые никак не ожидала увидеть за дверью. Первое: шикарный букет классических красных роз; второе: шикарного мужчину лет двадцати семи, с короткими стрижеными волосами по последней моде. Мужчина широко улыбался в тридцать два зуба.

И тут я узнала кто передо мной, и мое сердце пропустило удар.

— Эфраим? Что ты здесь делаешь?

Он хватает меня за руку и тащит вниз по лестнице. Я попыталась отнять ладонь из его сильной хватки, но тщетно.

— Постой! — кричу я ему в спину. — Мне больно, отпусти!

Эфраим игнорируя меня, свободной рукой открывает дверцу машины и силой заталкивает в машину.

— Нет! НЕТ! Отпусти меня! Кто-нибудь, помогите!

— Кричи, кричи шлюха! Тебе никто не поможет!

Никто?

Означает ли это…

О Боже!

Я попыталась пнуть Эфраима в голень, но он ловко увернулся от удара.

— Тамарочка… — голос Эфраима неожиданно приобрел знакомые нотки. Я во все глаза уставилась на знакомый профиль, и не поверила глазам.

— Череп?..

— Угадала милашка!

Вырываясь, я озиралась по сторонам, пытаясь найти какое-нибудь оружие. Ничего. Неужели никто не поможет? Череп с улыбкой не сходящая с лица, сильно завернул мне руку.

Я завопила.

— Ах ты говнюк! — услышала я голос Дмитрия. Уставившись вдаль, пытаясь сфокусировать зрение, заметила Колчина, державшего в руках тяжелое бревно, перешагивая бессознательное тело.

— Ты цела?

Из дома послышались крики.

— Быстрее! Там Андрей и…

* * *

Андрей пришел в себя не сразу. Сознание возвращалось к нему постепенно, едва он очнулся, его голову пронзила острая боль. Пошевелить руками не удалось — они связаны крепким узлом.

— Очнулся? — услышал он едва различимый голос.

Что же случилось?

Ах да.

Его ударил Павел старинным телефоном, доставшийся когда-то от бабушки. Андрею никогда не нравился этот предмет интерьера, и какая ирония получить ею по голове. Он попытался приподняться, но ноги не держали его, он упал на пол, больно ударившись коленом.

— Какой слабый наш смельчак. Совсем плохо?

— Убью… — прошептал Минаев, борясь с рвотой. Скорее всего он получил сотрясение.

Черт.

— Что прости? — склонился к нему Павел, закатав рукава рубашки до локтя. — Знаешь, ты мне нравишься. Правда. И твоя сестренка мне нравилась, милая девушка.

Минаев уставился на Павла.

Ира? Его сестра?

— В твоей головке вериться море вопросов. Так? Что ж, облегчим задачу. Ира была моей невестой, она отказала и я хорошенько наказал ее.

Андрей распахнул зеленые глаза.

— Бедняжка, корчилась от боли. Но ты чудом спасся. — Павел схватил Андрея за волосы, так чтоб зеленые глаза смотрели в его. — Какой взгляд… Твой папочка смотрел на меня так же. Обещая десятилетия пыток.

— Когда я с тобой закончу, — выговорил Андрей ласковым голосом, напугавшим Павла, от чего тот едва не наложил в штаны. Глаза и голос дьявола… — от тебя не останется ничего.

Павел выпустил кулак.

— Ты блефуешь.

Минаев оскалился:

— Нет…

Андрей заметил в руках Одинцова нож.

— А-а-а. Нравится моя игрушка? Не стоит хранить ее у себя.

Наблюдая за движениями Павла, Минаев потянул за путы, связывающие руки.

Бесполезно.

Связано настолько крепко, что ему ни за что не освободиться.

Но что если закричать? Дом ведь не пустует, все домочадцы в доме. В комнате у себя и Елена!..

Подергав веревки, Андрей зарычал, на что получил удар кулаком в лицо.

— Не вынуждай меня делать это, — брезгливо поморщился Паша, стирая кровь Минаева о его одежду. — Ты мне нравишься, правда…

Едва Павел заговорил, как получил удар головой в нос. Из обеих ноздрей хлынула кровь, Андрей с наслаждением наблюдал, как Паша стонет от боли.

Маленькая расплата…

— Тронешь Лену или Тамару — пожалеешь, что родился на свет.

Одинцов засмеялся.

— Какие речи!

— Я никогда не повторяю дважды.

На секунду Павел вновь испугался. В зелени горело настоящее пламя, готовое поглотить все живое. Но тут же сбросил с себя страх. Что может сделать связанный мужчина.

Рассердившись на себя и свою слабость, Одинцов хватает нож, наматывает на кулак волосы Андрея и срезает их до самых корней. Швырнув их прямо в лицо Минаева, Паша склонился перед ним, приставив к горлу нож.

— Знакомая позиция?

Минаев, не мигая, уставился на Павла.

— Помнится, так ты запугал Софию, явившись к ней домой! Она очень испугалась.

Андрей засмеялся, за что получает удар в челюсть.

— И это ты донес до нее! — Павел наблюдал за смехом Минаева, — чего смешного?

— Это ты довел до смерти отца Тамары. Ты помог Софии сбежать и подговорить ее отдать Тамару в сексуальное рабство. Это все ты! ТЫ!

Андрей пинает со всей силы в живот Одинцова, тот корчась от боли нагибается. Этого хватает Минаеву вернуть связанные руки со спины и со всей силы ударить Павла.

Он падает, едва поднимается на ноги и тут же оказывается захвачен Андреем. Сжимая шею локтем ублюдка, Андрей прошипел:

— Вы — семья психопатов…

— Психов? Нет…мы гении! Тамара единственная не захотела стать нашей частью. Брат совершил ошибку, изнасиловав ее. А я спас.

Андрей вновь засмеялся, усиливая давление на шею:

— Отдав ее в притон? Это был ты. Тот, кого она боялась восемь лет и тот, от кого она сбежала…Она верила тебе до последнего, а ты обманул ее. Ублюдок.

Тигровые глаза заблестели от восхищения.

— Здорово, правда?

Потянув сильнее за веревки, Андрей почувствовал, как они ослабли. Еще немного, и он свободен.

— Сначала я прикончу тебя, Тамара не достойна водиться с такой шавкой.

— Лай пока можешь.

Еще чуть-чуть.

— Тамара будет моей! Уже сейчас она трепыхается в объятиях Черепа.

Андрей освободил руки и прыгнул на Одинцова.

Не ожидавший нападения, Павел упал на пол, не веря что Минаев смог освободиться. Не успев очухаться от падения, как на него обрушился град ударов. С особой точностью Андрей буквально молотил кулаками по уже окровавленному лицу Павла. Послышался хруст: сильнейшим ударом Андрей сломал Одинцову челюсть.

Где-то послышался вой полицейской машины, комнату озарили красно-синие огоньки, в дом ворвались полицейские. Оттащив Минаева от обмякшего тела мужчины, полицейские с трудом удерживали его не давая напасть на пострадавшего.

В комнату вбежала Тамара, не поверив увиденному. Андрей был весь в крови и синяках. Она не поняла, чьей кровью пропитана его рубашка. Перешагнув тело, она склонилась над Андреем, слезы потекли из ее глаз. Боже, сколько крови! И волосы…