Она кивнула.

— Я знаю, тебе нравится сложная работа, где ты можешь фантазировать. У тебя это хорошо получается, Джейк.

— Спасибо. — Он пристально на нее посмотрел и осведомился: — Так о чем ты хотела со мной поговорить, Эйми?

— Давай вернемся к этому после ленча.

— В чем дело, Эйми? Ты звонила мне в течение двух дней, утверждая, что тебе срочно необходимо со мной встретиться, а теперь хочешь отложить разговор.

Она кивнула. Ее губы упрямо сжались.

— Ладно, Эйми, — вздохнул Джейк. — Только имей в виду, что через пару часов мне надо возвращаться на работу.

— Мама считает, что нам не следует разводиться, — выпалила она и поспешно глотнула воды, глядя на него поверх стакана.

— Знаю, — отозвался он, чуть прищурившись. — Ты за этим хотела меня видеть? Обсудить целесообразность развода? На тебя давит мать?

Она покачала головой.

— Да нет.

Джейк склонился над столом и вперился в нее взглядом.

— Слушай, Эйми, мне очень жаль, что у нас ничего не получилось, правда. То есть… ты же знаешь, что такое нередко случается.

Прежде чем Эйми успела ответить, появилась официантка, которая поставила перед ними тарелки с салатом и чай со льдом.

Некоторое время они ели в полном молчании. Точнее, ел Джейк, а Эйми лишь ковыряла в тарелке.

Наконец она отложила вилку и откинулась на спинку стула.

Джейк посмотрел на нее, слегка нахмурившись. Эйми вдруг побледнела сильнее, чем обычно, и ему показалось, что она вот-вот расплачется.

— В чем дело, Эйми? Что случилось? — спросил он, кладя вилку на тарелку. Она не отвечала, а лишь испуганно смотрела на него. Джейк мягко переспросил: — Что с тобой, милая?

— Я больна, — начала она и внезапно умолкла.

Джейк нахмурился сильнее.

— Не понимаю. Ты хочешь сказать, что плохо себя чувствуешь в данный момент? Или у тебя что-то серьезное?

— Серьезное. Я была у врача, Джейк. Последнее время мне нездоровилось. — Ее глаза заволокло слезами. — Теперь они знают наверняка: это рак. Врач сказал, что у меня рак яичников.

— О Боже! Эйми! Нет! Врач уверен? — Джейк наклонился вперед и крепко сжал ее руку. — Доктор не может ошибаться?

— Нет, Джейк, — прошептала она.

Джейк совершенно растерялся. Он был человек добрый и отзывчивый, и его переполняло сочувствие. Ему хотелось утешить ее, но он понимал, что это невозможно. Если бы даже ему удалось найти нужные слова, они бы послужили слабым утешением. Лучше молчание. Так он и сидел, гладя с нежностью ее руку, будто это могло освободить Эйми от ее страхов.

10

Недавно прошел дождь, и Мэгги, идущая по тропинке через сад отеля «Санлос-Хаус», остановилась и подняла глаза к небу. Снова светило солнце, проникая сквозь легкие облака, и вдруг над деревьями задрожала радуга — полукруг идеальной формы розового, голубого, фиолетового и желтого цветов.

Улыбнувшись, Мэгги подумала, что это хорошее предзнаменование. Ее мать, самая большая оптимистка из всех, кого она знала, верила в горшок с золотом, зарытый в том месте, куда радуга упирается своим концом, в добро после худа и в синих птиц, приносящих счастье.

«Удивительная женщина была моя мать, — все еще улыбаясь, думала Мэгги, и ее сердце переполнялось нежностью. — Слава Богу, что я хоть в этом похожа на маму, иначе я бы не пережила драму с Майком Соррелом. Меня бы увезли в смирительной рубашке. Однако я выжила, и жизнь еще никогда не казалась мне такой прекрасной. Интересно, скольким людям выпадает в жизни второй шанс?»

Дойдя до конца тропинки, Мэгги повернула и пошла обратно к отелю. Они с Самантой остановились здесь на ночь по пути в Лондон, куда они ехали на взятой напрокат машине. Они миновали Эдинбург и Глазго и прибыли в «Санлос» как раз к обеду.

Замок находился в Келсо, в местечке под названием Бодерс [Граница (англ.).], названном так в связи с близостью к границе между Шотландией и Англией, в центре Роксбергшира. Красивый старинный дом, принадлежавший герцогу и герцогине Роксберг, был превращен в прелестный загородный отель.

«Санлос» был изысканно обставлен, изобиловал антиквариатом и хорошей живописью, был уютным, гостеприимным и теплым, что Мэгги очень нравилось. Его интерьер и атмосфера являли собой то, к чему всегда стремилась Мэгги в своих дизайнерских разработках для клиентов.

Не менее живописным был и окрестный пейзаж, напоминавший северо-западные предгорья Коннектикута. Он навеял на Мэгги тоску по дому.

Она уже не могла дождаться, когда вернется домой в Кент. К Джейку. Мэгги непрерывно о нем думала, жалела, что его нет рядом и они не могут путешествовать вместе. Как ей его не хватало в Эдинбурге и Глазго, где она покупала антиквариат! Это была мебель для фермы, действительно старинная, красивая, в хорошем состоянии, изготовленная из темных пород дерева, с резьбой ручной работы. Она идеально подходила для комнат Хаверс-Хилл, отвечала атмосфере дома и царившему там духу старины.

Мэгги была рада, что приехала в Шотландию с Самантой. Поездка была чрезвычайно удачной и интересной для обеих. Помимо антикварной мебели, Мэгги нашла множество других интересных вещиц: старинные лампы, фарфор, оригинальные аксессуары.

Саманта закупила разнообразные ткани, которые намеревалась продавать в магазинчике при мастерской, открывавшемся через три месяца. Мэгги больше всего нравились шотландская шерсть, мохер и клетчатые ткани.

Словом, все было как нельзя лучше, и Мэгги твердо решила, что обязательно вернется сюда в будущем году. С Джейком. Он никогда еще не был за границей и недавно признался ей, что очень хотел бы увидеть Англию.

Ее мысли вновь вернулись к Джейку. Она скучала по нему, по его теплу и нежности, веселости, суховатому юмору, по его страсти и нежной заботе. Благодаря ему она чувствовала себя такой желанной и любимой, какой никогда не была для Майка Соррела.

Услышав, как ее позвали по имени, Мэгги подняла голову и прикрыла глаза рукой от яркого света. По дорожке навстречу шла Саманта, и Мэгги помахала ей рукой.

— Я тебя всюду разыскиваю! — воскликнула Саманта, беря Мэгги под руку и пристраиваясь с ней в ногу. Обе двинулись к отелю.

— Я люблю это время дня, — проговорила Мэгги, — перед самым наступлением темноты. Оно изумительно.

— Я тоже, — кивнула Саманта. — Киношники его так и называют… волшебный час. Они считают, что такое освещение лучше всего подходит для съемок. — Саманта начала дрожать от холода. — Пойдем внутрь, Мэгги, становится прохладно. Во-первых, поднимается ветер, а во-вторых, пахнет дождем.

— Я и сама немного замерзла, — откликнулась Мэгги.

Они ускорили шаг, а когда вошли в гостиницу, Саманта взглянула на часы.

— Почти семь, — сказала она. — Пойдем выпьем в баре. Там полыхает огромный камин. Шотландцы знают, чем порадовать себя в эти холодные июльские вечера.

Спустя немного времени подруги сидели в уютном баре. Зал был обставлен глубокими кожаными креслами и диванами, а по стенам были развешаны картины старых мастеров. Всюду стояли вазы с цветами, аромат которых наполнял воздух. Слышалось лишь тиканье часов где-то на другом конце зала да шипение и потрескивание поленьев в огромном мраморном камине. Лампы с шелковыми абажурами отбрасывали мягкий свет.

Оглядевшись вокруг, Саманта сказала:

— Как здесь замечательно уютно, словно мы сидим в настоящем загородном доме, верно?

— Эту атмосферу почти невозможно воссоздать, — ответила Мэгги. — У англичан же это великолепно получается, может быть, потому, что это для них естественный образ жизни.

Саманта улыбнулась и глотнула белого вина. Затем взглянула на Мэгги.

— Я ужасно рада, что мы с тобой решились на эту поездку, — сказала Саманта, внимательно посмотрев на Мэгги. — А ты?

— Я тоже.

— Однако ты скучаешь по Джейку, правда? — Саманта не сводила с подруги пытливых глаз.

Мэгги улыбнулась.

— Немножко… — И со смехом добавила: — Ужасно скучаю. А как ты догадалась?

— Порою ты казалась рассеянной и… я бы сказала, витала в облаках.

Мэгги молчала. Она отвернулась к огню и задумалась. Затем, снова взглянув на подругу, проговорила:

— Я должна тебе кое-что сказать.

Саманта кивнула.

— Какое совпадение — мне тоже надо кое-что тебе сообщить. Но сначала ты.

После секундной паузы Мэгги произнесла:

— Сэм, я беременна.

— Боже правый! Не может быть! Просто не может! Не в твоем положении и не в твоем возрасте! Неужели ты не предохранялась?

— Очень даже может быть. У меня уже второй месяц нет менструаций. И мы действительно не предохранялись.

Саманта откинулась назад, не веря своим ушам, она была почти в шоке.

— Мэгги, ты что-нибудь слышала о заболевании под названием СПИД?

— Слышала. Но… видишь ли… я доверяю Джейку. Я знаю, что он крайне разборчив.

— Когда ты спала с Джейком, ты спала со всеми его женщинами… им-то ты не можешь доверять.

Мэгги не ответила. Она откинулась на обитые гобеленом подушки и уставилась в пространство. Затем, выйдя наконец из задумчивости, тихо произнесла:

— Ты сказала, что хочешь кое-что мне сообщить. Что же?

После короткого колебания Саманта кашлянула и, наклонившись к Мэгги, почти прошептала:

— Ты должна знать, хотя сейчас тебе это и больно. Джейк женат, Мэг. Я узнала об этом накануне нашего отъезда, но тогда я не хотела тебя расстраивать. Я решила сказать тебе на обратном пути — незачем портить поездку.

— Но я уже знаю! — перебила подругу Мэгги. — Джейк признался мне в этом сам несколько недель назад. Точнее говоря, через несколько дней после того, как мы стали любовниками. Джейк был честен со мной, Сэм. Он сказал, что уже год живет отдельно и занимается бракоразводным процессом. Ты думаешь, он все еще живет с женой?