Обычно Эрик не поддавался сомнениям, как поступать в той или иной ситуации. Не колебался он и принимая решения - со всеми вытекающими из них последствиями, - всегда основанные на определенных умозаключениях и интуиции. Ему совсем не нравилось, что сейчас сомнения овладевают им, отчего появляется ощущение какой-то пустоты. Решив, что надо что-то предпринять, он потянулся к телефону и набрал номер.

На другом конце провода раздались гудки: один, второй, третий. Длинные пальцы Эрика выбивали дробь по подлокотнику кресла. Трубку взяли после седьмого гудка.

- Алло?

Эрик почувствовал облегчение, услышав голос своего осведомителя.

- Не нуждаетесь ли в дополнительных средствах на эту неделю? - спросил Эрик, сразу переходя к делу, так как знал пристрастие этого человека к рюмке и что он никогда не откажется от лишних баксов.

- Да, - ответил тот и стал ждать указаний.

- Завтра утром у ближайшего к вашему офису перекрестка, - сказал Эрик и тут же повесил трубку.

Из-за плохой погоды стемнело рано. Света Эрик не зажигал и, сидя в темноте, размышлял, продолжая следить за домом.

Осведомитель не колеблясь согласился на встречу. А значит, либо он не сомневался в достоверности своей информации, либо водил Эрика за нос за его же счет. Эрику хотелось надеяться, что осведомитель, ради собственной же безопасности, предпочитает первое.

Глубоко задумавшись, Эрик вдруг заметил, что фары грузовика осветили мокрую от дождя дорогу. Грузовик медленно ехал по улице и завладел вниманием Эрика, когда повернул к дому, за которым он следил.

- Еще гости? - пробормотал Эрик и, подавшись вперед, стал всматриваться в темноту.

Лампа над входной дверью вспыхнула, но охранные огни в углах дома не зажглись.

Дверца кабины водителя распахнулась, и невысокий, плотный мужчина соскочил на землю как раз в тот момент, когда из дома вышли двое. Даже в темноте Эрик узнал Боба Фримана и Глена Ребера. Толстяк сразу же откинул задник и влез в кузов.

Эрик хмыкнул.

Фриман и Ребер встали около грузовика, а через несколько секунд водитель появился у борта и стал спускать вниз кресло с высокой спинкой.

Любопытно, подумал Эрик и нахмурился. Что это за компания доставляет мебель по вечерам, да к тому же в воскресенье?

Пока Фриман и Ребер вносили кресло в дом, водитель снова скрылся в кузове и появился вновь, толкая впереди себя еще одно кресло. Через минуту Фриман и Ребер вернулись и забрали второе кресло. Как только они спустили его, водитель спрыгнул на землю, закрыл кузов и поспешил в кабину. Фриман и Ребер еще не успели втащить кресло в дом, как заработал мотор и грузовик с подъездной дорожки выехал на улицу.

Простоял грузовик у дома минут пятнадцать. Конечно, лил довольно сильный дождь, мужчины торопились. И все же странно, подумал Эрик, ту же самую работу можно было сделать быстрее, если бы зажглись четыре лампы охранного освещения. Тогда бы Эрик смог прочесть надпись на борту грузовика, когда водитель разворачивал его на подъездной дорожке.

Несмотря на темноту, Эрику удалось различить одно слово - "Акме". Черт, раздраженно подумал Эрик, он начинает напоминать себе персонаж комикса.

И все же кое-что он увидел, а это лучше, чем ничего. Он достал телефонный справочник и стал искать мебельный магазин или компанию с названием "Акме", но тут у него забурчало в животе. Посмотрев на часы, он с ужасом увидел, что уже почти семь, а Тина пригласила его к половине седьмого. Ясно, что он опоздал. Эрик кипел от злости, но если бы он не скучал у окна, а принимал душ или одевался в спальне, то пропустил бы грузовик.

Отбросив в сторону справочник, Эрик вскочил и понесся в спальню. Моментально приняв душ, побрившись и почистив зубы, он надел голубую рубашку в полоску, почти новые модные джинсы и, подхватив ботинки и носки, вернулся на свой наблюдательный пост у окна. Эрик засовывал ноги в мягкие кожаные ботинки без шнуровки, когда дверь в доме напротив открылась, появился Глен Ребер и торопливо пошел по тротуару. Сощурившись, Эрик увидел, как тот повернул к своей машине и... дому Тины.

Громко выругавшись, Эрик вскочил, схватил пиджак со спинки другого кресла, выбежал из квартиры и устремился вниз по лестнице. Он бегом обогнул гараж, когда услышал рокот мотора "линкольна". Замедлив свой безудержный бег, он быстро пошел по макадаму (Щебеночное покрытие). Фары "линкольна" зажглись, и машина отъехала, обогнав Эрика.

Выкинув из головы Ребера, парочку в доме напротив и загадку с доставкой мебели, Эрик подошел к дверям Тины и осторожно нажал на звонок. От волнения у него перехватило дыхание - он опоздал на целых полчаса и надеялся, что Тина не даст ему чем-нибудь тяжелым по голове за перестоявший обед.


Глава шестая



- Потрясающе! Вы замечательно готовите.

У Тины запылало лицо, хотя в похвалах Эрика она не нуждалась: лучшим доказательством ее кулинарных талантов были пустые тарелки и обглоданные косточки цыпленка. И все же услышать эти слова было приятно, особенно после того, как он ее разозлил своим опозданием. К счастью, на еде оно не отразилось: цыпленок был сочный, картофельное пюре мягкое, а подливка нежная и без комочков.

Сама же Тина не смогла оценить свою готовку: она едва прикоснулась к еде, и не потому, что потеряла аппетит, а потому, что ее волновал мужчина, сидевший напротив за небольшим столом.

Как и обычно, Эрик был одет небрежно, но все равно был неотразим.

Тина пыталась собраться с мыслями: он не просто волновал ее; стоило ей взглянуть на Эрика, и все ее моральные принципы и устоявшиеся представления тут же рушились, и она была готова без малейшего сопротивления подчиниться ему.

- Спасибо, - наконец вымолвила она. - Я рада, что вам понравилось.

Опустив глаза, опушенные длинными темными ресницами, она невольно провоцировала его. Эрик громко вздохнул, и Тина в недоумении посмотрела на него.

- Что с вами?

- Нет-нет, ничего. - Губы Эрика изогнулись. - А что со мной может быть?

- Не знаю, но... - Тина пожала плечами. Ей не хотелось допытываться, так как на лице у Эрика играла дразнящая белозубая улыбка.

- И все же... - настаивал он.

- Да так, должно быть, ничего. - Тина решила не придавать значения его намекам и ответила ему улыбкой, хотя и не такой ослепительной, как у него. - Подавать кофе и начнем дегустацию десерта?

С довольным видом Эрик внимательно глядел на нее, спрятав свою дьявольскую улыбку, но его голубые глаза продолжали смеяться.

- Несите, - нараспев произнес он самым серьезным тоном. - Клянусь быть беспристрастным.

Тина стала собирать тарелки и приборы.

- Сначала я это унесу, чтобы освободить место.

- Я помогу. - Эрик подхватил одной рукой блюдо, а другой - собранные столовые приборы, сжав ее пальцы.

Тина была уверена, что он случайно дотронулся до ее руки. Во всяком случае, она пыталась убедить себя в этом. Но ей стало жарко - от простого, ничего не значащего прикосновения так не бывает. А ей казалось, что его пальцы оставили на ее руке... клеймо.

- Нет-нет, не надо! - Ее слова прозвучали слишком категорично. Опомнившись, она тихонько высвободила свою руку из его пальцев. - Я сама справлюсь, это одна минута.

- Но я хочу помочь. - Глаза Эрика блестели, хотя голос был вкрадчивым и мягким.

- В этом нет никакой необходимости, к тому же вы гость, - запротестовала Тина и, не глядя на него, торопливо вышла.

- Ну и что из этого? - Он последовал за ней на кухню. - Вы и так все приготовили, а я внесу свою лепту - помогу убрать со стола.

Он взглянул на нее, но тут увидел пирог, который Тина заранее вынула из холодильника и оставила на кухонном столе.

- Вы только посмотрите на это чудо! - воскликнул он с деланным восторгом и бросил на Тину сияющий взгляд. - Этот пирог - само совершенство, его следует вставить в рамку, как картину, а не есть - так он красив!

Атмосфера разрядилась, и Тина охотно подыграла ему: поджав губы, она сделала вид, что серьезно обдумывает его нелепое предложение.

- А знаете, вы, возможно, и правы. Хотя мы перемажемся, пока будем его обрамлять. - Она помолчала, словно взвешивала все варианты, затем с озорной улыбкой продолжила: - Я сбрызну его лаком и украшу им кухню.

- Ну уж нет, - засмеялся Эрик, - я не дождусь, когда смогу его уничтожить. - Он повернулся и пошел обратно в столовую. - Вы готовьте кофе, а я уберу все со стола.

Пирог имел грандиозный успех. Эрик съел два огромных куска и заявил, что неофициальное состязание между Тиной и его мамой закончилось вничью. Десерт он расхваливал еще больше, чем цыпленка с гарниром.

Чувствуя себя неловко и тем не менее польщенная его комплиментами, Тина полетела на кухню загрузить тарелки в посудомойку.

Но когда с посудой было покончено и кухня снова засверкала чистотой, ее приподнятое настроение стало угасать от неотступной мысли о том, что же будет дальше. Обед окончен, а вечер продолжается. Они с Эриком одни в доме. И если от случайного прикосновения его руки ее словно ударило током, значит... Тина боялась признаться себе, но уж она-то точно знала, что это может означать: она все еще ощущала дрожь от этого прикосновения, хотя и старалась держаться подальше от Эрика.

Тина настояла, что все уберет сама. Эрик ради приличия возразил было, но затем устроился в гостиной, после того как они выпили кофе. Вернувшись туда смахнуть крошки, Тина увидела, как он блаженно раскинулся в плюшевом кресле у окна, и вдруг поняла, что хотела бы видеть его уютно устроившимся в этом кресле каждый день. Сняв ботинки, он положил ноги на специальную подставку и занялся разделом спортивной хроники в воскресной газете. Все еще под впечатлением напряженных минут за столом и его преувеличенных похвал, Тина с улыбкой вздохнула, глядя на эту домашнюю идиллию.