Через месяц я получила диплом, мы отметили это событие в кафе, а потом поехали к нему. Секс был просто чумовым, но словно оцарапало, когда он вдруг начал выспрашивать, сколько мужчин у меня было до него. Вроде как в шутку.

Всего двое? Да не может быть! Ты же такая, такая… обалденная! Наверняка намного больше.

Я постаралась выкинуть это из головы. Потому что была влюблена по уши. И меня не насторожило то, что в постели он мог быть сначала невероятно нежным, а потом неожиданно жестким, грубым. Даже нравилось!

Как-то при мне Сашка орал по телефону на свою подчиненную, которая по возрасту годилась ему в матери.

«Эти идиотки ни хрена не соображают и ни хрена не делают!» — сказал он, закончив.

И я даже покивала сочувственно: да, тяжело работать с такими.

Что это было, гипноз? А ведь подобных «мелочей», если вспомнить, набралось бы столько! Еще до свадьбы.

Поженились мы через год, и я переехала к нему. Наверно, года полтора все было хорошо. Конечно, ссорились, ругались, притирались друг к другу. Когда это случилось в первый раз?

Мы поехали к друзьям на дачу, а на обратном пути поцапались из-за какой-то ерунды. Ругались в машине, ругались, пока шли домой со стоянки, и уже в квартире он толкнул меня так, что я отлетела в сторону и едва удержалась на ногах. Потом, конечно, просил прощения, уверял, что получилось случайно. А через месяц схватил за руку — синяки не сходили недели две.

Ну а дальше… больше. Нет, бить он меня не бил, до самого последнего раза. И без этого хватало. Почти каждый раз, когда ссорились. Толкнуть, притиснуть к стене, встряхнуть, швырнуть в меня чем-нибудь увесистым. И каждый раз — шок. Неужели это происходит со мной? Неужели это человек, которого я люблю?

Уйти? Это казалось невероятно стыдным. Словно всему свету сказать: муж обращается со мной, как… да нет, лучше не уточнять. Потому что тоже стыдно. Перед самой собой. Легче поверить, когда просит прощения и уверяет, что это никогда не повторится.

То, что произошло ночью на кухне… Может быть, тогда он на какое-то мгновение испугался, что перегнул палку. Что на этот раз я уйду. И был потом особенно милым и нежным. Держал себя в руках несколько месяцев.

Самое смешное — если было хоть что-то смешное в той ситуации — помог мне уйти Тошка. В одну секунду промелькнуло: если я сейчас стерплю, снова прощу, в следующий раз все может быть намного серьезнее. И что тогда будет с ним?

Сашка хлопнул дверью в гостиной, а я взяла сумку, Тошку и тихонько сбежала. На следующий день, пока он был на работе, приехала и забрала свои вещи. Написала записку: «Я ушла. Совсем. Не звони!» Он и не звонил — целый месяц.

Я так и уснула на диване, не раздеваясь, и еле услышала будильник в придавленном Тошкиной тушкой телефоне. Только-только успела к началу приема. Черт знает на кого похожа, а внутри полный раздрай.

Федор приехал часов в десять. Костюм-тройка, галстук, идеальная стрижка — типичный такой начальник. Только пакет с матрешками сбивал пафос.

— Знаете, неожиданно все лучше, чем я думала, — распечатка из лаборатории порадовала. — Поскрипит еще старушка.

Назначив новое лекарство и мазь для суставов, я записала Фросю на капельницы.

— Только смотрите, это на три часа каждый день. Сможете привозить, а потом забирать?

— Не проблема. Маму попрошу, — кивнул Федор и ответил на незаданный вопрос: — Мы с ней в соседних домах живем, недалеко отсюда. Приходит, когда задерживаюсь, кормит Фросю, гуляет.

Жены нет, но хоть не с мамой живет.

Оно мне вообще интересно?

— Федор, простите, можно нескромный вопрос задать? Такие мужчины, как вы, обычно совсем других собак заводят…

— А, ну да, — улыбка у него получилась грустная. — Фросю жена покупала. Бывшая. Мы развелись, а у ее нового мужа аллергия. Я и забрал.

— Понятно…

Федор достал из пакета коробку конфет.

— Наталья Владимировна… Наташа… Спасибо вам большое, вы столько с Фросей возились… А еще… — он смутился, как школьник. — Я давно вас хотел куда-нибудь пригласить, но не знал…

Ну и почему не пригласил? Кольцо обручальное я не носила. Когда с животными работаешь, украшения лучше не надевать. Да и вообще ничего такого, за что может уцепиться когтистая лапа.

Кажется, мне сегодня очень даже не помешает отвлечься.

— Так пригласите.

Похоже, он не ожидал, что я соглашусь. Сказал, чтобы закрыть гештальт?

— А куда бы вы хотели? — голос звучал растерянно.

— Не знаю. Мне сегодня после обеда предстоит одно неприятное дело, так что лучше в тихое место, посидеть спокойно.

Мы договорились, где встретимся, и он ушел. Я отнесла конфеты в комнату отдыха и села мониторить интернет. Поиски не обнадежили. Где-то писали, что заявление в суд ни за что не примут без оригинала свидетельства о браке, где-то — что суд сам может сделать запрос в загс о выдаче дубликата. Когда я забирала свои вещи, об этом не подумала. Решила попробовать на удачу. Примут — хорошо, нет — пойду в загс.

Предстоящее свидание… Мне показалось, что собираюсь на плановый визит к врачу, от которого не ждешь ни хорошего, ни плохого. Федор, конечно, был мужчина интересный, что называется, импозантный, но… не вызывал ни капли волнения. К тому же лет на десять старше, для меня это было многовато.

Ну ладно, посмотрим.

В суде вполне ожидаемо обломали и отправили в загс за дубликатом. К счастью, у меня были Сашкины паспортные данные, а то и там бы отфутболили. Я заполнила бланк, оплатила в ближайшем Сбере пошлину и получила наконец дубликат свидетельства. Поездки туда-сюда и ожидание в очередях сожрали много времени, подать заявление в суд я уже не успела.

— Ну как, сделали свое неприятное дело? — спросил Федор, когда мы сидели в маленьком тихом кафе.

— Только половину, — вздохнула я. И добавила неожиданно для себя, хотя не собиралась: — Подавала заявление в суд на развод. Но не получилось. Пришлось брать дубликат свидетельства о браке в загсе.

— Жаль, — огорченно заметил он. — Кажется, я не вовремя.

— Почему? — я отпила глоток вина, которое мне лучше было бы не пить. — Наоборот, отвлекаете от неприятных мыслей.

— В том-то и дело. Когда мужчина приглашает женщину на свидание, он обычно рассчитывает, что это будет не… разовая акция, а развитие отношений. Но прямо из одних в другие — это не всегда получается.

— Наверно. Я недавно так уже подумала: «почему бы и нет?» Получилось не очень.

Я вспомнила, как именно все получилось, и с досадой тряхнула головой, отгоняя эту картину.

— А может, попробуем сломать шаблон? — помолчав, спросил Федор. — Не будем торопиться. Сколько мы уже знакомы?

— Не помню точно, — я пожала плечами. — Года два.

Он накрыл своей рукой мою, но тут же убрал.

— Вы мне очень нравитесь, Наташа.

— Хорошо… давайте попробуем.

Почему я это сказала? Ведь он же мне как раз ни капли не нравился.

Хотя, с другой стороны, и негатива никакого не вызывал. Наверняка неплохой человек, раз так свою больную собаку любит. Внешне приятный. Солидный мужчина, не мальчишка. Может, так как раз и надо? Спокойно, не торопясь, а не страсти-мордасти. Узнаю его получше…

— На брудершафт? — предложил Федор, подняв бокал.

Мы чокнулись, выпили, и он прикоснулся губами к моей щеке.

И я едва удержалась, чтобы снова не тряхнуть головой. Выгоняя из нее совсем другой поцелуй.

11. Антон

— Ну и как? Ты ей вдул?

Генка смотрел на меня с такой липкой ухмылкой, что очень захотелось врезать.

— Кому?

Я прекрасно знал, о ком он говорит. Просто оттягивал время, чтобы придумать, как лучше ответить. Дипломат, твою мать. Но мне с этими людьми еще работать.

— Лерочке. На Патроле. Да ладно, Енот, все видели, как ты с ней уехал.

— А тебе, судя по вопросу, не удалось?

Вот так, нормально. Не сказал ни «да», ни «нет», а получилось в итоге «пусть неудачник плачет».

У Генки вытянулась рожа, и он ушел, бормоча что-то себе под нос.

Я ни с кем и никогда не обсуждал женщин, с которыми спал. Мог поделиться мнением о чьей-то попе или ногах, но это означало, что с их владелицей у меня ничего не было. И уж точно не стал бы разговаривать о женщинах с Генкой. В тридцать пять он был все еще не женат. Несмотря на брюшко и глубокие залысины, считал себя неотразимым и отказы воспринимал болезненно. Каждая отказавшая моментально переходила в категорию «тупых сук», даже если за пять минут до этого он смотрел нее, роняя слюни.

Сейчас он наверняка мне люто завидовал. Но если бы знал, как все обстоит на самом деле…

Наркотики я никогда не пробовал. Ну ладно, курил траву раза три, но не впечатлило. Это не в счет. Был момент, пел сладко в ухо змей-искуситель: всего разок, узнать, что это, что там будет с одного раза. Но здравый смысл перевесил. Все начинают с «всего одного раза». Кому-то этого вполне хватает, чтобы подсесть.

И все-таки умный-благоразумный Колобок от Лисы не ушел. На наркотик под названием Валерия подсел с первого раза. Кажется, песня была такая — «Ты мой наркотик». Каждая встреча с ней — это доза. Сначала кайф, улет, потом короткий момент просветления: бог ты мой, что ж я делаю-то? И снова ломка.

Мир сузился до размеров ее квартиры. Все остальное — как изображение не в фокусе по краям кадра. Работа в сервисе, поездки с ученицами, приятели, какие-то другие дела — все это было только фоном. Ожиданием новой встречи.

Я звонил, она отвечала: «Приезжай». Или: «Извини, я занята». И тогда мне оставалось только лежать на кровати и пыриться в потолок, размышляя, чем… кем она занята. Потому что точно был не единственным. Как-то полез в ящик тумбочки за резинкой и увидел упаковку, которой раньше там не было. Начатую.