Линда Миллер - Эмма и незнакомец

— Я не защищаю тебя, — произнес он. — Я стараюсь избавиться от тебя. Черт возьми, неужели мне надо прямо говорить, что мне не следовало жениться на тебе?

Эмма с достоинством поднялась со стула.

— Вы лжец, Стивен Фэрфакс. И я не покину вас. Ничто, кроме самой смерти, не заставит меня сделать это!

Стивен отвернулся и отошел к окну, уставившись в него.

— Я не люблю тебя, — произнес он.

— Ты лжешь! — снова сказала Эмма, и на этот раз в голосе прозвучали истеричные нотки. — Ты сдался, и считаешь, что можешь уберечь меня, отослав прочь! Ну, я не уеду, слышишь? Не уеду!

Он резко повернулся и пристально посмотрел на нее, и ей стало страшно от его взгляда.

— Если ты не уедешь, тогда уеду я, — прошипел он и бросился вон из комнаты.

Она прошла за ним по коридору, видя в немом изумлении, как единственный мужчина, которого она будет любить столько лет, сколько проживет на свете, бежал по лестнице, перескакивая через ступеньки.

Немного погодя, набравшись храбрости, Эмма вола в спальню, в которой они были вместе так недолго. Он собирал вещи в соседней комнате.

Эмма села на край кровати, держа в руках маленькую фотографию, на которой она была с Лили и Каролиной, и медленно обводила пальцем контуры овальной рамки, словно вызывала дух своих сестер, как какой-то волшебник из сказки.

Сайрус Фэрфакс был так разгневан, что лицо его покраснело, а белые усы подрагивали. Он со звоном отодвинул стакан бренди.

— Господи, если бы я был на двадцать лет моложе, — прогремел он, — я выволок бы тебя во двор и отхлестал бичом!

Стивен рассмеялся бы, не будь положение столь серьезным. Но так уж получалось, что он собирался потерять жизнь и Эмму, и то и другое одинаково ценное для него.

— Начнем с того, что я не должен был привозить ее сюда, — тихо сказал он, уставившись в свой стакан виски. — Я оторвал Эмму от привычных людей и мест, и ей пришлось жить среди незнакомцев — один из которых получает удовольствие, говоря ей, что сделает ее своей любовницей, как только меня не станет.

Сайрус пристально посмотрел на внука.

— Итак, ты сдался, — сказал он. — Я был лучшего мнения о тебе.

Стивен отошел и стал смотреть на ухоженный газон, на котором он когда-то надеялся увидеть играющими своих детей. И, возможно, внуков.

— Мы с Гарриком опросили всех, кого смогли найти, и не получили ничего положительного, — размышлял он вслух, не обращая внимания на насмешку деда. — Суд должен начаться в понедельник утром, а все, что мы имеем, это мое утверждение о моей невиновности и то, что я вернулся, чтобы опровергнуть обвинение. Он посмотрел через плечо на Сайруса.

— Если меня повесят, Макон превратит жизнь Эммы в ад.

Сайрус тяжело опустился в кресло за письменным столом.

— Ты можешь рассчитывать на меня, я присмотрю за Эммой, если дела пойдут плохо. Ты знаешь это.

Стивен встал рядом с дедом, опершись о край стола и глядя ему в глаза.

— Я хочу, чтобы ты поклялся всем святым, что увезешь Эмму отсюда, как только меня приговорят.

Старик достал сигару из ящичка на столе и предложил Стивену. Когда внук отказался, покачав головой, Сайрус оборвал и выбросил в корзину для бумаг ободок сигары. Потом откусил кончик, выплюнул его и чиркнул спичкой.

— Мне кажется, что ты живешь будущим, мальчик, — наконец заметил он. — Суда еще не было, а ты уже карабкаешься на виселицу.

Клубы голубого дыма окутали его голову, когда он затянулся.

— Ты даешь мне слово? — потребовал Стивен.

— Ты же понимаешь, что да, — ответил Сайрус. — Макон не дотронется до нее. Что она ответила, когда ты сказал ей, что больше не хочешь быть ее мужем?

Стивен провел рукой по волосам, стыдясь вспоминать о разговоре.

— Она сказала, что не верит мне — назвала меня лжецом.

Сайрус уныло хмыкнул.

— Тогда ты начал собирать свои вещи. Ты дурак, какого я еще не видывал, Стивен Фэрфакс. Сейчас пойди, найди свою маленькую храбрую жену и повинись перед ней, не то будешь отвечать передо мной.

Стивен вздохнул, потом повернулся и вышел из кабинета деда, не закрыв за собой дверь.

Душой он изголодался по Эмме, так же как и телом, и понимал, что не может больше избегать ее. Прыгая через две ступеньки, он бросился наверх, желая скорее обнять Эмму и взять назад все жестокие слова, которые он говорил, хотя он все еще был убежден, что было бы лучше, если бы она покинула его.

Постучав в дверь их комнаты, он не получил ответа и повернул ручку. Дверь поддалась, и он вошел.

В комнате не было никаких признаков Эммы, и несколько ужасных мгновений Стивен думал, что Эмма поверила его словам и навсегда уехала из Фэрхевена. Боль, причиненная этим предположением, пронзила его.

Стивен подошел к шкафу и открыл его. Платье жены были на месте и шкатулка с драгоценностями стояла на полке, но это не успокаивало. Гордость Эммы заставила бы ее оставить все эти вещи.

Стивен подошел к кровати, выдвинул ящик у тумбочки и взял в руку маленький овальный предмет. Он с облегчением вздохнул — это была фотография Эммы, Лили и Каролины. Она не покинула его — она бы не уехала без этой фотографии.

Стивен поставил фотографию на видное место на тумбочке и вышел из комнаты. Облегчение сменилось тревогой. Надо отыскать Эмму, увериться, что с ней все в порядке, извиниться перед ней.

Он был так занят своими делами с Гарриком, что не имел представления, где и как она проводила время. Он пошел к комнате Люси.

Веселое «входите» ответило на его стук.

— Ты не видела Эмму? — спросил он невестку, сидевшую у окна с куклой на коленях.

Люси не подняла на него глаз. Она улыбалась кукле, нежно касаясь пальцем ее золотого локона. Ее голос звучал странно, был похож на детский.

— Она уехала в экипаже, — ответила Люси.

Понимая, что не узнает больше ничего от Люси, чувствуя невыразимую тоску, Стивен вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Он задумчиво спустился по лестнице к задней двери. Придя на конюшню, Стивен выбрал лошадь и начал седлать.

Экипаж грохотал по дороге. Эмма обмахивалась веером, ее немного подташнивало, но она полагала причиной ссору со Стивеном и жару. Она чувствовала себя душевно опустошенной и не могла плакать, хотя глаза горели от непролитых слез, а в горле саднило.

По приказанию Эммы, первой была остановка у разваливающегося дома Астории Макколл. Она позвонила, и дверь ей открыла сама мисс Астория.

Увидев кольца на ее пальцах, Эмма вдруг подумала, что Астория Макколл совсем не бедна. Возможно, жизнь ожесточила и озлобила ее и не было сил заботиться о своей собственности и общаться с друзьями и соседями.

— Вы, — холодно произнесла мисс Астория. Эмма выпрямилась.

— Я ищу Мейзи Ли.

— Ее здесь нет, — проворчала стареющая старая дева. — Она дома со своим пьяницей мужем.

Мисс Макколл начала закрывать дверь, но Эмма придержала ее плечом.

— Где живет Мейзи Ли? — вежливо спросила она.

— Господи, — пролаяла мисс Макколл. — Я не знаю! Где-то у порта, в одной из лачуг на задних улицах.

— У вас должен быть где-нибудь записан ее адрес, — настаивала Эмма, отказываясь сдвинуться на дюйм.

Астория сверкнула на нее глазами, но Эмма не испугалась. Никто не смог бы, наверное, обидеть ее, как обидел Стивен, сказав, что больше не любит ее, — теперь она могла идти по миру без страха.

— Ладно, — процедила пожилая дама, поворачиваясь и исчезая в темном сыром доме.

Эмма вошла в прихожую, огляделась и увидела паутину в углах потолка. Она подумала, что следовало бы навести здесь порядок, открыть окна, чтобы впустить свежий воздух и солнце.

Вскоре вернулась Астория Макколл с клочком бумаги, зажатым в руке.

— Вот, — резко сказала она. — И если Джетро изобьет бедняжку до бесчувствия за то, что она вмешивается не в свое дело, это будет на вашей совести.

Эмма не хотела причинять неприятности Мейзи Ли. Ей надо было выяснить, что знала и скрывала эта испуганная женщина.

— Благодарю вас, — произнесла Эмма, словно они с Асторией только что прекрасно провели время. — Всего хорошего.

Кучер нахмурился, когда Эмма передала ему адрес, но видел, что она настроена решительно, и не стал возражать.

В той части города у реки, где жила Мейзи Ли, теснились домишки, до чердаков заполненные людьми. Босоногие цветные дети играли на неровной булыжной мостовой; запахи рыбы, лошадиного навоза, помойки и мочи не давали дышать.

Экипаж остановился, и Эмма спустилась сама, не до кидаясь чтобы кучер помог ей.

— Мисс Эмма, — взволнованно начал он, — мистеру Стивену не понравится, что я привез вас сюда, особенно теперь, когда кругом больные.

— Я недолго, — ответила Эмма, обегая глазами стены кирпичных зданий в поисках номеров. Их не было, поэтому она подошла к трем мальчуганам, игравшим в шарики. Вытащив по монете для каждого, она получила их безраздельное внимание и спросила:

— Где живет Мейзи Ли Симпсон?

Один мальчуган с широко раскрытыми глазами показал в конец улицы.

— Там, где цветочный горшок.

Эмма кивнула в знак благодарности и пошла к указанному дому. Кучер следовал за ней в экипаже, и она чувствовала его озадаченный взгляд.

В глиняном цветочном горшке с отбитыми краями рос единственный поникший кустик красной герани. Эмме стало его жаль, когда она постучала в шаткую дверь дома Мейзи Ли.

Мейзи Ли чуть приоткрыла ее; глаза расширились, когда она увидела, кто к ней пожаловал.

— Ты одна? — спросила Эмма.

Мейзи Ли кивнула, но не двинулась, чтобы впустить гостью.

— Я могу войти, пожалуйста? — настаивала Эмма.

Женщина неохотно отступила, и Эмма вошла в комнату, тесную, но опрятную. Несколько маленьких детей играли на полу, между стенами на натянутых веревках висело постиранное белье.

Испуганные огромные глаза Мейзи Ли продолжали смотреть на дверь, словно она ожидала появления самого сатаны, который утащит ее в ад.