Сказав это, Николя рванулся к дверям студии, намереваясь отчитать Фову. Однако в последний момент Элен успела его удержать.

— Все в порядке, — уверила она и умоляюще попросила: — Пожалуйста, не надо разборок.

— Хорошо, — нехотя согласился Николя и добавил: Только ради тебя...

Элен возвратилась в общежитие, когда уже совсем стемнело. Не заметив в своем окне света, она немного удивилась.

«Где же Аделина? Неужели спит?» — подумала Элен, открывая дверь своим ключом.

Не успела она сделать и нескольких шагов, как услышала тихие всхлипывания, доносившиеся из дальнего угла.

— Аделина, — испугалась Элен и включила свет. — Ты плачешь?

Подруга оторвала от подушки зареванное лицо и отрицательно покачала головой.

— Нет, я смеюсь...

Элен присела на край постели и погладила подругу по волосам.

— Что за трагедия? В жизни не бывает безвыходных ситуаций, — ласково прошептала она.

Аделина тяжело вздохнула и с благодарностью пожала руку Элен.

— Я тоже раньше так думала. К сожалению, моя проблема неразрешима.

— Ты поговорила с тем парнем, — догадалась Элен.

— Поговорила...

— И как он среагировал на эту новость?

Аделина вновь заплакала. Крупные слезы потекли по ее щекам, а красивые губы задрожали.

— Ну же, успокойся, — Эле едва сдержалась, чтобы не зарыдать вместе с подругой. — Все уладится...

— Я несколько дней пыталась с ним поговорить, а он все отнекивался. Я видела, что мое присутствие раздражает его, — Аделина громко всхлипнула. — Наконец мне удалось поймать его в кафе. Он был один. Я лишь успела произнести два слова: я беременна. А он... А он...

Вспомнив неприятную сцену, Аделина вновь разразилась рыданиями.

— Если хочешь, не продолжай, — быстро проговорила Элен, понимая, что подруге очень тяжело.

— Нет-нет, мне необходимо выговориться, — Аделина насухо вытерла слезы и бесцветным голосом принялась рассказывать: — Он рассмеялся мне прямо в лицо. «Малышка, а ты по адресу обращаешься?» — бросил он и тут же ушел, даже не допив свой кофе.

— Бедная Аделина, — вздохнула Элен. — У тебя есть только один выход — посоветоваться с врачом. Хочешь, я схожу с тобой?

— Ты настоящая подруга, — устало улыбнулась Аделина.

Решив отложить визит к доктору до завтрашнего утра, девушки начали готовиться ко сну. Умывшись и почистив зубы, они разбежались по своим постелям с единственным желанием погрузиться в сон. Однако ни Элен, ни Аделина долго не могли уснуть. Элен думала о подписанном ею контракте, о Николя и о песне, которую написал Томас. А Аделина сетовала на свою неосторожность и корила себя последними словами...

Первой не выдержала Элен.

— Аделина, — негромко позвала она. — Я хочу поделиться с тобой одним секретом. Только дай слово, что никому его не выдашь... Во всяком случае, пока я не разрешу.

— Обещаю, — равнодушно согласилась подруга, которую в этот момент куда больше заботили ее личные проблемы.

— Я подписала контракт с Томасом Фовой. Сегодня я впервые послушала песню, которую он написал специально для меня.

Аделина удивленно переспросила:

— Какую песню? При чем здесь ты? Если мне не изменяет память, Томас подписал контракт с Николя и его группой.

— Ему понравился мой голос, и он уговорил меня попробовать, — Элен решила не открывать подруге главной причины, побудившей ее согласиться.

— Но это же здорово! — Аделина присела на постели и, обхватив коленки, принялась мечтать: — Представляешь, через месяц включаю я телек, а там твой клип. Вот ребята удивятся!..

— Не знаю, правильно ли я поступила, — в голосе Элен послышалось сомнение. — Николя был против этого.

— Но у тебя же и вправду прекрасный голос, — поддержала Аделина. — По-моему, просто глупо губить свой талант.

— И ты так считаешь? — обрадовалась Элен.

— Конечно.

— Только ничего не рассказывай ребятам. Я хочу записать хотя бы одну песню, а там посмотрим.

3

 Утро выдалось солнечным и морозным. Девушки, взявшись за руки, быстро шли по покрытому снегом тротуару и перебрасывались незначительными фразами. Элен догадывалась, что Аделина немного трусит, и поэтому старалась поддерживать у подруги бодрое состояние духа.

— Смотри, как красиво вокруг, — Элен приостановилась, предлагая Аделине полюбоваться первым снегом.

— Ой, пошли быстрее, — попросила та. — Чем скорее все это закончится, тем лучше.

— Все будет хорошо, — заверила Элен и ускорила шаг.

Белые, вылизанные до блеска стены приемной доктора напомнили Элен детство. В раннем возрасте она терпеть не могла врачей, а больничный запах вызывал неприятные ощущения.

«Наверное, в таком же состоянии теперь и Аделина», — подумала Элен и, кивнув на кресло, предложила:

— Давай, присядем.

Долго ждать не пришлось. Через несколько минут строгая медсестра выглянула из кабинета и пригласила зайти. Аделина в последний раз оглянулась на подругу и исчезла за белоснежной дверью.

Пока она проходила обследование, Элен достала из сумочки плейер и принялась слушать фонограмму ее новой песни. Несколько сложных моментов Элен пропела в мыслях и, оставшись довольна, сняла наушники.

«Ого, я уже опаздываю, — она взглянула на часы и вздохнула. — Но я не могу оставить Аделину. Сейчас она нуждается в моей помощи больше, чем когда-либо. А Томас подождет».

Наконец подруга вышла из кабинета. С напряженной улыбкой она подлетела к Элен и повисла у нее на шее.

— Все нормально. Анализы в порядке. Операция назначена на завтра, — скороговоркой сообщила Аделина.

— А ты боялась... — грустно проговорила Элен, не совсем понимая, в чем причина такого бурного веселья.

Лишь когда по щекам Аделины потекли слезы, Элен догадалась, что возбужденное состояние подруги — следствие перенапряжения.

— Успокойся, — Элен обняла Аделину. — Я тебя провожу до общежития, а потом ненадолго уеду.

— Куда? — голосом обиженного ребенка спросила Аделина, поднимая на Элен заплаканные глаза. — Не уезжай.

— Мне необходимо быть в студии ровно в четыре. Сегодня первые пробы.

— Я понимаю...

Элен чувствовала, что в такой момент ей лучше не оставлять Аделину одну. В общежитии она отыскала Линду, жившую в соседней комнате, и попросила ее занять Аделину разговорами. Та с удовольствием согласилась.

Поймав такси, Элен попросила шофера гнать машину как можно быстрее, хотя никогда раньше не одобряла неоправданного риска. Через пятнадцать минут она уже стояла перед дверью студии звукозаписи и пыталась отдышаться.

«Так начинается моя карьера певицы, — хмыкнула Элен. — Если и дальше так пойдет, то Томас будет не рад, что со мной связался».

Открыв дверь, она к своему удивлению обнаружила, что Томас в студии не один. За пультом сидел хорошо сложенный светловолосый парень. Они о чем-то беседовали, но, увидев Элен, тут же прекратили разговор.

— А вот и пропажа! — недовольно воскликнул Томас и подошел к девушке.

— Извини, — виновато пробормотала Элен. — Мне необходимо было решить один очень важный вопрос...

— Что?! — вспылил Томас. — Отныне у тебя только один важный вопрос — это работа в студии. И никаких отговорок на этот счет быть не может. Запомни это раз и навсегда!

Элен, решив избежать продолжения неприятного разговора, посмотрела на незнакомца. Уловив взгляд девушки, Томас указал рукой на светловолосого.

— Кстати, познакомься. Это Джон, один из лучших звукорежиссеров. Он — американец, и приглашен специально для работы с тобой. У нас с ним контракт.

Джон приветливо кивнул. Судя по всему, Элен понравилась ему с первого взгляда.

А это, насколько я понял, та девушка, о которой ты говорил, — произнес он и со скепсисом добавил: — Она, действительно, красива...

— Это недостаток? — Элен испытующе посмотрела американцу в глаза.

Тот слегка покраснел.

— Это достоинство, но опыт подсказывает, что...

— Красивые девушки — бездарные певички, — продолжил за него Томас. — Уверен, на этот раз ты поймешь, что из правил есть исключения. Впрочем, хватит болтать. Мы здесь для того, чтобы заниматься работой.

Томас повернулся к Элен.

— Ты ознакомилась с материалом?

— Да, — кивнула та. — Но мне все-таки кажется, что это не мои песни. Я не могу их прочувствовать.

Томас надменно усмехнулся.

— В чем задача артиста? Он должен заставить зрителя поверить в то, что делает, а не разглагольствовать о том, твои это песни или нет, — многозначительно изрек он и запальчиво спросил: — Ты помнишь о нашем уговоре?

Элен недоумевающе посмотрела на продюсера.

— Ты должна во всем верить мне, — напомнил он. — Если я говорю, что это твои песни, то так оно и есть.

Томас указал на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

— Иди туда, надень наушники и подойди к микрофону. Когда мы включим фонограмму, попробуй напеть тот текст, которой я тебе вчера дал.

Элен достала из сумочки листки со словами песни и отправилась в соседнюю комнату. Она сняла висевшие на микрофоне наушники, надела их и со страхом замерла, боясь даже пошевелиться. Сквозь стеклянное окно в стене она могла видеть, что происходит у пульта и, чтобы немного отвлечься, принялась наблюдать за Томасом и Джоном. Они о чем-то спорили. Наконец Томас взял небольшой микрофончик, и из наушников послышался его голос.

— Джон задает размер: «раз, два, три...», а на счет «четыре» запускает фонограмму. Ты пропускаешь восемь тактов и затем вступаешь. Ясно?