— Пойду-ка я... ммм... приготовлю тебе что-нибудь на завтрак. Тебе хоть кофе удалось сварить?

— Угу, — кивнул он с отсутствующим видом, наблюдая, как Энди собирает разбросанные вокруг кресла бумаги. — Угу, с кофе полный порядок. — Он вдруг с неожиданной ясностью вспомнил, как занимался с ней любовью.

Выходные в раю... именно так он запомнил навсегда те три дня. Такой упоительной близости ему никогда больше не доводилось испытывать. Они собирались вчетвером отправиться на лыжную прогулку в Бейкерские горы, подальше от города: Энди со своим другом и он с Шерон Ньюкомби.

А когда за два дня до начала похода Энди поругалась с этим самым другом, Конн высказался в том духе, что не понимает, почему бы ей не поехать, тем более что в домике, который они арендовали, места предостаточно, но тогда уже Шерон полезла в бутылку, начала кричать, что мол, третий лишний, и, в конце концов, отказалась ехать, хлопнув напоследок дверью.

Пришлось им с Энди ехать вдвоем, и самое интересное: ни он, ни она понятия не имели, чем это закончится. А кончилось это такой вспышкой страсти, что даже теперь, через двенадцать лет, он чувствовал возбуждение во всем теле, стоило ему только вспомнить о том походе в горы.

Поистине волшебный уик-энд! Но он прошел, они вернулись в город, учеба в колледже отнимала все их свободное время, и каким-то непостижимым образом — он так и не понял, как такое могло произойти, — волшебство исчезло в суете повседневной жизни. Потом снова появилась раскаивающаяся и смиренная Шерон, и настала очередь Энди уходить и в ярости хлопать дверью. Конн помнил, что все окончательно решилось сразу после начала каникул — Энди уехала на лето в Сан-Франциско работать в инвестиционной компании своего брата.

Вначале Конн хотел отправиться за ней и поставить точки над "i". Но тут вместе со своим однокашником Биллом Соумсом он начал работать над планами по созданию компьютерной фирмы, и лето пролетело совсем незаметно. Когда Энди вернулась, выяснилось, что им тяжело и как-то неловко снова общаться друг с другом. Ну и, наконец, он узнал о внезапном решении Энди переехать в Нью-Йорк — так они потеряли всякую связь почти на год.

Дрова, подложенные в камин, догорев, рассыпались на множество ярких искр, ослепив Конна, и он прикрыл глаза, нетерпеливо пытаясь отделаться от воспоминаний.

Энди собрала документы, связанные с разводом, и положила перед Конном; тот равнодушно взглянул на бумаги. Странно, что оказалось так легко все разрушить!

Горько усмехаясь, Конн встал и сладко, с хрустом потянулся. Энди поблизости нигде не оказалось, но он тотчас услышал, что она возится на кухне, и сразу понял, как сильно проголодался. Крепко закрутив пробку на бутылке скотча, прихватил недопитый стакан и отправился навстречу соблазнительному звону посуды.

Энди вынимала тарелки из мойки и расставляла их в шкафу. Конн подошел сзади и стал с удовольствием ее рассматривать: грубая джинсовая ткань туго обтягивала маленькие аккуратные ягодицы. Именно такой Энди ему и не хватало. Без всякого сомнения, предложить ей работу в его компании было прекрасной идеей. Только, к сожалению, общались они теперь в основном на работе, когда Энди носила строгий, деловой костюм.

"Какой позор! — вдруг подумал Конн. — Самый настоящий позор..."

Он поставил стакан на полку, обнял Энди и, уткнувшись в ее шею, прошептал:

— Знаешь, о чем я только что думал?

— Прямо боюсь спрашивать.

— Я думал, что мы все-таки могли бы устроить себе выходной. "Бектрон" подождет пару деньков　— это только сделает Десмонда Бека посговорчивее.

Интересно, почему ему раньше не приходило в голову, что из них вышла бы неплохая пара?.. Не то чтобы он никогда не думал об этом. Но... раньше ему казалось как-то нелепо приставать к женщине, которая давно стала его лучшим другом.

— Я думал еще кое о чем, — пробормотал Конн. Он медленно засунул правую руку ей под свитер и нежно провел пальцами по телу.

— Коннор! — Энди напряглась как струна, едва лишь почувствовала, как его пальцы прикоснулись к ее животу: неужели, не могла она поверить, все это происходит на самом деле?

— Мы могли бы отлично провести часик-другой в постели, — шепнул он. Его левая рука скользнула под пояс ее джинсов, а правая стала не спеша подниматься вверх, пока не коснулась груди под шелковым кружевным бельем. Груди были полные, теплые, и Конн хорошо помнил, как бурно двенадцать лет назад реагировала Энди на каждое прикосновение к ним, как тихо постанывала, когда он...

— Коннор!.. — От удивления на несколько мгновений у нее просто перехватило дух. Опомнившись, она отшатнулась, пытаясь освободиться от его объятий.

— Боже, как ты прекрасна, Энди! — хрипло проговорил Конн, жадно лаская ее удивительно нежное и теплое тело. — Представляешь, я уже успел забыть, как ты прекрасна. — Прижавшись губами к шее девушки, он положил руки ей на бедра и притянул к себе. — Помнишь уик-энд в Бейкерских горах?

Энди стояла едва дыша. Конн улыбнулся. Осторожно потрогал кончиками пальцев края ее бюстгальтера. Тогда на ней был бюстгальтер, расстегивающийся спереди, и он надеялся, что она не изменила своим вкусам. Убедившись, что он прав, Конн снова улыбнулся.

— Мы могли бы снова вернуться в нашу сказку, Энди.

— Конн, ты соображаешь, что делаешь? — прошептала потрясенная Энди.

— А как ты думаешь, что я делаю? — Конн хрипло рассмеялся. — Помнишь, подобное уже когда-то происходило, но то была лишь прелюдия...

Он снова вспомнил их приключение в горах. Тогда они испытали настоящую страсть, неистовую и дикую, буквально не могли насытиться друг другом...

И хотя со времени той поездки прошло долгих двенадцать лет, Конн так отчетливо представлял себе все стадии испытанного ими плавного восхождения на седьмое небо, будто это происходило не более чем час назад.

Конн тяжело вздохнул и, расстегнув бюстгальтер, стал жадно ласкать, мять затвердевшие соски. Энди стонала совсем как двенадцать лет назад.

Конн вспомнил мельчайшие подробности их прошлой близости... Первые нежные, дразнящие прикосновения. Ее ноги, вначале стыдливо и немного растерянно сжатые, потом широко раскрылись, позволив его руке забраться под трусики. Да и сейчас Энди больше не противилась ему, глаза ее широко раскрылись, из груди вырвался стон наслаждения.

Конн почувствовал: еще чуть-чуть — и его брюки разорвет от напряжения. С трудом выдохнув, он расстегнул кнопку на ее джинсах, нетерпеливо рванул вниз молнию, просунул руку... Скорее по изгибам женского тела туда, вниз, под резинку трусиков!

— Энди, я хочу тебя... — прохрипел он, придвинувшись к ней точно так же, как это было тогда.

— Коннор! Коннор, пожалуйста!

Пробормотав что-то невнятное, он убрал руку, но тут же обнял Энди и, прижав к кухонной раковине, принялся гладить по волосам, а затем, приподняв ее опущенную голову, прикоснулся губами ко рту. Поцелуй с каждым мгновением становился все настойчивее, язык жадно, но вместе с тем спокойно и уверенно искал ее язык, будто возвратился домой после долгой разлуки. Энди слабо ответила на поцелуй, обвила руками его шею, тело послушно подалось вперед, казалось уже готовое к любви.

Неожиданно она опустила руки ему на плечи и, резко толкнув, повернулась к нему спиной.

— Какого черта, Коннор? Что ты себе позволяешь?

— Я просто целую тебя, Энди, — пробормотал Конн, снова наклоняясь к ней. — Перестань уворачиваться и ...

— Оставь меня в покое!

Энди оказалась куда сильнее, чем он ожидал. Она снова, и на этот раз более грубо, отпихнула его и глубоко вздохнула. Щеки горят, глаза гневно сверкают!

— Энди, Боже ты мой!.. Что с тобой? С ума сошла, что ли? — Конн отступил на шаг. Кровь стучала в висках, дыхание прерывалось, напряжение во всем теле причиняло острую боль.

— Я не шлюха, которую вызывают по настроению, понял? Если тебе вдруг взбрело в голову продемонстрировать, какой ты крутой парень, или разогнать тоску, или просто отпраздновать очередное возвращение к холостяцкой жизни, пожалуйста. Но только не со мной!

— Что-что? — Конн уставился на нее, пытаясь привести в порядок мысли. — Милая Энди, да ты просто не поняла...

— Ну уж нет, прекрасно поняла! — яростно крикнула Энди, дрожа от злости. Она быстро застегнула джинсы, привела в порядок бюстгальтер. — Ты для этого разбудил меня ни свет ни заря? Стало себя чуть-чуть жаль, вот и надумал: забуду на пару часов о разводе и развлекусь как следует с какой-нибудь бабенкой.

— Прекрати сейчас же! — заорал он, хватаясь за волосы. Конн выругался, отошел к окну, потом оперся обеими руками о стол и опустил голову, закрыв глаза. — Энди, прости, пожалуйста. Я не знаю...

Он вдруг мрачно подумал, что и вправду не понимает, что с ним происходит. Конечно, он много раз представлял себе, как в один прекрасный день они снова займутся с Энди любовью. Но на самом деле он никогда по-настоящему не хотел ее. "Да это же Энди, мой лучший друг, — стукнуло у него в голове. — А с лучшими друзьями так не поступают".

— Ты тоже извини меня, — наконец тихо проговорила она. — Это просто... Забудем, ладно? Уже половина шестого утра, я устала, а ты, по-моему, слегка пьян.

И Энди положила руку на спину Конна и принялась нежно массировать ее круговыми движениями.

— Девлин, ты мой лучший друг. Разумеется, если ты намерен приставать ко мне, я пошлю тебя куда подальше. Но давай не будем делать из мухи слона, договорились? — Энди слегка коснулась губами его щеки, на какое-то неуловимое мгновенье прижалась к нему грудью. — Пойди прими душ похолоднее. Я все-таки приготовлю завтрак.

Конн не сдержал улыбки. Выпрямился и ловко поймал Энди за руку, загородив ей дорогу на кухню.

— Может, составишь компанию, а, Энди? Черт возьми, дорогая, последний раз мы стояли вместе под душем двенадцать лет назад. Честное слово, это не худший способ начать день.