— А как же Баскоум? Он почти сознался, что за всем этим стоит компания! — воскликнул Эш.

— Но если они знают, что он проболтался, тогда зачем продолжают соблюдать секретность? — встал Роуэн на сторону Гастингса.

— Вот именно! — поддержал его Джозайя, откидываясь на спинку кресла. — То есть это не совсем индийские головорезы с кинжалами, верно?

Майкл поднял руку:

— Мы забегаем вперед, джентльмены.

— Да, если священное сокровище стоит особняком от всего остального богатства, то что это, черт подери? Там было полно всяких мелочей и побрякушек, но я не помню, что какая-то выделялась среди остальных! Поэтому-то и было так легко все поделить.

Осушив стакан, Эш в отчаянии поставил его на стол. Майкл кивнул:

— Я тысячу раз перебирал в памяти все. Никто из нас ни черта не знал ни об огранке, ни о качестве камней, ни об их стоимости. Ничего.

— Цвет, — задумчиво вспомнил Джозайя. — Мы всецело полагались на судьбу и удачу, чтобы выжить и бежать из казематов в Индии, так что потом, когда делили камни и украшения, казалось разумным снова положиться на случай. Никто не спорил из-за размера своей доли или ценности того, что мы взяли. Мы тогда разложили камни по цвету на том грубом шерстяном одеяле, расстеленном на койке, дали Майклу шесть камней и дальше выбирали вслепую. Я с тех пор ни разу не усомнился в справедливости этого. А вы?

Все дружно покачали головами. Эш улыбнулся:

— На мой взгляд, все было гениально. Гейлен выбрал рубин и забрал красную кучку. Я получил сапфиры, Дариус — опалы, Роуэн — изумруды. Майклу достались бриллианты. — Он пробежал рукой по волосам. — А Гастингсу — жемчуг всех размеров, вплоть до голубиного яйца. Я до сих пор не могу поверить, что он настоящий.

— И клятва, — добавил Майкл. — Мы дали клятву. Мы сберегли свои головы и не остались в проигрыше. Никто не свалял дурака, и если я не упустил чего-то, то все до сих пор храним свои камни.

Эш кивнул:

— Дариус благодаря своим связям в Эдинбурге продал для каждого из нас по несколько камней за весьма приличные суммы. Должен признаться, меня удивляет, как мало мы потратили!

Гейлен пожал плечами:

— Я тоже был поражен! Продав всего четыре из моих рубинов, я навел порядок в родовых имениях, и мои старые вложения стали приносить доходы, а потом еще нежданно-негаданно свалилось наследство. Так что нужды больше не возникало.

— Я думал, что от изумрудов останутся лишь воспоминания, когда планировал приобрести новую карету и оборудование для лаборатории, но продал всего два. Помнишь, Майкл? Тут умер кузен, о котором я и думать забыл, оставив мне столько денег, что до конца моих дней хватит на ведение приема по средам. Неожиданная удача, но…

Роуэн нахмурился. Насколько он помнил, судьба никогда не благоволила Уэстам.

— До сих пор нам чрезвычайно везло.

— Чрезвычайно, — мрачно отозвался Эш, очевидно, думая о своей возлюбленной Кэролайн и о том, что его везение едва не кончилось.

— А что Гастингс? — спросил Роуэн. — Без обиды, Джозайя, но ты не похож на человека с припрятанным сокровищем. Мы уважаем твою скрытность, но не потерял ли ты свое богатство?

— Почему все считают меня бедным? Я продал одну жемчужину, и Дариус выручил за нее фантастическую сумму. Честно говоря, мне… мне не нужно было наводить порядок в имении или покупать карету.

— Потому что твой сюртук выглядит еще хуже, чем у Роуэна, а это о чем-то да свидетельствует. Но мне нравится, что с этими следами краски на одежде ты прикидываешься молодым голодающим художником, — вступился за него Эш и встал, чтобы налить себе портвейна. — Подозреваю, джентльмены, что он делает это для обольщения дам.

— Оставь его в покое. — Майкл посмотрел на Эша с укоризной. — Ладно, значит, никто из нас не привлек к «Пресыщенным» излишнего внимания. Однако некто знает не только о нас, но и о том, что произошло в тех казематах, и о сокровище.

— Как это возможно? — спросил Гейлен. — Помню, мы решили, что разумнее не выделяться из общей массы, и бдительности мы никогда не теряли.

Озаренный идеей, Эш медленно встал.

— Письмо подразумевает, что они знают нас всех! А что, если это не так? Что, если кто-то из нас до сих пор им неизвестен? Это дало бы нам преимущество, если бы мы захотели задавать вопросы.

— Как, спрашивается, можно определить, что неизвестный знает, а что нет? Тебя, похоже, занесло куда-то не в ту сторону, — критически заметил Роуэн.

— Думаю, что Гастингс как раз и может стать этим ключом!

— Я? — Джозайя тотчас пришел в замешательство. — Ключом к чему?

— Если бы я хотел установить личности «Пресыщенных», то мне понадобилось бы для начала всего лишь одно имя. Это я — тот идиот, который, попавшись на глаза леди Бэрроу, снискал в той статье прозвище «Пресыщенный». Так что можно сказать, что я всему начало. Я часто бываю у Роуэна, как и вы, Майкл, Дариус и даже Гейлен. Гейлен и дальше закрепил эту связь, когда, вынужденный покинуть Лондон, пригласил Майкла присматривать за мисс Морленд. И Дариус — боюсь, наша связь могла быть установлена аналогичным образом, когда прошлой весной я вытащил его на бал и нас увидели вместе непосредственно перед… памятной сценой с Кэролайн. А вот где Джозайя?

— Да, — саркастически отозвался Джозайя. — Где Джозайя?

— Мы шутим между собой, как трудно тебя найти, и, честно говоря, никто месяцами не может выкурить тебя с твоей мансарды. Бьюсь об заклад, что наш писатель испытывает похожие затруднения. Гастингс в силу своей неуловимости может стоять особняком. Если он начнет задавать вопросы в Компании, то, возможно, получит ответы.

Эш закончил изложение своей идеи с видом человека, весьма довольного собой.

— Что? Как агент «Пресыщенных», тайно действующий от нашего имени? — произнес Роуэн.

Джозайя покачал головой:

— Нет. Мысль, конечно, интересная, но нет. Если за нами наблюдают, я в гуще наших встреч, как и любой другой. И тоже был на той вечеринке с тобой, Эш, и, если помнишь, кажется, это я придумал ту фразу в зашедшей не туда беседе! Я был с Эшем и в спортивном клубе, когда перебрали мы с Майклом спиртного. Да и на пороге у каждого из вас я не совсем чужой. Пусть я и пропустил последний сезон, но не такой уж я невидимый, как вы, похоже, думаете.

Роуэн откинулся на спинку кресла.

— Оставьте человека в покое! Майкл прав. — Роуэн посмотрел на Майкла и увидел, что тот отошел в сторону и стоял теперь у окна, спиной к друзьям. — Майкл?

— Я подвел вас, — мрачно отозвался он и повернулся к ним лицом. — Я поклялся защищать вас, но преуспел лишь в том, что кудахтал, как квочка. Я думал, что злодей, как и обещал, даст о себе знать еще раз до полнолуния, и не сомневался, что сумею его остановить. Но это…

Майкл покачал головой.

К нему подошел Гейлен и положил руку на плечо.

—Ты всего лишь человек, Майкл Радерфорд, при всем своем устрашающем виде. И ты не можешь нести ответственность за нашу безопасность. Это невозможно.

— Это слишком тяжелый груз, Майкл, — поддержал Гейлена Роуэн.

Радерфорд пожал плечами и вернулся на свое место на диване.

— Эш, может, и бросает камни не в том направлении, но по крайней мере думает, как расшевелить болото.

— Что ты этим хочешь сказать? — справился Эш.

— Я хочу сказать, что если ты и вправду намерен расшевелить болото, то тебе нужен инструмент побольше. — Майкл подался вперед и обрисовал свой план. — Что, если мы дадим объявление в лондонскую «Таймс» с обращением к ублюдку? Что, если скажем, что не имеем дел с трусами? Что, если призовем его выйти из тени и открыто сказать, что ему нужно, и посмотрим, что будет дальше?

Гейлен подсел к нему.

— Так мы можем получить контроль над игровым полем.

— Если ублюдок согласится играть по нашим правилам, — вставил Эш. — Мне этот план нравится, черт подери! Бросим ему вызов. Я встречусь с ним где-нибудь под мостом, и мы все уладим за одну ночь.

Но все присутствующие единодушно покачали головами, высказывая неодобрение.

Никто не хотел ставить Эша в положение, при котором жажда мести могла подвергнуть риску его жизнь.

— Ты, Эш, — заговорил Роуэн от имени всех, — останешься дома, с Кэролайн. Никто из нас не пойдет встречаться с опасным головорезом под темным мостом! Мы должны быть хитрее, джентльмены, верно?

— Забудьте о дешевых детективах, уверен, мы способны придумать что-нибудь получше, — выступил Майкл, наклонившись вперед, и вскоре все они, сгрудившись вокруг стола, тихо обсуждали план действий, который гарантировал бы «Пресыщенным», что в следующий раз их не застигнут врасплох.

Глава 24


Домой Роуэн вернулся уже в хорошем настроении. Общество «Пресыщенных» всегда способствовало укреплению его духа, как будто дружба укрепляла опору под его ногами.

По дороге домой он остановился, чтобы купить Гейл подарок. Он давно собирался это сделать и знал, что доставит ей огромную радость. Предаваясь мечтам, он представлял, как она выразит свою благодарность поцелуями, может, даже всплакнет, тронутая его вниманием, и признается в тайной любви, которую всколыхнет его подарок.

«Последнее — чушь, но на улыбки и поцелуи можно надеяться безбоязненно! На этот раз я не позволю ей увильнуть. Глупо оставлять недоговоренности. Если я чему-то и научился за последние семьдесят два часа, так это тому, что жизнь слишком дорога, а когда дело касается любви, то время и того дороже».

Со свертком под мышкой Роуэн выпрыгнул из кареты и решительным шагом направился к дому.

«Говорят, человек сам хозяин своей судьбы! И если богам угодно…»

При виде человека на пороге своего дома Роуэн замер. Худшего оборота он и представить не мог. На крыльце стоял доктор Хорас Уитфилд и собирался звонить в дверной звонок.