Любимый крепче сжал мою руку, поднес ее к губам и слегка, коснулся ее. Нет, не поцеловал, а именно коснулся — губа ведь тоже была разбита. Я с любовью посмотрела на Марка. В этот момент я поняла, чтобы глупого я не сказала и не сделала — он всегда будет на моей стороне. Так же, как и я всегда буду поддерживать его.

— Альберт Назимович, — заговорил Тимур. — Парню бы доктору показаться. Давайте отпустим молодежь, и уже сами обсудим все не решенные вопросы.

Джафаров согласился, но провожать не стал. Вместо него провожать нас пошли Тимур и Соколов.

— В какую больницу поедете, — спросил меня Соколов. И вроде бы он просто спросил, но от одного его присутствия кровь стынет в жилах.

— В центральную, — слегка пожав плечами, ответила мужчине.

Он больше ничего не стал говорить, кивнул и отошел к лестнице.

— Спасибо тебе, Тимур, — сказала, когда Марк сел в машину. — Правда… Я даже не знаю, как тебя благодарить.

— Ничего не нужно. Просто скажи Кирееву, что мы в расчете, — я непонимающе на него посмотрела. — Не люблю ходить в должниках. Он поймет.

Видимо это еще один момент из прошлой жизни Максима. Учитывая, что этот этап своей биографии он не любит разглашать — долг Тимура навсегда останется для меня загадкой. А мне и не хочется ее разгадывать.

Мы сели в машину и поехали в больницу. Когда мы отъехали на достаточное расстояние от дома Джафарова — я написала сообщения Владу, Максиму и Соне, что Марк со мной и мы едем в больницу.

Вот только я так и не спросила, зачем Джафаров собирал на меня информацию.

Оказалось, что пока мы ехали, Соколов договорился о платной палате для Марка, а еще нанял лучший персонал. Среди них оказался и наш старый знакомы врач, который в свое время лечил Киреева.

А еще нас уже ждали родные… Максим с Есенией, Соня, Влад, Валерия, которую обнимал неизвестный мужчина. Наверное, это тот самый Сергей.

— Знаете, что… — сказал врач, глядя на всю нашу компанию, когда Марка увезли на обследования. — Если еще и избранник Софии окажется на моем столе — я решу, что на вас проклятье, девочки.

Мы тихонько засмеялись, но я все же надеюсь, что его слова не станут пророческими. Хватит с нашей семьи экстрима.

Откинувшись на спинку дивана, прикрыла глаза и глубоко вздохнула… Теперь все будет хорошо.

Глава 36


Марк


Встретить новый год на больничной койке, то еще удовольствие. Но так как со мной был самый близкий человек— праздник все равно удался.

Лисенок принесла из дома салаты. Президент поздравил нас по центральному каналу, а потом звезды отечественной эстрады развлекали нас песнями и плясками.

Вначале мы смеялись, подпевали, а Лисенок даже пританцовывала. Чем изрядно сводила меня с ума.

Потом, телевизор, как и весь свет в палате был отключен. Комнату освещала луна и всполохи салютов. В этот момент мы словно оказались вдали от всего мира. Только мы…

Я старался не вспоминать те дни, что был «в гостях» у Сокола и Айпата. Но иногда во снах, я все-таки оказывался в той комнате.

Тогда я даже не понимал, чего им от меня надо. О каком грузе идет речь. Боль затмила разум. И она совсем не стихала. Вернее, Айпат не давал ей стихать. Он словно получил диплом магистра по пыткам и точно знал, когда и как нужно нанести следующий удар.

Когда меня вывели из комнаты, я сделал глубокий вдох свежего воздуха. Честно, я думал, что это последние мгновения моей жизни, и я больше не увижу мою девочку.

Но когда, в стекле увидел свое отражение, понял — очень хорошо, что Василиса меня не увидит.

Однако и тут меня ждал сюрприз. В комнату, куда втащил меня Айпат, на диване сидела Лисенок.

Я видел, как ее ротик приоткрылся, дыхание участилось, а руки затряслись.

Для меня это было последней каплей. Такой красивой, веселой и жизнерадостной девушке не нужен парень с такими увечьями. А потом она меня удивила— прострелила ногу Айпату.

Уже гораздо позже, в больнице, она призналась, что сама испугалась своего порыва. А еще ей было страшно, что я посчитаю ее монстром. Глупости. В тот момент, в моих глазах она была львицей — храброй хищницей, которая охраняла свое. Боюсь представить, что будет с тем, кто попытается обидеть наших будущих детей. А они у нас будут. Обязательно… Ведь не зря я с таким усердием загадывал желание под бой курантов.

Лисичка задремала у меня на плече. И хоть поза была не удобная, и рука онемела, но я даже и не думал шевелиться. Слишком хорошо было, чувствовать Василису рядом с собой.



Первое января встретило нас снегопадом, вчерашними салатами и нежданным визитером.

Когда с завтраком было покончено, и мы наслаждались просмотром мультфильма, в дверь постучали.

— Добрый день, молодые люди, — сказал мужчина, заходя в палату.

Уж кого, а Джафарова первого января я точно не хотел видеть.

— Вы простите за вторжение. Но мне необходимо с вами поговорить.

Лисенок встала с кровати и помогла мне сесть удобнее.

— Чем обязаны, Альберт Назимович? — спросил, глядя мужчине в глаза.

— У меня к вам просьба-предложение. Выслушайте меня и потом, все обсудив, сделаете правильный выбор.

Ни я, ни Василиса не стали ничего говорить.

— Не знаю в курсе ли вы, но я достаточно успешный бизнесмен. В моем владении четыре торговых центра в крупных городах нашей страны, строительный бизнес и сеть ювелирных магазинов. Все сферы бизнеса успешны и регулярно приносят доход. Однако все к чему я стремился… Всю свою жизнь, сейчас оказалось незначительным… Вернее после того, как врачи поставили неутешительный диагноз. Поэтому я написал завещание. Весь мой бизнес унаследуете вы, — Джафаров посмотрел вначале на меня, а потом на Васю. — Я хочу, чтобы вы и дальше его развивали. Ваша прибыль составит пятьдесят процентов.

— А? Что? Это странно? С чего бы такие плюшки? А… Я ничего не понимаю, — озвучила свои мысли Лисенок. Мои были такими же.

— Марк, вы ведь понимаете, чтобы рассчитаться с долгами вашего отца, единственное, что вам остается — продать компанию?

Я согласно кивнул. Естественно я это понимал. Отец должен миллионы долларов. И я очень надеюсь, что продажа компании — сможет погасить долг. Дедушкам будет сложно с этим согласиться, но тут уже ничего не поделаешь. Иначе всю нашу семью никогда не оставят в покое.

— Так вот, — продолжил Джафаров. — Я завещаю вам свое детище. Но у меня есть условия.

Я видел, как Лисичка собралась возмущаться. Но грусть в глазах, мужчины, заставила меня крепче сжать пальчики любимой. Тем самым останавливая ее от необдуманных слов.

— Условия не сложные, но и не простые одновременно. Первое — дом, где вы были пару недель назад, я отдаю детскому дому. После моей кончины вы получите бумагу, где это подтверждается. Я прошу вас это проконтролировать.

— Детскому дому? — тут уже я не смог удержаться. Для меня этот пункт был приятной неожиданностью.

— Детскому дому, — еще раз повторил Джафаров. — Уже много лет, я являюсь спонсором нашего регионального детского дома. Сотрудники на мои средства покупают детям одежду, канцтовары и еще всякую мелочь. А так же периодически делают косметический ремонт. Но помещение слишком маленькое, и детям приходится ютиться. Мой дом — решит их главную проблему.

Мы в шоке смотрели на Джафарова. Я никогда бы не подумал, что этот человек… Криминальный авторитет… Заботится о брошенных детях?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Удивлены? — усмехнулся мужчина. — Думаете если бандит, то бессердечный? Поймите, молодежь. Что все мы к этому пришли не от простой жизни. Тогда… Страна развалилась, продуктов не хватало, а родители загоняли себя на заводах, чтобы детям принести буханку хлеба. Я, как и многие молодые люди, начал, как обычный карманник. Потом взяли в банду… И пошло-поехало. А когда очнулся… Времена изменились, в стране стабильность… Но из этого мира, так просто, никого не отпускают.

Мужчина о чем-то задумался. Глубокая морщина пролегла между бровей. Мы с Васей молчали, терпеливо ожидая продолжения.

— Марк, мне правда жаль, что все так вышло, — продолжил говорить Джафаров. — Что отец тебя подставил. А я поверил информатору — он работал на меня много лет, и раньше таких осечек не было. Но мы найдем виновных и накажем. Прости меня, если сможешь.

Я перевел взгляд на Лисичку. Она стояла рядом, сжимала мою руку и терпеливо ждала моего решения.

— Знаете Альберт Назимович… Я решил все плохое оставить в прошлом году. В том числе обиды и воспоминания о последних событиях. Предпочитаю новый год начинать с чистого листа.

— Я надеялся на это, — усмехнулся мужчина. — Но есть еще кое-что… Я понимаю, насколько бредовой может показаться моя просьба…

Джафаров волновался. Он ходил по палате и не знал на чем остановить взгляд.

— Альберт Назимович, может, озвучите просьбу, для начала?

Мужчина остановился, посмотрел на Васю, потом на меня, кивнул своим мыслям и сел в кресло.

— Несколько месяцев назад, врачи обнаружили у меня рак. К сожалению на этой стадии ни операция, ни химиотерапию, уже не помогут. У меня есть максимум год.

— Сочувствую, — искренне сказал ему.

— Не стоит. Мне нужна ваша помощь… Вернее не так… Черт, я даже не знаю, как просить вас о таком…, — покачал он головой.

— Может, вы скажите, как есть, а мы подумаем, что можно сделать? — предложила Василиса.

Джафаров кивнул, отошел к окну и сосредоточился на пейзаже.

— У меня есть внучка, дочь моего покойного сына. Ей шесть лет. Она очень светлый и ранимый человечек. А еще единственная моя родственница. Я понимаю, что после моей смерти у нее одно будущее — детский дом. А я не хочу для нее такого, — Альберт Назимович, повернулся и посмотрел на Лисичку. — Когда Виталий начал мутить с грузом — все подозрения пали на Марка. И соответственно на тебя, Василиса. Я знаю о тебе все, как и о Марке.