Без лифчика её сиськи были на полный экран, и я должен сказать, для женщины, которая имела ребёнка, её грудь выглядела просто потрясающе.

Гребанные доктора-мужчины хоть и были в возрасте, но, не скрывая интереса в глазах, пялились на неё.

Суки, они должны сейчас спасать мою дочь, а не пялиться на МОЮ женщину.

Медсестра, наконец, принесла нам халаты, и мы с Занией быстро оделись.

Нас не подпускали близко к Миа и что-то делали с ней.

Вдруг её громкий плач отразился от стен реанимационной комнаты и полоснул меня, как ножом по сердцу. Я кинулся к ней. Зания следом за мной.

–Миа, иди сюда, – приговаривала медсестра, удерживая вместе с доктором нашу девочку, которая пыталась на коленях ползти к нам.

Я подскочил к ней и взял на руки.

– Всё нормально, детка. Мы с тобой.

Мне пришлось положить её на медицинский стол и, подавляя рвущиеся наружу слёзы, смотреть, как мою крошку привязывают ремнями.

Она неотрывно смотрела на нас и больше не сделала попытки вырваться или заплакать.

Через полчаса мы узнали, что у нашей дочери была высокая температура и тошнота. Дома она пережила остановку дыхания, захлебнувшись рвотой. И было просто чудом, что мы не растерялись и смогли ей помочь.

Доктора провели с ней специальные процедуры и объяснили, что состояние Миа было вызвано побочным эффектом от химиотерапии. Её маленькому тельцу было трудно справляться с такой нагрузкой.

Миа оставили в реанимации, но она не хотела отпускать нас. Она хотела рядом маму и папу, и мы остались с ней, держа её за руки.

Мы старались держать себя в руках, но мне кажется, что Зании это удавалось лучше.

Наконец под утро жар у Миа начал спадать, и я вздохнул от облегчения.

Врач пришёл спустя некоторое время после завтрака, потому что моя девочка вновь не смогла удержать его в себе.

Осмотрев и сделав все необходимые процедуры, он посмотрел на меня. В его глазах отражалась жалость.

Я уже знал, что химия не сработала, и что единственный вариант у неё – ребёнок. Брат или сестра, которые смогут подарить ей долгую жизнь.

Миа заснула, и доктор пригласил нас к себе в кабинет. Нехотя нам пришлось оставить нашу дочь.

Усевшись в кресла напротив доктора, мы с Занией непроизвольно протянули друг другу руки и, переплетя наши пальцы, приготовились слушать приговор врача.

Глава 13.

Доктор не сказал нам ничего нового. Химиотерапия не помогла и единственный шанс на спасение дочери только на донора. Миа всё также была в списке на донорскую помощь, но это был всего лишь грёбанный список.

Если бы я только мог купить донора, то отдал бы всё, что у меня было.

И даже больше.

Но и тут судьба насмехалась надо мной. Подходящего донора для моей девочки просто не было.

В конце разговора доктор обмолвился о том, что если бы болезнь удалось диагностировать раньше, шанс на положительный исход от химиотерапии был бы больше.

Это гребанное заявление вновь всколыхнуло во мне злость на Занию и её побег от меня, и я выпустил её руку из своей.

Черт, если бы она не ушла, всё было бы по-другому.

Зания посмотрела на меня и закрыла глаза, пытаясь сдержать слёзы. Было очевидно, что она всё поняла.

Я ничего ей не сказал, а просто встал и вышел из кабинета.

Я нужен сейчас своей маленькой принцессе.

Миа лежала на кровати и смотрела картинки в очередной книге, которую я ей купил. Я сел на краешек постели и подняв дочь, усадил к себе на колени. Моё маленькое солнышко прильнула ко мне и обняла за шею.

– Солнышко, у тебя когда-нибудь был другой папа? – Спросил я её.

– Нет. Никогда не было. И зачем он мне? Мамочка каждый день рассказывала о тебе.

Буря ненависти на Занию, которая полыхала в моей груди, немного затихла.

Чёрт, мне пришлось задать этот идиотский вопрос дочери. Но я отчаянно нуждался в ответе, почему Зания оставила меня.

Совершенно очевидно, что не ради другого мужчины.

Совершенно очевидно, что она не была золотоискательницей как настаивала моя мать.

Так какого хрена произошло?

Я больше не стал расспрашивать Миа о возможных ухажёрах Зании. Моя девочка ещё слишком маленькая, чтобы что-то в этом понимать.

Через несколько минут в палату вернулась Зания. Она улыбнулась Миа, и моя маленькая принцесса протянула к ней руки, давай мне ясно понять, что теперь она хочет на руки к маме.

Я уступил Зании место, и Миа устроилась на её коленях.

***

Весь день я провёл в больнице, бросаясь из крайности в крайность. Когда я смотрел, как Зания ухаживала за нашим ребёнком, то испытывал гордость и возможно даже любовь.

Но уже через секунду я вновь полыхал гневом и ненавистью за то, что до сих пор не знаю, почему она ушла от меня.

Я знал, что пока болезнь Миа правит нашей жизнью, будет много взлётов и падений, и я буду чувствовать это даже в своих костях.

Но, черт возьми, у нас с Занией совсем не осталось времени. Наступил переломный момент, когда ей и мне придётся как-то справляться со всем этим дерьмом.

***

В ту ночь мы опять были вынуждены оставить Миа. Конечно, мы с Занией подождали, пока она не заснула, но когда оказались у двери, услышали самые жалкие звуки.

Это был второй раз, когда Миа подняла шум, показывая то, что не хочет оставаться без нас. Конечно же, мы вернулись. Спустя три часа Миа окончательно заснула и нам напомнили, что нужно покинуть палату.

Мы поцеловали дочь, и вышли из палаты.

До дома добрались в полной тишине. Ни один из нас не сказал ни слова.

Вернувшись домой, мы поужинали, и Зания стала убирать посуду.

–Я сплю сегодня в комнате Миа, – застенчиво пролепетала она.

Какого хрена?

– Нет. Ты спишь со мной. – Зарычал я и потянул её за руку к нашей комнате.

Я не мог допустить, чтобы она вновь была вдали от меня. Она должна спать только рядом со мной.

Зания последовала за мной без скандалов и драк, и я понял, что она тоже не хотела сегодня остаться одна.

Я быстро принял горячий душ в одной из гостевых ванных комнат, пока Зания делала то же самое в нашей спальне.

Конечно, я мог бы использовать душевую кабинку вместе с нею, но не думаю, что кто-либо из нас был готов к такой близости.

Как только мы оказались в кровати, Зания повернулась лицом ко мне. Она молча смотрела на меня несколько минут, а потом…положила свою руку мне на грудь. Я был более чем удивлён этому.

Мои глаза распахнулись от удивления, и я повернулся к ней. На её лице и глазах отпечатался страх, как будто она ожидала, что я откажу ей.

Я проигнорировал своё предательское сердце, которое казалось, возрадовалось её капитуляции.

Пристально смотря на Занию, я придвинул её ближе к себе и поцеловал в щёку. Я всё ещё не мог заставить себя поцеловать её в губы, особенно после своей реакции в больнице.

Но даже простой поцелуй в щёку был слишком интимен, и мне показалось, что это то, что ей сейчас нужно.

Потом вдруг всё изменилось.

Зания убрала руку с моей груди и, опустив её ниже, коснулась моего члена.

Она быстро оседлала меня и ввела мой член себе внутрь.

Стон, который она издала, сказал мне больше, чем слова, что сейчас происходит с ней.

– Шшш, шшш, успокойся детка. – Выдохнул я.

Было уже слишком поздно забирать свои слова нежности, но я не думаю, что она всё равно это заметила. Зания была слишком занята, пытаясь убежать от демонов, которые преследовали её.

Она стала неистово скакать на мне, как будто была всего лишь в секунде до финиша.

– Пожалуйста…– Прошептала она.

– Тише. Тише. Я знаю, что тебе нужно.

Я думаю, в этот момент она, наконец, была готова отставить всё плохое, что есть между нами в сторону и делать то, что нужно было сделать для нашего ребёнка.

Особенно после вчерашнего инцидента, который до смерти нас напугал.

Шли секунды или минуты, и новые чувства и эмоции стали захлёстывать меня.

Я, наконец, понял, что это было, когда начал целовать и кусать шею Зании, чтобы удержаться и не поцеловать её в губы.

Внутри меня шла борьба, и мне хотелось защитить себя от чувств к ней, но что-то отчаянно хотело открыться и впустить её вновь.

Черт. Нет.

Я вышел из её горячего лона и, перевернув, поставил Занию на колени. Сам же врезался в неё сзади, заставляя вскрикнуть и схватиться за простыни. Это поза была менее интимной.

Блядь, теперь было всё просто и ясно.

Не было тут никакой сумеречной зоны.

Просто мой член в её киске и нам как можно скорее нужно достигнуть освобождения.

Но только всё было напрасно.

Кажется, я снова был в опасности.

Бля, бля, бля!

Я вновь и вновь входил и выходил из сладкого тела Зании, стараясь как можно глубже войти с каждым толчком. Пытаясь избавиться от её наваждения.

Но ничего не получилось.

Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы удержаться и не спросить, какого хера она оставила меня, когда её тело так страстно меня желало?

Что с нею произошло? Ведь то, как она громко стонала и насаживалась на меня, говорило о том, что я далеко ей не безразличен.

Когда же она кончила в третий или четвёртый раз, я вышел из неё и вновь заставил оседлать себя.

Теперь мне хотелось смотреть на неё. Смотреть в её глаза.

Сначала Зания начала двигаться медленно, но совсем скоро увеличила скорость, и мне пришлось удерживать её за бедра.

Наутро на них точно будут синяки.

Зания с маниакальным упорством объезжала меня, но ни я, ни она не могли достигнуть разрядки.

И тут она видимо не выдержала напряжения между нами.

Она стала бить меня своими маленькими кулачками в грудь и захлёбываться слезами. Я не был готов к такому натиску, и... она вновь пробралась на так тщательно охраняемую мною территорию. Моё сердце.