Остановился он слева от лестницы, там был ход дальше в квартиру.

Я же заторможено мотнула головой и все же скинула ботинки с ног. Почему я не подумала о том, что здесь может оказаться Рома? Как я вообще могла забыть о Скольникове младшем и том, что он сын Марка?

Глава 11


Ужин нас ждал на плите и столе. Оставалось только разогреть в микроволновой печи горячие блюда и заправить соусами салаты.

— Когда ты успел заказать еду? — нахмурилась я, оглядываясь по сторонам и выискивая фирменные пакеты.

— Я ничего не заказывал, это Нина. Моя домработница, она знает мое расписание, потому оставила ужин на плите, а не спрятала в холодильник.

— Мне бы домой такую Нину, — усмехнулась я и, отвернувшись от Скольникова начала рассматривать обстановку дальше.

Вся кухня была деревянно-металлической в бежевых и коричневых тонах. Дерево было состарено, а на черном металле коричневой была словно ржавчина. Напротив панорамных окон висели картины на досках, с машинами прошлого века, изображенными на них. А посреди кухни стоял длинный коричневый и очень высокий деревянный обеденный стол, больше напоминающий барный.

В гостиной, что была дальше стояло много металлических полок с книгами, огромный коричневый кожаный диван и такие же кресла в винтажном стиле, удивительно сочетающиеся со всей остальной обстановкой. На стене висел черный циферблат в обрамлении шестеренок, а с другой стороны, которую я все еще могла разглядеть из кухни светящаяся белым вывеска:

we see

what

we

want

— Мы видим то, что хотим, — прочитала я и повернулась к Марку. Он стоял, опираясь бедрами на столешницу, сложив руки на груди и внимательно рассматривая меня. — Фотографии ты слал мне не из этой квартиры, однозначно. — улыбнулась я, — Никогда не поверю, что спальня здесь в классическом стиле.

Марк рассмеялся, достал мясо с микроволновой печи и поставил большую чашку на столешницу прямо передо мной. Затем он наклонился ближе ко мне, упираясь ладонями в стол и хрипло прошептал:

— Узнаешь, если решишь остаться на ночь.

Наверное, я должна была возмутиться. Да, что говорить, я вообще не должна была здесь находиться, особенно в тот момент, когда сын Марка в любой миг мог вернуться домой, но раз уж я делала совершенно не свойственные мне вещи, то я первая потянулась к мужским губам.

Я не хотела думать. Я просто хотела наслаждаться моментом. Пока меня еще не доели. Пока мной все еще лакомились, я тоже хотела получить дозу своего удовольствия и, кажется, счастья. Такого мимолетного и легкого, но все же счастья.

— Ты предлагаешь прогулять мне учебу, — шепнула я ему в губы, — А сам? Пойдешь на работу?

— Прелесть руководящей должности в том, что я тоже могу прогулять. Работу, как ты сказала…

Марк поцеловал меня в уголок губ, заставляя затаить дыхание, потому что этот жест показался мне более интимным, даже чем наш сегодняшний секс. Затем, оттолкнувшись от обеденного стола, мужчина пошел к другому за салатами, а я рефлекторно прижала пальцы ко рту. К тому самого уголку справа. Через пару секунд мой мозг пришел в порядок, и руку от лица я тут же отняла, но все же…

Все же я плыла. Плыла от этого мужчины и от происходящего, и все это было очень и очень плохо.

— Рома живет с тобой?

— Да. Как ты поняла, свою квартиру он больше не заслужил.

— А дом…

— Какой из? — усмехнулся Марк, наконец полностью накрыв на стол.

Мужчина разложил и пустые тарелки, и столовые приборы, и всю еду, что оставила ему домработница Нина.

— У тебя их много?

Скольников пожал плечами и, хитро улыбнувшись, сел на высокий стул напротив меня.

— Ты боишься моего сына? — спросил он, взяв в руки вилку и нож.

— С чего ты взял? Он просто мне неприятен, и я не горю желанием с ним встретиться. Здесь.

Я тоже потянулась за приборами. Все же мясо пахло безумно аппетитно, да и выглядело так же. Одна хрустящая корочка чего только стоила.

— Не бойся. Я с ним очень настоятельно поговорил, рекомендуя держаться от тебя, как можно дальше.

— Присмотрел Конфету для себя, — с поддельным пониманием в голосе произнесла я, усиленно кивая.

— Не опошляй, — улыбнулся Марк, причем вразрез собственным словам, улыбнулся он очень пошло, раздевая меня взглядом и, кажется, заваливая голую чуть ли не на стол, за которым мы сейчас сидели.

Я закашлялась, остро жалея в этот момент, что у меня настолько богатая фантазия и воображение. Кожа сразу же покрылась мурашками, а низ живота опалило огнем, стоило только представить, как бы это было… На столе.

— Карина, — голос Марк показался мне неожиданно строгим, словно поучающим.

— Ммм…

— Ешь, Карина.

— Угу.

Все же для Скольникова я была открытой книгой, и он словно настоящий телепат читал мои мысли и желания.

Иначе как объяснить то, что как только я расправилась и с мясом, и с гарниром, и с салатами, Марк опустил меня грудью на этот самый стол, заставляя нагнуться и, дерганым движением стянув с меня джинсы, взял.

Очень быстро, нахально и даже немного грубо.

Так, что мне просто не могло не понравиться и меньше, о чем я думала в этот момент, так это о возвращении домой его сына. А зря.

Перезвон лифта, и звук его разъезжающихся створок буквально ворвался в мое сознание, превратившееся в желе, пока я и Марк гулко дышали, стараясь прийти в себя.

Скольников отмер намного быстрее меня. Он за пару секунд справился со своей одеждой, а потом и с моей, возвращая меня в вертикальное положение и крепко прижимая к себе.

— Я не хочу, чтобы ты сегодня уезжала, — прошептал Марк мне в шею и тут же начал осыпать ее медленными, щекочущими поцелуями.

— Я…

Договорить я не успела, послышались шаги в коридоре, и я непроизвольно затаилась.

Не знаю почему, но мне было необходимо услышать и понять сюда ли идет Рома или нет. Судя по всему, нет.

— Он поднимается по лестнице, — прошептал мне на ухо Марк.

Причем сделал он это не потому, что таился от кого-то или пытался быть тише, а потому что опять совращал меня, искушая. Его рука на моем животе плавно двинулась вниз и начала забираться под кофту.

Я тут же хлопнула ладошкой по его вольной конечности, пытаясь остановить это безобразие и напряглась опять. Шаги Ромы раздались вновь.

— А теперь спускается, — усмехнулся Скольников и, поцеловав меня в шею, отпустил, а затем подтолкнула к стулу, за которым я и сидела, до того сумасшествия, что устроил Марк.

Скольникова-младшего я увидела, когда тот только зашел в гостиную. Парень же заметил меня не сразу, он шел по направлению к кухне, пересекая комнату, уткнувшись в телефон, а когда он поднял голову то даже с шага сбился. Встретился со мной взглядом и замер.

Я крепче вцепилась в столешницу, не опуская глаз. Нельзя было отводить взгляд. В конце концов, ничего предосудительного я не сделала. Ведь правда же?

Почувствовала движение справа от себя, а после услышала, как Марк поставил на стол передо мной кружку. Все еще смотря на Романа, я переместила руки со столешницы на кружку, и тут же ощутила поглаживание Марка. Он невесомо провел пальцами по моим, и тогда я решилась:

— Привет, Рома.

— Привет, Карина, — вторил мне одногруппник, усмехнувшись и наконец-то продолжил свой путь к кухне. — Здравствуй папа, — нагло произнес он, улыбаясь еще шире. Похабно улыбаясь, — Ты видимо чувствуешь очень большую вину за мое воспитание, что все еще заглаживаешь… — Рома вздернул брови, и проговорил последнее слово с такой интонацией, что стало понятно, речь шла о чем угодно, но только не о заглаживании вины. — Мои промахи…

— Помолчал бы, — спокойно ответил ему Марк, но от меня не отошел, лишь убрал руку с моей, но тут же положил ее на стул, позади моей спины, теперь невесомо поглаживая мои позвонки. — А лучше бы извинился перед Кариной. По нормальному.

— Да я смотрю, ты сам с этим прекрасно справился, папа.

— Рома, — голос Марка вмиг стал настолько холодным, что скажи он что-то мне таким тоном, я непременно обожглась бы.

В одном слове сейчас звучало и предостережение, и разочарование, и простое отцовское негодование. И все это так легко отразилось в одном лишь "Рома".

— Понял, — Ромка поднял руки вверх, ладонями вперед. — Молчу в тряпочку, в сторону Ливановой даже не дышу. Поесть-то можно? Я когда уходил Нина как раз тут колдовала.

— Можно, — уже более спокойно произнес Марк, все еще поглаживая мою спину.

Я же крепче обхватила кружку и поднесла ее ко рту. Там был чай. Судя по всему, какой-то травяной, но какой именно я понять не смогла.

— Спасибо, чай вкусный, — тихо сказала я, конечно же, не особо рассчитывая на то, Рома не услышит, но все же надеясь на это.

— Нина каждый день заваривает разные сочетания трав. Люблю такие чаи, — так же тихо ответил Марк, куда-то мне в макушку.

И пусть между нами было что-то непонятное, но я была ему сейчас очень благодарна за то, что он не оставил меня и все еще стоял рядом. И меня совершенно не волновало, что сам Марк и был виноват в этой ситуации. Хотя должно было волновать.

Рома начал разогревать свой ужин, а я медленными глотками допивала чай. Страшась того, что, когда кружка опустеет, мне придется встать… и что дальше?

Через пару минут Рома сел за стол, причем аккурат напротив нас и, сильно ткнув вилкой в мясо и не донеся кусок до рта, заговорил:

— Пап, может хватит этого представления? Если что, я все понял. Урок выучен, — скривившись произнес он, а затем посмотрел на меня с досадой и все же засунул в рот мяса.

— Хорошо, что понял, — кивнул позади меня Марк, а затем подал мне руку, чтобы помочь спуститься, — пойдем.