Не знаю, как именно это получалось у Лавра, но ему хотелось верить, хотелось подчиниться, хотелось разрешить защитить. Он внушал уверенность, а мне так отчаянно ее не хватало. Он молча давал мне всё то, в чем я всегда нуждалась. Давал так щедро и вовремя, что хотелось плакать от радости и осознания, что мир умеет быть другим, не таким черным и жестоким.

Сила нашего притяжения стремительно росла, ширилась, затапливала собой всё вокруг, искрилась на кончиках пальцев. Лавр избавил меня от платья и наградил каждый сантиметр моей кожи поцелуями. Я ощущала, как кровь, подсохшая на его губах и превращённая в корочку немного, царапала, разнося мурашки. Нежность Лавра органично переплеталась с его природной силой и уверенность в себе. Он возбуждал меня так, как никто и никогда прежде. Фиксируя и испытывая степень чувствительности моего тела. Несколько раз я была поднесена к грани, благодаря его умелому языку, что выписывал на моей плоти восхитительные узоры. Срыв случился, когда Лавр плавно вошел в меня и запрокинул голову от чувства наслаждения и осознания, что теперь мы единое-целое.

Я не подозревала, что может быть так остро, так опьяняюще, так фантастически великолепно. Всё во мне перерождалось, сгорало и преображалось. В руках Лавра появлялась новая я, но со старыми шрамами. Когда пик физического и душевного наслаждения взорвался в нас, опаляя губы и сознание, мне всё еще не хотелось выпускать из своих объятий Лавра.

Его голова покоилась на моей обнаженной груди, я пропускала между пальцев тёмные густые волосы и с особым удовольствием вдыхала аромат мужского одеколона, смешенного с природным запахом кожи.

Мне было спокойно.

— Когда-то, — вдруг шепотом начал Лавр, вслушиваясь в размеренный ритм моего сердцебиения, — я случайно встретил девушку.

Я не понимала, почему он вдруг решил мне рассказать про какую-то девушку, но перебивать совсем не хотелось. Возможно, Лавр в минуту этого волшебного умиротворения и абсолютной откровенности хотел поделиться тем, что его беспокоило.

— Мимолетная встреча. Она меня не заметила. Такая одинокая и бесконечно печальная. Светлые волосы струились по ее хрупким плечам. Под простеньким голубым сарафаном отчётливо проступали контуры аккуратного небольшого живота. Она была беременна и так горько плакала, что у меня внутри всё сжалось. Хотел подойти к ней, но не успел. Ее забрал муж. Прошло время и вот я вновь ее встретил, — Лавр поднял голову и внимательно посмотрел на меня. — Снова случайность? Это уж вряд ли, — он осторожно поцеловал меня.

Я не сразу ответила, потому что это признание застало меня врасплох. Сердце больно толкнулось в груди, затрепетало быстрей. В горле сжался комок.

— Это была я, — шепчу, хотя понимаю, что мое признание Лавру не нужно, он и так это прекрасно знал.

— Ты. И во второй раз я терять тебя уже не хочу.

Наш поцелуй отдавал соленым привкусом моих слёз, что казались мне сейчас такими сладкими и исцеляющими. Лавр продолжал жадно целовать меня, впитывая эту влагу, как будто она была живительным источником для него.

14

Я чувствовала себя так, будто могу свернуть горы. Внутренняя сила неуёмным потоком бурлила во мне, вдохновляя на работу. Я даже начала брать не одного, а двух учеников на день. К вечеру, конечно, накатывала усталость, но она была исключительно физической. А той душевной тяжести, что так часто мучила меня по ночам, будто и след простыл. Мой этот «подъем» напоминал чем-то стремительное выныривание из темных глубин холодного океана. Я так долго сидела в этой «глубине», делала многие вещи на автомате, не позволяя себе ничего лишнего. Теперь же, когда я «вынырнула», вдохнула полной грудью свежий воздух, что привел меня в чувства, возвращаться на «дно» никак не хотелось. И всё это благодаря Лавру. Он своим вниманием и нежностью вытащил меня на поверхность, позволил взглянуть на мир совсем другими глазами, не подёрнутыми дымкой страха и съедающего одиночества.

Всё мое существование до этого момента сводилось лишь до выживания. Яночка была моим единственным якорем, единственным источником радости и стимула. Теперь этот источник расширился, а значит, и его сила стала значительно больше.

Меня абсолютно не заботили сплетни на работе. Впервые я позволила себе просто плюнуть на всю эту пустую болтовню и со спокойным сердцем выполнять свою работу. Пусть думаю всё что захотят, меня это ни капли не заботит. Я познала весь тот спектр личного счастья, который до этого момента находился для меня под строгим запретом.

Наши встречи с Лавром стали практически ежедневными. Он после работы мчался ко мне на всех порах, чтобы просто поцеловать и пожелать спокойной ночи. В первую нашу встречу, что состоялась больше трёх месяцев назад, Лавр показался мне немного высокомерным человеком. Такой далёкий, собранный и властный. Теперь же, он смотрел на меня с таким искренним интересом и трепетом, что я не могла прекратить улыбаться. Уютный, тёплый и такой бесконечно родной. Я не могла перестать удивляться тому, насколько замечательно мы подходили друг другу. Мне вообще с трудом верилось в то, что я смогу с мужчиной чувствовать себя комфортно и защищённой. Это было чем-то из области фантастики. Фантастики, что так органично вплелась в мою реальную жизнь.

В тот день, когда Лавр в прямом смысле спас меня от лап бандитов, тётя Галя вовремя увела Яночку к себе и дочка, к счастью, не увидела залитое кровью лицо чужого дяди. Если честно, то я была рада тому, что никакого знакомства тогда не состоялось. Не подходящий повод, да и в целом я еще с большой настороженностью относилась к Лавру. Где-то в глубине души продолжал жить навязчивый страх о том, что этот великолепный мужчина просто воспользуется мной и исчезнет на рассвете, будто ночной фантом. Но этого не произошло и более того, этот самый «фантом» даже завтрак для меня приготовил.

Тема о моей дочери оставалась закрытой. Я не имела права что-то требовать от Лавра. А страх в моей душе, уродливо скалясь, тут же увеличился вдвое. Знакомство с ребенком — это ведь не просто какая-то формальность, очередной рубеж, который всего лишь нужно преодолеть. Это серьезный шаг, который осмелиться сделать тот, кто действительно уверен в том, что хочет и дальше строить отношения со своей второй половиной.

Но и тут Лавр в моем вымышленном списке призовых баллов сумел меня удивить и заработать одним махом очков десять.

— Я хочу познакомиться с твоей дочкой, если ты, конечно, не против, — твёрдо заявил он, когда мы в очередной раз сидели в машине, что стояла под окнами моего дома.

— Ты это серьезно? — я с искренним удивлением посмотрела на Лавра.

— Абсолютно. Думаю, твоя дочь имеет полное право знать о том, с кем проводит часть свободного времени ее мать.

— Ты говоришь так, будто Яна уже стала подростком со сложным характером, — я улыбнулась.

— Дети могут быть беззащитными, но вряд ли глупыми, — Лавр остался серьезным. — Уверен, твоя дочь всё прекрасно понимает, пусть и не так детально, как взрослый человек.

— Хорошо, — собранный настрой Лавра медленно перекочевал и в мои вены. — Но ты осознаешь то, что если познакомишься с моей дочерью, то наши отношения…

— Майя, — он выразительно посмотрел на меня и в такие моменты я часто угадываю в этом выражении лица того Лавра, которым он, вероятно, бывает исключительно на работе. Жёсткий, безапелляционный, уверенный. — Наши отношения для меня не интрижка. Мы не играем в игры, помнишь? Я хочу быть знаком со всеми аспектами твоей жизни. Хочу быть своим в твоем окружении. Для меня это очень важно. Если ты не готова сейчас, то я не стану настаивать. Просто посчитал правильным озвучить тебе свои намерения.

— Если честно, я не думала, что ты захочешь этого, — искренне призналась я, не желая лгать Лавру.

— Сомневаешься во мне? — теперь на его губах показалась улыбка, правда, веселого в ней ничего не было.

— Прости, — шепчу. — Я хочу тебе всецело доверять и временами у меня это хорошо получается, но всё и сразу не могу объять.

— Понимаю, — Лавр поднес к своим губам мои пальцы и нежно поцеловал каждый из них. Это уже стало для него некой привычкой.

— Но я готова, — твёрдо заявляю. — Сверься со своим графиком и приезжай к нам в любое время. У меня отпуск с завтрашнего дня.

Лазурь в глазах Лавра заблестела, а лицо украсила радостная улыбка.

— Хорошо, — вдохновленно ответил он. — Сегодня же сверюсь и сообщу тебе, — Лавр поцеловал меня, а я, как и в первый наш раз, с трепетным замиранием в сердце принимала его ласку. Неужели я всегда так остро буду реагировать на его близость?

— Мне пора, — шепчу, борясь с желанием продлить наш поцелуй настолько долго, чтобы наши губы начали болезненно пульсировать. Мне до безумия нравилось целоваться с Лавром, в этом искусстве он настоящий мастер.

— Однажды, — тяжело дыша начал мужчина, которого я еще с некоторым страхом в собственных мыслях уже считала своим, — я заберу тебя в свой дом и никогда не буду слышать это противное «пора».

— Возможно, так и будет, — я поцеловала Лавра в кончик носа и упорхнула из его машины, точно бабочка, даже не представляя, сколько боли нам еще предстоит причинить и пережить вместе.

15

Я жутко нервничала перед грядущей встречей с Лавром. Мне, как и любой другой матери, очень хотелось, чтобы мой мужчина сумел подружиться с моей дочерью. Я боялась даже думать о том, что если ничего не получится, то придётся приостановить свои романтические отношения. Разрываться на части между людьми, которых я по-своему любила мне совсем не хотелось. Это будет слишком жестоко, слишком несправедливо.

Лавр захотел устроить сюрприз для Яны, поэтому даже мне решил не рассказывать обо всех деталях. Я и так нервничаю, а тут еще и какие-то вдруг секреты возникли. Тётя Галя всячески меня успокаивала и апеллировала к тому факту, что Лавр сам принял решение познакомиться с моей дочерью. На этот шаг далеко не все мужчины способны осмелиться и неважно то, насколько они влиятельны и богаты. В этом вопросе я была абсолютно согласна с тётей Галей и желание Лавра познакомиться поближе с моей семьей, немного успокаивало. Но всё складывалось слишком хорошо.