Прошлое… Это именно то, что объединяло нас с Лидией Евгеньевной. Она смотрит в прошлое, я до недавнего времени делала то же самое.

— Лавр так похож на отца. Я боюсь потерять своего сына.

— Вы его не потеряете. Лавр очень рассудительный мужчина и четко знает, чего хочет.

— В этом я уже ни раз убедилась, — губы женщины изогнулись в печальной улыбке. — Ты любишь моего сына? — Лидия Евгеньевна прямо посмотрела на меня.

— Люблю, — без каких-либо сомнений ответила я. — Он научил меня иначе смотреть на жизнь. Может, мои слова прозвучат очень громко, но Лавр исцелил мою душу.

— И каким же образом?

— Своей нежностью. Лидия Евгеньевна, я знаю, что не нравлюсь вам и вряд ли это когда-то изменится. Но вы поступаете жестоко по отношению к собственному сыну. Вы не хотите его потерять, но делаете всё, чтобы ускорить этот процесс.

— Я всю душу вложила в своих детей, — в голосе Лидии Евгеньевны зазвучал уже знакомый мне металл. — И я желаю им лишь самого лучшего. Кто как не я, смогу направить их на верный путь и поддержать в трудную минуту?

— Я не сомневаюсь в вашей любви и преданности детям. Не мне учить вас жизни, потому что я банально лишена того опыта, который есть у вас. Но одно я знаю абсолютно точно, любовь не должна причинять вред или боль. Я не хочу лицемерия и не прошу, чтобы вы изменили ко мне свое отношение, но Лавр… Он этого не заслужил. Он переживает. Мы, конечно, не говорим на эту тему. Лавр не хочет меня волновать. Но я всё вижу и всё понимаю. Вы можете меня считать алчной, хотя мне не нужны от Лавра деньги. Можете быть убежденными в том, что я специально сделала всё, чтобы забеременеть, но не думайте, будто сделаете лучше, если окончательно разорвёте отношения с Лавром, — я выдохнула и сделала большой глоток чая, чтобы смочить пересохшее горло.

Мне очень хотелось верить в то, что мои слова всколыхнут в душе Лидии Евгеньевны хоть какие-то чувства.

— Как ты себя чувствуешь? — после недолгой паузы спросила женщина.

— Хорошо.

— С малышом всё в порядке?

— Никаких патологий доктор на данном этапе не обнаружил.

— Диана мне рассказывала о том, что Лавр весь светится от счастья.

— Так и есть, — подтвердила я. — Думаю, он очень хотел бы, чтобы вся семья была дружна. Вы должны понимать, что ваша ненависть по отношению ко мне, никак не изменит решения Лавра.

— Я тебя не ненавижу. Как иначе я должна была отреагировать? Появляется какая-то девушка, перебирается в дом к моему сыну, да еще и с ребенком. Знаешь, скольких я таких поведала? Почти каждая хотела и хочет поудобней пристроиться к моему сыну, а, точнее, к его кошельку. Не для того Боря свою жизнь посвятил бизнесу, чтобы каждая проходимка кормилась его плодами. Теперь же я понимаю, что у тебя с Лавром не просто интрижка. Он счастлив. По-настоящему.

— Лавр давно вырос и это нужно принять. Вам следует наладить свою жизнь, научиться отрываться от прошлого и смотреть в будущее.

— Ты говоришь умные не по годам вещи, Майя. И как бы трудно мне не было, но я должна признаться, что ты оказалась куда мудрей меня. Да, подругами мы не станем и лицемерить ни ты, ни я не сможем. Но я постараюсь не вмешиваться в ваши отношения. Изменить Лавра я не могу, ровно, как и его точку зрения, значит, придется с этим мириться.

Слова Лидии Евгеньевны прозвучали немного жестковато, что вполне в ее стиле, зато правдиво.

— Что же, надеюсь мы поняли и услышали друг друга, — подытожила я нашу беседу.

Мы расстались прохладно, но зато без налёта ненависти или презрения. Наверное, это можно расценить как наше небольшое достижение. Лидия Евгеньевна уехала первой, я еще немного посидела в кафе, затем тоже отправилась домой. По дороге я анализировала всю первую половину этого странного, но насыщенного дня. Я даже гордилась собой, потому что решилась на такой серьезный и смелый шаг, как вступить в переговоры со своим врагом. И вроде бы нужно радоваться, но чувство тревоги внезапно зашевелилось в глубине моей души. Что-то должно было в скором времени случиться.

38

Сегодня Лавр работал допоздна. Стрелки часов уже упорно подкрадывались к полуночи. Весь дом спал, кроме его аномально трудолюбивого хозяина. Как бы я ни старалась не волноваться, но всё равно переживала из-за того, что Лавр работал на износ и спал по три-четыре часа в сутки.

Проверив Яну в ее спальне, я направилась в кабинет с твёрдым намерением забрать своего мужчину в постель. Хоть раз он должен нормально выспаться. Тихонько приоткрыв дверь, я увидела, что Лавр сосредоточенно печатал на ноутбуке и параллельно делал какие-то пометки в блокноте. Общий свет был приглушен, в полную силу работала лишь настольная лампа.

— Почему не спишь? — тихо спросил Лавр, не отрывая взгляда от экрана.

— У меня к тебе встречный вопрос, — я улыбнулась и прошла в кабинет.

— Почти закончил. Иди, ложись, а я через десять минут к тебе присоединюсь.

— Ты говоришь так каждый раз, когда я к тебе заглядываю, — в моем голосе не было упрёка или недовольства, я просто искренне беспокоилась о том, что Лавр так много работает.

— К этому просто нужно привыкнуть.

Я на носочках прошла к креслу Лавра, стала позади него и запустила пальцы в густые темные волосы, осторожно массируя кожу головы.

— Ммм… Как хорошо, — Лавр буквально замурлыкал от удовольствия и отнял руки от клавиатуры. — Голова весь день трещит.

— Потому что, ты очень много работаешь, — ласково прошептала на ухо, медленно опуская руки к напряженным широким плечам.

— Ты ведь знаешь, что завтра я улетаю в Германию для подписания контракта. Нужно всё детально изучить и еще раз перепроверить. Как подпишу контракт обязательно возьму недельку-другую отпуска.

— Он тебе не повредит, — я продолжила старательно массажировать плечи Лавра.

— Солнце, ты ничего не хочешь мне сказать?

— Что именно?

— Например, рассказать о том, как ты на днях встретилась с моей матерью.

— Женя доложил?

— Нет. Мать звонила, прощения просила. От нее и узнал, что вы виделись.

Я застыла на месте, пытаясь понять по голосу, какие именно эмоций сейчас преобладают в Лавре.

— Наша встреча произошла случайно. Мы увиделись на кладбище.

— Майя, — Лавр поцеловал мою ладонь и аккуратно усадил к себе на колени. — Я хорошо знаю свою мать. Знаю, какой жестокой она порой умеет быть. Но также знаю, что в глубине души она мягкая и беззащитная женщина. Сейчас у меня с ней непростые отношения и мать могла бы тебе наговорить очень много неприятных вещей на почве ревности. Тебя ее слова непременно ранили бы и это могло сказаться на нашем ребенке. К чему такой риск? — Лавр бережно прикоснулся сквозь ночную сорочку к моему животу.

— Я просто хотела тебе помочь. Перед тем как ты начнешь меня отчитывать или ругать, хочу сказать, что я оценила ситуацию и убедившись, что Лидия Евгеньевна не настроена на конфликт, решила с ней поговорить. Я же вижу, как тебя мучает эта тема. Ты делаешь всё, чтобы моя жизнь стала лучше, я того же хочу и для тебя. Мне показалось, что я с твоей матерью пришла к некоторому примирению.

— Тут ты права. Мать никогда первой прощение не попросит, но сегодня был тот редкий случай, когда она усмирила свою гордость. Я благодарен тебе за это, но впредь, прошу тебя, не нужно рисковать собой. Мне под силу со всем справиться самому.

— Лавр, какой риск? — я заулыбалась. — Я же не в клетку к голодному тигру вошла. К тому же даже самому сильному мужчине необходим надежный тыл и крепкая поддержка, — я поцеловала Лавра в лоб.

— Иногда моя мать умеет быть голодной тигрицей, — теперь мы уже вдвоем тихонько рассмеялись.

— Идем спать, — я поднялась и взяла Лавра за руку.

— Идем.

Деловая поездка Ларва была запланирована ровно на три дня. В день его отлета я как-то не вспоминала о том своем дурном предчувствии, что внезапно меня посетило после встречи с Лидией Евгеньевной. Я была занята учениками, затем Яной. Да и потом, если обращать внимание на каждый импульс мыслей и предчувствий, то можно здорово повредить рассудок.

К нам в гости приехала Диана. Её компании я была безумно рада, потому что без Лавра дом резко стал каким-то не таким, серым и холодным что ли. Но присутствие сестры ощутимо скрасило неприятное ощущение одиночества.

С Дианой комфортно. Я заметила, что общий язык в первую нашу встречу нашелся довольно быстро. Не то чтобы я плохо сходилась в приятельских отношениях с людьми, просто Лавр и его сестра обладают невероятной притягательной энергетикой. Таких людей хочется слушать, с ними хочется общаться и поддерживать контакт. А еще Диана умеет увлекать в какие-нибудь дела и напрочь отбить желание заниматься бестолковым самоанализом. Дочка в восторге от этой удивительной молодой женщины, наверное, даже больше чем от Лавра.

Мы обсуждали всё на свете, упражнялись в кулинарном мастерстве, а по вечерам сидели на террасе и задушевно болтали. У меня никогда не было такого абсолютного взаимопонимания с женщиной. Единственная представительница женского пола, которая понимала меня на все сто процентов — это моя мать. Тётю Галю я нежно люблю и уважаю, но в силу внушительной пропасти в возрасте мы в некоторых вопросах остаемся далеки друг от друга.

Лавр должен был вернуться в субботу вечером. Мы втроем: я, Диана и Яна решаем приготовить праздничный ужин. К нам должен был с минуты на минуту подключиться Макс. Идея с ужином меня жутко вдохновила. Я уже прекрасно знала, что Лавр просто без ума от моей кухни, поэтому занимаюсь его любимым гуляшом с двойным усердием. Чтобы Яна тоже ощущала себя задействованной в общем процессе, Диана поручила ей отделить помидоры черри от зеленых веточек.

Мы работаем как единая команда, идеально отлаженный механизм. Я нахожусь в зудящем предвкушении. Уже просто не терпеться встретить Лавра, вкусно накормить, а потом как следует расслабить в нашей спальне. От мыслей о нашей интимности всё внутри меня начинает буквально дрожать.