— Там всегда идет ненужная реклама. Уверен, успеем, — выдохнул Медведев и вновь накрыл мои губы.

Глава 20

Поздним вечером сидела с подругой в кухне своей квартиры, выпивая чай с пирогом. Маша тоже приготовила, и он благополучно лежал в мусорном ведре. Сгорел до черных угольков. Когда еще только вышла из лифта, по запаху поняла, что у кого-то что-то сгорело. Оказалось, что у меня. Открыв дверь, бросилась на кухню и увидела подругу. Она стояла на балконе и смотрела в одну точку, ни на что не реагируя. Пока перемыла посуду, отдраила духовой шкаф, убрала все по местам, в мультиварке поднялся пирог.

Покормив Алену, и дождавшись, пока она убежит играть в зал, посмотрела на подругу. Вроде отошла, даже пирог откусила, поэтому поставила кружку на стол и спросила:

— Что случилось?

Лотова пожала плечами. Такая маленькая, хрупкая, ранимая — она была похожа на нежную Дюймовочку. Я сама была невысокого роста, но рядом с ней казалась себе огромной и неуклюжей.

Ответ меня не устроил. Поэтому попыталась еще раз. Кто не сдается, тот всегда получает результат — примерно так я объясняла свою наглость и любопытство.

— Маша, чем ты так расстроена?

Подруга вздохнула и с печалью во взгляде посмотрела на меня.

— Он здесь… — это все что я услышала.

Пораженно ахнула и с волнением прошептала:

— Высоков здесь? Он к тебе приходил? Шантажировал? — моментально начала глазами искать телефон, который закинула неизвестно куда, когда спасала свою кухню.

Хотела позвонить Медведеву. Так просто нельзя оставлять. Этот маньяк ведь может ее убить, чтобы его фамилию не слагали по судам. Только бы найти, куда его зашвырнула.

Конечно, Олег сейчас в Казани, но все равно мог что-нибудь придумать для защиты Марии и ее дочери. Вчера мы так и не поговорили, о чем сегодня весь день жалела. Да что там, мы даже половину фильма не высидели и поехали домой, где наслаждались нашей страстью. А как иначе, если он в кинотеатре сообщил, что с утра уже улетает.

Но об этом потом. Сейчас важно совсем другое. Увидев часть сотового телефона на подоконнике под газетами, поднялась и быстро вытянула его, удивляясь, как я умудрилась его туда закинуть. Быстро активировала экран и только хотела нажать на телефонную книгу, как вдруг подруга подскочила ко мне и накрыла своей ладонью мою, громко выкрикивая:

— Нет, Ира! Я не о Владимире говорила! Не звони! Это не Высоков!

Плюхнулась на стул и непонимающе прошептала:

— А кто тогда?

Лотова начала ходить взад и вперед по кухне, нервно дергая за занавески, полотенце, лежащее на столешнице, словно пыталась за что-то уцепиться. Понимая, что она ничего не скажет в таком состоянии, спокойно произнесла:

— Маша, скажи мне, про кого ты сказала?

Она обхватила себя руками и еле слышно выдала:

— Ферзь. Я про него говорила! Это Ферзь! Он здесь… в городе. Вроде как здоров. И…

Замолчала. Вот так всегда!

— И… — попыталась расшевелить ее, чтобы она не потеряла мысль. Но Маша будто ушла в себя. Есть у нее такая черта — начинает говорить и пропадает, уходит в свои мысли. Мне даже было интересно — все художницы такие или Маша столь интересная натура? Странно, но в любом случае, я была рада, что наши пути сошлись и у меня есть такая подруга.

Сделала глоток чая и спокойно поинтересовалась:

— Он к тебе подходил? Вы разговаривали?

— Нет. Не подходил. Понимаешь, я хотела… Нет, я не хотела идти к нему в больницу, поэтому отправила сообщение с благодарностью и пожеланием…

— Здоровья, — уверенно пробубнила за нее, откусывая кусочек пирога.

— Нет, чтобы мы больше никогда не встретились.

Подавилась куском. Где-то застрял в горле — ни туда и ни сюда. Успокоилась и протолкнула кусочком хлеба, запивая водой. Чувствуя боль в грудной клетке от своего неудачного поглощения, скривилась и, подняв бровь, уточнила:

— И это ты ему написала?

— Ну да… Я просто не знала, что писать. Если честно, совсем не люблю писать… И тем более ему… Мы… Ммм… Я дура. Зачем вообще написала? Нужно было оставить все как есть. Или нет? Ведь он спас меня и мою девочку. Нужно было поблагодарить. И я… решилась. Так и написала: «Выздоравливай. Надеюсь, мы больше не встретимся».

«Да уж — у Марии талант поддержать человека в больнице. Ферзь однозначно оценил ее заботу и прочувствовал».

Нахмурилась и посмотрела на дрожащую подругу. Она очень плохо выглядела — бледная, глаза огромные, руки постоянно в движении.

Лотова внимательно следила за моим выражением лица. Потом прищурилась, сделала шаг ко мне, и воскликнула:

— А что еще нужно было написать? Мы… Я очень благодарна, но мне не хотелось, чтобы он подумал, что я переживаю о нем. Ему не нужно и мне. Вот и я как бы…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Угу… — поддержала, отмечая про себя, что все же творческим личностям тяжелее в стрессовых ситуациях, чем, таким как я, немного приземленным… Имеется в виду, что мы тоже переживаем и плачем, но подсознательно начинаем искать выход из тяжелого положения.

А еще у меня есть огромный минус ко всему прочему — все разбирать по полочкам. Как-то вот не могу без этого.

Подруга махнула рукой в отчаянии и подошла к окну. Некоторое время молчала, а потом спросила:

— Как думаешь, что ему там нужно было?

Повернулась к ней и осторожно уточнила:

— А где вы встретились?

— В ресторане. Меня Егор пригласил… на свидание. Он был такой красивый и заботливый, так старался, и все было хорошо, а потом я почувствовала, что за мной наблюдают, и повернулась. А там… Ферзь. Я так испугалась, что не могла даже слова выдохнуть. Он был один… сидел в дальнем углу и смотрел… на нас. Так зловеще. Так устрашающе. Но зачем? Почему?

— Может, поужинать захотел? — попыталась успокоить ее, отчетливо понимая, Ферзь, очевидно, заинтересовался Марией, что настораживало. Подруга его боялась, да и не подходил такой тяжелый мужчина столь светлой женщине, у которой есть маленькая дочка.

— Поужинать… в ресторане? — с возмущением ахнула она. — Думаю, что он ест где-нибудь в злачных заведениях, где танцуют голые модели и…

— Ты думаешь, он…

Не успела я продолжить, как она поднялась и начала движение по кухне, прижимая к груди ладони. Была столь растеряна, напугана, что даже не знала, кого она больше боится: Ферзя или Владимира.

— Я не знаю… Не знаю! Это было вчера. Он не звонил, да и зачем? Ну зачем ему это? Мы все решили, и я не понимаю, почему он следил за мной. Или… он, правда, ходит в такие рестораны? Я ведь не знаю, кто он. Просто… для меня он, — она задумалась и негодующе прошептала: — А как таких называют?

— Киллер? — предложила вариант.

— Я не знаю… — буркнула она. — Разве он киллер?

— Тогда наемник. В любом случае, если брать во внимание две специализации, деньги на ресторан у него точно имеются.

— Но…

Она махнула рукой и рванула к столу, резко усаживаясь на стул. Наклонилась ко мне, оглядываясь по сторонам и тихо, будто переживала, что ее услышат, призналась:

— Просто я боюсь и совершенно не понимаю его поведения. И я не желаю больше с ним видеться. Понимаешь? Я хочу… забыть об этом. Как кошмарный сон. Все! Не хочу помнить.

— Думаю, такой человек не будет долго ждать и скажет, что ему нужно, — предположила, уверенно решив, что все расскажу Олегу. Он должен знать и сказать свое мнение.

— Да? Ты думаешь? Тогда я буду ждать. Может, я заблуждаюсь, и он просто пришел поужинать.

Послышались шаги, и в кухню забежала маленькая Алена. С двумя косичками в розовом платье — очаровательная куколка с васильковыми глазами. Она обняла меня своими нежными руками и спросила:

— Тетя Ира, а ты поиграешь со мной?

— Да, только чуть позже… — пообещала ей, целуя в щечку.

— А ты останешься у нас? Больше не уйдешь? — пролепетала малышка, устраиваясь у меня на коленях.

Не успела я ответить, как Мария вдруг умоляюще воскликнула:

— Да, пожалуйста, останься! Олег ведь уехал. Очень тебя прошу — останься!

Растерялась на мгновение, но, отмечая панику в глазах подруги, кивнула.

— Хорошо, только если не будешь накручивать. Может, все не так плохо, как кажется.

— Не буду, — выдавила улыбку она и вдруг воскликнула: — Ой, совсем забыла! Тут недавно к тебе мужчина приходил.

— Ко мне? — переспросила, даже не представляя, кто это может быть.

— Да. Он такой приятный и интеллигентный. Спрашивал, как можно с тобой увидеться.

Поняла, что это Никитин. Неудобно вышло. Совсем о нем забыла. Обещала позвонить, как вернусь в город, и даже не вспомнила. Нужно обязательно с ним встретиться.

— Я решу этот вопрос, — успокоила подругу, тут же улыбаясь, когда маленькая Алена схватила пирог, спрыгнула с колен и убежала в зал, откуда раздавались звуки веселой песенки.

— Слушай, а он твой бывший что ли? — спросила Маша, устало поднимаясь.

Рассмеялась. Надо же… как сказала. Бывший! Отрицательно повела головой и заверила:

— Нет, мы друзья. Очень хорошо общались. Ярослав невероятный и веселый.

Лотова улыбнулась, но вдруг на лице появилось волнение. Она как-то странно посмотрела на меня и прошептала:

— А как же Олег? Он будет недоволен.

Вероятно. Или нет? В любом случае нужно ему будет сказать, чтобы потом не было неприятных ситуаций. Пока встречаемся и живем вместе у нас не должно быть никаких тайн друг от друга. Хватило опыта при знакомстве.

— Я ему скажу. Не переживай.

Она кивнула и проговорила: