Сердце Кларинды охватила паника. Больше она ничего не могла ему предложить. Ничего, что заставило бы его остаться. Он уже взял все.

— Возможно, будет лучше, если мы забудем о прошлой вражде, пока не доберемся до лагеря, — сказала она. — В конце концов, очень скоро ты станешь моим деверем. И не исключено, что со временем ты будешь относиться ко мне как к сестре.

Эш пошел чуть медленнее.

— Надеюсь, ты понимаешь, что двери нашего дома всегда будут для тебя открыты, — продолжала Кларинда. — Ты сможешь приходить к нам на Рождество и на Сретение. Сможешь оставаться в нашем городском доме на праздники во время светского сезона, присутствовать на крещении наших детей.

Эш еще больше замедлил шаг.

— Думаю, ты станешь очень хорошим дядей, и твои племянницы с племянниками будут обожать тебя, — не унималась Кларинда. — Большинство детей не могут не любить взрослых, которые ведут себя еще хуже, чем они. Ты сможешь рассказывать им о своих экзотических путешествиях и смелых исследованиях. Разумеется, опуская неприличные эпизоды, чтобы не смущать их юные души. — Чем больше становилось расстояние между ними, тем быстрее говорила Кларинда. — Возможно, ты даже захочешь поехать на нашу свадьбу в Англию. Уверена, ты и представить себе не можешь, как обрадуется Максимилиан, узнав, что его брат будет стоять рядом с ним перед алтарем.

Эш на мгновение замер на месте, однако затем, покачав головой, продолжил идти вперед.

Кларинда успела пообещать себе, что на этот раз она не будет плакать и упрашивать его, но так и не смогла сдержать сердитых слез, обжигавших глаза.

— Полагаю, я уже не должна удивляться тому, что ты снова от меня убегаешь! — крикнула она вслед Эшу. — В конце концов, лучше всего тебе всегда удавалось именно бегство.

Эш пошел быстрее, и каждый его шаг был более решительным, чем предыдущий.

Почти десять лет гордость сдерживала боль и ярость Кларинды, но теперь ее оказалось недостаточно, чтобы удержать их от взрыва. Она считала, что уже не может любить с тем же головокружительным безрассудством, которое разбило ей сердце и едва не погубило ее, но Эш вновь ворвался в ее жизнь и доказал ей, что она ошибалась.

— Какая же я дура! — прокричала она, дрожа от негодования. — Я знала, что мне не следует доверять ни единому твоему слову, ни единому поцелую твоих лживых губ, потому что еще тогда, стоя рядом со мной на лугу, ты пообещал, что вернешься ко мне. Но ты этого не сделал! Ты даже не счел нужным написать мне вежливое письмо с просьбой отменить нашу помолвку. Ты просто оставил меня одну, а я ждала тебя все эти годы, пока ты путешествовал где-то и…

— Я вернулся! — проревел Эш, резко поворачиваясь к ней. Дьявольская маска безразличия, которую он с успехом носил все это время, спала с его лица, и Кларинда увидела перед собой человека, чье лицо исказили такие сильные страдания, что они могли бы погубить его. Шаг за шагом он приближался к Кларинде и остановился на расстоянии вытянутой руки от нее. А потом уже тише повторил: — Я вернулся.

Глава 29

Кларинда изумленно смотрела на Эша, пытаясь понять, как мальчик из ее детства, которого она последний раз видела под ветками могучего английского дуба, мог неожиданно материализоваться перед ней посреди марокканской пустыни.

— Что ты сказал? — переспросила она.

— Я вернулся всего через четыре месяца — как раз накануне того дня, когда ты собиралась выйти замуж за другого человека, — ответил Эш.

— Дьюи… — прошептала она. Несмотря на то что Кларинда часто повторяла это имя, она никак не могла вспомнить слабые, но приятные черты лица этого мужчины.

— Да, благородный виконт Дарби, — с едким сарказмом в голосе подтвердил Эш. — Куда более подходящий жених для богатой наследницы, чем я.

Кларинда недоверчиво покачала головой.

— Но скажи мне, ради Бога, откуда ты вообще узнал, что я собираюсь замуж за Дьюи? — спросила она.

— Как только мой корабль бросил якорь в порту, я первым делом поехал в поместье твоего отца, — начал объяснять Эш. — Я проезжал через лес и услышал разговор охранявшего дичь егеря со своим сыном. Они как раз обсуждали грандиозную свадьбу, которая должна была состояться в поместье на следующий день.

— И ты просто повернул коня и уехал? Не сказав никому даже слова?

— Именно это мне следовало сделать, — промолвил Эш в ответ. — Но я дождался вечера, прячась на опушке леса. Дождался, пока ты не появишься у окна своей спальни.

Ну да, он же знал, что она имела привычку сидеть вечерами у этого окна с романом Джейн Остен или томиком стихов лорда Байрона в руках! Несчетное число раз Эш взбирался по вьющейся розе к этому окну, чтобы похитить вечерний поцелуй с ее послушных губ.

Жесткие нотки в голосе Эша чуть смягчились.

— На тебе был кремовый халат, а твои волосы собраны в свободный узел на макушке, — продолжал он. — Ты подперла подбородок рукой и задумчиво смотрела на дорогу. Я сделал вывод, что ты с нетерпением ждешь своего обожаемого жениха.

Кларинда на мгновение зажала себе уши. Совсем не своего жениха поджидала она тем вечером.

— Господи, ну почему ты тогда не подошел ко мне? — простонала она. — Почему ничего не сказал? Почему не попытался предостеречь меня от замужества?

Эш многозначительно пожал плечами.

— А зачем? Ты же была должна вот-вот получить то, о чем мечтала, — заметил он.

— Если я о чем и мечтала, то только о тебе! — воскликнула она.

— Что ж, в таком случае… ты должна была получить то, чего заслуживала. Ты собиралась стать женой виконта. И тогда ты бы наконец обрела титул в дополнение к своему состоянию, — вымолвил Эш. — А после этого никто и никогда не посмел бы снова посмеяться над тем, что ты не знатная леди. И, что еще более важно, ты собиралась выйти замуж за достойного и приличного мужчину, каким я никогда не буду. — В его голосе звучала страсть, и Кларинда вспомнила, как именно таким голосом он просил ее перекатиться на живот или поднять ногу немного выше. — Если бы я был приличным человеком, то я бы никогда не скомпрометировал тебя. Я бы подождал до тех пор, пока смогу предложить тебе кое-что получше торопливого соития на траве.

— Так ты об этом думал и поэтому решил тогда вернуться?

Наклонившись к Кларинде, Эш убрал ей за ухо прядь волос, и от нежного прикосновения его руки по ее коже пробежала дрожь.

— Я вернулся, поскольку решил, что лучше уж жить на чердаке и есть хлеб с сыром, чем провести еще хоть одну ночь в жизни без тебя. — Его рука, упав, сжалась в кулак. — Но когда я понял, что ты не смогла дождаться меня каких-то чертовых четыре месяца, то решил, что был прав, бросив тебя. И лучшее, что я мог сделать, — это уехать и больше никогда не омрачать твою дверь своей тенью. Именно так я и поступил. Поскакал назад в Портсмут с такой скоростью, словно сам дьявол преследовал меня по пятам, и первым же кораблем отплыл в Индию.

Кларинда, потрясенная его воспоминаниями, покачала головой. Ее сердце запело от предательской радости, омраченной, правда, сожалениями о случившемся.

— Если бы только ты подошел ко мне тогда… если бы только я знала, что в тот поздний вечер ты стоишь под моим окном… если бы только… — прошептала она.

Кларинда так глубоко погрузилась в печальные размышления о том, сколько они потеряли за долгие годы, что не заметила золотистого облака, приближавшегося к ним с востока, пока Эш, загородив глаза рукой от яркого света восходящего солнца, не устремил на него взор.

— Что это? — спросила Кларинда, подходя к нему и не понимая, на что он смотрит. — Это что, песчаная буря?

Горькая усмешка на его губах говорила о многом.

— Похоже, моя дорогая, что к нам спешит кавалерия, — промолвил он. — У моего брата всегда была поразительная интуиция.

Только в это мгновение Кларинда поняла, что песок поднимал в воздух вовсе не ветер, а копыта сотен лошадей, скакавших по пустыне.

Кларинда застыла на месте, наблюдая за тем, как сверкающее облако увеличивается. И сердце заныло от приближения неизбежного.

Идиллия в оазисе подошла к концу. У них больше не было трех дней. У них не осталось даже трех минут.

Жених Кларинды приехал за ней.

Глава 30

Полк Ост-Индской компании въехал в оазис, из-под копыт лошадей в воздух вздымались золотистые облака песка. От палящего пустынного солнца головы многих солдат защищали каффии. Воины были одеты в красивые алые кители и широкие белые панталоны.

Как только они приблизились к ним, Ясмин выбралась из палатки и побежала к краю бассейна. Люк с обнаженным торсом, одетый лишь в незастегнутые бриджи, поспешил следом за ней. Бедняга успел натянуть только один сапог, а второй держал в руке.

Когда они подбежали к Эшу с Клариндой, Эш заметил, что загорелые грудь и спина Люка покрыты свежими царапинами, словно он всю ночь боролся с разъяренной кошкой.

— Ах, как много мужчин! — промурлыкала Ясмин, глядя на приближавшийся полк с таким видом, словно видела перед собой множество изысканных блюд, какие подавали к столу Фарука.

— Слава Богу, они приближаются с востока, — проговорил Люк, облегченно опуская плечи. — Несколько секунд мне казалось, что это султан изменил свое решение и возвращается за нами.

— Я почти жалею о том, что это не так, — пробормотал Эш. Он бы с радостью вернулся в любое мгновение прошлого, когда они с Клариндой были отгорожены от остального мира в чувственном уединении дворца Фарука.

Несмотря на то что к ним приближался большой полк, Эш без труда разглядел высокого смуглого мужчину, скакавшего на коне впереди солдат. Макс не был человеком военным, однако в его манере держаться угадывалась властность, которую он носил с легкостью и грацией прирожденного лидера. Макс не счел нужным прикрыть чем-либо голову, поскольку явно был уверен в том, что солнце не решится обжечь его.