Саманта Джеймс - Его грешные пути

Она этого даже не заметила. Глаза ее были закрыты, руки медленно двигались. Он бесшумно отступил назад. Спустя минуту — нет, даже две минуты! — он тихонько окликнул ее.

Она открыла глаза. Увидев, что он находится на расстоянии вытянутой руки от нее, она так перепугалась, что немедленно камнем пошла на дно. Потом снова вынырнула на поверхность, шумно отплевываясь и бросая на него сердитые взгляды.

Он расхохотался и был за это наказан тучей брызг в лицо. Улыбка сползла с его лица, он беспомощно моргал глазами. Теперь она смеялась над ним.

— Негодяй! — крикнула она.

— Мегера! — беззлобно ответил он.

На следующий день она уже медленно и осторожно переплывала узкий залив. Почувствовав песчаное дно под ногами, она встала и откинула с лица тяжелые волосы.

Глаза ее сияли.

— У меня получилось! — крикнула она. — У меня получилось!

При виде ее бурной радости он улыбнулся. Обняв его, она крепко поцеловала его в губы.

У него замерло сердце: она сама к нему потянулась! Он торжествовал победу!

Она смутилась, торопливо опустила руки и отступила бы назад, если бы он ей это позволил.

Он схватил ее за бедра.

— Ну уж нет, — сказал он. — Не выйдет! Желание мощной горячей волной захлестнуло его.

Тонкая ткань мокрой рубашки облепила ее тело, твердые округлые груди приподнялись, соски напряглись и затвердели. Сейчас она выглядела гораздо соблазнительнее, чем в обнаженном виде. Ему хотелось покрыть ее поцелуями, хотелось погрузиться в нее — и забыть обо всем…

Она покраснела, только сейчас осознав, что прилипшая к телу рубашка открывает его взгляду каждый изгиб.

Неподалеку от них вдоль берега плыла утка с вереницей утят. В зарослях под деревьями жужжали насекомые. Теплый душистый ветерок шевелил листья деревьев. Ни он, ни она ничего не слышали и ничего не видели вокруг.

— Ты меня возбуждаешь, — низким напряженным голосом произнес он. — Я весь горю. Ты понимаешь, что это значит, милая? Сгорать от желания?

Жар его взгляда и, что уж греха таить, глубинный смысл его слов заставили ее отбросить остатки скромности. Она пристально взглянула на него, не беспокоясь больше о том, что стоит перед ним почти голая.

— Ты горишь? — дрожащим голосом спросила она. — Где ты горишь?

— Здесь, — сказал он и, поймав ее руку, приложил ее к своему сердцу. — И здесь. — Глядя ей в глаза, он направил ее руку вниз…

Ее пальцы плотно обхватили набухшую плоть. Вода здесь была прозрачная, как стекло, и она разглядела его целиком — большой, напряженный, дерзкий. Он заметил, как округлились у нее глаза.

— Я не пугаю тебя, милая? — спросил он, подумав: «Только не это, Господи, только не это».

Ее взгляд на мгновение метнулся в сторону.

— Нет, — шепнула она. — Теперь уже нет. Наклонив голову, он поцеловал ее так крепко, что оба после этого с трудом перевели дыхание.

Оторвавшись от ее губ, он подхватил ее под ягодицы и приподнял. Она ухватилась за его плечи.

— Камерон…

— Обхвати меня ногами, — хрипло сказал он.

Она подчинилась и инстинктивно соединила ступни за его спиной. «Интересно, что он будет делать дальше?» — мелькнула у нее мысль. Но в этот момент его набухший жезл раздвинул бархатистые лепестки, прикрывающие ее сокровенное место, и он глубоко проник в ее тело, зажигая в ней такой же огонь, в котором сгорал сам.

— Силы небесные! — пробормотал он. Он опустил ее на себя едва сдерживая желание, потому что твердо решил дождаться, пока она первая достигнет пика наслаждения.

Его неистовые, пылкие рывки обрели ритм, и Мередит задрожала, вцепившись в его плечи. Жаркие волны прокатывались по ее телу. Напряжение нарастало. Она откинула назад голову. Он поцеловал ее шею. Вздрагивая всем телом, она выкрикнула его имя, достигнув высшей точки наслаждения.

Ее реакция доставила ему безмерную радость.

Несколько дней спустя Камерон спокойно заявил, что они возвращаются в Данторп. При одной мысли об этом ее охватила дрожь. Теперь-то уж каждый догадается, что она близка с Камероном. Она не забыла, какие намеки и шуточки отпускали его соплеменники, когда она впервые туда приехала. Она с ужасом думала о том, что придется вновь испытать это унижение.

Однако Камерон не торопился с отъездом. Как и все предыдущие дни, этот день прошел тихо и приятно: они купались и занимались любовью. Была уже полночь, когда они переплыли через залив. На берегу их ждал Финн, держа в поводу Счастливчика. Друзья обнялись. Оба были рады встрече. Камерон посадил Мередит на коня, потом вскочил в седло позади нее, и они направились к замку. К большому облегчению Мередит, на крепостном дворе никого не было, кроме молодого стражника, который подбежал к ним, чтобы отвести на конюшню Счастливчика и лошадь Финна.

— Мне нужно узнать, как тут шли дела в мое отсутствие, — озабоченно сказал Камерон. — Жди меня в башне.

Мередит кивнула. За те несколько дней, что они провели на острове, между ними возникла удивительная близость, своего рода перемирие, по условиям которого не существовало ни Маккеев, ни Монро. Словно никакой вражды никогда и не было. Они стали просто мужчиной и женщиной, которые любят друг друга…

Любят… Ее потрясла столь абсурдная мысль. Не может быть, чтобы она его любила! Не может быть!

Поглощенная своими мыслями, она не заметила человека, стоящего возле лестницы, ведущей в башню. Налетев на него, она подняла голову и увидела хмурую физиономию Игана.

Он удивленно смотрел на нее, а она — на него. В холодных голубых глазах мелькнул какой-то огонек, но Иган поспешил отвести взгляд.

— Миледи, — холодно поклонился он. — Как я понимаю, Камерон вернулся?

— Да, — кивнула она. — Он сейчас в зале.

Он шагнул в сторону, пропуская ее, и пошел дальше. Мередит смотрела ему вслед, наблюдая, как движется по каменной стене его неясная тень. Ее терзали угрызения совести.

Набрав в грудь воздуха, она крикнула:

— Иган, подожди!

Он остановился. Судя по напряженной позе, он до сих пор ее не простил. Он неохотно повернулся к ней.

Хотя его вид не располагал к разговору, Мередит заставила себя, заговорить.

— Надеюсь, Камерон не слишком разозлился на тебя из-за того, что я…

— Из-за того, что вы сбежали из часовни? — подсказал он.

Ей было трудно смотреть ему в глаза. Ей было стыдно.

— Да, — жалобно произнесла она. Он пристально посмотрел на нее.

— Я с уважением отнесся к вашей просьбе, леди. Я с уважением отнесся к вашей потребности побыть одной, пока вы молились.

— Я знаю. — Она здесь пленница, зачем ей извиняться? И все же она чувствовала, что обязана объяснить свое поведение. — Ты должен понять меня, — сказала она тихо, — меня привезли сюда против моей воли.

— К вам очень хорошо относились, леди. Камерон не посадил вас под замок. Вы были здесь скорее гостьей, нежели пленницей.

Мередит гордо вздернула подбородок.

— Я воспользовалась твоим доверием, — тихо сказала она, — и прошу за это прощения. Я обманула тебя и за это тоже прошу прощения. Однако, я думаю, что ты или любой другой человек, оказавшийся на моем месте, поступил бы точно так же. И я очень сожалею, если из-за меня у тебя возникли неприятности с Камероном…

— Никаких неприятностей не было.

— Отлично, — сказала она. — Я этому рада. — Она улыбнулась ему самой лучезарной улыбкой. — В таком случае разреши пожелать тебе доброй ночи, Иган.

Он напряженно кивнул.

— Вам тоже доброй ночи, леди.

Иган еще долго стоял на месте после того, как она покинула его. Услышав ее слова, он, как ни смешно это звучит, почувствоваа себя виноватым! Уж не намерена ли эта девчонка околдовать его, как околдовала его друга? Нет, с ней надо держать ухо востро. Однажды она уже одурачила его, прикинувшись святой невинностью. Но больше ей не удастся обвести его вокруг пальца, и прощать ее он тоже не собирается.

В своей комнате Мередит все ждала и ждала, однако Камерона не было. Устав от ожидания, она наконец легла в кровать и быстро заснула.

Дверь громко скрипнула, и Мередит проснулась. Сердце у нее колотилось, потому что ей, как всегда, вспомнилось другое вторжение среди ночи.

— Камерон? — окликнула она, вглядываясь в темноту.

— Да, — подтвердил из темноты знакомый голос.

Она вздохнула с облегчением. Шуршащие звуки в темноте говорили о том, что он снимает с себя одежду. Мгновение спустя матрас прогнулся под его весом. Сильные руки потянулись к ней, и она почувствовала поцелуй на своих губах.

— От тебя пахнет элем, — сонно проговорила она.

— А от тебя — райским наслаждением, — прошептал он, снова целуя ее. Она не то застонала, не то вздохнула, почувствовав, что ее охватывает жар, не уступающий его пламенной страсти. Но так не должно быть. Ведь она долгое время считала, что никогда не захочет ни одного мужчину… Как же могло случиться, что она хочет мужчину, тем более именно этого мужчину? Однако поздно было отрицать, что она испытывает к нему страстное влечение.

Долгое время спустя, когда желание было удовлетворено, Камерон намотал длинную прядь ее шелковистых волос на свой кулак, как он часто делал, и заснул.

Он проснулся на рассвете. Разбудив ее поцелуем, он шепнул ей на ухо, что у него есть кое-какие дела и он вернется только к ужину. Мередит провалялась в постели неприлично долго, потому что, когда Камерон отсутствовал ей было практически нечем заняться.

Ее очень удивило, что Иган и Финн уехали вместе с Камероном. И все же она не обольщалась на этот счет. Она подозревала, что, если бы ей вздумалось подойти поближе к внешним стенам, кто-нибудь из его людей сразу бы ее задержал. Но эти печальные мысли быстро улетучились, потому что, как только она вышла во внутренний двор, к ней подбежали Эйлин и еще несколько ребятишек.

— Мередит! — крикнула девочка. — Мы без тебя скучали, Мередит!