– И все же, сэр, – сказал Харрисон, – не думаю, что было бы разумно нам оставаться в Шотландии после того, как отец Элисон узнает о нашем браке.

– А я никогда и нигде не был, Сэр, кроме Фландрии и Шотландии, – подал голос Дональд, – но хочу увидеть часть света, более пригодную для житья. Я хочу туда, где нет войны.

Йена тепло оглядел друзей.

– В таком случае, если вы оба решились, добро пожаловать на борт корабля. Но с этой минуты я больше не ваш командир и не полковник, так что не обращайтесь ко мне как к старшему по званию, – сказал Йен.

Он решил позже им объяснить, почему сменил имя.

Втроем они вошли в часовню, отвалили камень и сдвинули плиту, скрывавшую вход в подземелье. Сначала спустился Дональд, затем Харрисон.

Йен снова замыкал шествие. Он посидел немного, свесив ноги в отверстие, и в последний раз оглядел часовню. Тени окутывали древние стены, как тяжелые шелковые драпировки. В тайниках его памяти оживали воспоминания о церемониях и празднествах, которые бывали здесь, он слышал голоса и смех, давно отзвучавшие в этом зале, мольбы, обращенные к Богу о том, чтобы битва была удачной. Возможно, ему следовало бы сейчас обратиться к Всевышнему с такой мольбой, но он был уверен, что удача будет им сопутствовать.

В его воображении вдруг возник образ деда, сидящего у стены и одобрительно кивающего ему. Его родители тоже были здесь. Рука отца обвивала талию матери, и оба улыбались ему. Джеймс и Фергус стояли поодаль и выглядели уже как взрослые мужчины. Они были в килтах и с вызовом улыбались ему.

Йен кивнул всем на прощание и скользнул в отверстие в полу.

Задвинув над головой плиту, Йен мог теперь только гадать, будет ли когда-нибудь это место снова открыто людьми. Хемиш вернулся на берег. Пассажиры, доставленные им на корабль, уже карабкались вверх по трапу на борт «Отважного».

Он подошел к Лейтис, ступая по гравию и ракушкам, скрипевшим под его сапогами.

– А ты когда поднимешься на борт, Лейтис? – спросил он хмуро.

– Когда придет Йен, – твердо ответила она.

– Ты, как всегда, упряма, любовь моя, – услышала она голос Йена, подошедшего сзади.

Лейтис стремительно обернулась и увидела его, целого и невредимого, с нежной и лукавой улыбкой на устах. Она бросилась в его объятия, не в силах сдержать радости. Не обращая внимания на остальных, она обняла его за шею и притянула его голову к себе, чтобы поцеловать.

– Тебя так долго не было, – сказала она, оторвавшись от него.

Она не была слезлива, но сейчас ей очень хотелось заплакать. Ей была ненавистна мысль о разлуке с Гилмуром, но в то же время она чувствовала себя счастливее, чем когда-либо в жизни.

– Мне пришлось захватить дополнительный груз, – сказал он ей тихо.

Лейтис отстранилась и с любопытством посмотрела на него. Заглянув ему за спину, она увидела Харрисона и Дональда, скромно стоящих в стороне. Оба улыбались.

– Вы едете с нами? – удивленно спросила Лейтис.

Харрисон кивнул, а Дональд чихнул, подтверждая ее слова. Он улыбнулся ей, посмотрел на Йена и снова чихнул. Лейтис нахмурилась, внезапно поняв, когда и при каких обстоятельствах он простудился. Она бросила на Йена взгляд через плечо. Его улыбка подтвердила ее подозрения. Дональд отвел взгляд и снова чихнул.

– А как вы? – спросила она Харрисона. – Так вы тоже были одним из нас?

– Нет, – ответил он. – Я в этом не участвовал, мисс. Я был в Инвернессе.

– Значит, это вы зафрахтовали корабль?

Он посмотрел на Йена и кивнул.

– Придется лечить вашу простуду, – сказала Лейтис, снова поворачиваясь к Дональду. Она пощупала его лоб. – Вы ведете себя так же глупо, как мой брат Фергус, – сказала она, слегка встревоженная тем, что лоб его показался ей очень горячим.

– Что ты так кудахчешь и квохчешь над этими англичанами, Лейтис! – рявкнул Хемиш.

Йен подошел к старику и схватил его за руки. Без видимых усилий он поднял его высоко над землей, так что их глаза оказались на одном уровне.

– Не смей говорить с Лейтис в подобном тоне, Хемиш! – сказал Йен твердо. – Ни сейчас, ни на борту корабля, ни когда мы высадимся на берег. Никогда!

Хемиш кивнул, и внезапно его мрачное лицо осветила улыбка.

– Ты говоришь точно как твой дед, Йен, – сказал он, довольный. – Ты будешь лэрдом. Клан нуждается в предводителе.

Йен еще некоторое время молча смотрел на старика, прежде чем опустить его на землю. Потом круто повернулся и шагнул к Лейтис.

– Скажи, что я был прав, когда взял его с собой, – обратился к ней Йен. – Скажи, что я не свалял дурака.

– Конечно, ты прав, – ответила она улыбаясь. – Но и Хемиш тоже прав. – Она отстранилась и посмотрела на него, будто оценивала. – Из тебя и вправду получится прекрасный лэрд.

В ответ он покачал головой.

Лейтенант Армстронг постучался в дверь покоев генерала не без трепета. Генерал занял комнаты полковника, и за последний час вереница адъютантов, денщиков и просто солдат на побегушках сновала туда и сюда с бутылками вина и хрустальными бокалами. Генерал явно не чурался радостей жизни.

Уэсткотт сам открыл дверь. В руке он держал бокал вина, точно такой же был в руке графини Шербурн. Рядом с ней сидел ее сын, а на дальнем конце стола возлежала кошка, свернувшись клубочком у своей пустой корзинки. Это была весьма впечатляющая сцена, походившая скорее не на ужин, а на любовное свидание. Лицо графини разрумянилось, а генерал Уэсткотт просто сиял.

– В чем дело, лейтенант? – спросил генерал, и приветливое выражение его лица мгновенно сменилось раздражением. – Ведь я просил меня не беспокоить.

– Прошу прошения, сэр, но мы нигде не можем найти майора Седжуика.

– Я уверен, что Седжуик достаточно взрослый малый, чтобы не потеряться, лейтенант, – сухо возразил Уэсткотт.

– Но в последний раз его видели, когда он направлялся к замку, сэр. И с тех пор о нем ни слуху ни духу.

– Я видела его совсем недавно, – неожиданно вмешалась графиня. Она приветливо улыбнулась лейтенанту. – Этот милый человек сказал, что у него полно дел, и что он должен выполнять свои обязанности. Но, конечно, я не осмелилась его расспрашивать в подробностях, о чем идет речь.

Армстронг пристально посмотрел на графиню. Она поставила свой бокал на стол и улыбнулась генералу.

– Мне уйти, Найджел? – спросила она тихо.

Уэсткотт посмотрел на нее, потом повернулся к Армстронгу и обжег его взглядом.

– Нет, Патриция, не думаю, что это необходимо. Если Седжуик не вернется к утру, лейтенант, тогда я и сам встревожусь. А до тех пор прошу меня не беспокоить.

У Армстронга возникло неприятное ощущение, что графиня Шербурн обвела его вокруг пальца. Он кивнул и мгновенно ретировался, не дожидаясь, пока генерал Уэсткотт захлопнет дверь у него перед носом.

«Отважный» сидел в воде очень низко и издали походил на утку с темно-рыжим оперением. Погружение людей на борт проходило гораздо медленнее, чем рассчитывал Йен. Он нетерпеливо ждал, пока Харрисон и Дональд вскарабкаются по веревочному трапу.

Наконец наступила и очередь Лейтис.

– Я не смогу подняться по этой лестнице, если буду знать, что ты глазеешь на мои ноги, – сказала она ему раздраженно. – Мне ведь придется приподнять юбки.

– Я не буду смотреть, – пообещал он и, когда она ответила ему недоверчивым взглядом, улыбнулся. – Ну ладно, краешком глаза.

Она все еще колебалась, и он подвел ее к самому борту корабля и поднял так высоко, что у нее не осталось иного выбора, кроме как вцепиться в лестницу. Через несколько минут Лейтис оказалась на борту «Отважного».

Йен последовал за ней. На палубе его приветствовал капитан Брэддок.

– Очень рад вас видеть, – сказал он с видимым облегчением. – Если поспешим, то сможем пройти через скалы до ночи. – Он с опаской оглядел бухту. – Должен признаться, что не чаю, как бы поскорее выбраться из этого места.

Йен подошел к поручням и посмотрел вниз. Оставалась всего одна лодка, да и то в ней были не пассажиры, а только пожитки беглецов.

– Мы отчалим через минуту, – успокоил он капитана.

После того как погрузили все узлы и коробки, Йен перешел на нос. Тот самый матрос-итальянец, которого он уже встречал раньше, снова принялся измерять глубину бухты.

Судно медленно миновало цепь скал, и капитан отдал приказ поднять паруса. Они покидали бухту. Йен все оглядывался назад, радуясь тому, что все жители Гилмура, включая и Лейтис, столпились в другом конце палубы. Поэтому они не могли увидеть искалеченное тело Седжуика, лежавшее на вершине выступавшей из воды скалы, самой высокой из всех.

Опасность теперь им уже не угрожала. Даже если бы солдаты форта Уильям их заметили, маловероятно, что их сумели бы перехватить. Менее чем через час они должны были выйти в открытое море.

К Йену подошел капитан:

– Сэр, если вы уделите мне минуту внимания, думаю, вы согласитесь с тем, что я нашел решение вашего вопроса. Я знаю, куда вам лучше всего направиться.

Заинтересованный Йен последовал за капитаном в его каюту и с любопытством наблюдал, как тот разворачивает свернутую рулоном карту. Он расправил ее на небольшом квадратном столике.

– Вот здесь, сэр, – сказал Брэддок, указывая на побережье Американского континента, где располагались английские колонии. – Это место называется Мэриленд. Я и прежде доставлял туда беженцев.

Но внимание Йена привлекло другое место на карте, севернее Мэриленда. Он провел пальцем по карте, обводя его контуры. Извилистая береговая линия, бесчисленные заливы, бухты и устья рек напомнили ему Шотландию.

– Нет, – возразил Йен улыбаясь. – Мы направимся вот сюда. Это место и станет нашим домом.

– Вы уверены? – хмурясь, спросил капитан Брэддок.

– Уверен, – твердо ответил Йен.

Покинув каюту капитана, он увидел Хемиша.

– Тебя избрали лэрдом, – сказал Хемиш решительно, и широкая улыбка расползлась по его лицу от уха до уха, при этом его морщины показались Йену еще более резкими и глубокими.