— Хотелось бы знать, — спросил он, словно ему и в самом деле это было интересно, — к какому разряду девушек вы относитесь: к тем, кто одобрит такого рода пошлость и рассмеется, или к тем, кто разрешит предложить ей коктейль?

Я ответила, что все зависит от выбора конкретной «пошлости» (я была слегка навеселе, поэтому не ушла). Какие, мол, слова он мне скажет?

Он мгновенно включился в игру и подвинул ко мне стул. Сообщил, что мне повезло: у него большой запас подобных словечек. Я ответила: когда мужчина говорит такое девушке, вряд ли повезло ей. Нет, повезло ему. Сразу видно, что ему нужно одно — переспать с ней и смыться. Судя по всему, секс у него случается редко. (Я никогда не сказала бы этого, если бы была трезва. Никогда.)

Он улыбнулся и заявил, что все понял и готов удовлетворить мое любопытство с помощью подручных средств. Сейчас он попросит большой кусок льда и в качестве метафоры разобьет его, разрушив тем самым мое недоверие.

Я ответила, что будь он Джорджем Клуни и сиди мы с ним в баре отеля «Скай» в Лос-Анджелесе, все выглядело бы чудесно, но здесь, в гостинице «Джордж энд Дрэгон», в холодный и дождливый вечер над этим можно лишь посмеяться.

Он хмыкнул и спросил: не совершить ли нам в таком случае нечто вызывающее? Давайте, «не тратя времени на пустые разговоры, пойдем отсюда куда-нибудь, и прямо сейчас…».

Что ж, ответила я задумчиво, это возможно, если только он не убийца с топором. Впрочем, насколько мне известно, человек, не склонный к светским разговорам, не интересуется и эротическими играми, поэтому я благодарю и отказываюсь. Помню, он улыбнулся и сказал, что о сексе в начале знакомства и не думал.

Будь я трезва, я бы обиделась, да и никогда не стала говорить с незнакомцем на подобные темы. Но в тот раз я плохо соображала. Поэтому просто наслаждалась этим разговором и предложила подойти ко всему с юмором.

— Тогда назначь мне день. Скажи, что ты незамужняя шведка и у тебя есть сестра-близняшка, — предложил он.

Я скорчила гримасу: не годится. Если это его лучшая шутка, пусть для разнообразия сыграет романтика.

Он задумался на мгновение и спокойно произнес:

— К такой девушке, как ты, я хотел бы каждый день возвращаться домой.

Я рассмеялась и сказала, что не хочу показаться грубой, однако надеюсь на что-то большее. Мне не нравится сидеть дома, вязать и ждать мужа, приготовив для него жаркое из кролика.

— О боже! — Пит прикусил губу в притворном страхе.

Судя по всему, его репертуар иссякал.

— Можно тебя поцеловать? — спросил он.

Я видела, что он и в самом деле очень этого хочет.

Я украдкой взглянула на него: добрые карие блестящие глаза с морщинками в уголках век — значит, он часто улыбается, — и сердце мое растаяло. Я снова рассмеялась, на этот раз немного нервно, так как мне на мгновение показалось, что все вокруг остановилось и притихло, и мы оба поняли, что между нами что-то происходит… Однако твердо отказала ему. Неужели я похожа на девушку, которая целуется в пабах с незнакомыми мужчинами? Конечно же нет. Несмотря на все его слова, от меня он ничего не добьется.

Тем не менее, к концу вечера я взяла у него номер телефона. Он настоятельно попросил позвонить, потому что к свиданию хотел приготовить особые слова и опробовать их на мне. В чисто научных целях.

Я терпела три дня, прежде чем позвонить, и два дня после звонка. И вот сижу в ресторане напротив него, пялюсь в меню и пытаюсь придумать, что бы ему сказать такое, остроумное и веселое.

— Терпеть не могу эту часть свидания, — заметил он. — Мне следовало тебя предупредить. Возможно, ляпну сейчас что-то не то и выставлю себя полным идиотом, а ты будешь сидеть и гадать, где здесь поблизости сумасшедший дом и крепкие ли там замки.

Это меня немного успокоило. Я заверила его, что все в порядке. Он ведь приготовил особые слова?

Пит явно смутился и ответил, что ничего не выдумал, кроме фраз «ты отлично выглядишь» и «расскажи мне немного о себе».

Мы оба согласились, что такие слова всегда годятся, хотя оригинальностью не отличаются. Следующие двадцать минут мы провели очень весело — сочиняли список фраз, которые ни в коем случае нельзя произносить на первом свидании. Например: «Надеюсь, тебе понравится эта еда». Или: «Мы с моей бывшей все время сюда ходили». Или: «Мне очень стыдно, но я никак не вспомню твое имя». И еще: «Для такого места ты слишком нарядилась».

Мы еще больше развеселились, а когда подошел официант, Пит вдруг спросил:

— А как тебе такое: «Предупреждаю, он не слишком большой»?

Наступило молчание. Казалось, оно длилось целую вечность. Официант кашлянул, стараясь скрыть смех, сочувственно взглянул на меня, принял заказ и пошел в кухню. Наверняка рассказал всем, что человек за десятым столиком только что признался даме, что у него маленький пенис.

Кто-то из нас должен был заговорить и прервать этот кошмар. Я пришла в себя и пробормотала, что да, на первом свидании такого лучше не говорить. Впрочем, если это намек на окончание вечера, то он заблуждается.

— О боже, нет! — воскликнул Пит и страшно покраснел, ужаснувшись тому, что вышло из его слов. — Я вовсе не ожидал, что ты… но если хочешь, то… Это неправда, — быстро прибавил он. — В смысле, не про меня. Со мной все в порядке… если тебя интересует. Господи, опять я что-то ляпнул… Поверить не могу, что сказал это. — Он остановился и глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. — Изо всех сил стараюсь остановить эту вербальную катастрофу, но нет — слова несутся как бешеные…

Он еще раз глубоко вдохнул.

— Давай сделаем вид, что я этого не говорил, а просто попросил тебя рассказать о себе.

Я преодолела шок и подавила желание немедленно сбежать. Возможно, из любопытства: мне хотелось увидеть, как он собирается спасти вечер после столь ужасного проявления синдрома Туретта[2]. И мы действительно отлично провели время. Пит спросил, может ли он снова меня увидеть, и я с готовностью согласилась.

Вот так все началось. Вечера то там, то здесь, в жаркий день прогулка по тихим лугам. Мы гуляли и застенчиво заговорили о том, чего каждый хотел добиться в жизни. Когда он нервно сказал, что еще в юности мечтал о семье и детях, я призналась, что тоже всегда хотела родить детей от любимого человека… Мы молча посмотрели друг на друга, улыбнулись, и на сердце у меня стало так легко и радостно, что захотелось плакать. Мы словно без слов дали друг другу клятву. В тот момент я почувствовала, что принадлежу ему, хотя он меня даже не поцеловал.

Время шло, мы становились все ближе и ближе… говорили по нескольку раз на дню и никак не могли наговориться. Он часто меня смешил, а когда впервые поцеловал, это был сладчайший поцелуй в мире. Мне хотелось, чтобы Пит постоянно был рядом. Когда я слышала шум автомобиля, подъезжавшего к дому, мое сердце замирало.

Мы вместе провели лето: разъезжали по сельским дорогам, завтракали в пабах. Однажды вечером, на закате, остановились на берегу, и он написал на песке: «Я люблю тебя». Затем прокричал эти слова во все горло и напугал круживших над головами чаек. Я захохотала как сумасшедшая и сжала его в объятиях так сильно, что мы упали. Мне казалось, что я купаюсь в счастье, как в романтическом фильме.

Вот этого Клара еще не чувствовала — можно не сомневаться.

Сестра вернулась с новой бутылкой и заметила, что я улыбаюсь собственным мыслям.

— Ты, похоже, думаешь о нем? О мистере Совершенство.

— Он часто выводит меня из себя, — рассмеялась я.

— Вот чего никак не пойму! — Она завозилась с пробкой. — Я, например, никому не позволю на себя наезжать.

— Пит на меня не наезжает. Вернее, наезжает, но я не дуюсь на него целый день и не думаю, как отомстить. Если иногда он делает что-то не то, я либо не обращаю внимания — не хочу ссориться — либо мы бранимся, а затем кто-то из нас спрашивает: «Хочешь чаю?» — и все забыто. Вот такие у нас отношения.

Клара сморщила нос.

— Как увлекательно! Надо записать в свой дневник: успею ли я понять все это в промежуток между учебой в универе и смертью… Ой, ничего не выходит. Позор!

Я слегка рассердилась, сбросила Глорию с колен и сама взялась за бутылку.

— Послушай, настоящая любовь гораздо больше, чем розы, свечи и День святого Валентина.

Клара сделала большой глоток вина и нетвердой рукой вернула бокал на стол.

— Неужели после того, как вы сто раз занимались любовью, ты все еще продолжаешь его любить? Да пошло оно все… Мне нужны страсть, волнения, неожиданность. Неужели это слишком много? — Ее лицо выражало отвагу и решительность.

— Нет, конечно. — Я тихонько взяла из ее рук бутылку и крепко заткнула пробкой. — Просто все то, чего ты хочешь, со временем становится глубже и продолжительней. Никто из нас не совершенен, взаимоотношения требуют большой работы. Когда встречаешь настоящую любовь, уже неважно, понимает ли этот человек, по какой причине ты хочешь чем-то там заниматься. Достаточно, если он поддержит твой выбор, даже если не понимает, почему ты его сделала.

Пит дышал ровно и спокойно. Я вспоминала о том, что сказала Кларе, и по-прежнему не сомневалась в правоте своих слов. Я его очень люблю.

Но не скажу о том, что натворила.

Двенадцать часов назад, после того как Пит ушел на встречу с клиентом, я вихрем пронеслась по комнатам нашего дома. Схватила клюшку для гольфа и сжала ее так крепко, что пальцы побелели. Я работала ею, как отбойным молотком. Из-за звона стекла, хруста компакт-дисков, треска фоторамок, грохота столов не слышно было моего визга. Я швыряла вещи, била о стены посуду, рвала в клочья все, что попадало мне в руки, переворачивала стулья, пинала ногой стопки DVD. Когда закончила, то без сил, тяжело дыша, осела на пол.

Пит никогда не узнает, что мой рассказ о грабителях был ложью. Завтра я приведу все в порядок. Я знаю, как убрать этот хаос. Все будет в порядке. Как и должно быть.