А мы вместе?

Я почти что задаю ему этот вопрос, но останавливаюсь, опасаясь ответа.

Вероятно, то, что происходит между нами – это лишь сумасшедший секс и приятное времяпрепровождение, не более того.

Тусовка, как сказала бы Луна, и ничего больше.

Начать встречаться с кем-либо, когда я всего лишь первокурсница колледжа – это в любом случае глупая идея. Не встречаться будет в миллиард раз правдивее, тем более, когда мужчина, с которым я тусуюсь – мой профессор. Даже если мы и не вместе, это делает меня счастливее, чем я была когда-либо в моей жизни.

Гейб улыбается мне.

- Ну, ты собираешься просидеть здесь весь день, или ты все-таки выйдешь из машины? Знаешь ли, нам еще нужно на самолет успеть.

Кажется, будто мое сердце сейчас разорвется, и на долю секунды я уверена в том, что этот человек сделает меня невероятно счастливой.

Но затем он разобьет мне сердце, потому что, если я хоть что-то и знаю о жизни, так это то, что ты не можешь оставаться счастливым вечно.


37

Габриэль

- Просто дух захватывает, - бормочет Пьюрити, ближе прижимаясь ко мне под грудой одеял, пока мы едем в карете, запряженной лошадьми. Кучер везет нас по извилистому маршруту небольшого городка в Вермонте через исторический центр города, освещенный уличными фонарями и украшенный сине-белыми рождественскими огнями. Вокруг нас падает снег и на улице холодно, но при этом прекрасно. То, как она прижимается ко мне, просто идеально.

- Я никогда раньше не видела ничего подобного.

Ее слова посылают всплеск гордости сквозь меня, подобно которому я никогда не чувствовал раньше. Я не сюси-пуси парень. Обычно я не занимаюсь таким сентиментальным дерьмом и «я-люблю-тебя» штучками. В моих книгах отношения включают в себя обман и предательство, и они никогда не заканчиваются счастливо, потому что такова жизнь.

Я циник, черт возьми.

Я всегда знал, что у меня никогда не будет счастливого финала в конце истории. У моего брата с Анджело получилось это, но они скорее исключение, чем правило. Нейт всегда настаивал на том, что у меня будет то же самое – что я проживу свою счастливую историю, когда встречу ту самую, но внутренним чутьем я чувствовал, что мой конец будет полон дерьма.

До сих пор.

До того, как девушка с небольшим довольным вздохом прислоняется ко мне, а ее дыхание испаряется в воздухе. До того, пока она ни пододвигается ко мне под одеялом, а ее рука в перчатке находит мою, и я беру ее, не думая ни о чем, кроме того, как сильно мне хочется держать ее чертову руку.

Когда я сказал ей, что везу ее в аэропорт, и мы летим в Вермонт, ее лицо озарилось чистой и неподдельной радостью. Это было что-то настолько простое – недорогой рейс и пару ночей в отеле, ничего экстравагантного, что я даже не ожидал от нее такой реакции. Черт, я сам не ожидал, что это вызовет во мне такое же чувство радости, как и у нее.

Само собой, все это было для меня неожиданностью.

Я-то думал, что утолю свой голод, подурачусь с ней, и все. И совершенно не ожидал, что захочу, чтобы она осталась на выходные, или что захочу, чтобы она провела со мной еще какое-то время.

Пока мы прогуливаемся по улице после того, как выходим из кареты, она продолжает держать меня за руку, в изумлении глядя с широко раскрытыми глазами на огни. То, что ей нравится все, на что она смотрит, делает ее лучшей девушкой в мире.

- Еще раз спасибо тебе за все это, - говорит она. Я притягиваю ее к себе, и она приподнимает лицо вверх: ее щечки и нос порозовели от холода. – Я серьезно.

Я целую кончик ее носа, а мое проклятое сердце колотится.

- Ты ведь знаешь, что не должна благодарить меня.

Я не говорю ей, что эта поездка значит для меня ровно столько же, сколько и для нее. Мысль провести День Благодарения без нее разочаровывала.

Ее радость захватывает дух. Это делает меня счастливым.

В глубине души, однако, я понимаю, что это чувство удовлетворенности является проблемой. Мы играем с огнем, скрываясь в моем доме и отправляясь в Вермонт, надеясь, что нас никто не поймает.

Это слишком прекрасно, а то, что слишком прекрасно, не длится долго.


***

Она переворачивается на постели и трет глаза.

- Как давно ты проснулся?

- Чересчур давно.

- Ты закончил свой роман?

- Как ты узнала, что я пишу?

- Я знаю, что тебе кажется, будто ты действительно скрытный, но я просыпалась ночью и видела, как ты печатал на своем ноутбуке. Так что, если у тебя нет привычки играть в онлайн-покер или болтать с другими женщинами, я просто предположила, что ты пишешь новую книгу.

Я приподнимаю брови.

- Возможно, у меня есть пристрастие к шахматам.

Она садится прямо и сужает глаза.

- Откуда ты знаешь, что я играю в шахматы?

- Маленькая птичка напела мне.

- Мой отец?

Я смеюсь.

- Нет.

Озарение появляется на ее лице.

- Берт? Откуда ты знаешь Берта? Подожди… Ты шпионил за мной?

Я поднимаю брови.

- Ты ведь понимаешь, что Берт – часть студенческого городка? Он играет в шахматы на этой скамейке уже лет двадцать.

- Я не знала, что ты умеешь играть.

- Я плохо играю, - говорю я ей. – В отличие от некоторых в этой комнате.

Она смеется и закатывает глаза.

- У меня было много практики игры в шахматы. Это была одна из немногих игр, одобряемых моим отцом.

- Берт был достаточно впечатлен тобой, чтобы упомянуть об этом.

Она бросает на меня ехидный взгляд.

- Забавно, но он никогда не упоминал о том, что ты умеешь играть.

Я фыркаю.

- Мои шахматные способности оставляют желать лучшего. Берт просто терпит меня.

- Вообще, я не очень люблю шахматы, - признается она. – Но мне нравятся Берт и Бенсон. И что еще интереснее, ты пытаешься отвлечь меня от вопроса о твоей книге… или о других женщинах.

Я смеюсь и притягиваю ее к себе.

- Ты меня настолько занимаешь, что мне не нужно гоняться за другими женщинами, сладкая.

Она медленно ведет ладонью по моей груди и животу, ее прикосновения медленные и приятные. Как и обычно, когда она начинает прикасаться ко мне, мой член сразу же твердеет в ответ на ее поглаживания. Рукой она обхватывает мой член.

- Занимаю? – спрашивает она. – Не могу представить, каким образом я могу занимать тебя.

- Позорище. У такой умной девушки, как ты, должно быть развитое воображение.

Она смеется.

- У меня было много практики использования своего воображения, - говорит она, пока рукой слегка скользит по моему члену, а ее пальцы подхватывает каплю спермы, которая образовалась на головке. Она уже настолько уверена в своих навыках, когда дело доходит до всего, что касается моего члена.

- Так ты расскажешь мне о своей книге?

- Думаешь, это честно – задавать мне такой вопрос, когда ты держишь в руке мой член?

Она улыбается.

- У меня очень продуманная стратегия, - говорит она, поглаживая меня для того, чтобы подчеркнуть свою мысль.

- Ну, в эту игру могут играть двое, - я опускаю пальцы между ее ног. – Ты уже такая мокрая для меня. Ты всегда чертовски влажная для меня, не так ли?

- Ничего не могу поделать с собой, - шепчет она.

- Ты очень хороша в том, что делаешь, - замечаю я, пока она продолжает двигать рукой вверх и вниз по моему члену.

- У меня много практики.

- Может быть, пришло время для другого урока.

- Не думаю, что мне еще есть чему поучиться.

Я смеюсь, перекатываясь на спину и прижимая ее к себе.

- Не слишком-ли высокомерно? Всегда есть чему поучиться, маленькая девочка. Теперь развернись и оседлай мое лицо.

- С удовольствием, - говорит она радостным голосом, пока поворачивается спиной ко мне и опускает свою киску к моим губам. Она обхватывает рукой основание моего члена и направляет его в свой теплый рот. Она вбирает меня глубже и быстрее водит рукой вверх-вниз по стволу, удерживая меня во рту.

Я ласкаю каждый дюйм ее киски своим языком, облизывая и посасывая, наслаждаясь тем, как она стонет с моим членом во рту, пока раскачивается на моем лице. Она стала такой жадной штучкой, требовательной и ненасытной, что это почти заставляет меня почувствовать себя плохо из-за того, что я превратил ее практически в нимфоманку.

Почти.

Я трахаю ее своим языком, и с каждым толчком внутрь ее сладкой киски она берет мой член глубже в свой ротик. Я отрываю ее от своего рта только тогда, когда больше не могу ждать.

- Не останавливайся, - всхлипывает она.

Выползая из-под нее, я говорю ей оставаться в той позе, в какой она и стоит.

- На колени, прямо как сейчас с этой идеальной маленькой задницей в воздухе.

Она смотрит на меня через плечо.

- Это новый урок?

- Тот же урок, новая позиция, - говорю я ей, направляя свой член внутрь нее. Она уже такая мокрая для меня, что лишь стонет, когда я толкаюсь внутрь и до упора наполняю ее.

- Мне нужно больше уроков, - стонет она. – Научи меня.

Шлепая одну из половинок ее попки, я начинаю наращивать темп, трахая ее сзади.

- Черт, я не могу насытиться этой тугой маленькой киской.