Гэлен Фоули - Его дерзкий поцелуй

Джек в бессильном ужасе наблюдал, как куски оснастки перелетели через шкафут, попали в Иден и швырнули ее за фальшборт.

Секунду Иден цеплялась за оборвавшиеся снасти. Ниппер рванулся ей на помощь, но тут налетел серо-зеленый вал и скрыл ее под водой.

Когда волна отступила, мокрые лохмотья оказались на месте, их прибило к борту, но Иден уже не было, ее поглотило море.

Джек передал штурвал рулевому, Сбросил плащ и полетел к подветренным поручням, на ходу приказав Нипперу убираться вниз. Наклонился, нашел в волнах Иден, которая из последних сил держалась на воде.

Хаотичные поверхностные течения уже относили ее от корабля.

– Веревку мне! – заорал капитан.

– А шлюпку, сэр?

– Некогда.

Трайерн сунул ему в руку веревку. Джек мгновенно обвязался ею, а Балласт перекинул конец через ближайший блок.

– Когда дам сигнал, тащите нас, но ни секундой раньше!

– Есть, сэр, – проревел канонир.

– А если вы ее не достанете, Джек? – прокричал Трайерн. – Пять минут, и я вас вытаскиваю.

– Не смей.

– Джек, вы погибнете оба.

– Это приказ. Мы вернемся вдвоем или никто.

Он взобрался на поручень и нырнул вниз. Полет был долгим. Волны приняли его в ледяные объятия. Джек вынырнул, жадно глотая воздух и всем телом ощущая неизмеримую мощь стихии. Они оба сейчас в ее власти.

Джек огляделся. Иден нигде не было.

– Иден!

Зеленые гребни закрывали обзор. Он не мог ее найти! Джек задрал голову к людям у поручней. Они отчаянно махали руками, указывая налево. Он развернулся и бешено заработал руками, делая мощные гребки и не позволяя панике овладеть его сердцем. Наконец среди волн мелькнуло ее бледное лицо.

– Иден!

– Джек! – долетел до него слабый голос, но очередная волна заглушила его. Джек знал, что времени не осталось, очень скоро холод одолеет ее.

В волнах снова мелькнуло знакомое, охваченное ужасом лицо. Она уже рядом!

Юбки Иден намокли, тяжелая ткань, которую он сам выбрал, сейчас тащила ее ко дну.

– Держись, Иден! Иду!

«Боже, пошли мне сил! Забери меня, если нужно, но не дай мне потерять ее!»

Иден поняла, что волны не так страшны, если с ними не бороться. Они качают, и все, как в гамаке. Только что она замерзала, а сейчас это прошло, и ей вдруг сделалось лучше. Острая боль начала притупляться. «Ветер Фортуны» казался таким далеким!

Последнее, что помнила Иден, перед тем как потерять сознание от холода, был Джек, который стальными руками обхватил ее в ледяной воде. Ее голова упала ему на плечо, и стало тепло.

– Я достал тебя! Держись, Иден, не засыпай.

– Не отпускай меня, Джек, – пробормотала она.

– Не отпущу. – И он притянул ее ближе.

Сверху сбросили несколько спасательных кругов. Джек поймал один и сунул под Иден. Трайерн быстро спускал люльку, чтобы поднять их на борт.

Одной рукой Джек крепко ухватил Иден за талию, другой вцепился в канат и дотянулся коленом до деревянного сиденья люльки. По его сигналу матросы потянули ее по волнам и подтащили к корпусу судна. Джек передвинул Иден к себе на плечо, прижал, и люлька поплыла вверх. Несколько секунд они висели между небом и водой, раскачиваясь над вздымающимися внизу волнами, и наконец опустились на кучу тех самых обрывков оснастки, которые выбросили Иден за борт.

– Иден!

Джек положил ее на палубу и опустился на колени. Матросы уже несли одеяла.

– Она не дышит.

Губы Иден посинели. Джек рванул ее лиф, открывая недавно сшитый корсет. Мужчины отвели глаза, капитан надавил ей на грудь. Иден кашлянула. Он повернул ее на бок, изо рта полилась морская вода. Иден снова закашлялась.

Когда стало ясно, что она дышит, Джек, не отнимая от нее рук, сел на палубу и поднял глаза к небу. Он дрожал от холода и от всего пережитого.

– Прости меня, Джек, – чуть слышно прошептала Иден. – От меня одни хлопоты.

– Не говори глупостей, – со счастливой улыбкой проворчал он, подхватил ее на руки и прижал к себе что было сил. – Я думал, что потерял тебя, – прошептал он.

Судьба сама сделала за него выбор. Любить или не любить – такого вопроса больше не было.

– О, Джек! – Иден начала плакать. Джек поднялся на ноги и понес свою драгоценную ношу в каюту, к теплу и безопасности.

Шторм бушевал всю ночь, дождь колотил по доскам палубы, но после полудня стало тише.

Иден, все еще потрясенная встречей со смертью, пыталась восстановить душевное равновесие. Но она-то осталась в тепле, в сухой рубашке и куталась в огромный халат Джека, а капитан, переодевшись, снова отправился на мостик воевать со стихией.

Иден не сиделось на месте. Чтобы рассеять серую мглу ненастного дня, она зажгла свечи, приготовила Джеку смену одежды, перестелила постель, велела коку приготовить для них обед и побольше горячей воды. Потом принялась за уборку, расставила перевернутую мебель, разложила по местам книги и все, что разлетелось по каюте во время дикой качки.

Пальцы Иден немного дрожали от пережитого ужаса. Мысли тоже не радовали. Конечно, Джек спас ей жизнь, но он ничего не ответил на те слова, которые она успела ему сказать, глядя на огни святого Эльма. Как теперь сложатся их отношения?

Она потуже затянула халат на талии, перешла в спальню, нырнула в постель, уже нагретую грелкой с горячими углями, и только прикрыла глаза, как за дверью раздалось позвякивание ключей. Пока Джек возился с первым замком, Иден вскочила и открыла все остальные.

На Джека было страшно смотреть – лицо изможденное, волосы и плащ в снегу.

Следом за Иден он прошел в каюту, разглядывая волочащийся за нею парчовый халат, стянул мокрую шапку и тяжелые рукавицы и провел пальцами по спутанным волосам.

Иден зажгла свечи на умывальнике, прошла к сундуку, который временно исполнял роль столика, налила душистого индийского чая, добавила в него рому и подала Джеку. Тот пробормотал благодарность и стал греть руки о чашку и лишь тогда попытался снять с себя куртку.

Иден нахмурилась: да он замерзнет до смерти, пока расстегнет пуговицы этими дрожащими, негнущимися пальцами.

– Дай я тебе помогу.

Джек подчинился и послушно стоял, пока она стягивала с него толстую шерстяную куртку.

– Снимай рубашку, – решительно скомандовала Иден, хотя чувствовала смущение под его усталым, но напряженным взглядом. И когда он покорно стащил рубашку через голову, она быстро выскользнула из халата и набросила ему на плечи. – Надевай быстрее, пока тепло не ушло.

– Нет, ты надень…

– Я уже согрелась.

Джек слишком устал, чтобы спорить, и сунул руки в просторные рукава. Через мгновение на лице его появилась слабая улыбка.

– Как здорово! Ты его так нагрела!

– Видишь, от меня тоже есть польза. – И она отвернулась к импровизированному столику. – Ты бы снял свои… э-э-э… брюки, халат ведь длинный.

Джек ухмыльнулся:

– Да, мэм.

Видно, какие-то силы у него все же остались. Иден обрадовалась, что он улыбнулся.

– Ты, наверное, умираешь от голода. Кок прислал тушеного цыпленка. Очень вкусно. – Иден приподняла крышку и потянула носом. – Есть еще хлеб и масло. И горячая вода. Ты можешь помыться. – Она постелила полотенце в ванну с восхитительно теплой водой и обернулась. Джек стоял у нее прямо за спиной.

– Иден, – прошептал он и с тревогой заглянул ей в глаза, – я должен перед тобой извиниться.

– Вовсе не должен, Джек, – едва слышно произнесла она, пытаясь не дать разгореться вспыхнувшей надежде. – Нельзя было соваться в твои дела.

Джек взял ее за подбородок.

– Зачем я стал на тебя кричать? Ты этого не заслужила. Ты хотела помочь, а я… я оттолкнул тебя.

– Разве теперь это имеет значение? – Иден положила руки ему на грудь. – Ты спас мне жизнь, ты рисковал. – На лице Иден отразилось горькое раскаяние. – Как же я упустила мальчика?! Ты полагался на меня. Ведь отвернулась всего на пару секунд – и видишь, что получилось. Ты мог погибнуть!

– В такой шторм мы все могли погибнуть.

– Но ты нас спас. – Она ласково погладила его по обветренному лицу. Джек поцеловал ей ладонь. У Иден комок стоял в горле. Она накинула полотенце ему на голову и стала вытирать мокрые темные завитки. – Ты так устал, теперь я о тебе позабочусь.

Джек не привык позволять женщинам с ним возиться, но шторм высосал из него все силы, а желание никуда не делось. Никуда не делись и сомнения, однако теперь, после всего пережитого, они словно бы потеряли смысл.

– Сэр, – прошептала Иден, подталкивая его к кровати.

Джек послушно опустился на край постели. Иден, в одной мужской рубашке, поместилась у него между коленей, продолжая вытирать все еще влажные волосы. Затем взяла намоченное в горячей воде полотенце и стала протирать измученную кожу.

Джек следил за ней как завороженный. Каждое прикосновение Иден словно бы разгоняло в нем кровь, сердце билось все быстрее.

В свете канделябров кожа Иден казалась шелковой, золотистые и рыжие пряди волос горели закатным огнем. Она гладила его лицо, целовала лоб, брови, скулы, слой за слоем снимая окаменевшую защитную корку вокруг его сердца, и добралась наконец до самой сути – жесткой скальной породы, где пряталось его одиночество – холодное и бесцветное.

Как он хотел ее сейчас!

Иден, заметив голодный взгляд Джека, порозовела и опустила глаза.

– Я принесу тебе ужин.

Но Джеку была нужна не еда. Он поймал ее за кисть и прохрипел:

– Я хочу тебя, а не ужин.

Иден застыла. Он окинул горящим взглядом ее фигуру. Провел ладонью по шее, ворот слишком большой для нее рубашки скользнул с жемчужного плеча. В разрезе показалась грудь, белая, как алебастр. Джек подался вперед и прижался губами к нежной выпуклости.

– Иден, ты мой истинный рай. Согрей меня.

– Тебе нужно отдохнуть, Джек. – Она погладила его по голове.