По пути в аэропорт мы заехали домой, чтобы забрать мой паспорт.

– Он тебе не нужен, – сказал Джин. – До Лос-Анджелеса этот рейс считается внутренним. Водительского удостоверения будет достаточно.

– У меня его нет. Оно просрочено.

– Ты еще какие-нибудь вещи берешь с собой? Давай я на всякий случай их сложу.

– Дальше аэропорта я не собираюсь.

– Ну, просто кинь пару вещей в сумку.

– Я не могу собраться, не имея списка.

– Я скажу тебе, что класть.

– Нет.

Я оказался на грани стресса, и Джин это почувствовал.

Я достал паспорт из шкафчика в ванной-кабинете. Время в дороге от дома до аэропорта я планировал потратить на то, чтобы выслушать советы Джина и Дейва. До того как я встречусь с Рози, мне необходимо было выстроить аргументацию. Я понял, что состав экспертной группы можно усилить. Я поднялся к Джорджу, и он согласился к нам присоединиться.

Я занял место впереди рядом с Дейвом. Джин и Джордж уселись сзади.

– Что ты собираешься ей сказать? – спросил Дейв.

– Я планирую сообщить ей, что при составлении таблицы она допустила ошибку.

– Если бы я не знал тебя, то решил бы, что ты шутишь. Хорошо, давай попробуем порепетировать, я буду Рози. Готов?

Я предположил, что раз Соня изображала Рози, Дейв может сделать то же самое. Я отвернулся и стал смотреть в окно, чтобы внешность Дейва не сбивала меня с толку.

– Дон, я забыла включить в таблицу один пункт. Ты храпишь. Прощай.

– Ты можешь говорить своим обычным голосом. Я не храплю. Я проверял это с помощью магнитофона.

– Дон, что бы ты ни говорил, я найду, что добавить в таблицу. Она нужна только для того, чтобы ты убедился – я приняла правильное решение.

– Значит, что бы я ни делал, ты не вернешься?

– Может, вернусь, а может, и нет. Ты понял, из-за чего я ушла?

– Объясни еще раз.

– Я не могу. Я Дейв. Это ты должен объяснить мне, чтобы самому быть уверенным, что ты все понял.

– Я делал то, с чем ты сама могла справиться, и это тебя раздражало.

– Верно. Ты все время служил мне немым укором. Самое трудное в отцовстве – найти для себя правильную роль. С моей точки зрения, это – кормилец.

– Ты хочешь быть кормильцем? А я думал, что ты намерена сидеть с ребенком, а потом заняться научной работой.

– Это я сейчас как Дейв сказал. Надо заниматься тем, что ты умеешь. Ну, в смысле, играть на своей позиции. Она думает, что ты ей не нужен. Ее сейчас волнуют отношения только между ней и ребенком. Так заложено природой.

– Я смотрю, мои уроки не прошли даром, – заметил Джин.

Ее волнует только ребенок. Ребенок затмил наши отношения, сделал их второстепенными и невостребованными. Рози получила то, что хотела. И я стал ей не нужен.

– Наверное, это случается со всеми, – сказал я. – Почему же не все отношения заканчиваются разрывом?

– Стадное поведение, – объяснил Джордж. – Но если говорить серьезно, то каждый случай уникален. У меня, например, после рождения первого ребенка все отношения складывались по-разному.

– Подожди полгода, – посоветовал Джин. – Там полегчает.

Джин выбрал срок, который подтверждал его тезис, то есть вел себя как популист, отрицавший глобальное потепление. Очевидно, что сейчас его брак находился в худшем состоянии, чем через шесть месяцев после рождения Юджинии. Но недавно он восстановил контакт с Карлом. Из этого можно было сделать вывод, что счастье в браке – не просто вопрос времени и что нестабильность – та цена, которую приходится платить за общее благополучие. Мой опыт это подтверждал.

В разговор вновь вступил Дейв:

– «Ты должен разгрузить свою жену, чтобы у нее оставалось время для тебя. Мой посуду, пылесось квартиру…» Так все говорят. Все, у кого нет своего бизнеса.

– Соня может вести всю отчетность, – сказал я. – И тогда у тебя появится больше времени для того, чтобы заниматься вашими отношениями.

– Я могу сам отвечать за свой бизнес, – сообщил Дейв. – Помощь жены мне не требуется.

– Я считаю, – сказал Джордж, – что, если жена предлагает заняться вместо тебя бумагами, ты говоришь «спасибо большое», берешься за чертов пылесос и, когда заканчиваешь, используешь освободившееся время на то, чтобы заслуженно трахнуть ее.

Дейв замолчал и заговорил, только когда мы въехали в зону высадки пассажиров:

– Подождать тебя?

– Нет, – сказал я. – На обратном пути удобнее будет воспользоваться экспрессом.


– Ваша ручная кладь, сэр?

Сотрудник службы безопасности (возраст около двадцати восьми, ИМТ приблизительно двадцать три) остановил меня после того, как я спокойно прошел через рамку.

– Только телефон и паспорт.

– Разрешите ваш посадочный талон. Вы сдали вещи в багаж?

– Нет.

– Вы летите в Лос-Анджелес без багажа?

– Совершенно верно.

– Можете предъявить какой-нибудь документ, удостоверяющий личность?

Я протянул ему свой австралийский паспорт.

– Пройдите, пожалуйста, сюда, сэр. Сейчас с вами побеседуют.

Я знаю, что означает в Америке слово «сейчас».

Я прошел в помещение для собеседований, а время отправления рейса Рози между тем неумолимо приближалось. К счастью, мой собеседник (возраст около сорока, ИМТ двадцать восемь, лысый) решил обойтись без формальностей.

– Перейдем к делу. Вы вдруг решили отправиться в Лос-Анджелес, верно?

Я кивнул.

– Времени на то, чтобы взять с собой нижнее белье, у вас не нашлось, но паспорт вы не забыли. Что планируете делать в Лос-Анджелесе?

– Пока не знаю. Вероятно, полечу домой.

После этого они устроили мне тщательный личный досмотр. Я не возражал, чтобы не терять время. Это было ненамного неприятнее, чем обычный осмотр для профилактики рака простаты.

Меня опять привели в помещение для собеседований. Я решил, что будет полезно поделиться с ними некоторой информацией.

– Мне нужно лететь вместе с моей женой.

– Ваша жена летит тем же рейсом? С багажом? Почему вы не сказали об этом раньше?

– Это могло все усложнить. Меня часто обвиняют в склонности к избыточным подробностям. Мне просто надо попасть на рейс.

– Как зовут вашу жену?

Я сообщил данные Рози, и сотрудник службы безопасности позвонил, чтобы проверить их.

– Она зарегистрирована на рейс до Мельбурна транзитом через Лос-Анджелес. А вы нет.

– Я хотел полететь вместе с ней. Чтобы провести вместе как можно больше времени.

– Похоже, вам больше нравится разговаривать с вашей женой, чем мне.

– Вполне вероятно, поскольку мы с Рози поженились, а вы с ней не знакомы.

Он посмотрел на меня как-то странно. Такое со мной происходило не впервые.

– Посадка на ваш рейс заканчивается. Давайте бегом. На выходе к самолету получите новый посадочный талон. И еще они поменяли вам место, чтобы вы с женой сидели рядом.


У выхода на посадку было пусто: Рози уже была в самолете. Мне ничего не оставалось, кроме как подняться на борт.

Она удивилась, когда я сел в соседнее кресло. Очень удивилась.

– Как ты сюда попал? Что ты здесь делаешь? Как ты оказался в самолете?

– Меня привез Дейв. Я пришел, чтобы убедить тебя вернуться. Я купил билет.

Я воспользовался молчанием Рози, чтобы изложить свои аргументы, которые, благодаря совету Дейва, начинались не с упоминания о невозвратных затратах, ошибочно указанных ее таблице.

– Я люблю тебя, Рози.

Мое сообщение соответствовало истине, хотя и прозвучало нехарактерно для меня.

– Соня велела это сказать?

– Совершенно верно. Я должен был говорить это чаще, но я не знал, что это необходимо. Однако я могу подтвердить, что это чувство никогда не исчезало.

– Я тоже люблю тебя, Дон, но дело не в этом.

– Я хочу, чтобы ты вышла из самолета и мы вместе поехали домой.

– Но ты сказал, что купил билет.

– Я сделал это только для того, чтобы меня пустили в аэропорт.

– Слишком поздно, Дон. Мой билет не подлежит возврату.

Я повторил слова Сони об инвестиционных решениях. Но Дейв оказался прав относительно таблицы.

– Подожди, подожди, – остановила меня Рози. – Таблица нужна была только для того, чтобы показать тебе, что я подошла к проблеме рационально. Есть еще много других обстоятельств, которые нельзя просчитать. И другой человек, о котором я тебе говорила.

– Фил.

Тридцать четвертый номер значился на его футбольной майке, как свидетельствовали фотографии на стене спортивного клуба Джармена.

Рози выглядела смущенной. Кажется, ей было стыдно за то, что она пыталась меня обмануть.

– Почему ты не сказала, что речь идет о твоем отце?

В салоне зазвучало объявление, из-за чего разговор стал невозможен, и у Рози появилось время на размышление.

«Мы ожидаем трех пассажиров со стыковочного рейса…»

– Я хотела, чтобы все получилось легче… проще…

– И для этого ты изобрела другого мужчину?

– А ты изобрел воображаемую меня.

Возможно, Рози углубилась в дебри психологии – или же она имела в виду Соню. В любом случае это было не важно.

– Ты хочешь заменить меня на Фила, худшего отца в мире.

Разумеется, сейчас я оценивал Фила иначе, но я помнил, что Рози говорила о нем до того, как они помирились. В данный момент точность оценок не была для меня в приоритете.

– Думаю, таким он и был, – сказала Рози. – И посмотри, что из меня выросло. Я ходячее недоразумение, я не смогла сохранить семью, и быть мне родителем-одиночкой, как мой отец.

Повторяющиеся модели поведения. Однажды дождливым утром, после того как Рози отвергла мое первое предложение выйти замуж, я направлялся в университетский клуб, чтобы попытаться еще раз – так же, как сейчас предпринимал еще одну попытку. Но в тот раз у меня был план – намного лучше нынешнего, который основывался на ошибочном включении невозвратных затрат в список существенных факторов.