Лесия Корнуолл - Ее заветное желание

Взяв его, Дельфина вновь испытала отвращение.

– Лучше я прочту его у себя наверху.

По крайней мере Дерлинг не делал вид, что влюблен в нее. Отдавал ей должное, восхищался – это да. Все эти чувства отразились в его коротком письме. В этом он был честен, зато лжив во всем остальном. Дерлинг писал, что считает дни в ожидании ее ответа, который сделает его самым счастливым человеком в мире. Она скомкала письмо Питера. Дельфина была разочарована в нем.

Стивен разглядывал расписку. Он помнил тот вечер, когда Родейл нацарапал ее на листке, нехотя отдал ему и ушел. Айвз был не единственным кредитором Родейла.

Сначала его расписка пропала у капитана Фокса, потом еще у двух офицеров. Затем начали пропадать ценные личные вещи. Никто из офицеров, включая Стивена, не додумался обвинить Родейла в воровстве. Начались расследования, но так ничем и не закончились.

Он не виделся с Родейлом вплоть до бала у герцогини, когда тот начал приставать к Дельфине.

Стивен закрыл глаза. Если бы на месте Родейла в тот момент оказался кто-то другой, он не стал бы приглашать Дельфину на танец. Извинился бы, отошел в сторону и выбросил ее из головы.

Судьба оказала ему услугу. Он уже был не тот человек, который прошел Испанию или Вену, и не тот, кому Родейл вручил свою расписку. Дельфина изменила его, заставила быть более сдержанным, менее самонадеянным. И теперь он совершенно точно знал, чего хочет.

Стивен помнил момент, когда первый раз встретил ее на балу, за год до Ватерлоо. Он тогда был слишком глуп, чтобы увидеть ее истинную. Ему показалось, что Дельфина – это что-то вроде ящика Пандоры, полного несчастий, когда на самом деле она ларец с сокровищами. Все самое ценное хранилось в глубине ее души, недоступное для глаз даже проницательного человека.

Он прятался за своим мундиром, за протоколом и этикетом, создавая щит против страха смерти, страха быть непонятым и отвергнутым. Она заставила его поверить, что равноправие, наслаждение, доверие и взаимное уважение значат намного больше. До встречи с Дельфиной он был слишком нерешительным, был наблюдателем, не чувствуя себя частью окружавшей его жизни. Ему потребовалось несколько месяцев пребывания в полной слепоте, чтобы понять это. Потребовалась Дельфина с ее лаской, добротой, с ее решительностью и желанием пойти на риск ради любви. Во всех тех делах он, конечно, был трусом.

Стивен посмотрел на маргаритку, лежавшую поверх расписки. Удача действительно сопутствовала ему в ту ночь. Когда все закончится и если его оправдают, он сделает все для того, чтобы завоевать ее снова. Если нет – будет всю жизнь мучиться сожалениями.

Он в который раз открыл папку с документами, достал показания, данные под присягой, и перечитал заявление сержанта Холлета:

«Я увидел, как майор лорд Айвз развернул коня и помчался прочь от врага по полю сражения…»

Его дело казалось ему безнадежным.

– Сержант Браунинг! – Дельфина удивилась, когда, вернувшись после хождения по магазинам, увидела его, стоявшего перед особняком Эйнзли-плейс.

Он был одет в китель с высоким воротником, который прикрывал его самый ужасный шрам на шее. Под мышкой ветеран держал сверток. Лакей, который помогал ей выйти из кареты, злобно посмотрел на него.

– Все в порядке. Я знаю этого человека.

Ей показалось, что он пришел с дурными новостями: Стивен заболел, например. Вид у старого солдата был мрачный, когда он решительно посмотрел ей прямо в глаза. – Заходите в дом, сержант.

Браунинг заколебался, глядя на грозный фасад Эйнзли-плейс, но она взяла его за руку.

– Как продвигается ваша учеба? Его преподобие Брилл считает вас настоящим знатоком Библии.

Она ввела его за собой по ступенькам в дом, не обращая внимания на любопытные взгляды слуг, довела до библиотеки и приказала подать чаю.

На душе было неспокойно.

– Что вас привело ко мне? Лорд Стивен здоров? – Неужели она бросится к нему на помощь, если с ним что-то случилось? Дельфина знала, что именно так и поступит. – Это он прислал вас ко мне?

Браунинг покачал головой. Он показал пальцем на нее, потом на свою грудь и сделал вид, что пишет на своей левой ладони.

– Нужны бумага и карандаш?

Дельфина нашла письменные принадлежности в секретере и положила перед ним на столе. Он начал писать медленно и аккуратно.

– «Он спас меня», – прочитала Дельфина вслух. Посмотрела на Библию, которую сержант принес собой. – Вы решили навестить меня с… пасторским визитом?

Браунинг грустно посмотрел на нее, замотал головой и написал: «Мне было страшно. Это хорошо, когда человек не одинок. Я хочу найти ему помощника». Он зачеркнул слово «человек» и написал «Алан».

Нахмурившись, Дельфина пыталась понять смысл написанного. Сержант взял другой лист бумаги. «Пылающий меч. Пролитая кровь взывает ко мне. Земля полна насилия».

– Похоже, вы описываете войну. Вы это видели у Ватерлоо? – Дельфина не могла ничего понять. Браунинг энергично закивал, устремив на нее напряженный взгляд.

«Сторож брата моего. Дыхание моей жизни. Господь благословил Ноя!» Он зачеркнул имя и вместо него вписал свое. «Восставил моего брата. Благословил его. Проявил милость свою ко мне, спас мою жизнь».

– Вашу жизнь? – спросила Дельфина. – Кто-то спас вам жизнь?

Облегчение отразилось в его взгляде, и он кивнул. Дельфина снова перечитала написанное.

– Кто-то спас вам жизнь во время сражения… – Она вела пальцем по строчкам. – Ваш брат…

Сержант отрицательно покачал головой и вытащил из кармана завернутые в платок сержантские нашивки.

– Брат по оружию, может быть? – предположила Дельфина.

Он снова закивал. Дрожь охватила ее. Положив сверток на стол, Браунинг развернул его: там было то, что осталось от кителя Стивена. Она с изумлением посмотрела на сержанта, и тут на нее снизошло.

– Стивен. Стивен спас вам жизнь во время сражения. Вы видели его там. – Руки у нее стали влажными. Она дотронулась до залитого кровью воротника кителя. – Это означает, что он там был. Он не сбежал с поля боя. Он был там!

Браунинг криво улыбнулся и снова утвердительно кивнул. Дельфина почувствовала, как у нее хлынули слезы, и увидела слезы и в глазах сержанта. Он опять взялся за карандаш. «Соблюдайте пути Господни, творя суд и справедливость».

Она все поняла.

– Трибунал? Вы хотите присутствовать на заседании трибунала и дать показания?

«Да», – прочла она ответ и засмеялась.

– Я скажу об этом Темберлею.

Браунинг ткнул пальцем в исписанные листки и пожал плечами, словно хотел сказать: «Этого достаточно, это поможет?»

Дельфина схватила его за руку и поцеловала.

– Мы сделаем так, что этого будет достаточно, сержант Браунинг.

Когда карета Темберлея остановилась перед зданием штаба конной гвардии, Стивен оглядел величественный фасад. Он уже бывал здесь, но на этот раз входил сюда как обвиняемый.

– Полагаю, Родейла – в смысле Дерлинга – тоже пригласили? – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Какие у нас гарантии, что он придет? – Руки майора были сжаты в кулаки. Будь у него такая возможность, он бы навешал ему!

– Он ни за что не пропустит заседание. Ему ведь удалось так мастерски разыграть эту пьесу. Он обязательно захочет увидеть финал, – уверенно сказал Николас.

Стивен закрыл глаза, вспомнив месяцы полной слепоты и страха.

– Его обвинения чуть не сокрушили мою жизнь, а может, еще будут стоить карьеры, репутации, здоровья. Дельфина едва не вышла за него. Он разрушил бы ее судьбу тоже.

– Но ведь не вышла, – заметил Николас. – И сделала все возможное, чтобы восстановить твою репутацию.

– Как ты думаешь, могу ли я надеяться на ее прощение?

– За то, что обманывал, предавал и использовал ее? – спросил Николас. – Думаю, тебе нужно спросить у нее самой. Она сегодня приедет сюда.

Стивен остановился.

– Сюда? Зачем?

– Она настояла. Сказала, что у нее есть доказательства.

– У нас есть цветок, есть расписка, что еще может быть?

Неужели она хочет увидеть его униженным и обесчещенным? Он этого не вынесет. Стивен одернул китель и зашагал вверх по лестнице. Он носил военную форму шесть лет, и она прошла с ним через все войны и стычки, через победы и поражения. Если его признают виновным, полковник Фэрли срежет с кителя знаки отличия. Стивен вспомнил про китель, в котором он сражался на поле Ватерлоо. Тот так и остался лежать в его сундуке. Он даже не взглянул на него. Не имело смысла.

Через холл его провели под конвоем отделения солдат, которые звонко цокали каблуками по мраморному полу, держа мушкеты на изготовку. Он ведь был заключенным. Двери зала суда распахнулись перед ним, и Стивен почувствовал, как у него стеснило грудь.

В дальнем конце зала стоял стол красного дерева, на котором лежала папка. Стивен узнал свое дело. Если в нем и есть нечто такое, что может спасти его от обвинения в трусости, то он этого не увидел.

Что же касается обвинения в воровстве, то здесь все зависело от расписки и книги.

– Готов? – Николас указал ему на второй, небольшой стол, за которым Стивену надлежало сидеть, выслушивая показания, а потом и приговор.

Он не ответил. Не мог. Как раз в этот момент в зале появилась Дельфина. Их взгляды встретились на миг, и тут к ней подошел Николас, взял ее под руку и проводил к месту. С ней был и Браунинг, сопровождающий и телохранитель. Это хорошо! Сержант никому не позволит обидеть даму. Не то чтобы Дельфина боялась – прелестна, уверена в себе и собранна, – просто была чужеродной в этом мужском обществе. Сердце его тревожно сжалось.