Дельфина! Ее зовут Дельфина. Вчера он так к ней обращался. Желудок стянуло в узел.

– Тогда, может, выпьете отвар ивовой коры? – Она внимательно посмотрела на него, пытаясь отыскать следы отеков, определить, насколько он бледен, есть ли у него температура, но, судя по его виду, Стивен не желал, чтобы к нему прикасались.

– Нет, – ответил он недовольно.

Куда делся ее обаятельный собеседник, который с иронией относился к своим ранам, который веселил ее, как и она его? Дельфина прижала руку ко рту. Это из-за предстоящего трибунала? Какие-то свидетельства вдруг выплыли на свет? Она не решилась спросить.

Дельфина поступила так, как делала всегда, когда ей требовалось подумать: села за рояль и начала играть. Пальцы порхали по клавишам, музыка перетекала в тело, заполняла сознание. Стивен стоял неподвижно, выражение его лица не изменилось. Пристальный взгляд был направлен на поток света, лившийся из окна. Дельфина понимала, что майор не видит ее. Закрыв глаза, отдалась музыке, чувствуя ее сердцем и едва сдерживая слезы. Она была почти рада, что он не может видеть, как больно ранил ее. Дельфина так и играла, не открывая глаз, пока вдруг не раздались аплодисменты.

К ее удивлению, Стивена в комнате не оказалось, зато в дверях стояла Мэг, а рядом с ней элегантный джентльмен. Вот он-то и хлопал ей.

– Дельфина, позволь представить тебе виконта Сиденхема. Лорд Сиденхем, это леди Дельфина Сент-Джеймс. Отец его светлости – граф Холидон; их поместье граничит с нашим с северной стороны.

Джентльмен церемонно поклонился, а Дельфина присела в низком реверансе. Когда с формальностями было покончено, он лучезарно улыбнулся ей.

– Мой отец большой друг вашего родителя, миледи. Он получил письмо от лорда Эйнзли, в котором тот пригласил нас нанести вам визит здесь, в Темберлее. К сожалению, лорд Холидон слегка приболел и не смог приехать сам, но настойчиво просил меня засвидетельствовать вам свое почтение.

Дельфина улыбнулась. Джентльмен был высок и красив, с темными вьющимися волосами и пушистыми баками на щеках. Он глядел на нее с откровенным интересом, рассматривал с головы до ног и в обратном направлении. Она привыкла к таким беззастенчивым взглядам и улыбнулась в ответ. Отец бы ее одобрил.

– Как мило, что вы приехали, милорд. Отец часто вспоминает лорда Холидона, и всегда с большим уважением.

– Однако лорд Эйнзли забыл рассказать нам, что у него такая красивая и талантливая дочь. Это вы ведь играли Бетховена?

Щеки у нее зарделись.

– Да, «Аппассионату». Я еще не целиком разучила ее. Только недавно получила ноты в Брю…

– Моя семья очень музыкальна, – прервал он собеседницу. – Отец играет на скрипке, а сестра – леди Элис Ардмур, как ее сейчас величают, – на рояле, хотя предпочитает вещи попроще, чем Бетховен. Уверен, что она с удовольствием сыграет вместе с вами. Сестра сейчас как раз гостит у нас в Трехолме.

Дельфина сложила руки на коленях.

– Я с удовольствием познакомлюсь с ней.

По приглашению Мэг Сиденхем сел на стул, который Дельфина приготовила для Стивена, закинул ногу на ногу и послал ей еще одну улыбку, заведомо неотразимую. Но куда исчез Стивен? Дельфина оглядела комнату, посмотрела в пустой проем двери.

– Миледи? – Она снова сосредоточила внимание на лорде Сиденхеме. – Отец будет рад встретиться с вами, и уж если, увы, не может приехать сюда, вы должны согласиться отправиться к нему. – Собеседник приложил руку к сердцу и усмехнулся. – Меня послали, чтобы я пригласил вас всех в Трехолм завтра к ужину. Сестра задержится у нас всего на несколько дней, а нам очень хочется поближе познакомиться с очаровательной дочерью лорда Эйнзли. И с их герцогскими светлостями Темберлей, конечно.

Дельфина глянула на Мэг, та согласно кивнула.

– Мы с удовольствием приедем, милорд.

– Отлично! Я порадую отца. Устроим музыкальный вечер, ко всеобщему удовольствию, – сказал Сиденхем.

Принесли чай, Мэг принялась разливать его по чашкам. На подносе стояло четыре чашки, и Мэг повернулась к Дельфине.

– Я думала, что Стивен с тобой.

Дельфина почувствовала, как улыбка ее померкла, и усилием воли вернула ее назад.

– Наверное, он пошел отдохнуть.

– А кто такой Стивен, если не секрет? – спросил лорд Сиденхем. Он сразу посерьезнел и бросил на Дельфину испытующий взгляд. Взгляд человека, который подозревает, что у него есть соперник.

– Лорд Стивен Айвз – еще один наш гость, милорд, – сказала Мэг. – Это друг моего мужа.

Улыбка Сиденхема заняла свое место.

– Тогда, конечно, привозите его завтра с собой. Мы будем ему рады. Он музицирует?

Дельфина покачала головой.

– Боюсь, лорд Стивен не сможет принять ваше приглашение. Он офицер, майор королевских драгун. Был ранен при Ватерлоо и сейчас находится здесь на лечении.

Сиденхем изобразил на лице сочувствие и отхлебнул чаю.

– Что ж, трудно представить более подходящее место для того, чтобы вылечиться, чем Темберлей, с его целительным дербиширским воздухом. Мы в Трехолме следили за сообщениями с поля битвы, разумеется, хотя мне не хотелось бы обсуждать это здесь. Тема слишком грубая, чтобы говорить о ней в присутствии дам.

Дельфина глянула на Мэг, и та дипломатично увела разговор в сторону:

– У вас есть какие-нибудь любимые музыкальные произведения, милорд? Возможно, мы их знаем.

– О, не беспокойтесь, не надо ничего специально готовить к завтрашнему вечеру, ваша светлость. Мы искушенные музыканты, намного лучше других, даже таких подающих надежды талантов, как леди Дельфина. И в любом случае кому придет в голову действительно концентрироваться на музыке, когда за инструментом будет сидеть такая красавица?

Он наклонился вперед и послал ей красноречивый взгляд. Это было как объявление о его намерениях.

По привычке Дельфина мило улыбнулась ему так, как учил ее отец: словно разделяла взгляды его политических союзников, – но ей стало не по себе от одержимости в глазах Сиденхема. Он увидел в ней брачный приз, богатую жену. И ничего, кроме этого. Даже слепой, Стивен видел в ней человека. Ладно, не будем вспоминать, что случилось сегодня. Сердце сжалось в груди, она глотнула чаю, ее лицо пылало. Еще один ухажер, которого нужно отвадить.

– Вы льстите мне, милорд, – пробормотала она.

Сиденхем резко поднялся и склонился к ее руке.

– Ничуть. – Его голубые глаза впились в жертву. – Вы позволите заметить, что описание вашей красоты, сделанное вашей матушкой, даже близко не отражает оригинала? Я буду с мучительным нетерпением ждать завтрашнего вечера, чтобы поприветствовать вас в Трехолме. Можете поймать меня на слове – я начинаю считать часы. Что за чудесная возможность познакомиться поближе с соседями, лучше узнать друг друга и стать добрыми друзьями! Надо будет предупредить садовника о вашем визите, потому что его лучшие розы завянут от стыда в вашем присутствии, дорогая леди Дельфина.

Она сжала зубы, услышав нелепый комплимент. Если бы ей платили шиллинг каждый раз, когда сравнивали с розой, она бы удвоила свое приданое. Дельфина высвободила руку.

– Благодарю вас. Я… Мы… с нетерпением ждем встречи с лордом Холидоном, – осторожно произнесла она.

– Тогда до завтрашнего вечера. Я откланиваюсь с огромным сожалением, – сказал Сиденхем.

Мэг позвонила в колокольчик, чтобы лакей проводил гостя. Раздосадованная Дельфина смотрела, как за ним закрылась дверь. Матушка будет довольна, узнав о приглашении и о том, что его милость проявил такой откровенный интерес к ее дочери. Придется разочаровать графиню еще раз, а заодно и лорда Сиденхема.

Она вспомнила о Стивене: куда он запропастился? То же самое случилось во время того бала, когда он развернулся и оставил ее в компании человека, с которым ей не хотелось общаться. Что она сделала не так на этот раз? Может, его мучают боли или угнетают мысли о предстоящем трибунале. Ей вдруг стало не по себе. Или, возможно, он вспомнил про некую таинственную Джулию. А если это любовь на всю жизнь? И Дельфина не выдерживает сравнения с той женщиной? Нет, вынести такое невозможно!

Глава 30

Когда Дельфина заиграла, страстно и сильно, Стивену показалось, что он пропустил удар в солнечное сплетение. Желание дотронуться до нее, подойти и поцеловать, несмотря на предупреждение Николаса – а может, как раз назло ему, – стало непереносимым. Но, погруженный во тьму, он не смог бы сам добраться до нее. Он слепец и ни на что не годен. Николас прав.

По стеночке Стивен выбрался на террасу, которая тянулась по заднему фасаду южного крыла особняка. Там нашел скамью, которую не раз делил с Дельфиной, сел и прислонился к стене. Он постепенно учился находить дорогу в своей темнице, запоминая, где стоит мебель, где расположены двери и ступени, потому что Дельфина помогала ему осваиваться в доме. Теперь она ему не нужна, сказал себе Стивен, хотя без ее направляющей руки и подсказок передвигался еле-еле, словно старик.

Он и ощущал себя стариком. Ребра ныли, рука болела, страх копился в сердце. Слезы навернулись на глаза от ее игры. Туше было уверенным. Звучание – богатым и эмоциональным. Вот еще один талант, которым она обладала и о котором он даже не догадывался. Ему вдруг стало понятно, что в душе Дельфины таятся неизведанные глубины, в то время как он считал ее пустой и мелкой. Дельфина не произнесла ни слова, когда он двинулся на выход: вероятно, была рада, что он ушел.

Звуки рояля доносились до него через приоткрытую дверь, музыка омывала его.

Он услышал, как Дельфина остановилась, когда в комнату вошел виконт Сиденхем. Потом Мэг представила их друг другу. Виконт рассыпался в цветистых комплиментах. Его низкий сочный голос звучал уверенно и был полон непритворного восхищения. Дельфина ответила любезно, кокетливо и охотно. Мужчина был покорен. Вот дьявол! Даже Стивен, сидевший на террасе – с глаз долой, из сердца вон! – был покорен. И совсем не удивился, когда Сиденхем объявил, что будет считать минуты до следующей встречи с Дельфиной. Разве не это испытывал он сам, когда ждал наступления утра, только чтобы услышать ее голос?