– Капитан, вы преданно служили моей семье и нашей стране. Нет никого, кому бы я доверяла сильнее. И потому, – она протянула ему мешочек, – я поручаю вам позаботиться о Небесах. Отвезите их домой, Димитрий.

На лице капитана отразилось потрясение.

– Ваше высочество, я ведь не могу…

– Конечно же, можете. Вскоре я отправлюсь в Авалонию, чтобы поговорить с семьёй, но сейчас я бы предпочла остаться здесь. – Она вздёрнула подбородок. – С моим мужем.

– Вашим мужем? Вы вышли за него? – Взгляд Дмитрия метнулся к Мэтью. – За него? Но ваше высочество, он… он… он летает!

Лорд Стивен фыркнул.

– Уже нет.

Татьяна раздражённо вздохнула.

– В любом случае, он мой муж, и я останусь с ним.

– Нет, – покачал головой Мэтью. – Не останешься.

Татьяна в изумлении уставилась на него.

– Мэтью.

– Да бросьте, принцесса, возвращение драгоценностей окажется и вполовину не столь знаменательным, если вместо вас их привезёт капитан Петров. – Голос Мэтта звучал беззаботно, словно то, что они обсуждали, было не более значимым, чем погода. – Вам следует отправиться с ним. Ведь, как часто вы сами повторяли, охранять Небеса – ваш долг.

Татьяна покачала головой.

– Я отыскала их. Я выполнила обязательства, налагаемые на меня моим титулом, и теперь не вижу никаких преград к тому, чтобы я могла от него отречься – Она не обратила внимания на изумленные вздохи у неё спиной. – Единственный титул, который мне нужен – это «леди Мэтью».

– Не будь смешной, – усмехнулся Мэтт.

Казалось, будто её сердце сжала невидимая ледяная рука.

– Благодаря вашему приключению, мы неплохо повеселились. Я даже не могу припомнить, когда в последний раз мне доводилось так приятно проводить время. И я просто обязан поблагодарить вас за него и, конечно же, за Париж. Но пришло время посмотреть в лицо действительности. – Мэтью пожал плечами. – Вы принцесса. А я всего лишь младший сын маркиза. Даже в детских сказках такой союз был бы неуместен.

Она смотрела в его голубые глаза, но те оставались столь же ледяными и равнодушными, как и его голос.

– О чём ты говоришь?

– Я говорю о том, что это была всего лишь забава, принцесса. Для нас обоих. Возможно, мы зашли немного дальше, чем следовало, но, – он широко ухмыльнулся, – мы потеряли голову. Страсть и всё такое. Безумная страсть, я бы сказал.

– Это было нечто большее. – В её голосе прозвучали странные нотки отчаяния.

– Разве? – Мэтт приподнял бровь. – Ты уверена?

– Да. – Татьяна повысила голос.

– Возможно. На мгновение. Или шесть дней. Или даже целую неделю. О, признаю, я расстроился, когда ты бросила меня в Париже. Виной тому была скорее раненая гордость, нежели что-то ещё, но, в конце концов, я пришёл в чувство и понял, что всё к лучшему. – Он покачал головой. – Ты как-то сказала, что я женился не на принцессе, а на её компаньонке, и была полностью права. Я никогда бы не женился на тебе, если бы знал, кто ты на самом деле. И, по правде говоря, даже будь ты той, за кого я принял тебя в самом начале, то к этому времени, возможно, всё равно уже наскучила бы мне. Не думаю, что я подхожу для брака, и особенно для брака с принцессой.

Татьяна схватила его за руку.

– Я отрекусь от титула.

– Ради меня? Не стоит. – Мэтт с любопытством посмотрел на неё. – Поступив так, как же ты сможешь быть счастливой? Ты прожила всю свою жизнь, посвятив себя семье и стране. И не можешь отвернуться от всего этого так же легко, как когда-то отвернулась от меня.

– Мэтью, я…

– И уж, разумеется, я не намерен следовать за тобой по пятам, словно хорошо выдрессированный щенок. Может, я пока мало чего достиг в жизни, но это была моя жизнь. Быть консортом принцессы – не для меня. – Он стряхнул её руку. – Кроме того, ты говорила мне, что больше не намерена выходить замуж. Что ж, а вот я, возможно, в два счёта обзаведусь любовницей.

Татьяна судорожно вдохнула.

– Я тебе не верю.

– Поверь мне, принцесса. – Мэтт сверлили её взглядом. – Расторгни этот брак. Тебе следовало поступить так ещё год назад. Что бы не происходило между нами, этого больше нет. Теперь у тебя своя жизнь, а у меня своя.

Она попыталась оставаться спокойной.

– Но ты говорил, будто счастлив оттого, что мы всё ещё женаты.

– Конечно же, я сказал, что счастлив, оттого что мы ещё женаты. А разве иначе ты бы легла со мной в постель?

Татьяна недоверчиво уставилась на него. Боль смешалась в ней с гневом. Она не знала, что думать. Чему верить.

Он понизил голос и злорадно усмехнулся.

– И, надо сказать, ты была великолепна.

Не раздумывая ни секунды, Татьяна, что было сил, ударила его рукой прямо по лицу. Резкий звук пощёчины пронесся по всему залу. Рука горела от удара.

– Осмелюсь сказать, ваше высочество, – поймав ее ладонь девушки, Мэтт поднёс её к губам, – что и здесь вы оказались на высоте.

Татьяна выдернула у него руку. Комок застрял у нее в горле, но она отказывалась позволить слезам пролиться. Как она могла так ошибиться? В нём. В них. Во всём.

– Капитан, – произнесла Татьяна, всё ещё не в силах оторвать взгляд от глумливого выражения на лице Мэтью, – вы правы, нам следует немедленно покинуть это место.

– Разумеется, ваше высочество, – прошептал Димитрий.

Глубоко вдохнув, чтобы собраться с духом, Татьяна повернулась к Наташе.

– Никаких слов не хватит, чтобы выразить мою благодарность вам за то, что хранили Небеса все эти годы.

– Моя дорогая кузина, – взяв Татьяну за руку, Наташа посмотрела ей в глаза. – Я не сделала ничего, кроме того, что держала при себе то, что мне было известно. Хотя, возможно, мне уже давно следовало что-то сделать или рассказать.

– Отнюдь. – Татьяна с трудом выдавила из себя улыбку. – Вы сделали ровно то, что от вас ожидали. Невзирая на любые жизненные обстоятельства, в ваших венах, как и в моих, течёт кровь дома Прузинских, а с нею долг и обязательства. Больше я об этом никогда не забуду.

– Моё милое дитя. – Наташа притянула Татьяну ближе, дабы сказанное ею не достигло чужих ушей. – Ты обладаешь немалой храбростью, и подозреваю, вскоре она тебе понадобится. Но не позволяй обязательствам, присущим твоему положению, заставить тебя забыть о долге перед самой собой. Даже принцесса имеет право на счастье.

– Только принцессе, кузина, – тихо ответила Татьяна, – достичь счастья так же сложно, как неба над головой. – Отстранившись, она повернулась к небольшой кучке по-прежнему не расходившихся людей, стараясь при этом не смотреть на Мэтью. – Спасибо вам всем. Я никогда не забуду вашей доброты. – Она кивнула Димитрию. – Капитан.

– Ваше высочество. – Он шагнул к ней, и они вместе направились к дверям. Люди Димитрия двинулись следом.

Татьяна высоко держала голову.

– Все ещё смотрят? – понизив голос, спросила она.

– Как же иначе, ваше высочество, – так же тихо ответил Димитрий.

– В таком случае, мы должны показать им, что этот неприятный казус ничего для меня не значит. – Ей хотелось кричать, плакать, броситься в дружеские объятия и рыдать до тех пор, пока она уже не сможет думать, испытывать боль и вообще чувствовать.

– А разве это не так, ваше высочество? С вами всё в порядке?

Они подошли к дверям, и дворецкий немедля распахнул их перед ними. Принцесса королевства Большая Авалония, Татьяна Маргарита Надя Прузинская, остановилась и обернулась на стоявших позади Эффингтонов, Бомонтов и… Уэстонов. Кивнув, она наградила их самой царственной и ослепительной улыбкой, отточенной целыми поколениями принцесс, весьма преуспевших в искусстве скрывать свои истинные чувства.

– Димитрий, – тихо ответила она, но улыбаясь одними губами. – Со мной больше никогда не будет всё в порядке.

Она была принцессой до кончиков ногтей. Но такой же никудышной лгуньей, как и прежде. Выражение лица Татьяны было столь же неискренним, как и её небылицы. Улыбка столь же невыразительной.

При виде неё сердце Мэтью разбивалось на части.

Повернувшись к выходу, Татьяна исчезла из залы, а вместе с тем – из его жизни. Навсегда.

– Вероятно, это было самое глупое представление из всех, что мне доводилось видеть, – обратился к нему Стивен. Мэтт силился припомнить, когда же брат успел оказаться рядом, в молчаливой попытке по-братски поддержать его.

– Отнюдь, Стивен. – Мэтью проглотил стоявший в горле комок. – Но, наверное, самое трудное.

– Это я и имел в виду. – Стивен с отвращением покачал головой. – Любому понятно, как сильно она тебя любит.

– Он прав, милорд. – Подойдя ближе, Наташа посмотрела на него сочувствующим взглядом. – Вы действительно в каком-то смысле глупец.

– Благородный глупец, – добавила леди Бомонт, встав рядом со свекровью. – Но тем не менее.

– Ну, раз мы все смогли это заметить, – присоединилась к их троице герцогиня, – то, может, и принцесса сможет это понять?

– Не думаю. – Леди Хелмсли покачала головой и заняла место рядом с её светлостью. – Принцесса слишком сбита с толку, чтобы быть сейчас проницательной. И, судя по всему, ей очень больно. – Она уничижительно взглянула на Мэтта. – А вы поступили просто подло.

– Простите, что напоминаю, леди, – Мэтью возмущенно уставился на четырёх женщин, ополчившихся на него, подобно армии разъярённых амазонок, – но это и правда вас не касается.

– Ошибаетесь, милорд. – Вдовствующая герцогиня погрозила ему пальцем. – Вы сами разыграли перед нами эту драму, так что теперь не вправе жаловаться на критику.

Ее невестка сложила руки на груди.

– И все мы не в восторге от концовки.

– Знаю, что не должна давать воли слезам, – шмыгнула носом Наташа. – Но как бы мне хотелось самой его ударить.

– Это было ужасно грустно и просто отвратительно. – Леди Бомонт прищурила глаза. – И я думаю, нам следует что-то предпринять.

– Нет, – оборвал её Мэтью. Взглянув на мужчин, приходившихся мужьями, а в двух случаях сыновьями, нападавшим на него женщинам, Мэтт, судя по одинаковому выражению на лицах герцога, маркиза и виконта и по тому, как те одинаково отводили глаза, избегая встречаться с ним взглядом, понял, что от них помощи ждать не стоит.