– О, думаю да, – она усмехнулась в своей обычной манере.

– И?

– Может быть, я тоже по тебе какое-то мгновение скучала, – она опустилась обратно на табурет. – Но вернемся к причинам моего появления. Мне в голову пришла одна мысль.

С покорным стоном Мэтью сел.

– Не уверен, что я в восторге от того, как это звучит.

– Я пришла за тобой, потому что мы продолжаем наш путь, – небрежно произнесла Татьяна, впрочем, Мэтт ни на секунду не поверил в это кажущееся безразличие. – Я решила, что моя работа не терпит отлагательств.

– У меня сложилось впечатление, что пара дней ничего не решает.

– Я забыла, что приближается день рождения принцессы Софии, и я хотела закончить историю к этой дате, – объяснение гладко сходило с её губ. Слишком гладко. Будто было прорепетировано.

– В самом деле? – Мэтью приподнял бровь. – Когда?

– В следующем месяце, – без колебаний произнесла Татьяна.

– В который день?

В её взгляде промелькнула неуверенность.

Он самодовольно усмехнулся. Он был прав. Это очередная ложь.

– Четвертого, – она усмехнулась в ответ. – Уверена, четвертого.

– В любом случае, – Мэтт кивнул на бумаги и письменные принадлежности, разбросанные по столу, – у меня есть работа, которая не может подождать.

– А что именно ты делаешь?

– Я уже говорил. Я пытаюсь разработать систему подогрева, основанную на методе…

– Да, да. Припоминаю, ты рассказывал. – она нетерпеливо отмахнулась, скользя взглядом по частям и деталям какого-то механизма на столе. – Хотя все было слишком сложно, и я так толком ничего не поняла.

– Я рассказывал об этом по дороге в Кентербери, – Мэтью многозначительно уставился на неё. – Ты нашла это настолько увлекательным, что уснула.

– Я всегда сплю в каретах, – прошептала Татьяна. – Тем не менее, сейчас я бодрствую и буду счастлива послушать о ваших разработках.

– Отлично, – он небрежно пожал плечами, будто ему было все равно. – Как ты знаешь, воздушный шар можно наполнить горячими газами, полученными посредством горения. Сюда, давай покажу.

Мэтью потянулся к бумагам, покрывающим большую часть стола. Каждый дюйм огромных листов был испещрен эскизами и заметками. Нашел искомый лист, обошел стол и положил перед принцессой чертеж.

– Видишь, что я имею в виду, – он указал на разнообразные детали, сопровождаемые скупыми заметками. – Трудность в том, чтобы удержать воздушный шар в воздухе, когда газы остывают.

– Уж это я знаю.

– Раньше, – для наглядности Мэтт вытащил другой чертеж, – под воздушным шаром постоянно поддерживали пламя, но этот способ требует больших затрат топлива.

– Поэтому многие эти твои воздухоплаватели – аэронавты перешли на водород, – произнесла Татьяна.

Мэтью кивнул. Даже сейчас было очень приятно сознавать, что за время их разлуки она нашла время узнать больше о его увлечении. Принцесса определенно думала о нем. Возможно, она все-таки по нему скучала.

– Да, но водород порождает новые трудности, включая его производство и высокую горючесть. И, в конечном счете, ограничена также максимальная высота подъема. Водород может быть произведен только в лаборатории, и процесс его создание тяжел и утомителен. Тогда как горячий воздух может получить даже ребенок.

– Но тогда нужно будет поддерживать огонь.

– Конечно. Тем не менее, сейчас основная проблема состоит в том, чтобы определить, насколько необходимо обширное пламя. А лучший способ для уменьшения величины пламени – использование топлива, которое горит при более высокой температуре. Масло, так же как спирт, алкоголь и так далее. Я экспериментирую со многими веществами. Я предлагаю заполнять шар…

– Аэростат, – мягко поправила Татьяна.

– … аэростат горячим воздухом традиционным способом. А затем удерживать высоту, сжигая более легкое топливо. Смотри, – Мэтт перебирал различные бумаги, пока не нашел свой последний чертеж. – Поскольку аэростат нуждается в большом количестве горячего воздуха, что может обеспечить только огонь, я решил, что связанные между собой несколько сосудов с независимым источником топлива и собственным пламенем обеспечат нужный эффект.

Принцесса взглянула на него.

– Это сработает?

– Срабатывало, правда, не так хорошо, как хотелось бы. Я все еще экспериментирую с клапанами и с видами топлива. Пробовал разные комбинации. Различные виды масел, спиртов…

– Спиртов? Ты имеешь в виду бренди? Вроде авалонского?

Мэтью рассмеялся.

– Без сомнения, такое использование для него самое подходящее.

Воодушевление Татьяны спало.

– Тебе он и действительно не нравится.

– Вовсе нет, – быстро произнес Мэтт. – Ты сама говорила, что его вкус не раскрывается сразу. Просто мне он еще не раскрылся.

– У меня есть отличное предложение, – она бросила взгляд на мужа. – Поскольку сейчас у меня есть с собой пару бутылок…

– Собирались выпить на посошок?

– Именно. Мы привезли в Англию довольно много бренди.

– Учитывая, что вся твоя свита только и делает, что путешествует и пьет, должно было остаться не так много этого волшебного напитка, – едко заметил он.

– Это традиция, Мэтью. В любом случае, поскольку он может быть тебе полезен, я пошлю кого-нибудь за добавкой. А пока мы ждем, ты можешь начинать упаковывать… – принцесса широким жестом охватила все вокруг, – все это.

– Упаковывать?

– Ну, ты же сам сказал, что не можешь оставить свою работу. Поэтому я решила, что твоя работа поедет с нами.

Мэтт в замешательстве покачал головой.

– О чем ты вообще?

– В добавок к предложенным тобой карете и кучеру, я пригнала повозку и взяла лакея, который будет тебе помогать.

– Ты пригнала что? – он выскочил из открытой двери в солнечное утро.

Скромных размеров карета для путешествий стояла на грунтовой дорожке. Рядом ждала отъезда огромная повозка, ведомая приличным числом лошадей. К ней были привязаны также несколько верховых лошадей. За повозкой терпеливо ожидала уже знакомая Мэтью женщина. Около полудюжины расположившихся неподалеку слуг уважительно поднялись при его появлении.

– Теперь нет причин для задержки, – Татьяна вышла за мужем. – Даже учитывая трудности сбора царящего у тебя бардака, через несколько часов мы вполне может продолжать путь.

Его полный недоверия взгляд прошелся от кареты к повозке и слугам и остановился, наконец, на лице ожидающей ответа принцессы. Мэтт не был до конца уверен, что он сейчас чувствует: ярость от её беспардонных распоряжений или восхищение её решимостью. Она, определенно, больше не то робкое создание, каким была раньше.

– Прежде чем ты возразишь, – быстро сказала Татьяна, – вспомни, ты признал, что согласен пользоваться моим состоянием.

– Тут не только вопрос цены, – он осторожно подбирал слова. – Уж не знаю, каким образом поступают в Авалонии, но мы-то в Англии. Следующая остановка у нас в Эффингтон-Холле. Женщина, с которой мы хотим поговорить – глава могущественной и до неприличия богатой семьи. Нельзя просто взять и заявиться к ней с воздушным шаром…

– Аэростатом.

– … в повозке. Это бесцеремонно. Невежливо. И очень, очень странно.

– Не более, чем небесные странники сами по себе.

Мэтт покачал головой.

– Звучит, конечно, романтично, и тем не менее…

– Иногда, мой дорогой лорд Мэтью, – Татьяна страдальчески вздохнула, – я задаюсь вопросом, в ком из нас сильнее дух авантюризма. Это первое настоящее приключение в моей довольно размеренной жизни, тогда как ты посетил самые захватывающие места, плавал по морям и бороздил небеса. В своей жизни ты постоянно подвергаешься чудовищному риску и умудряешься оставаться при этом чрезмерно правильным, ужасно консервативным и даже немного чопорным. Совсем не таким, каким я тебя помню.

– Меня определенно нельзя назвать ни правильным, ни чопорным, – ответил Мэтью, не замечая, как правильно и чопорно это прозвучало. – Я просто думаю…

– Я думаю, ты должен послушать меня, – Татьяна скрестила руки на груди. – Когда я поняла, что время поджимает, я написала упоминаемой в письме принцессы леди Хелмсли, но обнаружила, что она теперь герцогиня Роксборо, уже вдовствующая, – она нахмурилась. – Ты знал об этом?

– Да.

– И не упомянул?

– Ну, я собирался.

– Полагаю, это не так уж важно. Я отправила письмо в Эффингтон-Холл и прошлым вечером получила ответ.

Мэтт уставился на неё, не веря, как далеко она смогла зайти.

– Правда? И что именно вы написали.

– Я объяснила свои намерения, упомянув, что королевская семья Авалонии позволила мне написать историю принцессы Софии, и что я хотела бы поговорить с ней.

– И она вам поверила.

Татьяна свела брови.

– Конечно же, она мне поверила. Ты единственный, кто мне не верит.

– Продолжай.

– Потом я объяснила, что работа моего мужа очень важна, и он не может оставить её. А я не могу путешествовать без него.

– И она ответила: «Пускай тогда заявляется вместе с воздушным шаром, и что там к нему еще прилагается». – Сарказм сочился из каждого его слова.

– Что-то вроде этого, – решительно произнесла Татьяна. – В общих чертах, лорд и леди Мэтью получили радушное приглашение в Эффингтон-Холл, и там будут просто счастливы воочию увидеть смелые разработки лорда Мэтью, – она сузила глаза. – Леди Роксборо также упомянула, что будет рада снова встретиться с тобой.

Он постарался не вздрогнуть.

– Правда?

– И что она имела в виду?

– Понятия не имею.

– Милорд, вы врете не так мастерски, как я. Возможно, вам стоит совершенно отказаться ото лжи.

– Прошу прощения за мои не столь выдающиеся способности, – Мэтт тяжело вздохнул. – Отлично. Вдовствующая герцогиня знакома с моей семьей. Я мог встречаться с ней ещё ребенком, хотя даже не помню этого.

– Мэтью! – её глаза расширились от удивления. – Почему ты мне не сказал?

– Потому что это и в самом деле несущественно, – он перешел на свой фирменный деловой тон. – И едва ли важно.