Наташа Лестер - Ее секрет

Бенджамин вздохнул.

– Ну хорошо. Я приглашу вас в «императорскую комнату» в «Уолдорф-Астории» на ужин. И вот тогда мы обязательно поцелуемся.

С этими словами Бенджамин сунул палец в расплывшуюся тушь в оловянной баночке, помешал ее, понюхал и вернул обратно на стол. И был таков.

Вся бравада Лео испарилась с ним вместе так же быстро, как крабы, вылезшие из корзин, разбегаются по улицам Чайнатауна. Она взяла в руки баночку, которую рассматривал Бенджамин, и увидела то, что видел он. Единственным положительным моментом было то, что он не стал высказывать свое разочарование вслух, но оно буквально повисло в воздухе, покрывая все таким же толстым слоем, как и ламповая сажа на руках Лео.

В конце концов осень пришла и на Манхэттен. Витрины универмага «Лорд и Тейлор» начали привлекать восторженные взгляды женщин со всего города. Парад Победы промаршировал по Пятой авеню, в нем приняли участие сотни мужчин в полном обмундировании, и все девушки из салона красоты «Красная дверь» выбежали на улицу, чтобы поглазеть на них. Влажность выдуло из города сильным ветром, и Лео уже надевала пальто, чтобы выйти наружу, и стала носить теплые платья, что было весьма кстати, поскольку они скрывали ее увеличивающийся в размерах живот и ребенка, о котором Джоан приказала ей не думать.

И вот, в конце ноября, все было готово. Ей назначили встречу в универмаге «Лорд и Тейлор», чтобы она продемонстрировала свои образцы.

Джиа и Джоан, которых познакомила Лео и которые с тех пор стали добрыми подругами, решили, что в честь столь знаменательного события они расстанутся с некоторым количеством наличных, и пригласили ее в ресторан «Ориентал» на Пелл-стрит. Они встретились в огромном обеденном зале, занимавшем два этажа.

– Нам нужен отдельный кабинет, – заявила Джиа официантке, и их провели мимо деревянных столиков, украшенных блестящими жемчужными инкрустациями, в кабинку, отгороженную от зала красными панелями, лакированными и расшитыми шелком. Над их головами светили фонарики, с которых свисали шелковые кисточки и эмалевые драконы на подвесках, сражающиеся и встающие на дыбы.

– Как здесь красиво, – прошептала Лео, с изумлением оглядываясь по сторонам.

– Настоящие китайцы ходят в «Ханг Фар Лу» ниже по улице, но я подумала, что здешний интерьер покажется тебе более впечатляющим, – сказала Джиа, когда они расселись по местам, а на небольшой сцене заиграл оркестр.

Официантка разлила чай, который имел восхитительный пряный запах. Лео удовлетворенно отпила глоток.

– Ты сделаешь заказ за нас? – попросила она Джиа. – Если не считать лапши, которой угощала меня твоя мама, других ваших блюд я просто не знаю.

– Мы возьмем китайское рагу из курицы – с такой же жареной лапшой, какую готовит для тебя мама, – и му чар сиу, то есть свинину, жаренную с грибами, рисом и острым соусом. И, может быть, закажем еще и чоп-суи со сливами и морковью, – ответила Джиа. – Что скажете?

Лео и Джоан согласились, что она сделала замечательный выбор, и на вкус он тоже оказался превосходным. Лео с жадностью поедала свою порцию – беременность лишь усилила ее аппетит. К тому же она радовалась тому, что поглощает эти восхитительные овощи и кусочки нежнейшей свинины, отправляя их своему малышу, чтобы он тоже насладился ими.

Примерно в середине трапезы Джоан подняла свою чашку с чаем.

– За тебя, Лео. Удачи тебе завтра.

– Думаю, она мне понадобится.

– Они будут в восторге от всего, что ты им покажешь.

Джиа хранила молчание.

– Ты ведь слышала, что сказал Бенджамин в тот день, когда приходил ко мне, не так ли? – обратилась вдруг Лео с вопросом к Джиа. – Или чего он не сказал.

– Я видела, как он вошел, улыбаясь, и вышел, нахмурившись, – ответила Джиа. – Только и всего.

– Он выбрал самый неудачный день для визита, – вздохнула Лео.

– Да кому какое дело, что он думает? – вмешалась Джоан. – Это ведь не на него ты должна произвести впечатление у «Лорда и Тейлора».

– Он заставил меня взглянуть на свою косметику другими глазами, – призналась Лео. – А теперь меня не покидает ужасное предчувствие, что я потратила столько времени на усовершенствование состава, а упаковке не уделила должного внимания. Моя косметика выглядит жалкой поделкой, а не товаром, достойным выставляться в крупном универмаге. Но больше у меня ни на что нет денег. Я все время думаю, что если бы женщины просто попробовали мои изделия, упаковка не имела бы никакого значения. Но в глубине души я понимаю, что это не так.

– Но, несмотря на все это, он хотел поцеловать тебя, – сказала Джиа.

При этих словах Джоан возмущенно воскликнула:

– Что? Ты ни словом не обмолвилась насчет поцелуя!

– Успокойся, – со смехом попросила Лео, – или окажешься на потолке вместе с драконами. Никакого поцелуя не было. Мы закончили? После столь обильной трапезы мне нужно прогуляться.

Малыш неудачно уперся ей ножкой под ребра. Она неуклюже вывалилась из кабинки, изо всех сил стараясь не ухватиться обеими руками за живот, внезапно осознав, что время ее истекает и что уже скоро ей предстоят роды. Джоан поспешно постаралась загородить ее собой от посторонних глаз и помочь ей подняться, но Лео ощутила на себе взгляд Джиа.

Они зашагали по Пелл-стрит, мимо лавок, продающих чесалки для спины, нефритовые украшения и разноцветные чонсамы – китайские женские халаты. На Мотт-стрит их обдало сладким запахом опиума, вырвавшимся из какого-то притона, а на Соу-Кии глазам их предстали драконьи барабаны, расшитые узорами шлепанцы, носить которые, по мнению Джоан, можно было только дома, а также соломенные корзины и лакированные шкатулки. Дети с блестящими черными волосами играли прямо посреди улицы, распевая колыбельные на английском языке. Лео остановилась, чтобы понаблюдать за их игрой. И тут она ощутила его: первый толчок ножки своего ребенка.

– Ох! – выдохнула она, непроизвольно накрыв живот ладонью.

– У меня есть кое-какие травяные настои, которые облегчают роды, – непринужденно заметила Джиа.

Лео и Джоан во все глаза уставились на нее.

Джиа кивнула на живот Лео.

– Ты беременна. Джоан может понадобиться помощь, когда ребенок решит появиться на свет.

Лео протянула Джиа руку и заморгала, глотая слезы.

– Спасибо. Я только что почувствовала, как он пошевелился. Вот здесь.

Они постояли еще некоторое время, Джоан и Джиа положили руки на живот Лео, чувствуя, как внутри ворочается малыш, и на их заплаканных лицах сияли улыбки. Но Лео поняла и еще кое-что: если Джиа заметила, что она беременна, значит, это скоро перестанет быть тайной и для других. Так что завтра все должно пройти гладко, потому что в ближайшем времени ей придется спрятаться от остального мира.

Для предстоящей встречи в «Лорде и Тейлоре» Лео сшила себе новое платье. Небесно-голубой шармез ниспадал приталенной юбкой до середины лодыжки, а сверху перекрывался второй юбкой, короткой и свободной, скрывавшей ее беременность. Рукава из голубого шифона и красный кушак на талии придавали платью залихватский вид. Она отделала поля своей шляпки красной материей в тон, чтобы добавить живости чистому голубому оттенку. И, разумеется, цвет ее помады в точности соответствовал алому кушаку и оторочке шляпки.

Приведя себя в порядок, она надела плащ, и ее охватило радостное волнение. Наступил великий день. Уже совсем скоро она получит свой первый заказ, и ее косметика попадет в руки молодых женщин на Манхэттене. Она аккуратно уложила в сумочку образцы своих творений, за каждым из которых стояли сотни часов напряженной работы.

Когда она пришла в универмаг «Лорд и Тейлор», ее проводили в контору агента по закупкам, который окинул ее оценивающим взглядом.

– Присаживайтесь, пожалуйста. Что я могу для вас сделать? – Худощавый мужчина с тонкими усиками разговаривал чересчур вкрадчиво, словно намекая, что это Лео должна будет сделать для него кое-что.

Лео притворилась, что ничего не заметила, и раскрыла сумочку.

– У меня есть несколько образцов косметических изделий, которые я хотела бы показать вам. – Она достала баночку с помадой, лучшее свое творение, и открыла крышку, демонстрируя ему цвет. – Я предлагаю шесть различных оттенков красного, – пояснила она, – и поэтому женщинам будет легче подобрать именно тот, который подойдет им. – Она уже собралась извлечь из сумочки образцы брусковой туши, когда закупщик выставил перед собой ладонь.

– Я видел достаточно. Это не то, в чем нуждается «Лорд и Тейлор», – сказал он.

Лео почувствовала, как ее бесстрашие тает, словно тушь для ресниц в ходе очередного неудачного эксперимента. Но она все-таки нашла в себе силы продолжить:

– Я понимаю, что внешне они не производят особого впечатления, – сказала она, – но на самом деле они лучше того, что вы продаете в настоящее время.

– Неужели? – с деланным удивлением осведомился закупщик. – Компактная пудра в прелестных коробочках, которую мы продаем, не так хороша, как ваша?

Кровь прилила к щекам Лео, отчего ее унижение стало совсем уж явным, но она еще не собиралась сдаваться и вынула из сумочки рисунки Лотти. При виде чудесных набросков жаркий румянец у нее на лице погас.

– Мне нужен всего лишь первый заказ, и тогда у меня появятся средства сделать упаковку такой же привлекательной, как и содержимое. Видите? – Она показала на цветное изображение женщины, танцующей с мужчиной, полные красные губы которой изогнулись в улыбке. – Эти рисунки будут на крышках баночек. Они изящные и стильные, и на них будут изображены женщины, которые делают то, чего хотят и покупательницы. Я понимаю, представить все это сейчас нелегко, но я обещаю, что устоять перед ними будет невозможно.

– Косметических средств у нас продается достаточно. Благодарю вас.

Голос его буквально сочился презрением, словно молчаливое неодобрение Бенджамина. Лео завозилась со своей сумочкой и иллюстрациями, уронив баночку с помадой на пол. Но нагибаться за ней она не стала, зная, как смешно будет выглядеть ползающей по полу.