— Вот и умница! — обрадованно заключила Кристиана.

Они повернули назад, к лагерю. Проходя мимо женщин с детьми, девушки не в первый раз отметили, как дружелюбны друг с другом люди в Эритрее. В стране говорили на девяти разных языках, однако это не мешало местным жителям всегда улыбаться и тепло приветствовать каждого. Это делало любую встречу с ними радостной и желанной.

Что всегда ужасало Кристиану, так это вид детей, страдавших от недоедания. В основном то были выходцы из отдаленных мест, но порой они встречались и здесь, в Синейфи. Детишки с непомерно раздутыми животами, которых приводили в медицинский центр на лечение, всегда вызывали у Кристианы слезы. Слишком мало можно было сделать, чтобы избавить их от недугов, горя и нищеты, которые они так мужественно переносили. Сотрудники Красного Креста делали все, что было в их силах, но Эритрея нуждалась в большем, чем возможности горстки энтузиастов, взявших на себя заботу о ее населении. Стране требовались политические и экономические преобразования. Кристиана твердо решила после возвращения домой обсудить в их семейном фонде возможность выделения крупного гранта на нужды эритрейцев. А пока она отдавала им свое время, сердце и душу. Само пребывание в Африке было для нее величайшим даром, и Кристиана знала, что будет вечно благодарна здешним людям за их душевную щедрость, Красному Кресту за предоставленную возможность поработать здесь, а отцу за то, что он позволил ей поехать сюда. Мысль об этом заставляла ее сердце учащенно биться.

Кристиана и Лора вернулись в лагерь как раз вовремя, чтобы успеть принять душ перед обедом. Девочки, обслуживавшие душевую, уже ушли, и им пришлось самим поливать друг друга водой. Вскоре к ним присоединилась Фиона. Она услышала смех, когда проходила мимо палатки, где была устроена душевая.

— Привет, по какому поводу веселье? — поинтересовалась она со свойственным ей озорным видом.

Фиона пребывала в нерешительности, не зная, кому отдать предпочтение: Максу, с которым она флиртовала до сих пор, или одному из приезжих докторов, который ей очень нравился. Но он уезжал на следующий день, что весьма ограничивало ее во времени. В этом смысле Макс, собиравшийся провести в лагере несколько месяцев, если не год, представлялся более осязаемым призом, чем любовь на одну ночь, пусть даже неземная. Фиона попыталась обсудить этот вопрос с Кристианой и Лорой, но те только посмеялись над ее проблемами.

Несмотря на свое кажущееся легкомыслие, Фиона в одиночку сумела изменить лицо акушерской помощи в этой области Эритреи. До ее прибытия роженицы несколько дней добирались до больницы и часто рожали прямо на дороге. С появлением Фионы смертность новорожденных резко сократилась. А в тех случаях, когда возникали осложнения, она делала все возможное, чтобы доставить женщину в медицинский центр. Местные жители восхищались ее добротой, компетентностью и энергией, а также тем, насколько здоровее были младенцы, появившиеся на свет при ее участии. Фиона пользовалась всеобщей любовью и постепенно становилась местной легендой.

— Признавайтесь, что вы тут затеваете? — спросила она, вытираясь полотенцем после душа.

— Ничего. Мы просто разговаривали, — объяснила Лора, которая стала гораздо приветливее, подружившись с Кристианой. Фионе это казалось чудесным превращением, но она уже ничему не удивлялась. Кристиана, похоже, могла найти подход к любому. — Об Антуане, — добавила Лора, залившись румянцем. — Он такой симпатичный.

Фиона рассмеялась:

— Он не просто симпатичный, а очень красивый парень и совершенно очарован тобой!

— Мы договорились встретиться после возвращения домой, — сообщила Лора, бросив взгляд на Кристиану. Видимо, она все-таки решила последовать ее совету. Это был хороший знак.

Обед этим вечером превратился в настоящий праздник, правда, с оттенком грусти. Обитатели лагеря искренне сожалели об отъезде бригады «Врачей без границ». За столом не смолкали шутки и смех, еда была отличной, Джефф даже раздобыл где-то несколько бутылок вполне приличного местного вина. Все прекрасно провели время, а потом Лора с Антуаном вышли из палатки, чтобы побыть наедине. После беседы с Кристианой Лора воспрянула духом. И когда Фиона с Кристианой направились к себе, то заметили невдалеке целующуюся парочку. Они не стали беспокоить влюбленных и молча прошли в женскую палатку, тронутые тем, что увидели. Приятно было сознавать, что после нескольких месяцев страданий Лора вернулась к жизни. Девушки надеялись, что в Европе Лора продолжит встречаться с Антуаном, ведь они, вне всякого сомнения, были без ума друг от друга.

— Я рада, что здесь хоть кто-то целуется, — сказала Фиона, когда они вошли в палатку, чем рассмешила Кристиану. — Мне, похоже, не светит, — добродушно посетовала она.

Фиона решила покончить с неопределенностью, отказавшись от короткого романа с врачом и выбрав мелкий флирт с Максом.

Макс с Сэмюелом отлично вписались в команду и работали так же напряженно, как и остальные. Они распаковывали грузы, ремонтировали технику, совершали поездки на почту и на рынок. Коллеги высоко ценили их помощь и энтузиазм. Не забывая о своей главной обязанности, они старались быть в курсе всех передвижений Кристианы, но никогда не вмешивались в то, что она делает. В итоге им удалось добиться идеального баланса. Никто не узнал, кто она такая, ни от них, ни от Джеффа.

— Так что там у тебя с новым доктором? — поинтересовалась Фиона, когда девушки улеглись в свои постели. — По-моему, ты ему нравишься. — Ей повсюду чудились романы, хотя в лагере, к величайшему сожалению Фионы, их практически не было.

— Ему все нравятся, — улыбнулась Кристиана, зевнув. Она тоже жалела, что бригада «Врачей без границ» уезжает. Они были отличной компанией, и с ними хорошо работалось. — Уж таковы американцы. Я училась в Америке, и это было чудесное время.

— А я вот никогда не была в Америке, — вздохнула Фиона. — Неплохо было бы съездить, но вряд ли удастся наскрести достаточно денег. — Она зарабатывала сущие гроши, работая акушеркой в Ирландии, и еще меньше здесь, в Африке, хотя на ее счету было немало спасенных человеческих жизней.

Почему-то у Фионы сложилось впечатление, что у Кристианы все обстоит иначе. Кристиана не носила драгоценностей и одевалась так же, как остальные, но она была хорошо образована и имела безупречные манеры. Все это указывало на благородное происхождение. Фиона давно отметила великодушие и щедрость Кристианы, характерные для тех, кто находится в ладу с окружающим миром и самим собой. В ней не было и намека на зависть, снобизм или предвзятость. Ко всем она относилась с искренней симпатией и никогда не говорила о деньгах или преимуществах, которые, видимо, имела дома. Кристиана почти не рассказывала о своем доме, разве что упоминала изредка об отце, которым она, похоже, восхищалась. Фиона подозревала, хотя и не имела никаких доказательств, что Кристиана пришла совсем из другого мира. Как сказала Мэри, и все согласились с ней, такт и изящество были для Кристианы столь же естественны, как улыбка на ее лице.

— Мы могли бы отправиться в Америку вместе, если я когда-нибудь решусь расстаться с Африкой, в чем я сомневаюсь. Порой мне кажется, что я никогда ее не покину и, может, даже умру здесь, — задумчиво произнесла Фиона, сложив руки под головой.

Кристиана улыбнулась:

— Я бы тоже хотела остаться. Мне здесь очень нравится. То, что мы делаем, придает смысл человеческому существованию. Здесь ощущаешь свою нужность людям.

— Неплохое ощущение, — заметила Фиона и погасила свет.

Их соседки еще не вернулись. Мэри осталась в обеденной палатке, наслаждаясь прощальной беседой с коллегами. Лора бродила где-то с Антуаном, пользуясь возможностью побыть вместе перед разлукой. В палатку доносился смех. Когда остальные женщины вернулись, Кристиана и Фиона уже крепко спали.

На следующее утро все встали пораньше, чтобы попрощаться с отъезжающими. Стояла типичная для Африки великолепная погода. Все сотрудники сожалели об отъезде коллег, которые внесли веселое оживление в их размеренную жизнь. Кристиана заметила, что Антуан с Лорой держатся за руки, не отходя друг от друга. Что бы ни произошло между ними ночью, это явно пошло обоим на пользу. Лора едва сдерживала слезы, когда они прощались.

— Ничего, вы скоро увидитесь, — утешала ее Кристиана, когда они, проводив отъезжающих, шли на работу: Лора в офис, а Кристиана в палату для больных СПИДом, которых она навещала каждое утро.

— Он тоже так сказал, — мечтательно проговорила Лора, вызвав у Кристианы улыбку.

Войдя в палату, Кристиана обнаружила там Паркера и Мэри, делавших обход. Паркер только что закончил осмотр молодой матери, ребенок который заразился СПИДом. Как выяснилось, женщина не пользовалась молочной смесью, которую ей выдали в центре, а кормила младенца грудью. Она рассказала, что ее муж выбросил смесь, опасаясь, что она вредна для ребенка. Это была трагедия, с которой Мэри сталкивалась каждый день. СПИД и недоедание были проклятием, с которым ей приходилось постоянно бороться.

Кристиана тихо проскользнула мимо Паркера и Мэри, не желая отвлекать их, и подошла к своим знакомым, которых она пришла навестить. Кристиана объяснялась с ними шепотом, используя те немногие слова, которые успела выучить. Она прилагала немало усилий, чтобы освоить здешний язык. Ей помогала Фиона, бегло говорившая на местном наречии благодаря тесному общению со своими пациентками. Женщин, которых навещала Кристиана, звали Мванайама, что означало «пятница», Викеза, что означало «урожай», и Айфи, что означало «любовь». Кристиане нравилось звучание их имен. Женщин забавляли ее попытки говорить на их языке, что у нее не всегда получалось, и одобрительно кивали, когда ей удавалось овладеть хотя бы элементарными словами. Можно было с уверенностью сказать, что после отъезда из Синейфи Кристиане не придется разговаривать на этом языке. Но он был нужен ей здесь, чтобы общаться с местными жителями. Кристиана очень старалась, и женщины ценили ее усилия.