— Нет, только не ты! — Теплые губы коснулись его ладони. — Только не ты, Филип!
— Пандора… — Филип вдруг осекся, подбирая слова. — Дело вовсе не в том, что ты не стоишь любви. Ты лучше любой из женщин, которых я знал. Все дело во мне. Может быть, я чем-то похож на Карла Мадхена?
— Я ни за что не поверю в это! — Дори потерлась щекой о ладонь Филипа. — Знаешь, в детстве я любила читать древние мифы. Кстати, мне никогда не нравился миф о Пандоре. Но меня всегда очень трогала история Персефоны. Она была дочерью Деметры, богини природы. Плутон, бог подземного царства, похитил Персефону. И мать ее сказала, что ни одно зернышко за земле не даст всходов, пока ей не вернут дочь. Люди умерли бы от голода, если бы Зевс не уговорил Плутона отпустить Персефону. Они договорились, что три четверти года Персефона будет жить на земле, и тогда земля будет цвести и приносить плоды. А на три месяца она должна возвращаться к Плутону, в подземный мир. В это время на земле будет царствовать зима. Мне всегда было немного жаль Плутона. Может быть, он просто хотел своей доли весны? И я верила, что Персефона приносит с собой в подземное царство свежесть и красоту цветущей земли. Всем нам нужна весна. — Она поцеловала ладонь Филипа. — Когда я впервые увидела тебя, ты напоминал Плутона, запертого в пустынном подземном мире. Мне всегда хотелось принести тебе весну. И я могу сделать это, Филип. Ты совсем не такой, как мой отец. Пожалуйста, разреши мне попробовать.
— Я не могу сделать этого, Дори, — произнес он после долгой паузы, словно выдавливая из себя каждое слово. — Неужели ты не видишь этого?
— Нет, не вижу, — тяжело вздохнув, она закрыла глаза. — Кажется, я хочу спать.
Положив голову Дори себе на плечо, Филип нежно поцеловал ее в кончик носа.
— Да, Дори, спи спокойно. На сегодня война закончена, — нежно сказал он.
— Но я вовсе не воюю с тобой. Я никогда не смогла бы стать твоим врагом. Это ты борешься со мной и с собой, Филип. Кстати, ты же любишь спать один. Можешь идти. Со мной все в порядке.
— Не сомневаюсь. — Филип лишь крепче сжал Дори в объятиях. — Но мне почему-то не хочется покидать тебя. Причуда капризного, избалованного мужчины. Мы со стариком Плутоном известны всему миру своими причудами. А теперь спи.
Дори устроилась поудобнее в его объятиях.
— Спокойной ночи, Филип. Увидимся утром.
— Спокойной ночи, Дори.
Глава 6
Рауль ждал его возле конюшни. За последние две недели дворецкий уже четвертый раз беспокоил шейха в связи с неотложностью возникших проблем. Глядя на встревоженное лицо Рауля, Филип невольно почувствовал беспокойство. Наверняка все дело в Пандоре. Очередная ее проделка.
Спрыгнув с лошади, он бросил вожжи конюху.
— Ну? Что на этот раз?
— Мисс Мадхен… — Рауль явно не знал, с чего начать.
— Я догадался, — резко прервал его шейх. — И что же она натворила сегодня?
— У нее ребенок…
Филип застыл на месте, словно пораженный громом.
— Ты не мог бы повторить? И как можно медленнее.
— Она была на базаре и вернулась с младенцем на руках, — с несчастным видом произнес Рауль. — Все домашние в шоке.
— Она купила ребенка на базаре?
— Нет, я думаю, мисс Мадхен нашла его. — Рауль нахмурился. — По крайней мере, так она сказала. Но трудно утверждать наверняка.
Только Пандора Мадхен могла довести до такого состояния его невозмутимого дворецкого. Филип понял, что он чего-то недоговаривает.
— Это ведь не все, правда?
— Она привела с собой еще несколько человек. Кажется, они имеют какое-то отношение к ребенку.
— Несколько человек?
— Заклинателя змей, двух уличных музыкантов, продавца воды и молодую женщину с очень пронзительным голосом.
— О господи! Но почему же ты пустил их всех в дом?
Рауль беспомощно пожал плечами.
— Мисс Мадхен была настроена весьма решительно.
— Мисс Мадхен всегда настроена решительно. Это не означает, что ты не можешь сказать ей «нет».
— Но ей очень трудно отказать, когда она вбила что-то себе в голову.
С этим Филипу трудно было поспорить. За две недели своего пребывания в Седихане Дори успела перевернуть вверх дном его резиденцию, где обычно царили покой и безукоризненный порядок. Она постоянно попадала в какие-то истории на базаре или в ближайшей деревушке, так что Филип начал всерьез подумывать о том, чтобы посадить ее под домашний арест. Сейчас он пожалел о том, что не сделал этого уже вчера. Подумать только — притащить с базара младенца!
— Уверен, что все это было сделано из лучших побуждений. Мисс Мадхен — очень добрая девушка.
— Весьма великодушно с твоей стороны утверждать это, — сухо сказал Филип. — Тем более что именно тебе скорее всего придется нянчиться с этим младенцем, как шесть лет назад — с тигренком, которого принесла Пандора.
— О боже, надеюсь, что нет. Я ведь ничего не понимаю в младенцах. — Лицо его неожиданно просветлело. — Мисс Мадхен, кажется, весьма увлечена этим ребенком. Может, она захочет ухаживать за ним сама?
— Этого-то я и боюсь, — процедил сквозь зубы Филип, взбегая по лестнице на второй этаж. — Где она?
— В гостиной. В ее комнате не хватило бы для всех места.
Оказавшись в фойе второго этажа, Филип услышал музыку, если это можно было назвать музыкой. Какой-то неизвестный ему струнный инструмент пытался перекричать барабан. Филип поморщился.
— И ты говорил, что самые ужасные звуки в этой компании издает женщина? — спросил он следовавшего за ним Рауля.
— Вы еще не слышали ее, — угрюмо ответил дворецкий.
Минутой позже Филип понял, что он имел в виду. Вопли женщины напоминали протяжный вой, от которого волосы вставали дыбом.
— О господи, ее можно как-нибудь заткнуть? — воскликнул шейх.
— Мисс Мадхен, кажется, считает, что это наиболее здоровый выплеск эмоций.
— Прикажи приготовить машину, Рауль, — велел шейх, направляясь решительным шагом в гостиную. — Надо поскорее очистить дом от этого сброда.
— Да, сэр. Это было бы замечательно, — с нескрываемым облегчением произнес Рауль. — Я немедленно распоряжусь.
То, что увидел шейх в собственной гостиной, превзошло все его ожидания. Двое музыкантов в ярких полосатых костюмах играли, один — на цитре, другой на небольшом барабане. Воющая женщина лежала на диване, закрыв лицо рукавом своей коричневой робы. Торговец водой в красном халате с традиционным набором медных кружек и кожаным бурдюком энергично спорил о чем-то со стоящим у окна человеком в белом тюрбане. И посреди всего этого безобразия, на абиссинском ковре ручной работы сидела по-турецки Дори и играла с хорошеньким черноволосым малышом семи месяцев от роду.
— Пандора! — Филип старался изо всех сил говорить спокойно. — Не будешь ли ты так любезна объяснить мне, что здесь происходит.
Дори вздохнула с видимым облегчением.
— О, Филип! Я так рада, что ты вернулся. — Вскочив на ноги, девушка подхватила с пола ребенка и подбежала к шейху. — Они не хотят меня слушаться. Я показала им твой медальон, но у них нет ни грамма уважения к слабому полу. Думаю, Ханар тоже против змей, но они и ее не слушают. А она боится идти поперек воли свекра. — Дори остановилась, чтобы перевести дух. — Ты ведь правитель этой чертовой страны. Так скажи им, что они не имеют права так поступать.
— Как поступать? — недоуменно спросил Филип.
— Класть змей в манеж к ребенку! Любого нормального человека бросает в дрожь. — Дори с нежностью погладила ребенка по спинке. — Представь себе: змеи рядом с этим милым крошкой!
— Я не собираюсь ничего представлять. — Филипп едва сдерживался. — Я хочу, чтобы мне доложили коротко и ясно, что здесь, черт побери, происходит.
— Так я и объясняю тебе! — возмущенно воскликнула Дори. — Они кладут змей в манеж к ребенку. Когда я увидела несчастного малыша на базаре, рядом с ним спал уж, свернувшись кольцом. Я взяла эту гадость и выкинула из манежа.
— Похоже, нам придется играть в вопросы и ответы. — Филип указал пальцем на женщину, которая прекратила выть и испуганно смотрела на разгневанного шейха. — Кто это?
— Ханар, мать малыша. Вообще-то она ничего, только немного слабовольная.
— Та, которая боится своего свекра и поэтому позволяет класть змей в манеж? Кстати, кто из них этот самый свекор?
Дори махнула рукой в сторону окна, где бородатый торговец водой продолжал орать на молодого человека в белом тюрбане.
— Вон там, у окна: Белдар — заклинатель змей, а его отец Дэмиан — торговец водой.
Филип указал на музыкантов, один из которых как раз в этот момент извлек из цитры очередной душераздирающий звук.
— Им обязательно играть?
— Я не смогла их остановить. Это братья Белдара. Все они просто без ума от ребенка. Это первый мальчик в их семье. Они считают, что их музыка успокаивает младенца. — Дори поглядела на спокойно сидящего у нее на руках малыша. — И знаешь, возможно, они правы. Наверное, ему нравится тяжелый рок.
— Зато мне все это совсем не нравится, — отрезал Филип. — Ну что ж, теперь, когда у нас есть список действующих лиц, восстановим события. Итак, утром ты пошла на базар, увидела змею в манеже у ребенка и выкинула ее. Что было дальше?
— Белдар подбежал к манежу и попытался снова положить туда змею. — Глаза Дори метали молнии. — Я не могла этого позволить. Поэтому я схватила ребенка и принесла его сюда в надежде вразумить Белдара. Пока мы шли через базар, к нам присоединились остальные члены семьи. Я думаю, что во всем виноват отец Белдара. Если верить Ханар, он возлагает большие надежды на своих сыновей.
— Но зачем Белдару понадобилось класть змей в манеж? — Филип постепенно начинал понимать, в чем дело.
— Его отец сказал, что ребенку необходимо привыкать к рептилиям. Видишь ли, Белдар — гордость этой семьи, и Дэмиан хочет, чтобы малыш пошел по стопам отца. — Она понизила голос: — Между нами говоря, этим двум музыкантам никогда не выбраться из нищеты.
"Единственный мужчина" отзывы
Отзывы читателей о книге "Единственный мужчина". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Единственный мужчина" друзьям в соцсетях.