— Это точно, — с кислым видом согласилась Пенни. — Она наверняка не ест морских звезд.

— Что?

— А, не обращай внимания. Когда же этот обед кончится?

И пытка эта тянулась для Пенни почти до одиннадцати часов ночи. Ни теплое гостеприимство, ни изысканные блюда, ни великолепие собравшегося общества ничто не могло доставить ей удовольствия, так велико было испытываемое ею напряжение. Весь вечер она могла наблюдать, какой металлический блеск появлялся во взгляде Джона, как только он обращался в ее сторону. О, он без труда мог пустить в ход все свое обаяние, когда имел дело с кем-нибудь другим, но не с ней. В этом случае, казалось, на смену обаянию приходит желание унизить и оскорбить. Одна только мысль, что она здесь, рядом в его власти, действовала на него возбуждающе. Несколько раз за эти часы Джон окидывал ее взглядом, заставлявшим Пенни чувствовать себя рабыней, выставленной на торги. А яростные ответные взгляды только доставляли ему удовольствие.

Пенни все больше охватывала паника, стоило ей только вспомнить предупреждение мисс Кокс о традиционном завершении обеда. Вернее о том, что запланировано на потом… Любовные игры! Что она там говорила? Разбредаются по углам? Целуются? Неужели Джон действительно пойдет на то, чтобы окончательно смешать ее с грязью. Очевидно, он все еще зол на ее своеобразное «гостеприимство», но, наверняка, он не посмеет мстить таким образом? Или посмеет? Пенни бросила на него осторожный взгляд, увидела пальцы, крепко сжимавшие ножку бокала с шампанским, прищуренные зеленые глаза и кривую улыбку. «О да, он посмеет», подумала она с замиранием сердца. Страх охватил се. «Что бы там ни случилось, он меня сегодня не получит», яростно поклялась себе Пенни.

Но, в действительности, у нее не было никаких шансов, чтобы вырваться из крепких лап Джона. Желая заставить своих гостей разделиться на пары, хозяйка пошла на хитрость, каждый из них получил конверт, в который был вложен листочек с написанной половинкой какого-нибудь известного детского стишка. После ужина гости смешались в танцевальном зале, выкрикивая их и разыскивая своего партнера. Чувствуя себя в невыносимо глупом и опасном положении. Пенни бродила по залу — блея «Бе-е, бе-е» — именно это значилось на полученном ей листочке. И она была уверена, что злой рок пошлет ей встречу с тем, кого она и боялась, и хотела.

Ее блуждания продолжались недолго.

— Привет, — знакомый хрипловатый голос настиг ее, несмотря на предчувствия, неожиданно. Он смотрел на нее оскорбительно улыбаясь. — Думаю, ты уже догадалась, что Черная Овечка — это я.

В глазах у девушки от ужаса все померкло.

— Я не стану в этом участвовать, — еле слышно прошептала она.

— Не сомневаюсь, — ответил он. Взял Пенни за руку, бесстрастно направляясь к выходу. — Но вы забыли попросить меня разрешить вам это, мадам!

Лицо Пенни залилось краской.

— Твоего разрешения? — переспросила она с яростью в голосе. — Я не нуждаюсь ни в каких твоих разрешениях, Джон Миллер!

Джон зловеще ухмыльнулся.

— Еще как нуждаетесь, мисс Пенни, — хрипло продолжал он. Тебя пригласили на этот бал только потому, что я этого пожелал. И если ты хочешь, чтобы хоть кто-нибудь из приличных людей, начиная с этого дня, обращал на тебя внимание, тебе придется подчиниться мне во всем. Так что, милая, ты будешь делать все в точности, как я скажу, как бы ты к этому ни относилась. И это будет включать и поцелуи в кустах, если я этого пожелаю!

— Ты отвратителен, — сказала Пенни, вложив в свои слова все испытываемые ею чувства.

Крепко удерживая возмущенную девушку за руку, он вышел с ней на газон. Пенни попыталась вырваться, но Джон только крепче прижимал ее к себе и усмехался. И вновь близость с его мощным телом всколыхнула все ее естество. Да и ночь — ясная, теплая полная чувственных ароматов, казалось, приглашала заняться любовью. Трава мягко шелестела у них под ногами, а могучие дубы, укутанные испанским мхом, казались в призрачном лунном свете сказочными великанами. В наступившей тишине отчетливо слышался стрекот цикад, да иногда шелестела крыльями пролетавшая ночная птица. Продвигаясь вперед, они случайно наткнулись на одну из парочек — молодого человека во фраке и девушку в платье каштанового цвета, которые самозабвенно целовались. Пенни в ярости отвернулась. Наконец они пересекли лужайку и приблизились к мосту через пруд. Все это время Джон крепко держал ее за руку, но здесь он ослабил хватку и ей удалось освободиться.

— Ты не думаешь, что пора прекратить все эти светские условности, раздраженно спросила она, выдергивая руку.

— Почему? — недоумевающе спросил Джон, пожимая плечами. — Я получаю большое удовольствие, прогуливаясь с тобой под руку.

Он и не пытался скрывать насмешливых ноток, сквозивших в его голосе, и это еще больше возмутило Пенни.

— Идиотизм, — накопившийся гнев наконец нашел выход. — Что за бред играть в такие дурацкие игры. Вся эта ерунда с пародией на прошлый век! И как этой миссис Кокс пришло в голову выбрать тебя мне в кавалеры, в конце концов!

— Не вини ее, — Джон вновь пожал плечами. — Она всегда так поступает, стараясь помочь любовникам.

— Но мы-то с тобой не любовники! — воскликнула Пенни.

— Но, может быть, могли бы… — не закончив фразы, он положил руку на ее полуобнаженную грудь и нежно приник к ее телу. — Что скажешь?

Некоторое время Пенни не могла сказать ничего. Ее сердце неистово билось прямо под ладонью Джона, голос осел. Она растерялась, но потеря дара речи не лишила ее решимости к сопротивлению. Пенни всхлипнула, размахнулась и влепила Джону полновесную пощечину. Не ожидавший ничего подобного Миллер отшатнулся и инстинктивно загородил лицо рукой.

— Так да или нет? — первый отпор, видимо, не помешал его настойчивому домогательству.

— Неужели для тебя не существует слова «нет»? — яростно выдохнула она.

Джон невесело рассмеялся и привлек ее к себе.

— Я готов услышать «нет», но только не от тебя, вот что я знаю наверняка, — страстно начал он. — Я хочу тебя. Пенни. Я желаю тебя столь сильно, что безумная потребность обладать тобой просто сжигает меня! Весь прошлый месяц я ночами мечтал о тебе, представляя, как ты там одна в этом хлипком домишке, страстно мечтал увидеть тебя…

Пенни ощущала, как его нежные пальцы гладят ей волосы, затем, возбуждая, он начал покрывать поцелуями ее шею. Его шероховатая кожа прикасалась к ней, будоражила кровь. Он снова ласково поцеловал ее. Сначала раз. Потом другой. И вновь вся его непреодолимая страсть подчинила всю ее целиком. В который раз она осознала, что, как бы ни ненавидела его, он обладает способностью невыносимо возбуждать ее. Пенни застонала и, собрав остатки воли, попыталась оттолкнуть Джона.

— О Джон, пожалуйста! — почти простонала она. — Не поступай так со мной. Я знаю, ты хочешь лишь унизить меня, а я не смогу этого вынести.

Вначале глаза ее спутника при серебристом лунном свете призывно блестели. Пенни умоляюще посмотрела на него и увидела, как внезапно лицо его сковала маска гнева. Его могучие руки все крепче сжимали ее плечи.

— Ты действительно так думаешь? — его осипший голос сейчас похож был на рычанье.

— Но ведь это правда, не так ли?

— Это только часть правды… Но есть и еще кое-что.

— Что ты имеешь в виду? — в голосе Пенни боролись надежда и отчаянье.

— Только то, что в тебе есть нечто, сводящее меня с ума. И я вижу, что с тобой происходит то же самое. Похоже, ты думаешь, что ненавидишь меня, как кошка собаку, но на самом деле это не так. Ты ошибаешься. Между нами действительно что-то есть. Пенни… Нечто очень сильное, особенное. И уж наверняка это — не ненависть.

Затаив дыхание, Пенни неуверенно глядела ему в глаза. Голова ее кружилась, казалось, что девушка вот-вот потеряет сознание. Неужели он действительно пытается объясниться с ней? Неужели она для него действительно что-то значит? Мысль эта была столь нова и пугающе привлекательна, что она невольно подняла руки, как бы заслоняясь от нее.

— Ты опять собираешься дать мне пощечину? — в голосе Джона теперь не слышалось и тени насмешки.

— О Джон, — Пенни виновато вздрогнула, неуверенно прикасаясь пальцами к его щеке. — Я не очень сильно тебя ударила, правда, — прошептала она.

— Это была только вспышка эмоций, — ответил он. — Обычный стресс. Конечно, если ты меня поцелуешь, мне станет намного легче.

Пенни в замешательстве колебалась. Затем, привстав на цыпочки, она потянулась к нему и прикоснулась губами к его щеке. Джон слегка склонил голову, и она ощутила на своих губах тепло его мягкого поцелуя. Время для Пенни остановилось.

Она вся отдалась блаженным ощущениям. Все ее тело охватил страстный трепет, когда Джон умело, настойчиво и ритмично начал гладить ей плечи и спину. Волны глубокого пульсирующего возбуждения наполняли все ее тело. Их поцелуй был мучительно чувственен, и губы не отрывались от губ, пока хватило дыханья.

Но вот Пенни опустилась на землю.

— Ох, Джон, — после продолжительного выдоха сказала девушка. — Ты ужасно бессовестный!

— Страшно бессовестный, — подтвердил он, нежно целуя ее ладонь. — Но я так тосковал без тебя, Пенни, что готов был на все — только бы вновь увидеть.

Пенни недоверчиво улыбнулась. Услышать такие слова от вечно самоуверенного Джона Миллера? Да в это и поверить было невозможно!

— Правда? — голос девушки дрожал.

— Правда, — подтвердил Джон, зарываясь лицом в ее густые пшеничные волосы. — Ты необыкновенная девушка, Пенни Оуэн. Я никогда не встречал такой.

С полминуты Пенни внимательно вглядывалась в его возбужденное лицо. И то, что она увидела, заставило ее усомниться — в действительности ли она так страстно ненавидит этого человека. Внезапно ее враждебность сменилась нахлынувшей волной нежности.