Синтия Виктор - Единственная

— Помимо всего, — сказала она сердито, как бы продолжая разговор сама с собой, — сейчас у нас туго с деньгами, и было бы лучше, если бы Джей. Т. почаще оставался дома, мы смогли бы Хоть немного сэкономить.

Слова матери неожиданно вызвали у Карлин раздражение. «Держу пари, она не осмелится сказать это папочке, — подумала Карлин про себя, — и могу поспорить, что остаток дня она будет возиться со свитером, который вяжет ему к Рождеству».

Карлин смотрела, как мать прошла в гостиную, села в коричневое кресло с подголовником и действительно потянулась к стоящей у ног корзине, взяла клубок яркой пряжи и принялась вязать. Каждый год Лилиан готовила для Джей. Т. что-нибудь совершенно особенное, в этом году был задуман свитер с воротником «хомут» в красно-бело-зеленых тонах с вывязанными на нем оленем и санями, она трудилась над ним уже полтора месяца.

Карлин больше не могла этого вынести.

— Я пойду к Наташе.

Погруженная в свои мысли, Лилиан подняла глаза от вязанья.

— Только оставь время для домашних заданий, — было ее единственным напутствием, когда Карлин закрывала за собой дверь.

Лилиан Сквайр зашнуровала красные с черным спортивные ботинки и откинулась на спинку жесткой пластиковой скамейки. Из дальнею угла шумной, тускло освещенной комнаты, где ее муж и Кит Дамирофф вдвоем выбирали шары для боулинга, до нее донесся их смех. Лилиан увидела, как Джей. Т. неожиданно обнял Кит за талию и они оба закружились в танце, смеясь собственной шалости. Леонард Дамирофф, муж Кит, переобувался рядом с Лилиан.

— Им следовало бы жениться друг на друге, а не выбирать в супруги нас, — заметил он, глядя, как его жена танцует среди игроков в боулинг.

Как и обычно, в этот вечер Джей. Т. и Кит были источником веселья и душой общества. Так бывало всегда, с тех пор как после переезда Леонарда и Кит в Вестерфилд Дамироффы и Сквайры стали проводить вместе вечера.

Обе пары жили в одном доме, и между женами быстро установились дружеские отношения, вскоре они решили иногда проводить вместе, семьями, субботние вечера, договорившись об этом заранее.

После рождения Бена и Карлин обе пары стали еще больше дорожить редкими вечерними встречами, во время которых Лилиан и Леонард часто углублялись в серьезные разговоры об искусстве или о политике, а Кит и Джей. Т. все время перебрасывались веселыми остротами.

Лилиан и Леонард были солидными, надежными людьми, именно они готовили все заранее, и можно было не сомневаться, что предварительный заказ на столик в ресторане сделан и счет оплачен. Джей. Т. и Кит «создавали атмосферу», придумывая увеселительные поездки в другие города и даже ежемесячные состязания в боулинг превращая в небольшие вечеринки с юмором и смехом. Все понимали, что флирт между Кит и Джей. Т. не больше, чем безобидная шутка, но временами Лилиан чувствовала себя серой мышкой рядом с блистательной Кит.

— Лил, ты готова сбить с них спесь? — Джей. Т. Сквайр в два прыжка оказался возле рядов, где Лилиан готовила таблицу для записи очков, и широко улыбнулся жене. — Мне не терпится, крошка, не дадим им нас обставить.

Сегодня вечером Джей. Т. особенно красив, отметила Лилиан, улыбнувшись ему в ответ. Тщательно отутюженная бирюзовая спортивная рубашка красиво оттеняла его блестящие черные волосы. Лилиан всегда старательно гладила эту рубашку, чтобы на ней не было ни единой морщинки, она знала, как важно для Джей. Т. хорошо выглядеть во время боулинга. Казалось, он был искренне уверен, что игра пострадает, если на рукаве будет хоть малейшая складочка. Он и в самом деле верил, что все в его жизни зависит от того, как он выглядит, и Лилиан усердно стирала и утюжила его вещи, постоянно говоря себе, что это достойная плата за то, чтобы иметь такого привлекательного мужа.

Кит Дамирофф подошла и стала рядом с мужем, двумя руками раскачивая шар.

— Ну же, Леонард, не допустим этого, — добродушно запротестовала она, — покажем им, как надо играть.

Кит заняла исходную позицию, согнулась и, готовясь пустить шар, нахмурила брови и прицелилась в кегли на дальнем конце дорожки. Обтягивающие розовые брюки и модная блуза с ярким растительным рисунком, завязанная узлом на талии, подчеркивали ее стройную фигуру, огненно-рыжие волосы были собраны на затылке в «конский хвост», а сосредоточенно сжатые губы накрашены яркой помадой. Лилиан Сквайр взглянула на свою серую юбку-брюки и аккуратно заправленную в них белую хлопчатобумажную блузку, потом оглянулась и заметила, что Леонард Дамирофф тоже смотрит на Кит и в глазах его светится любовь к жене.

Кит быстро сделала три шага вперед и пустила шар. С напряженным вниманием, стиснув руки, она следила, как он несется по дорожке, пока не раздался знакомый громкий стук упавших кеглей. Когда последние две фигурки, неуверенно покачавшись, опрокинулись, Кит торжествующе вскинула руки и запрыгала, Леонард зааплодировал, а Джей. Т., который вел счет, недовольно хлопнул по столу.

— Вот это бросок! — улыбнулась Кит мужу. — Хорошее начало игры, правда, милый?

— Браво! Так держать! — улыбнулся он в ответ.

Кит разбила еще одну фигуру и вернулась к компании. Она обняла Леонарда, растрепала ему волосы и одарила сияющей улыбкой.

— Не плохо для такой неуклюжей недотепы, не так ли?

Леонард посмотрел на нее и тоже улыбнулся.

— Не нужно скромничать, Кит, твоя игра становится все лучше и лучше.

Кит села, довольная, что ей удалось хоть немного расшевелить мужа. Вообще эти вечера игры в боулинг со Сквайрами доставляли ему удовольствие, его настроение становилось не таким мрачным, как обычно.

Джей. Т. сбил всего пять кеглей, у Леонарда дела были не многим лучше.

— Теперь твой черед, Лил, — обратился Джей. Т. к жене, — не урони чести Сквайров.

Лилиан была хорошим игроком, но, когда она встала, в ней чувствовалась нервозность.

— Я очень постараюсь, Джей. Т.

Все молча наблюдали, как Лилиан сбила семь кеглей.

— Стой свободно, и остальные будут твоими, — крикнул жене Джей. Т.

Нахмурившись, Лилиан ожидала, пока вернут шары.

— Мальчики, принести вам пива? — обратилась Кит к мужчинам.

— Ах, — глубокомысленно произнес Джей. Т., — у меня уже есть жена, почти чемпион по боулингу, а здесь другая женщина предлагает мне пиво. Если бы только можно было иметь двух жен, а, Леонард? Это именно то, что нужно мужчине.

Кит быстро перевела взгляд на мужа, увидела, как он на мгновение застыл, и сразу же произнесла шутливо:

— Тебе не хватило бы и тысячи жен, Джей. Т. Так как насчет пива? Я не стану долго упрашивать.

— Хорошо, Кит, спасибо. — Джей. Т. вытащил бумажник и протянул ей десять долларов. — И принеси чего-нибудь поесть, раз уж ты идешь, каких-нибудь крендельков с солью.

— Сейчас вернусь. — Кит подмигнула Леонарду. — Не позволяй им жульничать, пока меня не будет, дорогой. — И с печальной улыбкой на лице направилась к стойке буфета. Джей. Т. даже не представлял, сколь неудачно он пошутил. Ведь о семье Леонарда Дамироффы не рассказывали никому в Вестерфилде.

Нет, никто в городе не знал правды об Эде Дамироффе, отце Леонарда. Для всех он был процветающий бизнесмен, владелец сотен гастрономических магазинов в этом и других двенадцати штатах, добропорядочный семьянин и только. В двадцатые годы Янкель Дамирофф эмигрировал из России в Америку, изменил свое имя на Эд и открыл маленький гастроном в Олбани. Меньше чем за десять лет он накопил достаточно средств, чтобы перенести свое дело в один из престижнейших пригородов. Этот гастроном прославился ассортиментом необычных продуктов, разнообразием экзотических и изысканных деликатесов. Покупатели не ленились заезжать туда, чтобы купить полфунта копченой лососины или маринованной сельди, а там, глядишь, добавить баночку того или коробочку другого. Вскоре Эд обнаружил, что гастрономическая секция его магазина становится все прибыльнее.

Решив открыть второй магазин, он отказался от большинства основных местных продуктов и обратился к дорогостоящим баночкам черной икры, импортным печеньям и джемам, особым горчицам, а также к знаменитой копченой белорыбице и миногам. В следующее десятилетие он продолжал расширяться, его магазины оставались сравнительно маленькими, но их становилось все больше и больше. В каждом из них была заложена одна и та же идея — гастрономия на изысканный вкус, но в каждом была и своя «изюминка», в этом сказывалось индивидуальное пристрастие управляющего магазином. Когда в 1955 году Кит впервые встретилась с Леонардом, у Эда на Северо-Востоке было более пятнадцати магазинов, сейчас, по ее предположениям, их должно быть вдвое больше.

Не то чтобы Кит больше не посвящали в работу империи Эда, нет, его имя даже не упоминали у них в доме. Какая разительная перемена по сравнению с тем временем, когда Леонард работал на отца.

Кит помнила, как Леонард боготворил Эда, крупного приятного мужчину с громким голосом и напористым характером. Леонард изо всех сил стремился угодить ему, все больше сил вкладывая в семейный бизнес. Он бросил колледж, считая, что практический опыт лучше диплома любого колледжа и усердно трудился — с утра до ночи, — чтобы найти способ сделать магазины удобней, чище и привлекательнее.

Первая встреча Кит с Леонардом произошла в Рочестере, где должен был открыться еще один магазин Эда Дамироффа. Леонард стал регулярно наведываться туда, помогая управляющему. После окончания рабочего дня он обычно останавливался в мотеле «Пайлейк», где Кит работала горничной.

Она не сразу обратила внимание на Леонарда, слишком была озабочена собственными проблемами — мало ли постояльцев в мотеле. Ее родители умерли один за другим в течение полугода, когда ей едва исполнилось семнадцать, а так как старшая сестра умерла еще раньше, она осталась совершенно одна и с тех пор заботилась о себе сама. В последнее время с работой становилось все хуже, а она отчаянно нуждалась в ней — хозяйка грозилась выселить из меблированной комнаты за неуплату, а ее босс, мистер Харди, то говорил ей, что она неумелая дурочка, недостойная работать на него, то нежно гладил ее, когда они оказывались в полутемном коридоре. Она не могла забыть его противную усмешку и шепот: «Мы еще продолжим». Как бы старательно Кит ни убирала комнату, он находил поводы для замечаний, и в конце концов ей самой стало казаться, что она полная бестолочь. Стараясь улестить его, она всегда была вежлива и обходительна, но боялась, что этим как-то потворствует его приставаниям. Сходя с ума от страха потерять работу, она беспокойно металась ночами и терзалась днем. От природы не унывающая, Кит постепенно впадала в отчаяние.