— Я все время думаю о сексе. — Аманда закрыла глаза руками, словно шорами. — Я представляю их в комнате для медитации внизу… со свечами. У Николаса повязка на голове, не знаю почему. Он делает ей массаж с маслом. Я думала, он ненавидит все эти вещи, понимаешь?

Милли кивнула с серьезным видом:

— Я знаю это чувство, мой первый муж ушел от меня к тренеру по йоге. Ты чувствуешь себя такой… дурой. Но, если тебя это утешит, они делают ремонт в той комнате, туда никто не заходил уже несколько месяцев. — Она плеснула еще хереса Аманде в бокал. — Мне никогда не казалось, что она была помешана на таких вещах. В смысле, она выглядела так, словно только ради этого и живет, но однажды сказала мне, что лучше бы уж выпила бокал шампанского и приняла чудную горячую ванну. Она всегда шутила по этому поводу.

Милли нагнулась и коснулась руки Аманды.

— Что мне делать, Милли? — Аманда говорила шепотом, не отрывая ладоней от лица.

— Брось в него камень еще до вечеринки, сделай так, чтобы ты выглядела просто невероятно хорошо, и пусть ему будет больно. Найди адвоката, милая.

— Так, девочки, — Майк стоял в дверном проеме и размахивал трещащей рацией, — мы все установили и готовы, ждем только вас, леди Милли.

Милли подняла руку:

— Я буду готова через минуту, Майк, мне надо только припудрить носик. — Она соскользнула со стола и нагнулась, чтобы прошептать Аманде на ухо: — Жизнь, дорогая, — это сплошное притворство, то или другое, но все равно блеф. Вопрос только в степени, разве не так?

Глава 18

— Алло, говорит Мириам. — Звонки на мобильный Сэма переадресовывались его только что нанятому личному ассистенту, которая сейчас, вероятно, сидела в его недавно появившемся офисе.

— Мириам, это Джеки.

— Простите?

— Жаклин Фармер, подруга Сэма.

— О да, конечно. Чем могу помочь?

— Я ищу Сэма.

— Сейчас он находится за границей.

— Правда?

— М-м-м… У него хорошие новости на работе, перспективные проекты, так что он решил немного передохнуть, пока все так хорошо. А, вы же волнуетесь о собачке! Я поняла, что он пытался с вами связаться, но они очень торопились, так что в конце концов по дороге в аэропорт завезли собаку матери Флавии. По-моему, у нее свой пекинес.

Последовала пауза, предполагавшая, что Джеки должна что-то ответить.

— Я могу вам еще чем-нибудь помочь?

— А что за новости по работе? — Джеки ждала. — Его приглашают в Голливуд?

— Боюсь, я не могу разглашать эту информацию. — Мириам деликатно покашляла. Джеки представила себе, как сандвич, принесенный из дому, ждет ее на салфетке рядом с телефоном. — Если у вас есть какое-то срочное сообщение, сегодня я буду с ним разговаривать. Или же… они возвращаются в субботу, в это же время на следующей неделе.

— Передайте ему, что я звонила, — сказала Джеки, — это срочно.

— Он вернется только к вечеринке.

Джеки провалилась в набитый шариками и принимающий форму тела розовый бархатный пуфик на кухне Аманды. Она смотрела на стол, где, неподвижная, словно серебряная статуя, стояла Аманда, и вокруг нее трудились Мартин с парочкой женоподобных мальчиков.

— Ну и что? — Аманда сделала глубокий вдох, прижимая ладони к ребрам, когда Мартин дернул отделанный металлом корсет, играя со шнурками, словно возничий Бен Гура. — Это ждало двадцать лет, думаю, подождет еще десять дней.

Джеки покачалась в импровизированном кресле и злобно посмотрела на свой мобильный:

— Она придет на вечеринку?

— Да, Джеки. Она его девушка. И насколько она знает, ты его давняя приятельница, у которой роман с модным фотографом. Ладно, перестань. — Аманда отбросила серебряную атласную юбку. — Ты должна оказывать мне моральную поддержку, а не сидеть развалившись и жалеть себя. Давай принеси пару метров той снежной драпировки. Вы с Лидией — ответственные за пришивание звезд.

— Лидия? Зачем ты просишь ее помочь?

— Вообще-то я попросила помочь обоих.

Аманда схватилась за руку ассистента, чтобы удержать равновесие, когда Мартин в последний раз дернул за шнуровку корсета и закрепил серебряные ленточки зажимом.

— Джеки! Она была права, Лидия была во многом права, как оказалось. Она могла бы быть более тактичной, деликатной, но я не позволю этому поссорить нас. Это касается только меня и Николаса, и я больше не хочу никаких потерь, уж спасибо. — Аманда положила руки на бедра и выгнулась назад, чтобы посмотреть на себя в зеркало, стоящее на кухонном шкафу. — Тебе не кажется, что это слегка… — Она посмотрела в зеркало на лицо Мартина и обдумала свои слова. — Слегка узковато?

— Естественно! — Мартин воздел глаза к небу. — Но у нас впереди еще целая неделя, а ты лопаешь столько «жиросжигателей», что, видимо, похудеешь еще на пару размеров.

— Аманда! — нахмурилась Джеки.

— О, ради Бога! Когда рисковать здоровьем, как не перед самой большой вечеринкой в жизни и первым за бог знает сколько лет выходом в свет в качестве свободной женщины?

— Мне кажется, это роскошно. — Мартин лихорадочно осматривал платье сверху вниз. — Тебе надо было оставить его до вручения премии «Стиль и гламур», тогда мне бы не пришлось вшивать корсет в шоколадное вязаное платье. — Он отпрыгнул от стола до того, как Аманда метнула в него свой укоряющий взор.

— Так насколько ты похудела? — Джеки, прищурившись, смотрела на нее.

— Три с половиной килограмма. И Анни Кетченберг завтра делает мне стрижку. — Они обе театрально приоткрыли рот и отсалютовали. — Да, долой прическу-«боб», хотите вы того или нет! Такая стрижка — это прежняя Аманда, а двенадцатый размер с шевелюрой из перьев — это новая, двигающаяся только вперед непреклонная Я.

— О Господи, — Джеки закрыла лицо руками, — а что, все что-то в себе меняют?

— Ха, ты что, шутишь?

Они повернулись и увидели Джулию, стоящую в проеме задней двери в коротком джинсовом платье и белых сапожках до колен. Она смотрела на Аманду, которая, почти не скрывая своего изумления, уставилась на голые намазанные автозагаром (под сандаловое дерево) бедра.

— Просто потому, что тебе холодно, Мэнди, вовсе не обязательно завидовать всем, кому тепло. — Джулия подмигнула Джеки: — Ты, должно быть, Джеки? Рада познакомиться.

— Привет, Джулия. — Джеки махнула рукой. — Слышала, что ты руководишь организацией вечеринки. — Краем глаза она видела, как Аманда нетерпеливо дернула головой. — Ну и как двигаются приготовления?

— Супер! — Джулия ткнула пальцем с французским маникюром в сторону сада. — Там будет что-то вроде шатров в ледяном мире. В холле будет что-то типа снега на стенах. Вы просто не поверите своим глазам, когда увидите. Слушайте, Мартин хочет, чтоб мы сделали такое же шоу для его весенней коллекции.

Аманда закрыла глаза и втянула щеки.

— В последний раз повторяю, Джулия: ты не стилист, — сказала она, почти не шевеля губами, — а этот… спектакль прекратится сразу же, как только закончится вечеринка.

Джулия подняла брови и вопросительно посмотрела на Джеки:

— Я ж вроде ничего не сказала, да? Знаешь что, Мэнди? У тебя просто паранойя. Короче, я пошла, мне там две тонны перьев надо разгрузить. — Кивнув Джеки, она исчезла.

— Она отлично выглядит! — сказала Джеки, показывая по направлению сада поднятый большой палец.

— О, прошу тебя! Только не начинай. — Аманда зажала уши. — А что, никто раньше не встречал девушку из Бэзилдона? Вы думаете, что она как чертова Джуди Гарланд… Лидия! Привет! Я не знала, что ты уже здесь! Заходи.

Лидия стояла на пороге; на ней были узкий подпоясанный плащ и сапоги на высоких каблуках.

Эндрю стоял позади нее, подняв одну руку над головой.

— Привет, дверь была открыта. — Казалось, он говорит немного громче, чем обычно. — Прости, мы немного опоздали.

— Но у нас есть о-о-о-очень хорошая уважительная причина, да? — Лидия посмотрела на них так, как старлетки смотрят в камеру перед тем, как взмахнуть рукой с огромным бриллиантом на безымянном пальце. — У нас будет ребенок!

— Ну-ну… — Эндрю положил руку ей на плечо, словно хотел немного сдержать ее.

— Конечно, насколько точно можно сейчас говорить. — Она улыбалась изо всех сил, щеки залил румянец. — Они сказали, с этой новой процедурой пятьдесят пять процентов успеха. — Эндрю посмотрел на Аманду, потом на Джеки. — Может, немного меньше в нашем возрасте. Но они говорят… доктор Хейли лично сказал мне, что я идеально подхожу, понимаете, по сравнению с другими тридцатилетними женщинами, которые никогда не следили за собой. Так что, — Лидия повернула голову и посмотрела Эндрю в глаза, — мы просто на седьмом небе от счастья, да, Эндрю?

Он улыбнулся.

— Мы очень надеемся, — сказал он.

— А плохие новости… нас поддерживают разговоры об этом, — она вцепилась в руку Эндрю, и костяшки ее пальцев побелели, — поэтому, боюсь, вам придется потерпеть.

— О, ну это же чудесная новость. — Аманда подняла юбку и спустилась со стола, ступив ногами в украшенных камнями босоножках без задника на кухонный стул, а потом встав на перевернутый ящик из-под молока. — Я очень рада, что… — она поймала взгляд Эндрю, — что все так хорошо складывается.

— Да, именно так, — поспешно проговорил Эндрю, выступая вперед и сжимая руку Аманды, — но, что более важно, нас очень расстроили ваши новости.

Лидия наклонила голову:

— Я надеюсь, это не…

— Боюсь, что да, — Аманда мягко высвободилась и сделала глубокий вдох, — но мы даже думать об этом не будем, пока я не разберусь с этой вечеринкой и с обедом в Хедланде… Вот так. — Она ткнула в каждого из них пальцем, как будто отпечатывая слова у них в памяти. — Пока мы еще про это не забыли… вы все уже отсняли свои куски фильма? Довольны? Проблем нет?