— Она была моим лучшим другом.

Анджела кивнула:

— Да. Так что вы друг за друга держитесь как за воспоминание о ней.

— Нет. — Джеки посмотрела на нее. — Это было что-то, что мы оба… — она колебалась, — ну, что-то, чего я хотела… многие годы.

Какое-то время они молчали.

— Но теперь ты больше этого не хочешь, так? — Анджела бросила взгляд на Джеки, хотя это было больше похоже на медленный ровный луч прожектора, опущенный на нее.

— Да. Вообще-то я поняла, что обманывала себя. — Джеки произнесла «обманывала» каким-то глупым тоном, тут же об этом пожалела и постаралась исправить оплошность. — Я много чего напридумывала, мысленно рисовала чьи-то образы, воображала людей необычными, хотя на самом деле они… — Она не договорила и повернула голову к окну.

— И Сэм Кертис — один из поверженных идолов?

— О нет, Сэм — моя опора. — Джеки разгладила брюки на коленях. — Мы дружим уже много лет. Мы присматриваем друг за другом.

Анджела повернула к ней свой тюлений глаз:

— Да уж, он точно присматривал за тобой ночью. И утром. В пять утра, когда я спустилась, он сидел на скамейке в саду.

— Ну, у него в голове полно всякой всячины. А вчера я была расстроена, и он был просто Сэмом. А-а-а-а-а-а! — Джеки схватилась за приборную доску, когда машина неожиданно дернулась вправо, так что индейские брелочки подпрыгнули к самому стеклу, танцуя и звеня.

— Надо поехать в Эйвбери. — Анджела ткнула пальцем в указатель, объясняя неожиданное изменение курса. — Надо походить среди камней, почувствовать землю, подышать воздухом. Мне кажется, тебе нужно довериться своим инстинктам.

— Хорошо, — сказала Джеки.

Через двадцать минут Анджела и Джеки замерли с двух сторон вертикально стоящей каменной глыбы, прижавшись щеками к холодному камню и сцепив руки.

— Это бесполезно, — сказала Джеки. Анджела закрыла глаза и прильнула ближе к камню. — Шесть месяцев назад, может быть, все и могло быть по-другому, но теперь слишком многое изменилось. — Она почесала лоб. — С тех пор как умерла Эмбер, я… немного иначе стала относиться к Сэму. Во-первых, я узнала, что у них с Эмбер был роман, а сейчас… он совсем другой человек, женщины на него бросаются, за ним охотятся продюсеры, и это заставило меня… заметить его, я думаю. Это заставило меня увидеть его другим. — Они стояли в тишине, Джеки часто моргала на пронизывающем ветру, и ее ресницы касались камня. — А потом, вчера вечером… я больше не могла это игнорировать. Я поняла, что хочу быть с ним и больше ни с кем… и я хотела, чтобы он был только со мной. Вот так просто, — Джеки глубоко вздохнула и повернулась спиной к камню, засунув руки под мышки своего шерстяного пальто, — но теперь уже слишком поздно. Я могу сделать так, чтобы он меня жалел. Я могу пойти к нему в слезах и сказать, что совершила ужасную ошибку. Вчера я почти сделала это. Зная Сэма, думаю, он даже дал бы нам шанс, потому что наверняка пойдет на многое, чтобы подбодрить меня. — Она засмеялась, и ее глаза на ветру стали влажными. — Но его сердце не будет в этом участвовать. Для него я просто глупая девочка, которая так и не выросла. — Она закусила губу и глубже засунула руки под мышки.

— А ты не думаешь, что он должен сам выбрать? — Казалось, Анджела почти заснула; это было первое, что она произнесла за последний час.

— Что? Прийти к нему и признаться?

— Да, именно так.

— Но… я не могу. Это просто… шокирует его. Он не думает обо мне вот так, и сомневаюсь, что смогу выдержать, когда он скажет это мне.

— Скажет что?

— «Джеки, — пауза, — я тебя не люблю».

— Ты действительно думаешь, что он может так сказать? — Анджела выглянула из-за камня и посмотрела на Джеки, уставившуюся в небо со странным выражением умиротворенности и удивления, как будто она только сейчас заметила, что облака двигаются. — Пойдем. — Анджела вернулась к машине, ее голые ноги под леопардовым пальто теперь стали розового цвета. — Думаю, хватит с нас этого. — Она медленно повернула голову к Джеки, и на ее лице появилось какое-то подобие улыбки.

Глава 17

Аманда приехала в Хедланд раньше, чем планировала, но машины Десятого канала уже были припаркованы на подъездной дорожке, а на плитке в холле извивались кабели их аппаратуры. Леди Милли стояла на лестнице и закрепляла ветки остролиста над портретом Эмбер.

— Слава Богу, ты приехала! — Она раскинула руки. — Ты даже не представляешь себе, как мы тут ссорились. Они уже собирались начать съемки, даже не подумав о том, что надо украсить дом и сделать так, чтобы он выглядел достойно. Эмбер бы хватил удар! Я заставила их притащить кучу остролиста и плюща и уже с ума схожу, украшая эти картины и перила. Что ты думаешь?

— Чудесно выглядит, — сказала Аманда, плотнее прижимая солнцезащитные очки к лицу. Милли изогнулась, чтобы полюбоваться на свою работу. — Видимо, они собираются привезти елку и все для обеда, когда бы он ни был. Большой финал. — Она вздрогнула и стала спускаться по лестнице. — По мне, так звучит ужасно. Чего конкретно они от нас хотят?

— Это вечер, когда огласят завещание. — Аманда пожала плечами. — Мы решили позволить им продолжить съемки, но при условии, что на время оглашения останемся одни. Думаю, они хотят снять всех, получивших что-то от Эмбер и предающихся воспоминаниям вокруг ее стола… И мы говорим «спасибо тебе» и «прощай», и все такое…

— Тост за друзей, которых с нами нет. — Милли сморщила нос и вздрогнула. — Ну от меня можно ожидать вспышек гнева, если она не оставила мне всю свою обувь. Сумками я еще готова поделиться. — Она подмигнула и взяла Аманду под руку. — А что ты получишь, дорогая, чтобы запомнить ее?

— О, я получу развод. — Аманда сухо улыбнулась Милли, которая уронила руку и отступила на шаг назад. — У них был роман, у моего мужа и Эмбер. Разве ты не знала?

— Не может быть! — Милли прижала руку к губам.

— К несчастью, может. В любом случае, пожалуйста, не говори ничего. Я не хочу повлиять на программу.

— Да к черту программу, дорогая! — Милли крепко обняла Аманду за плечи. — Думаю, надо выпить… Джефф, — она помахала через плечо мужчине в голубом комбинезоне, — можешь продолжить с остролистом, мне надо отойти.

Пока Милли рылась в кладовой в поисках хереса, у Аманды зазвонил телефон. Это была Митци.

— Да-да, это я. Я простудилась. Да… какая тема?.. Дальше… так… Что? Кто?.. Джулия Элдер? Да, я знаю, что она там была, но… Эндерверст?.. Но она не организатор вечеринки, она официантка… Мне плевать, что говорит Мартин, они не могут объединиться для моей… Иронически?.. Я тебе покажу «иронически»! Нет, черт побери, это не так-то легко… Мне все равно… Ну тогда скажи ему, пусть позвонит мне. Сейчас.

Аманда рухнула на кухонный стол и прижалась щекой к шершавой дубовой поверхности, сжав голову двумя руками. Милли разжала одну из ее рук и вложила небольшой бокал хереса.

— Может быть, я схожу с ума, — прошептала Аманда, подняв голову на несколько дюймов и поднося бокал к губам. — Должно быть, схожу. Или это и правда была моя ассистентка, которая звонила, чтобы сказать, что тема вечеринки, которую я организовываю через две недели, — «Зимняя сказка»? — Она сделала еще один глоток хереса. — А это значит, триста или около того персон из самого высшего общества, из мира моды и международных VIP должны быть приглашены на праздник на льду у меня в саду в Шеперд-Буш. Этого моего позора никто никогда не забудет. Никогда. — Телефон снова зазвонил. Аманда приложила его к уху, не поднимая головы со стола. — Мартин, я думаю, это плохая идея…

На том конце провода голос Мартина был отлично слышен.

— Да нет, это отличная идея! Немного китча, немного готики. Это великолепно! Я уже сейчас все это вижу… ледяные скульптуры, ковер из снега. Перья… белые перья, все серебряное и белое, стекло и мех, толстый полярный мех, как будто стены задрапированы шкурами. Я разработаю всю концепцию, с твоей великолепной Джулией…

— Нет, Мартин. Джулия не…

— Аманда, детка. Должен заметить, что тебе пора двигаться вперед. Правда. В этом бизнесе нельзя, чтобы личные чувства мешались с творческими обязанностями. Расслабься. Потому что то, откуда появилась Джулия, — это будущее, и ты это знаешь лучше, чем кто-либо другой.

— Мартин, я не…

— Это будет просто великолепное шоу, с тобой, Аманда Ворт, в качестве звезды и хозяйки. Перестань! Я одену тебя как Снежную королеву, что-то вроде средневекового киборга, но оч-ч-чень крутого очень стройного, очень корсетного. Ну кто еще сможет так великолепно сделать это?

— Просто… — Аманда закрыла глаза. — Никто. Я тебе перезвоню.

— Ну что ж, вот и все, — леди Милли сидела на столе в своих обтягивающих джинсах «Ливайс», поставив ноги в белых замшевых сапогах на стул, — одним поводом для волнений меньше. — Она потрясла своим золотым браслетом с болтающимися на нем амулетиками и опрокинула содержимое своего стакана в рот, словно нимфа, дующая в рог.

Аманда приподнялась на локтях и сняла очки.

— Милли, она когда-нибудь говорила с тобой об этом?

— Нет, дорогая, не говорила. И ты меня удивляешь. — Милли повернула колени, так что теперь они смотрели на Аманду. — Тут точно не может быть никакой ошибки?

— Точно. Они собирались сбежать вместе в Нью-Йорк. У меня есть их билеты.

— Бог ты мой! Это все звучит так неправдоподобно, как в кино. Эмбер всегда было плевать на Нью-Йорк, насколько я знаю.

— Ты не… — Аманда потерла винное пятно на столе, — ты видела их вместе?

— Да, конечно, но никогда… никаких компрометирующих ситуаций. — Милли наклонила голову, словно снова вспоминала все те случаи. — В смысле, он проводил здесь много времени, ведь так, особенно ближе к концу? Но Дэйв тоже был здесь… и я была, и Роджер… я никогда не видела ничего такого…