Даниэль Аллен - Единственная

Джулиан и Лиа… вместе. 

— Он лживый мешок дерьма, — причитала Анна, шумно проходя через кухню, держа в руках две бутылки вина. Она поставила их на стол.

Мия, Николь, Саманта, Тиффани, Эмма, Тори и я сидели за столом для конференций с панини, которые приготовила Николь и которые лежали нетронутыми у нас на тарелках, пока мы пристально смотрели на румынскую красавицу.

Анна приехала в номер семь дней назад и драматично сообщила нам, что её ограбили и что она не хочет об этом говорить. Она казалась больше злой, чем расстроенной. Каждый раз, когда мы ужинали вместе, она обычно понемногу рассказывала нам о разных вещах, и когда мы смотрели эпизод, в котором её отправили домой в четверг, её это тоже раздражало. Анна рассказывала об эпизоде так вспыльчиво и основательно, что кто-то просто сделал звук телевизора тише, чтобы она перестала кричать. Она почти всё время рассказывала нам что-то, а в конце предложения издавала пронзительный крик и била по ручке стула, на котором сидела. Анна была настолько за гранью, но в то же время обладала стольким количеством дополнительной информации, что мы даже не поняли, что пропустили большую часть эпизода, потому что она так сильно нас отвлекала.

Что работало мне на руку, потому что я не хотела видеть Джулиана вместе с Лией.

После череды плохих дней я обещала Мие и Николь, что выйду из своего укрытия. Когда вышла, я также не могла поспеть за историей Анны, как и все остальные. Единственное, что я смогла собрать воедино из обрывочной информации — то, что ей дали какой-то плохой совет. Она сказала это пару раз, а потом не развила эту мысль. Каждый день она понемногу рассказывала нам о том, что случилось, и, если честно, я думала, что ей просто нравилось внимание. Мы уже устали от ежедневного телевизора и от нахождения взаперти, поэтому наблюдать мыльную оперу в доме было захватывающе.

У неё ушла целая неделя на то, чтобы признаться в том, на что она намекала; когда мы решили в свой последний день опустошить шкаф с вином, она поразила всех во время позднего ленча.

— Я трахалась с ним, — признала Анна.

У меня отвисла челюсть, хоть я и не была на сто процентов удивлена. Все остальные разинули рты, взвизгнули и пребывали в шоке.

— Как тебе удалось проделать это так, чтобы никто не узнал? — Эмма подпрыгнула, запустив руки в волосы. — Там же повсюду камеры!

— Камер не было на застекленной террасе, и теми ночами, когда Джулиану нужно было заниматься промо, ночная смена была слабоватой. В основном только парни, занимающиеся монтажом.

Тори с ухмылкой привалилась к своему стулу.

— Получается, чтобы попасть в последнюю тройку, чтобы быть с Джулианом Уинтерсом, ты трахалась со своим продюсером? Разве это несколько… не по-шлюшьи?

— Эй, — сделала выговор Тиффани, грозя Тори пальцем. — Никакого осуждения. Двое взрослых людей делали то, что хотели.

— Да… кроме того, ты сделала намного больше ради меньшего, Тори! — Анна посмотрела на неё. — Но для ясности: этот козёл говорил, что может гарантировать мне место в двойке финалистов! Джулиан выберет или Лию, или Бэйли… до моего ухода всё выглядело так, будто это будет Лиа. Поэтому Лиа получит Джулиана, а Бэйли — собственное шоу! Или мужчина, или шоу должны были быть моими! — она сделала глоток красного вина.

А… так я и думала!

Я не могла ничего озвучить, иначе бы мне пришлось объяснять, откуда я шла в такое время. Но когда я слышала, как продюсер говорил с Анной, чувствовалось, что что-то не так. И я думала, что слышала звуки громких поцелуев.

Все высказывали свои вопросы, комментарии и беспокойства с перерывом на откусывание бутербродов и глотки вина. И только тогда, когда нам дали сигнал, что автобус-лимузин скоро подъедет за нами, мы отвлеклись на сборы. Прическа, макияж, одежда — всё должно было быть в студии, поэтому кроме душа нам ничего и не требовалось.

Несмотря на то, что я, скорее всего, боялась идти на общую встречу больше всех, я собралась и была первой в клубном автобусе. Все остальные шли друг за другом.

Вставив наушники, я старалась отключиться, слушая микс Тупака и Maroon 5. Мне нужна была такая резкая смена исполнителей, чтобы соответствовать моим противоречивым эмоциям.

«Мне просто нужно продержаться остаток дня, а потом я буду дома и смогу оставить всё это позади. Я отлично пережила разрыв с Тейтом и продолжила жить дальше. Я могу забыть Джулиана», — сказала я себе, когда мы подъехали к воротам.

Тори и Саманта прижались лицами к стеклу, испытывая благоговение оттого, что они на парковке студии. Мия и Николь не прекращали болтать с Эммой и Тиффани. А Анна выглядела расстроенной. Она смотрела в окно, грызя ноготь и нервно дергая левой ногой.

Никто из нас не был пьян, но никто и не был достаточно трезв, чтобы вести машину. Степень подпития варьировалась; в то время как от этого большинство женщин становились болтливыми и готовыми хорошо проводить время, казалось, Анна наоборот загрустила. Но, возможно, она начала пить ещё до того, как мы собрались все вместе на поздний ленч.

«Она всю неделю была готова взорваться, — подумала я, ещё раз глядя на нее. — Может нам и не стоило так пить».

Я пересела на место рядом с Анной. Она взглянула на меня и слабо улыбнулась.

— Я как раз собиралась спросить, в порядке ли ты, — сказала Анна мягко.

— Я? Я подошла сюда, потому что ты выглядела грустной, — ответила я таким же, как и она, голосом.

— Кажется, что ты вот-вот заплачешь, — отметила она.

Чёрт.

Я провела пальцами под глазами и улыбнулась.

— Нет, не заплачу, — спорила я, толкая её плечом. — Правда, ты в порядке? Чувствуешь, словно он тобой воспользовался?

Она закатила свои остекленевшие глаза.

— Нет, это я его соблазнила. Он говорил мне, что его могут уволить, и что у него есть подруга… говорил, что не хочет этим рисковать. Но я-то знала, что он никогда не был ни с кем настолько сексуальным, как я, поэтому просто продолжала клеиться к нему в надежде, что он сломается. И когда это случилось, вот тогда я и сказала ему, что хочу дойти до момента, когда останутся две финалистки. Сказала, что пока я буду переходить в следующие раунды, мы продолжим наши игры. Он ответил, что может гарантировать, что я попаду в двойку. Но этого не произошло, — она покачала головой. — А теперь я чувствую, что выставила себя идиоткой на телевидении. Я оставила детей дома со своими родителями. Оставила свою работу. Оставила всё. И ради чего? Я возвращаюсь домой ни с чем.

Одной рукой я обняла её худые плечи.

— Ты всегда можешь быть собой на сегодняшней передаче. Это прямая трансляция, поэтому они не могут особо монтировать или что-то вроде того. Сегодня ты можешь спасти свою репутацию.

— Спасибо, — Анна уныло улыбнулась мне. — А что насчет тебя? Как ты собираешься со всем этим справиться?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты знаешь, о чём я. Слышала, ты даже не смогла смотреть свидание Джулиана и Лии на Гавайях. Как ты будешь держать себя в руках во время прямой трансляции?

«Здесь хоть кто-нибудь может держать свой рот на замке?» — ворчала я про себя, глядя на остальных дам в автобусе.

У меня не было ответа. Я не знала, что сказать, потому что правда не знала, как это переживу. Не знаю, как смогу держать себя в руках.

— Привет вам, дамы! — встречал нас Брюс Уилсон, пока мы выходили из автобуса. — Это финал! Вы готовы?

Мы вышли из автобуса и вошли вслед за ним в невзрачное похожее на склад серое здание.

— Вот сюда, — направлял нас Брюс, проведя через несколько дверей, прежде чем мы вошли в нужный коридор. — Здесь макияж, прическа и гардеробная, — он указал на три двери. — Здесь зелёная комната, в которой вы будете находиться, пока вас не вызовут на сцену. Там уже стоят еда и напитки. Скорее всего, вас будут вызывать по двое, чтобы вы получили свою долю внимания. Но для начала позвольте показать вам съёмочную площадку.

Мы вышли на сцену меньшего размера, чем я ожидала. Студийная аудитория окружала главную сцену с трёх сторон. С четвёртой стороны висел огромный экран проектора.

— Взгляните на это, чуваки. Здесь сидят около сотни зрителей. Последний эпизод будут транслировать на этом экране для нашего совместного просмотра.

Он указал на два огромных черных дивана.

— Вы будете сидеть здесь. Порядок рассадки принесут нам позже, — затем Брюс указал на черное кресло, стоящее в центре, с монитором телевизора прямо за ним. — Здесь буду сидеть я. Мы будем смотреть передачу здесь, если будет трудно поворачиваться всем телом к проекционному экрану.

Он показал нам ещё пару вещей, прежде чем привел нас обратно в зелёную комнату. Мы были там всего пятнадцать минут, когда раздался резкий стук в дверь. Мой живот скрутило от нервов, потому что я знала, что это было началом конца.

Коко заглянула в дверь.

— Привет, дамы! Зои, ты мне нужна, подойди, пожалуйста.

Я встала и пошла так спокойно, как только могла. Как только я вышла из зелёной комнаты, мы с Коко обнялись так крепко, что я думала, что сломаю этой крошечной женщине кости.

— Знаешь, как много всего я должна рассказать тебе? — шипела Коко.

— Ты?! Я, блять, сходила с ума от того, что мне нужно было столько всего тебе рассказать, и не было телефона, чтобы позвонить.

Коко почти затолкала меня в гримерку.

— Когда я уезжала на месяц навестить бабушку в Киото, то, по крайней мере, могла позвонить тебе. Это дерьмо, что здесь творится, привело к тому, что я приняла несколько сомнительных решений. Ты знаешь, что ты мой голос разума! — она обернулась и никого не увидела. — Так, ДжейДжей выехала на съемки, чтобы заранее сделать девушкам макияж, но я думаю, она скоро вернется. Давай считать, у нас есть пятнадцать минут, поэтому расскажи мне всё. Ты, блять, ушла? Что за хрень? Чувиха, я узнала об этом от Брюса.