— Представляю, какой удар нанесет по вашим делам, мистер Флетчер, отъезд Мэгги, если она поедет с нами в Тусон. Я всегда буду ей благодарна за поддержку, — подчеркнуто сказала Иден, игнорируя завуалированные намеки на столь непочтенное прошлое Мэгги.

Колин выругался про себя. Ему чертовски не хотелось, чтобы дочь узнала об этом отвратительном соглашении с Мэгги Уортингтон относительно женитьбы. Нет, надо расплатиться с ней, и чем быстрее, тем лучше. Привязанность Иден к мадам росла на глазах. Он даже не хотел, чтобы она провела с ними и две недели предстоящего путешествия до Тусона.

— Я примирюсь и с более скромным положением… когда уеду отсюда, — сказала Мэгги, поднимая бокал. — За новую жизнь на территории Аризоны.

Все присоединились к тосту, лишь Колин на секунду замешкался, наблюдая, как Барт касается бокала Мэгги с той интимностью, которая сложилась за годы их совместного сотрудничества. Но наконец и он с неохотой чокнулся с ее бокалом. Зазвенел хрусталь, пальцы их на мгновение соприкоснулись, И словно молния сверкнула между ними. В комнате внезапно наступила тишина. Взгляды их встретились. Нежные голубые глаза и жесткие золотистые пытались разгадать мысли друг друга… и не могли.

Колина потряс ее взгляд. На что рассчитывает эта женщина? Он решил, как только все улягутся спать, тайком прийти в ее апартаменты и обсудить их абсурдное соглашение. Да, эта женщина имеет свою цену, и он готов заплатить. Лишь бы избавиться от нее.


Мэгги мгновенно отозвалась на стук в дверь, словно ждала. Она уже сменила элегантное платье для ужина на скромный темно-голубой халат. Она пригласила Колина войти, сказав:

— Иден уже спит.

Они прошли в гостиную, располагавшуюся на втором этаже южного крыла дома, и закрыли за собой дверь.

В маленькой и такой типично женской комнате стояли канапе с витыми ножками и стол между двумя окнами. Дополняли обстановку обои нежного абрикосового цвета и пушистый восточный ковер богатых зеленых и коричневых оттенков.

Она предложила присесть, он отказался, оставшись стоять посреди комнаты, чьи размеры только подчеркивали его высокую мускулистую фигуру.

Мэгги радовалась, что Колин пришел. Перед утренним отъездом они должны были переговорить с глазу на глаз.

— Я подлила в молоко Иден немного снотворного снадобья. Так что она хорошо отдохнет ночью.

Колин сузил глаза, отчего выражение его сурового лица стало еще жестче.

— Снотворное снадобье, травки для абортов. Есть ли пределы твоим медицинским талантам?

Она напряглась, но не отвела глаз от его вызывающе циничного взгляда.

— Иден травки не понадобились. Месячные закончились у нее три дня назад. Она в безопасности. Плечи его обмякли, и он отвел взгляд.

— Слава Богу, но что, если… — он с трудом выговорил, — если кто-нибудь из этих ублюдков болел сифилисом?

— Она имела дело только с Ласло, а он был здоров.

Он вскинул голову.

— А откуда ты…

— Он регулярно посещал нашу Генриетту. А я заставляю моих девушек осматривать своих клиентов. — Она ощутила, как между ними возникла стена раздражения, но решила сразу расставить все точки над «i». — И уж коли мы затеяли обсуждение столь деликатной темы, то хочу тебя уверить ради твоего спокойствия, что я тоже не больна сифилисом.

— То есть твой английский любовник здоров. Хотя он несколько изможден, судя по лицу…

— Но он не мой любовник! — яростно сказала она, проклиная Флетчера, затеявшего сантименты за столом.

— Ну еще бы, — поднимая одну бровь, не без иронии сказал Колин. — Наверное, именно поэтому ваши личные апартаменты находятся по соседству: по ночам вы встречаетесь в кабинете и сверяете счета?

Ее пальцы вцепились в спинку канапе. Если она сейчас встанет, то бросится на него, чтобы сшибить эту холодную и жесткую улыбку с его красивого лица.

— Но у нас разные спальни, потому что мы спим порознь. Барт не является и никогда не был моим любовником. И, вообще, у меня не было ни одного мужчины с… — Она затихла, борясь с нахлынувшими воспоминаниями.

Разговор был для нее унизителен, Колин видел это по раскрасневшимся щекам, по напряженному положению тела, по жилке, которая забилась на горле. Он ощутил необъяснимое и страстное желание протянуть руку, коснуться бледно-золотистой кожи и ощутить, как порывисто ее дыхание.

Проклятье! Он же совсем не за этим пришел сюда.

— Мне совершенно нет никакой нужны знать о твоем здоровье. Если даже брак и будет иметь место, он будет без брачных отношений.

Его слова пролетали по комнатке с тяжестью кирпичей.

— Если. — Она впилась в него взглядом. — Ты хочешь сказать, что нарушишь свое слово с тем же сожалением, с каким шотландец переходит границы Англии? Недаром ты назвал меня англичанкой!

— Я не нарушаю моего слова, — защищаясь, сказал он, опираясь о спинку изящного кресла.

Они расположились в этой маленькой комнатке как два соперника, каждый используя мебель как щит.

— А что же именно ты делаешь?

И почему ей так трудно дышалось? Какую же власть этот человек имеет над ней, что слова его так ранят?

— Я делаю тебе деловое предложение. Как ты, вероятно, поняла за ужином, я действительно состоятельный человек. И я благодарен тебе за помощь с Иден.

— И теперь, когда ты получил ее обратно, ты боишься, что я буду действовать на нее разлагающе. Кто знает, через что ей пришлось пройти, так теперь еще я сделаю из нее шлюху, — огрызнулась она.

— Я не это имею в виду, — сказал он, играя желваками. — Ты хочешь покинуть этот город, изменить образ жизни. Мне все это понятно. Так вот, как только я доберусь до банка в Тусоне, я вышлю тебе десять тысяч золотом.

Она кивнула, выражая презрение каждой черточкой лица.

— Десять тысяч. Такова цена за твою дочь. Что ж, ты действительно заботливый отец. Стало быть, она стоит столько же, сколько… давай прикинем… как стадо хороших коров или как один из твоих пересадочных пунктов для дилижансов.

— Не забывай, золотом.

— Если бы мне нужны были только деньги, Колин, я бы взяла пятнадцать тысяч у Барта и уже была бы на пути в Сан-Франциско. Там бы я открыла настоящее увеселительное заведение и сколотила бы целое состояние!

— Так что же ты хочешь, Мэгги? — Он не мог понять. Проклятье, у этой женщины есть деньги. Так что же ее удерживало в глуши все эти годы?

Мэгги отвернулась от него и медленно подошла к двери.

— Можешь быть уверен, ты мне не нужен, — тихо сказала она, открывая дверь. — Будем считать, наша сделка расторгнута. Ты не сдержал обязательств. Я не предъявляю претензий. Иден в безопасности, и это самое главное. А деньги твои мне не нужны.

Колин хотел что-то сказать, но не мог. Он ощутил вину и совершенное замешательство. А он не любил таких ситуаций. Безмолвно прошел он мимо нее, вдохнув слабый аромат лилий. Она решительно закрыла за ним дверь. Шаги его гулко звучали, когда он шел к своей комнате в конце холла и размышлял, не совершил ли он роковую ошибку.


На следующее утро Иден проснулась рано и немного полежала, уставясь в потолок комнаты в апартаментах Мэгги. Иден надеялась, что в этом частном жилище никто из клиентов не пользовался этой постелью. Одна мысль о том, чем занимаются женщины с мужчинами в этом доме, заставила ее содрогнуться; вспомнился Джуд.

Она села, стряхивая с себя остатки глубокого сна.

— Чтоб он умер медленно и мучительно, — прошептала она яростно и отбросила покрывало. Она завершила утренний туалет и расчесывала шелковые пшеничные волосы, пока они не заблестели. Прошлым вечером Мэгги помогла ей вымыть голову прекрасным душистым мылом и добавила лимонного сока в воду для ополаскивания.

Мэгги. Как ей дальше жить без нее? Мэгги так и не рассказала о своей судьбе, о том, что заставило ее жить подобным образом. Но Иден благодарила судьбу, которая послала ей Мэгги Уортингтон, женщину опытную, чтобы понять ее, и сострадательную, чтобы посочувствовать.

С Мэгги в роли буфера Иден могла бы общаться с отцом. И даже набралась бы мужества и рассказала бы ему правду, о Джуде. Все равно, как только они вернутся, всплывет и то, что она солгала Айлин, и та история, которую они для прикрытия сочинили с Луиз Симпсон. Иден представила себе обращенные на нее злые золотистые глаза отца. Ей лишь несколько раз доводилось быть свидетелем отцовского гнева, поскольку тот в большинстве случаев сдерживал свой темперамент, да и мало находилось охотников между «Зеленой короной» и Сан-Карлосом перечить отцу. И уж сама-то она ни разу в жизни не была причиной этой холодной всесокрушающей ярости.

, Теперь придется. Она закрыла лицо ладонями, но слез не было. Она их все выплакала прошлым вечером в объятиях Мэгги. Может быть, Мэгги удастся что-нибудь придумать, если Иден наберется мужества рассказать своей более опытной подруге о своем грехопадении. Хотя… отец был столь недружелюбен за ужином по отношению к Мэгги. Возможно, из-за ревности к мистеру Флетчеру.

Однако что за странная мысль мелькнула у нее в голове? Иден никогда не задумывалась над тем, почему ее отец не женился вторично. Многие годы он водил дружбу лишь с респектабельными почтенными вдовами. Последнее время ему наливала чашку чая Мария Уиттакер, но Иден была уверена, что отец ей ни за что не поддастся. Мария ей не нравилась. Мэгги же, — это совсем другое дело. Иден ощутила почти мистическую тягу к Мэгги Уортингтон, словно Мэгги была ей мать, которую Иден не помнила.

Улыбка осветила ее лицо. Вот было бы здорово: если бы отец, этот закоренелый холостяк, влюбился в Мэгги и женился на ней. Возможно, со временем он бы простил дочь за поступок, который стоил ей чести, а ему мог стоить жизни.

Впервые со времени побега с Джудом Ласло Иден улыбнулась, выходя на цыпочках, чтобы не разбудить Мэгги, в холл. Она надеялась отыскать в кухне что-нибудь съедобное. В желудке урчало от голода. Вечером она была слишком взволнована, чтобы как следует поесть за ужином.