Чарлз поспешно отвернулся, рассматривая горы книг, которые разложил Николас.

– Изучаете особенности местного колорита или нечто более специфичное? Может, я сумею помочь?

– Скорее пытаюсь ознакомиться с местной историей, – поколебавшись, пробормотал Николас. – Насколько я понял, в здешних местах принято захватывать французские суда.

Чарлз, усмехнувшись, немного расслабился.

– Да, речь идет о «рыцарях Фауи», и прежних лет, и нынешних. Вы уже встречались с ними?

Николас живо проглотил наживку:

– Нет, только в книгах. Они все еще существуют?

– Оставлю вас за приятной беседой, – пропела Пенни, удаляясь. Преследовавшие различные цели мужчины удостоили ее рассеянными кивками.

Выйдя из библиотеки, она покачала головой. Если Николас не поостережется, то скоро вообразит, что с некоторых пор его лучшим другом стал злой серый волк с очень острыми клыками.

Она вернулась в библиотеку час спустя, чтобы объявить, что обед сейчас подадут. Одетая в мягкое серое платье, идеально подходившее для поездки, которую планировала попозже, она увидела, что сцена слегка изменилась.

Дело было не в том, что Чарлз уже успел привольно развалиться в кресле у камина и правил бал, в то время как Николас, опершись о край письменного стола, ловил каждое его слово. Нет. Что-то произошло, пока ее не было в комнате. Она поняла это в ту минуту, когда оба взглянули на нее.

Чарлз улыбнулся, и ее проняло ознобом с макушки до пят. Напряжение мигом сковало тело. Медленно, словно желая показать всю вальяжную грацию, которой обладал, он вытянул скрещенные ноги и встал.

Николас встревоженно уставился на нее.

– Видите ли… Чарлз объяснил вашу… ситуацию. Пенни заморгала. Ситуацию? О чем это он?

– М-м, – промурлыкал Чарлз, шагнув к ней. Его чувственность, на этот раз не столько угрожающая, сколько обволакивающая, была безграничной, ощутимой силой, подводным течением, тянувшимся к ней, сковывавшим по рукам и ногам.

– Учитывая, что ты уже здесь и он, вне всякого сомнения, будет часто видеть нас вместе, не хочу, чтобы он неверно нас понял.

Он не сводил с нее глаз; она читала все в этих темно-синих глубинах, замечая, что он не только доволен тем, как ловко воспользовался ситуацией, чтобы отвести глаза Николасу, но и озорной блеск, так часто мелькавший во взгляде буйного и беспечного сорванца.

– Понимаю.

–. Я так и думал, – усмехнулся он.

Остановившись рядом, он поднес ее руку к губам и поцеловал.

Черт, до чего же хорош!

Она смутно сознавала, что Николас наблюдает за ней, но гораздо яснее ощущала притяжение Чарлза, ослаблявшее ее сопротивление. Она только и мечтала прижаться к нему, поднять лицо и предложить свои губы…

И тут раздавшийся сзади кашель привел ее в чувство.

– Обед подан, миледи, милорды. Слава Богу!

Она умудрилась кое-как повернуться и кивнуть Норрису. Чарлз легко сжал ее пальцы и положил их на свой рукав, после чего повернул Пенни к двери и оглянулся на Николаса:

– Пойдем?

Обед был накрыт в маленькой столовой, выходившей на задний сад. Чарлз сел слева от нее, Николас – справа.

Ведя светскую беседу о лошадях, местных предприятиях и видах на урожай – типичный разговор сельских жителей, Пенни пыталась сообразить, о какой ситуации сообщил Чарлз Николасу.

Основная мысль была, в общем, ясна, но как далеко он зашел? Заметив этот блеск в его глазах, она мечтала об одном: застать негодяя одного и вытянуть из него правду. А потом уже выругать на все лады. Большую часть обеда она занималась тем, что строила планы утонченной мести.

Но не забывала наблюдать за Николасом. Хотя тот был совершенно очарован Чарлзом, все же некоторая настороженность еще присутствовала, что, по ее мнению, говорило о нечистой совести.

Неужели она сидит рядом с убийцей?

Она уставилась на руки Николаса. Вполне обычные мужские руки с пристойным маникюром. Ничего зловещего. Впрочем, могут ли руки быть верным признаком убийцы?

Она видела изуродованное тело Джимби, и ей до сих пор было не по себе. Однако так и не смогла почувствовать к Николасу того отвращения, которое обязательно ощутила бы к человеку, убившему Джимби.

Как указал Чарлз, это мог сделать и сообщник Николаса. Тот, о котором они еще не знали.

Кстати, нужно справиться у кухарки и миссис Фиггс, не пропадали ли из дома продукты, – слишком хорошо она знала, как легко передвигаться по большому дому ночами, не привлекая ничьего внимания.

Она так замечталась, что не заметила, когда мужчины отложили салфетки и встали. Пришлось тоже подняться, нацепить на лицо улыбку и протянуть Чарлзу руку.

– Спасибо, что проводил меня домой.

– А я думал, ты хотела поехать в Фауи, – улыбнулся он, не выпуская ее руки.

Она молча уставилась на него. Откуда он знал, черт возьми? Улыбаясь еще шире, – она была совершенно уверена, что сейчас он читает ее мысли, – он продолжал:

– Я отвезу тебя.

Его тон едва заметно изменился. Достаточно, чтобы она уловила предупреждение.

– Не стоит ездить в город одной.

Он не только догадался, куда она собралась, но и зачем. Николас откашлялся.

– Спасибо, Лостуител, теперь, когда Пенелопа живет здесь, признаюсь, что буду счастлив, если она станет выезжать в вашей компании.

Она обернулась к Николасу. Он, кажется, спятил?! В конце концов, она не его подопечная, и нечего проявлять столь трогательную заботу!

Она тяжело вздохнула.

Чарлз ущипнул ее за руку. Больно.

Пенни яростно развернулась к нему. Но он вежливо кивал Николасу:

– Вы совершенно правы. Мы вернемся задолго до ужина.

– Прекрасно! Прекрасно! Я должен заняться счетами. Прошу меня извинить.

И Николас с коротким поклоном удалился. Пенни, едва дождавшись его ухода, немедленно подступила к Чарлзу.

– Не время спорить, – отрезал он, – бери плащ и давай выбираться отсюда.

Раньше ей вполне удавалось сдерживать чувства, неизменно им вызываемые, но теперь… похоже, вчерашний вечер значительно ослабил эти ее способности и силу воли.

К тому времени, как она поднялась наверх за плащом, а потом, гордо задрав нос, спустилась в вестибюль, где уже ждал Чарлз, терпение ее подходило к концу. Она так и кипела, но он, словно ничего не замечая, спокойно накинул плащ ей на плечи и почтительно проводил на крыльцо.

– Во имя ада и присных его, что ты ему наболтал? Вместо размеренно произнесенных слов из горла вырвался приглушенный визг.

Чарлз уставился на нее снисходительно, словно на капризного ребенка, и хотя прекрасно знал, почему она так рассержена, очевидно, был твердо уверен в своей правоте.

– Достаточно, чтобы завоевать его доверие.

– Что?!

– Ну… я объяснил, что между нами возникло своего рода… понимание, хоть и недавнее, но быстро развивающееся, тем более что корни его находятся в весьма отдаленном прошлом.

Пенни оцепенела от негодования. Смотрела на него, растерянная и ошеломленная.

– Ты не сказал ему?

– Что именно?

Сдержанность его тона, выражение глаз… все предупреждало ее, что лучше об этом не спрашивать. Как она могла подумать, что он проронил хотя бы одно слово о прошлом? Она-то ведь молчит!

Она сама не знала, как умудрилась обрести голос:

– Сегодня вечеринка у леди Трескаутик. Он тоже приглашен. Что, если упомянет о «понимании» между нами?

Чарлз покачал головой, поймал ее руку и притянул к себе.

– Я заверил его, что это тайна. И что даже наши семьи еще ничего не слышали.

– И он тебе поверил?

– А что тут такого странного? – пожал плечами Чарлз. – Я недавно вернулся с войны, чтобы принять титул и связанные с ним обязанности. И вполне сознаю, что должен жениться, но не имею времени толкаться на брачном рынке, тем более что терпеть не могу дурочек с соломой вместо мозгов. Тут появляешься ты, леди моего круга, которую я знаю с детства. И ты до сих пор не замужем. Идеально!

А вот это ей не понравилось. Ни на йоту!

Пенни тремя широкими шагами обогнала Чарлза и повернулась лицом к нему, вынудив остановиться. Наконец-то она могла взглянуть ему в глаза.

Но не прочла в них ничего. Он просто наблюдал за ней.

– Чарлз…

Как объяснить ему… как остеречь… чтобы не воображал… Он вскинул брови. Они стояли почти нос к носу, и он вдруг наклонил голову и легко коснулся губами губ.

– Фауи, – выдохнул он. – Помнишь?

Пенни закрыла глаза и мысленно выругалась, когда знакомый жар прокатился по спине. Но тут же очнулась, когда ее бесцеремонно потащили к выходу.

– Идем же!

Пенни раздраженно зашипела. Похоже, не так-то легко справиться с ним, и изменить она ничего не в силах.

Коляска Гренвилла, запряженная парой вороных, уже ждала у конюшни. Чарлз усадил ее и сам сел рядом. Пришлось схватиться за поручень, когда сиденье прогнулось под его весом, но Пенни немедленно принялась возиться с юбками, стараясь отодвинуться подальше, хотя плечи и бедра то и дело соприкасались.

Придется перестрадать эту поездку.

Чарлз взмахнул кнутом и умело вывел вороных на дорогу. Пенни не обращала внимания на привычный пейзаж и мысленно воскрешала сцену в библиотеке. Так, значит, Николас поверил в «понимание» между ними… впрочем, его реакция была не вполне естественной.

– Ты сказал ему, что мы любовники, – выпалила она наконец.

Чарлз долго молчал, прежде чем отозваться.

– Не впрямую.

– Но дал понять. Почему?

Она повернулась к нему, но он не сводил глаз с лошадей.

– Потому что это наиболее верный способ убедить его, что если он хотя бы вздумает протянуть к тебе руку, я ее отсеку.

В устах любого другого это прозвучало бы мелодраматично. Но она знала его. Знала его тон. И понимала, что он не шутит. Просто констатирует жесткий холодный факт. Она распознала угрозу, таившуюся под внешним спокойствием, угрозу вполне реальную. Он способен на подобное насилие, если кто-то встанет у него на пути.