— Алекс связывал вместе мои косички, когда мистер Роджерс этого не видел, — вспоминала Бетси. — За его спиной мы дрались как кошка с собакой.

— Не представляю вас дерущимися, — возразила Сара. — Вы выглядели такими серьёзными, такими милыми, всякий раз, когда сидели в комнате и делали уроки.

— О, я ненавидела Алекса, — сказала Бетси, улыбаясь. — Кого я обожала, так это Майкла. Это прекрасный принц из сказки. Я так рада, что он женился на такой славной девушке, как Викки.

Сара, скорее всего, пропустила последнее высказывание мимо ушей.

— Доброе утро, — Викки с трудом придала голосу весёлость. — У нас целая комитет по встрече?

— Я забыла, что сегодня приезжает Алекс, — быстро сказала Бетси. Но по блеску в глазах Викки в этом засомневалась. В одиночестве, окружающем Харрис-Эйкес, Бетси не могла упустить подобный случай. — Я хотела взять побольше бальзама у матушки Ла Верны.

— Оставайся до приезда Алекса, — предложила Сара. — Он будет рад тебя видеть.

— А знаете, — улыбнулась Бетси, — я не видела Алекса вот уже три года. За исключением нескольких минут, когда позапрошлым летом вы заглянули к нам по пути в Батон-Руж. Не знаю, узнаю ли я его вообще.

— Вы с Алексом были большими друзьями, — проворчала Сара. — На протяжении стольких лет были одним целым.

За несколько минут до того, как въехал Сет и остановился перед домом, к ним присоединился Барт. Бетси продолжала робко стоять в галерее, а Сара стремительно ринулась вниз по ступенькам. Глядя на Бетси, Викки подумала, что эта прелестная девушка так восприимчива к чувствам других и легко позволяет, чтоб другие видели её чувства.

Взявшись под руку, Сара с Алексом поднимались по лестнице. Он отпустил руки матери и легко чмокнул в щёку Викки. Ей приятно, что он рядом.

— Бетси? — Алекс уставился на неё. — Бетси Харрис! Не могу поверить. Ты так выросла.

— А ты что думал? Что останусь прежней?

— Не ожидал, что станешь такой чертовски прелестной, — ухмыльнулся он. — Мы обычно мутузили друг друга, — с блеском в глазах обратился он к Викки, — даже когда учитель нас рассадил. Мы были смертельными врагами.

— Алекс! — рокочущий голос Барта раскатился по фойе. — Как ты, сынок? — Широко улыбаясь, Джефферсон катил его к дверям.

— Папа, ты выглядишь так же замечательно, как и всегда, — поддразнил Алекс, широко открывая дверь. — У тебя здесь целый гарем, — улыбка вновь адресована двум леди.

По настоянию Сары Бетси осталась на обед, наслаждаясь пышным убранством. Сара серьёзно стала спрашивать об условиях на Севере, пока Барт её не прервал.

— Он же ещё ребёнок, Сара. Что он знает о рыночных условиях? Всё что он видел — Принстон и принстонский колледж.

— Папа, в стране нет ни одного, даже крохотного местечка, где не испытывали бы тревогу, — серьёзно сказал Алекс. — Я видел это в Нью-Джерси и видел в Вирджинии. Поэтому не особо удивился, мама, когда ты вызвала меня обратно, — взгляд говорил, что он рад снова оказаться дома.

С приездом Алекса образ жизни в Эдеме мало изменился. Каждый вечер после ужина семья собиралась в гостиной. Майкл с Викки по ночам играли в нарды. Алекс рано уходил в комнату. Эва сидела с семьёй и дулась.

Майкла расстраивало отсутствие клиентов. «Неужели Барт оказался прав? — удивлялась Викки. — Неужели в этом виновата я?»

— Дела плохи везде? — смущённо сказал Майкл, когда отец спросил об этом.

— Ты ведь не считаешь, что у Генри нехватка клиентов, — многозначительно сказала Сара.

— Пора тебе стать более общительным, Майкл, — как бы невзначай бросил Барт. — Мы и так живём изолировано. Когда ты последний раз уезжал ужинать в Новый Орлеан?

— Мне нужны дела, а не приглашения на ужин, — резко ответил Майкл.

— Не будь таким тупым, Майкл, — упрекнула Эва. — Многие судебные дела решаются за обеденным столом. — Её взгляд оценивающе остановился на Викки. Викки замерла. Эва говорила так, будто жена для Майкла ничто. Свёкор говорил в том же духе, но Майкл не хотел так вести дела.

— Как тебе Новый Орлеан, Викки? — спросил Алекс, почувствовав неловкую паузу. — Ты уже много посмотрела?

— Однажды Майкл отвёз меня туда на обед. Я влюбилась в этот город.

— Начался оперный сезон, — тихо сказал Майкл. — Выберем день на следующей неделе. Заночуем в нашем доме.

— Боже, Майкл, как здорово! — воскликнула она. Её охватило лёгкое возбуждение, так как в городском доме они с Майклом будут одни. Может быть, вдали от Эдема, он сможет разрушить стену, которую возвёл между ними.

Ослепительно улыбаясь, Викки повернулась к Саре и Барту. Готовая сорваться реплика застыла на губах. Родители Майкла взбешены, что они едут в город.

20

В тишине утра Викки быстро сбежала по лестнице, выскочила из дома на яркий солнечный свет, быстро рассеивающий утренний холод. Трава под ногами немного сырая. Она прогуливается, наслаждаясь прикосновениями лучей солнца к лицу. Счастье бьёт ключом, сегодня они с Майклом будут в Новом Орлеане.

Викки пошла на конюшни. Моник рассказала о новом приплоде котят.

— Какая прелесть! — воскликнула она, увидев ящик, где лежали: крохотные пушистые комочки, вслепую тыкаясь в поисках матери.

— Правда они очаровательны? — вежливо спросил сопровождающий и, сверкнув белозубой улыбкой, умчался прочь. Ему было строго приказано вернуться к работе.

Несколькими мгновениями спустя Викки вздрогнула от голосов снаружи конюшен. Один из них принадлежал Алексу.

— Мэтью, ты же помнишь Джанин. Джанин и её мать, Луизу, — надавил Алекс. — Отец продал их около трёх лет тому назад…

— Сожалею, но не помню, — взволнованно ответил мужской голос. — Правда, маста Алекс, я не помню.

— Ладно, Мэтью, — устало сказал Алекс, — не помнишь. Но как только вспомнишь, сразу иди ко мне. Ты меня слышишь? Это останется только между нами.

— Да, са', - нервно ответил Мэтью. — Если вспомню, приду и скажу Вам.

Викки застыла. Алекс уходил из конюшен. Он только что доверился Мэтью, но ведь будет спрашивать и остальных. Бедный Алекс.

Позже, за обеденным столом, она сидела напротив Алекса и отчаянно пыталась найти возможность сказать ему что-нибудь успокаивающее. Барт сегодня непривычно молчалив. Сара тоже хранит молчание. С трудом пытаясь прорваться сквозь завесу повисшей тишины, Викки заставила себя говорить о предстоящей поездке.

— Я так взволнованна поездкой в оперу, — она заставляла себя выглядеть весёлой и жизнерадостной. — Я была в опере только раз в жизни… — и замолчала, вспомнив последний раз, когда упоминала о посещении оперы. Сара тогда не поверила.

— Для новорлеанцев, — сказал Алекс, — опера — стиль жизни. Если они бедны, то обойдутся без еды, лишь бы купить билет. Мама, папа и я уже не особо обращаем на это внимание, а Майкл до сих пор считает обязательным ходить в оперу несколько раз за сезон. Тебе понравиться.

Дни тянулись очень медленно. Как и Алекс она пристрастилась к долгим прогулкам, с нетерпением ожидая поездки в Новый Орлеан. Её изводило внутреннее напряжение, когда ночами напролёт лежала без сна, ощущая в соседней комнате присутствие Майкла. Она всё-таки женщина.

Викки помнит о соглашении, когда выходила замуж за Майкла. Он считает те две ночи грубой ошибкой. Он любит Лилиан. Любит так страшно и безнадёжно, что больше ни на кого не смотрит. Но однажды, в краткий миг, взглянул на неё, и между ними проскочила какая-то искорка. Искорка воспоминания о двух встречах, но он решил от них отречься.

Утром того дня, когда Викки должна встретиться с Майклом в городском доме, она проснулась с чувством радости и восторга. Они поужинают в их доме и пойдут в театр смотреть «Гугенотов», оперу Мейербира, каждый год открывающую сезон в Новом Орлеане.

Моник принесла поднос с завтраком.

— Я собрала Ваши вещи, — сказала она, пока Викки молча завтракала.

— Моник, — засмеялась она, ласково глядя на девушку, — мы не поедем раньше четырёх. — Викки понимала нетерпение Моник. Та тоже хотела, чтоб поскорей пришло время, когда они сядут в экипаж и поедут в город.

После завтрака Викки вышла из дома и, прогуливаясь по пекановой роще, направилась к дому Лемартайнов. Она не была у Клодин уже две недели.

— Судя по всему, приехал Алекс, — сказала Клодин. — Он собирается остаться?

— Да. — Викки села рядом на маленький диванчик. Клодин сделала знак пожилой рабыне в пёстрой юбке и блузке, покрывающим волосы ярком тиньоне с зелёными и оранжевыми линиями, напоминающими языки пламени, и приказала принести чай.

— Я сегодня встречаюсь с Майклом в Новом Орлеане. — Как она это произнесла! Как жена! — Он ведёт меня в оперу.

— Я поеду в город на следующей неделе, — сказала Клодин. — Джеку нечего делать в Новом Орлеане, а я встретила очаровательную француженку, недавно туда переехавшую. У неё изумительный дом и она приглашала меня ночевать. Джека раздражает, что я, как он говорит, так легкомысленна, пока страна находится в ужасном состоянии. Говорит, что даже в оперу никто не ходит. Но я трачу на билет совсем немного денег. Я хочу быть гостьей мадам Колиньи, — в голосе появились нотки горечи, — хотя мне стыдно, что не могу отплатить ей за гостеприимство. Не могу пригласить её сюда.

— Если ей нравится твоя компания, это не имеет значения, — сказала Викки, — уверена, она рада, что у неё есть ты.

Клодин пристально посмотрела на неё.

— Викки, ты счастлива в Эдеме?

Викки смущённо потупилась под её взглядом и тихо проговорила:

— Мне очень нравится здесь.

Служанка, поразительно живая и грациозная, несмотря на возраст, принесла чай и небольшие пирожные. Она взглянула на Викки с робкой, необычно волнующей улыбкой.

— Матушка Дафна сейчас здесь. Она для меня и горничная, и повар, — с удовольствием сказала Клодин. — В ней есть сила вуду, — созерцательный взгляд остановился на Викки. — Но ты ведь не веришь в эти штучки? Никто из больших домов не верит. — Викки вновь оказалась в стане врагов.