– Нет, ничего ты не знаешь! Ты не знаешь, что я натворила за те дни, пока мы были врозь.

– Не знаю и не хочу знать, – искренне сказал он.

– Но я обязана тебе все рассказать, между нами не должно быть и тени лжи.

– Я ничего не хочу знать, – твердо повторил Гермес и встал с дивана.

– Тогда пошли спать. Я валюсь с ног от усталости.

– Я закажу тебе номер, – сказал он, направляясь к телефону.

– Какой номер? – растерялась Джулия. – Я буду спать здесь, с тобой.

– Джулия! – с болью сказал Гермес, глядя ей прямо в глаза. – Я не могу с тобой спать.

– Ты шутишь?

– Я никогда не шучу о таких серьезных вещах, ты меня знаешь.

– Тогда что это значит?

– Это значит, что между нами все кончено, так я решил.

– Ревнуешь к Вассалли? – заглядывая Гермесу в глаза, спросила Джулия. – Наказываешь меня?

Гермес нежно взял в ладони ее лицо.

– Я наказываю себя, любимая, – тихо сказал он, – потому что знаю, каково это – потерять такую женщину, как ты. Тем не менее я своего решения не изменю. После случившегося мы не сможем больше быть вместе.

Джулию охватило отчаяние.

– Я не верю тебе! – закричала она. – Ты любишь меня, я знаю, а когда любят, хотят быть вместе. Я ношу под сердцем твоего ребенка, нашего ребенка, ты забыл об этом?

– Ребенок, которого ты носишь под сердцем, твой и только твой, ты мне это уже доказала. Он мог быть и моим тоже, но ты с самого начала предъявила на него исключительные права. Ты ведь всегда все решаешь сама и судьбу этого ребенка решила тоже. Мое отношение к нему тебя мало интересовало.

Они стояли друг против друга, оба несчастные и растерянные.

– Я люблю тебя, Гермес, – прошептала Джулия.

– Я тоже тебя люблю, но говорю «все, конец».

Джулия взяла с кресла свой жакет и, не сказав больше ни слова, вышла.

Глава 62

«Конкорд» поднялся в воздух и взял курс на Париж. Марта, устроившись в кресле поудобнее, закрыла глаза. Летать она не боялась; в самолете ее мысли всегда прояснялись, и она находила верные решения.

Сейчас она вспомнила утреннюю встречу с Мартином Ньютоном. Известный, всеми уважаемый адвокат, имевший собственную контору на Уолл-стрит, хоть и был близким другом Джеймса, но никогда не скрывал своей горячей симпатии к Марте.

– Вы Марта, а я Мартин, – весело сказал он, когда Джеймс их познакомил. – Раз уж наши имена так подходят друг другу, не подумать ли нам о союзе?

Это была шутка, но в каждой шутке есть доля правды.

Мартину было под шестьдесят, и он был вдовцом. Джеймс рассказывал ей, что покойная жена адвоката, аристократка из Индии, так много для него значила, что после ее смерти он так и не женился во второй раз. Уже двадцать лет Мартин жил чуть ли не затворником, полностью посвятив себя работе, и, что удивительно, про него не ходило никаких сплетен.

– До чего же я рад тебя видеть, дорогая Марта! – сказал Мартин, целуя ей руку, когда она переступила порог его кабинета.

Увидев в глазах адвоката восторженный блеск, Марта почувствовала себя уверенно. Она села в кожаное кресло, выставив напоказ стройные ноги, и улыбнулась одной из своих обворожительных улыбок. На ней был костюм от Заиры Манодори, безупречный по стилю и исполнению, который выгодно подчеркивал красоту ее фигуры.

– Прости, что морочу тебе голову своими делами, – с напускной застенчивостью начала она, – но мне больше не к кому обратиться.

– Оспорить завещание трудно не столько с юридической точки зрения – таких случаев в практике много, – сколько с моральной, – объяснил ей Мартин. – Дай мне немного времени, чтобы все хорошенько обмозговать. Уверяю тебя, мы что-нибудь обязательно придумаем, ведь я знаю, как Джеймс тебя любил. Уверен, будь он жив, обязательно позаботился бы о твоих интересах.

– Твоя уверенность для меня уже утешение, – сказала Марта и тяжело вздохнула.

– Ты напоминаешь мне мою дорогую Джейн, – растрогался Мартин, – такая же нежная, тонкая, деликатная, никакого сравнения с вульгарными американками. Европейское воспитание видно сразу.

Марта поняла, что выбрала верную стратегию. Стоит ей захотеть, и адвокат будет у ее ног. Но пока в ее планы не входило женить на себе Мартина, он нужен ей был лишь для того, чтобы помочь отвоевать часть наследства не вовремя умершего жениха. В любовники шестидесятилетний вдовец тоже не годился, Марта предпочитала мужчин помоложе, способных поддерживать в ней чувство уверенности в своей неувядающей женственности.

Она повернула голову и посмотрела в окно на серые небоскребы под серым ноябрьским небом.

– Правда, – добавил Мартин, – чем ближе я тебя узнаю, тем больше я в этом убеждаюсь.

– Если ты любил свою жену так же сильно, как Джеймс любил меня, она была счастливой женщиной. – Марта оторвала взгляд от небоскребов и медленно перевела его на Мартина, постаравшись придать ему выражение светлой грусти. – Слава Богу, что он не знает, в каком положении я оказалась! Он не перенес бы этого.

– Не отчаивайся, что-нибудь придумаем, – обнадежил ее адвокат.

– Ты же понимаешь, Мартин, дело вовсе не в моей алчности. На скромную жизнь мне средств хватит, а лишнего я не хочу. Никакое богатство не заменит мне потерю дорогого Джеймса. – Она достала батистовый носовой платок и приложила его к глазам. – Тут вопрос скорее нравственный. Дети должны получить свое, это их святое право, но почему бывшим женам положена целая треть, мне не понятно. Ведь Джеймс развелся и с одной, и с другой, а, значит, не имел с ними ничего общего. Признание их законными наследницами отнимает у меня последнее право – право оплакивать его по-вдовьи. А ведь я единственная из всех была предана ему душой и телом! Господи, за что ты наказываешь меня, несчастную?

– Марта, дорогая моя, – окончательно расчувствовавшись, успокаивал ее Мартин, – если нам не удастся добиться справедливости через суд, я сделаю все, чтобы ты не страдала, клянусь тебе своей жизнью.


Вышколенный стюард спросил, что она желает на обед, но Марта ограничилась стаканом апельсинового сока. Сняв наушники, в которые она рассеянно слушала текст демонстрировавшегося на экране фильма, она откинула спинку кресла и настроилась поспать. Перед Вассалли ей хотелось появиться в наилучшем виде.

Когда самолет приземлился в аэропорту Шарль де Голль, Париж казался сверху сплошным морем огней. Марта взяла такси и поехала в отель «Виктория», чтобы привести себя в порядок после долгого полета.

Ровно в девять она подкатила к ресторану «Тур д'Аржан» и увидела перед входом поджидавшего ее Франко.

– Ну и точность! – с восхищением заметил Франко. – Я и не предполагал, что ты так пунктуальна.

– Все зависит от того, с кем у меня назначена встреча, – протягивая руку для поцелуя, ответила Марта.

– Я польщен.

– Не очень-то задирай нос, я примчалась сюда, чтобы насладиться уткой с кровью – лучше этого я ничего в жизни не ела.

– Я не верю вам, прекрасная гордячка, – засмеялся Франко. – Вы перелетели через океан, чтобы повидать меня.

– И кое-что услышать, – кокетливо добавила Марта. – Правда, Франко, я сгораю от нетерпения услышать последние новости.

– Но я не горю желанием сплетничать, особенно про свою жизнь, – моментально став серьезным, ответил ей Франко.

Марта подождала, пока официант наполнит их бокалы бургундским, и настойчиво продолжала:

– Начнем с того, что я прилетела не сплетничать, а получить информацию, касающуюся и меня тоже.

– При чем здесь ты? – удивился Франко.

– Не забывай, что писательница, с которой ты отправился в любовное плавание, – подружка моего мужа.

– Твоего бывшего мужа, – поправил Марту Франко. – Да между нами и не было ничего. О чем я должен рассказать? К моему великому сожалению, роман не состоялся, несмотря на все мои усилия, – не моргнув глазом, соврал он.

– Я и не сомневаюсь, что ты настоящий джентльмен, – не поверив ни одному его слову, хитро улыбнулась Марта. – Боишься скомпрометировать свою даму.

– Честное слово.

– Все равно не верю, – уже с некоторым сомнением сказала Марта.

– Знаешь, в правду подчас труднее верится, чем в ложь, но я не собираюсь тебя убеждать. – Франко пригубил вино, и по его лицу разлилась улыбка удовольствия. – Как ни прискорбно, но за три дня и три ночи, проведенные вместе, мы с Джулией де Бласко не стали любовниками. Она влюблена в своего или, если тебе угодно, в твоего Гермеса Корсини.

Да, для Марты это было полной неожиданностью. Джулия де Бласко уже в который раз удивляла ее своей непредсказуемостью, путала ей карты.

– Представляю, в каком ты сейчас состоянии, – сочувственно сказала Марта. – Но зачем же она тогда согласилась плыть с тобой на яхте? Она что, совсем дурочка?

– Видимо, она хотела убежать от самой себя, – задумчиво объяснял Франко, – а может, хотела проверить, способна ли удержаться от искушения. Да, скорее всего она поначалу хотела изменить своему любовнику, но в последний момент подчинила свои чувства разуму. Или струсила, – добавил он после некоторой паузы.

– Жаль. – Франко, кажется, убедил ее окончательно. – По чьей же инициативе прервался этот круиз?

– Ты хочешь узнать, кто кого бросил?

– Именно.

– К сожалению, она меня.

– А я-то мечтала услышать захватывающую любовную историю! Выходит, зря летела, – разочарованно сказала Марта, невольно выдавая истинную цель своего приезда в Париж.

– Нет, ты не зря летела, потому что у меня есть для тебя одно интересное предложение, – таинственно улыбаясь, сказал Франко.

– Что за предложение? – оживилась Марта. – Говори скорей, не тяни.

– Даю тебе слово, это в тысячу раз интересней любых сплетен.

– Скажи хоть, о чем речь? – сгорая от любопытства, спросила Марта.

– О работе. Хочу предложить тебе выгодную работу.